Урок вежливости

Руфус сидел в своем кабинете и ждал. Время то тянулось, как патока, то мчалось, как бешеное – в зависимости от того, о чем вице-президент думал в данный момент. Он вспоминал, анализировал события последних трех лет, то вихрем прокручивая мысли, то зависая; логические связи проявлялись и исчезали, что-то виделось с другой, совершенно новой стороны, но толку было мало – ясности не прибавлялось. Зато страх усиливался с каждой минутой. Руфус написал Рэй. Ждал, когда она ответит на его сообщение, так как звонки она сбрасывала – видимо, не могла говорить. Быть может, вмешательство сестры и стало бы для младшего Шин-ры спасением, да только Рэй уехала на другой конец света и вряд ли могла вернуться в ближайшую неделю. Разум же упорно твердил, что Руфусу придется выкручиваться самому, и надо будет очень постараться, чтобы удержаться на ногах после того удара, который он только что получил. Записка. Руки молодого Шин-ры дрожали, когда он читал её в первый раз. И во второй тоже дрожали, и в десятый… Чёртова записка. В мгновение ока все предыдущие проблемы и трудности забылись и отошли на задний план, а то, что Руфус считал крупными неприятностями, вдруг стало совершенно незначительным. Сефироты, лазарды, отец, назойливые солждеры, турки, перебежчики, кризисы и прочая мелкая ерунда перестали заботить Шин-ру, ибо сейчас он мог потерять всё это разом, одновременно со своими деньгами, здоровьем и, быть может, жизнью. Во время обеда в одном из ресторанов Шин-ра Билдинг ему принесли роскошный стейк, бокал вутайского красного вина и конверт без надписей, в котором лежала маленькая записка с большой угрозой. Рэй еще ничего не знала, и следовало посвятить ее как можно скорее – дозвониться бы только. Руфус положил записку на стол и уткнулся в нее усталым встревоженным взглядом. "Многоуважаемый Руфус..." - Многоуважаемый Руфус, – передразнил вице-президент, скривившись от отвращения. Автор записки первую же фразу начал с издёвки, и попал в цель. – Ну и сволочь же ты! "… Не будете ли Вы так любезны, порекомендовать моего знакомого, дона Кристиана Церо, Вашему отцу. Он был бы весьма полезен в разрешении конфликта, что возник между заинтересованными людьми из Верхнего и Нижнего Мидгара. Если Вы не сможете найти время для этой незначительной услуги, я позволю себе озаботиться этим сам, хотя опасаюсь, что в таких делах я не обладаю достаточным тактом и красноречием и могу, к моему огромному сожалению, все испортить.

С почтением к вашему неординарному таланту, Дон Корнео.

P.S. Был бы счастлив пообщаться с таким всесторонне развитым человеком за бокалом жидкого огня, посмотреть на звёзды и побеседовать о том, о сем". За столь туманными и витиеватыми фразами скрывалась ясная, как день, суть: Руфус и Рэй доигрались и очень крупно вляпались в неприятности. *** Когда за очередным просителем закрылась дверь, Корнео позволил себе сбросить маску радушного хозяина. Резким движением выхватив из потаенных ножен внушительных размеров тесак, он ткнул в вазу с фруктами и выловил оттуда яблоко. Поднеся ближе, увидел, что проткнул плод насквозь, а на остром кончике ножа извивался толстый червяк. Круглое лицо мафиози преобразилось в ехидную и опасную физиономию. - Хм-м-м... - протянул он довольно. - Какая меткая аналогия... Корнео покрутил в руках нож, рассматривая со всех сторон гусеницу. - Ну что же, пронзить тебя я пронзил,- сощурился толстяк, обращаясь к корчившемуся на лезвии членистоногому. - Скорее всего… - добавил он. - Прятаться дальше ты теперь определенно не сможешь, - рассуждал он сам с собой. - Чем бы мне порадовать тебя при встрече, мой хитрожопый мальчик?.. - Дон обвел взглядом помещение в поисках идей и наткнулся на собственный стакан. - М-м-м... Прекра-а-асно, - протянул он. - Любишь жидкий огонь, а?- мафиози стряхнул личинку в стакан и с удовольствием наблюдал за ее агонией. - Это еще не все подарки, куколка, - добавил он и стал нежно гладить стеклянный бок стакана пламенем зажигалки, пока жидкость внутри не загорелась. - Ну как тебе такой пламенный привет, мой изворотливый червячок? - Корнео ехидно усмехнулся. Продолжить наслаждаться пытками ему помешал бой часов, известивших, что час расплаты пробил. *** Когда Руфус понял, что Рей он не дождется, волнение захлестнуло его с головой. И почти сразу же начало стихать – психика перенаправила энергию в нужное русло, на мысли, а не на эмоции. Так часто случалось, когда вице-президент оставался с задачей один на один, когда понимал, что принимать решение будет сам: после осознания своей ответственности он легко отбрасывал муть эмоций и начинал ясно мыслить и хладнокровно действовать. Паника прошла – и слава Лайфстриму. Вернувшись в кабинет, Руфус отменил встречу, запланированную на вечер, собрался, вызвал машину и поехал по делам. Смутная тревога, беспокойство и маленькая, довольно детская обида на сестру притихли на донышке души, давая разуму возможность найти выход. Получалось не очень, но Руфусу какое-то время удавалось владеть собой: пока он ехал, пока шел в развлекательный клуб, пока открывал дверь одной из комнат ключом, который всегда носил с собой, пока переодевался и принимал душ – все это время он думал, просчитывал, перебирал слова и мысли, искал решение, искал выход из западни, в которую они с Рэй умудрились попасть. Стоило хорошенько приготовиться и немного взбодриться перед… Перед чем? Через полтора часа ему предстоит встретиться с теми людьми, которых он "кинул", выражаясь языком криминального мира. С мафиози, у которых разговор короткий, ясный, с применением пыток и порой с летальным исходом для неугодного собеседника. Что-что, а это Руфус хорошо знал. Кроме того, впервые ему предложил встречу сам мафиозный дон Корнео. Обычно любые дела решаются через подручных, не лично, и нынешняя ситуация была, судя по всему, для дона Корнео исключительной. Для Руфуса тем более. - Знать бы, что ты для меня приготовил, негодяй, - пробормотал Шин-ра, переодеваясь в новый костюм: черный, с воротником-стоечкой и изящными белоснежными манжетами, немного старомодный, но Руфусу нравилось, как он выглядит. – Я бы нашел, что тебе ответить. Молодой Шин-ра не любил играть вслепую, ему явно недоставало опыта, чтобы предугадывать действия противника, требовалось больше информации для того, чтобы правильно оценить происходящее – недостаток возраста, не более того. Тем не менее, отсутствие стабильного умения видеть людей насквозь и предугадывать их действия сильно досаждало, вызывало дискомфорт и часто приводило к ошибкам. Закончив приводить себя в порядок, Руфус вышел на балкон и с наслаждением подставил лицо прохладному мидгарскому ветерку, надеясь, что это поможет ему окончательно взять себя в руки. - Все будет хорошо, - тихо пробормотал он, явно пытаясь убедить себя. - Потому что иначе и быть не может. Все будет хорошо. Только так - правильно... Но, как бы он ни внушал себе настрой на благоприятный исход, так до конца в него и не поверил. Собравшись, Руфус сделал несколько телефонных звонков, а потом достал из бара бутылку вина, налил себе бокал и развалился в кожаном кресле, размышляя о своей нелегкой вице-президентской доле и рискованных делах, которые стали суровой необходимостью для него и его сестры. Через несколько минут из бара, находившегося по соседству с клубом, вышел молодой человек с кейсом и тростью, выкурил сигарету, пару минут понаблюдал за фасадом здания, за входящими людьми, а потом развернулся и пошел прочь, прихрамывая на левую ногу. *** К предстоящей встрече дон Корнео принарядился, если так можно назвать метаморфозы, произошедшие с его внешним видом. Каких-то резких изменений стиля, конечно же, не было - так же качественно и добротно пошитый костюм, головной убор, трость, но куда- то исчезла вальяжность и китч, и, как змея шкуру, мафиози сбросил ленивый пафос. Она уже сыграла свою роль - вид такого себе добрячка, любящего броскую эффектность располагал окружающих к доверительности и легкомысленному отношению. И когда жертва оказывалась цепко укутанной паутиной этого образа, дон демонстрировал свою настоящую суть. Вот и сейчас пришло время расставлять акценты и приоритеты, поэтому оболочка изменилась, и Корнео в данный момент скорее напоминал приготовившегося к атаке дикого кабана. Подперев кулаком щеку, он отрешенно скользил взглядом по проносящимся за стеклом автомобиля трущобам. Мысли же его были далеко – дон, как четки, перебирал все события, приведшие к ситуации, с которой он ехал разбираться. Выходило, что причиной послужила не какая-то его ошибка, или оплошность, или недосмотр - это было вообще невообразимо, а личные качества человека, с которым он рискнул вести дела. Дон Кристиан Церо. "Какого хрена, - одернул себя мафиози. - Руфус Шин-ра, вот как называют этого засранца". Корнео смял в кулаке так и не подкуренную сигару и утробно рыкнул. "Вырос, гаденыш, - подумал он. - И зубами обзавелся и яду поднакопил, ифритово семя". Дон, конечно же, знал о существовании младшего сына Президента Корпорации, более того, из-за специфики своего бизнеса, мафиози довольно часто доводилось присутствовать на светских сборищах и лицезреть молодого наследника. Тот, несмотря на юные годы, уже производил впечатление интересной, неординарной личности. Похоже было, что он ненавидел тусовки, на которые таскал его отец, пытаясь подсунуть ему какую-нибудь девицу, чтобы он клюнул и перестал лезть в политику. "Интересно, - ухмыльнулся про себя Корнео, - неужели никто так и не понял, что его интересуют вовсе не девицы?" Толстяк хохотнул и, приоткрыв окно, выбросил испорченную сигару. "Я был лучшего мнения о Турках", - покачал он головой, отряхивая перчатку от табачных крошек. Водитель подал ему платок и, нажав на кнопку своей панели, закрыл окно. Мафиози откинулся на спинку и, теребя в руках ткань, вернулся к воспоминаниям. Неоднократно он замечал, как молодой Шин-ра, вместо того чтобы зажимать красоток по углам, уединялся с кем-нибудь из своих подчиненных на непродолжительное время или вдруг, оборвав светский треп, быстрым шагом покидал шумную толпу, на ходу отвечая кому-то по телефону. Дона тогда уже заинтересовало нестандартное поведение юноши, и он, на свой страх и риск, стараясь не навострить Турков, произвел некоторые наблюдения за будущим главой Верхнего Мидгара - сам он называл свои действия инвестициями в будущее. Теперь, в свете новых знаний о Руфусе, мафиози мог лучше понять мотивы его поведения. Дело было не в том, что не любить светские рауты было модно. Руфус просто не любил в пустую тратить время, а все эти смотрины и балы и были пустой тратой времени. Вместо того чтобы расточать свое внимание на инфантильных дочек прихвостней своего отца, втихаря мастурбирующих на его фотографию, он занимался тем, что камень за камнем ваял собственную империю, пусть даже не вполне умело или честно, но это было то, за что дон однозначно уважал мальчишку. "Ладно, поганец, - на губах Корнео играла победная улыбка, - будет тебе урок от старого мэтра. Выживешь - поблагодаришь меня потом". *** Дон Кристиан Церо вышел из казино "Золотые ворота" через черный ход, настороженно огляделся и направился к стоявшему у крыльца автомобилю. - В "Звездное небо", - бросил он водителю и погрузился в мрачные размышления. За окном пестрели вывески дорогих магазинов и ресторанов, мелькали огни Верхнего города, которые вскоре сменились однообразными вереницами фонарей – машина въехала в кольцевой тоннель главной опоры, ведший под Плиту. Молодой человек безучастно провожал взглядом дорожные указатели, полагаясь на водителя – тот, разумеется, знал кратчайший путь к ресторану "Звездное небо", пусть даже ехать придется через трущобы. Время – деньги. Кристиан Церо очень любил деньги, а они любили его: этой взаимной симпатией можно объяснить успех молодого человека, державшего в своих руках весьма непростой бизнес – нелегальную торговлю оружием. Полтора года назад Церо взял под свой контроль еще и несколько казино, чем еще больше увеличил доход, а вместе с тем свое благосостояние и самооценку. Ради этого пришлось заключить соглашение с конкурирующей фирмой - мафией дона Корнео - и поделить сферы влияния в Мидгаре. Верхний город был отдан на откуп дону Церо, а в Нижнем Мидгаре безраздельно властвовал дон Корнео. Это было весьма выгодно, полезно и приятно для обеих сторон, дела шли, и не было бы проблем, но из-за жадности своей Кристиан совершил ошибку. Он нарушил свою часть уговора и сунулся в Нижний город, не имея достаточных сил для войны с конкурентом. Уж больно лакомым куском был игорный бизнес нижнего города – посетители и завсегдатаи казино охотно покупали оружие, не отрываясь от рулетки, для них это было так же естественно, как взять у официантки бокал с мартини. И самое главное: в Нижнем городе это было легко, тогда как в казино Верхнего Мидгара вход с личным оружием был запрещен, что сужало поле деятельности. Как-никак, мелкая розничная торговля пистолетами, ганблейдами и ружьями для граждан приносила много дохода, хотя основная прибыль бизнеса дона Церо заключалась в продаже новейших военных разработок, технологий и вооружения, украденного у Корпорации Шин-ра. В общем, дон Церо пожелал освоить новую территорию и прибрать к рукам денежные источники, которыми она изобиловала. Самоуверенный Кристиан не стал выжидать, терпеть и медленно, незаметно прибирать желаемое к рукам – он захотел взять разом: совести у него не было, а благоразумие было задавлено жаждой наживы, ведь сейчас ему как никогда были нужны деньги, много денег. Одним словом, Церо поторопился, и это был крупный промах. Разумеется, кинуть дона Корнео было бы весьма заманчиво: отобрать его казино, а золотую армию шлюх и бандосов заставить работать на нового хозяина… Теперь же об этом нет и речи – главное, не потерять собственный бизнес, остаться в живых и, желательно, не калекой, и для этого придется очень сильно постараться… Церо поежился, запахнул плащ и втянул голову в плечи так, что шарф закрыл нижнюю часть лица. - С вами все в порядке, босс? – водитель обеспокоенно поглядел в зеркало заднего вида. – Выглядите усталым. - На дорогу смотри, - мрачно ответил Церо, - а за меня не волнуйся, Арман. Как-нибудь да не сдохну. На самом деле Кристиан чувствовал себя паршиво и слишком неуверенно, что, по-видимому, на его лице отразилось, вон даже водитель заметил. Непозволительно для главаря преступной группировки, ежемесячно собиравшей богатый золотой урожай в миллионы гилей. "Плохо. Очень плохо". Дон Церо перебирал мысленно все возможные пути развития предстоящих «переговоров», продумывал свои аргументы, допустимые встречные условия, взвешивал разные решения, подбирал слова и фразы, бережно прятал тузы в рукаве, стараясь набрать как можно больше – слишком многое зависело от этого. Убить его дон Корнео теоретически не должен, а вот покалечить может сильно, и противопоставить ему нечего. Последний аргумент дона Кристиана был настолько мощным и разрушительным, что применять его не хотелось. Да, Церо, в общем-то, мог разорить дона Корнео и разогнать его мафиози, но при этом он гарантированно разорился бы сам. "Не вариант". - Приехали. Водитель остановил машину возле неприметного крыльца, вышел и открыл дверцу своему боссу. Одинокий фонарь не столько освещал пространство, сколько служил маяком для тех, кто хотел отыскать вход в ресторан, а в более заметных вывесках это заведение не нуждалось. "Звездное небо" - самая изысканная кухня, лучшие повара Мидгара, высочайшее качество обслуживания, заоблачные цены, а главное – персонал, который не слышит, не видит и не обсуждает то, что происходит в их заведении. Вот почему это местечко облюбовали богатые посетители, нажившие свое состояние не совсем законно. Криминальные авторитеты, мафия, беглецы, находящиеся в розыске, опальные бизнесмены – все они могли быть уверены, что здесь они не попадутся в лапы к полицейским, к Туркам, к представителям властей или прессы. Корпорация Шин-ра делала вид, что не замечает "Звездное небо", но казалось, что ресторан находится под чьей-то невидимой опекой. Наверняка так оно и было, надо же продажным чиновникам и служащим, имевшим темные делишки в своем активе, где-то организовывать свои сходки и "деловые" встречи. А здесь было что-то вроде нейтральной территории. Расположение ресторана тоже было весьма экзотическим: он находился внутри Большого Мидгарского кольца на середине расстояния между третьим и четвертым реакторами – вдали от шумных улиц и лишнего внимания горожан. Дон Церо нехотя выбрался из автомобиля, постоял несколько секунд, успокаивая сердцебиение, а потом решительно направился ко входу в ресторан. Четверо крепких мужчин в деловых костюмах вылезли из второй машины и направились вслед за хозяином: три телохранителя и Имре - подручный дона Кристиана, второй по значимости человек в их структуре, ведший основную часть дел и подчиняющийся только своему боссу. Дон Церо кивнул ему, и Имре подошел ближе. - У меня к тебе просьба, - тихо сказал Кристиан, глядя на темное пятно входной двери. - Слушаю, - ответил подручный. Ему все происходящее тоже ой как не нравилось. - Если он … - Церо запнулся, - прикончит меня… Уничтожь всех. Всех. Подручный бросил встревоженный взгляд на босса, но в следующий миг ответил тихо, но с привычной решимостью: - Будет исполнено. Дон Кристиан кивнул и отвернулся. Все остальное они с Имре обсудили час назад, и теперь оставалось только действовать. Как бы там ни было трудно впереди, время не остановишь. Церо бросил взгляд на часы - оставалась пара минут. - Идем, - решительно сказал он и шагнул в сырой мрак технического коридора. Пахло плесенью и ржавчиной. Антураж промзоны во всей красоте – для тех, кого здесь не ждут. Случайный человек подумал бы, что это просто служебный проход для персонала реакторных установок, и ничего другого тут нет. Имре прошел вперед и отворил тяжелую металлическую дверь. Яркий свет брызнул в глаза, Кристиан заморгал и поспешил зайти в холл - роскошное просторное помещение, первым встречавшее посетителей "Звездного неба"... *** Корнео сидел за богато накрытым специально для этой встречи столом в самом центре зала. Он был там уже достаточно долго, просто сидел, курил, наблюдал за всеми и спокойно ожидал своего противника. Дон любил это место, здесь все было сделано для удобства: немного ниже обычного столы, мягкие, обитые темно-синим бархатом стулья с подлокотниками, на которых всегда так удобно развалиться. Освещение было устроено так, чтобы акцентировать середину зала, при этом оставляя пол и потолок в тени. Но самым лучшим в интерьере заведения был сам потолок - неизвестный Корнео дизайнер постарался и сотворил на его месте настоящее ночное небо, полное звезд и туманностей. Мафиози любил иногда, откинув голову на спинку стула, разглядывать это чудо творческой мысли. Сегодня он только раз поднял глаза вверх, улыбнулся своим мыслям, выпустил колечко дыма и погрузился в созерцание людской суеты. Наконец этот процесс был прерван сигналом мобильника. "Ну, вот и здравствуй, мой мальчик!" - Дон неспешно поднялся. Он сразу распознал мнимого Церо, и дело было даже не в четверых "питбулях", окружавших его. Парень нес себя с апломбом истинного хозяина жизни, и это была несмываемая печать династии Шин-ра. Даже то, как он изменил себя, не могло скрыть это фирменное выражение чопорного сноба на красивом породистом лице. Пока он с эскортом двигался по залу, Дон сделал глоток своего любимого банорского и прочистил горло. Пора было привлечь к себе внимание. - Рад приветствовать моего любимого друга и партнера! - объявил он громко, и его низкий, хорошо поставленный голос со слегка смещенными интонациями заставил все глаза заметаться между ним и вновь пришедшими гостями. Эффект был ровно таким, как и ожидал мафиози. Питбули Руфуса напряглись, а он сам лихорадочно зашарил взглядом по залу, не веря, что Корнео пришел на встречу один, но не находя этому опровержение. Церо напрягся, выхватив взглядом своего "партнёра". Дон Корнео – а это мог быть только он – мало того, что глядел на него с самодовольной усмешкой, как король на поваренка, так еще и был один! В зале не было никого, кто мог бы оказаться его телохранителем или помощником. Что это? Явный вызов, демонстрация полной уверенности в своих силах? Мол, я тебя не боюсь. Корнео хотел показать себя хозяином ситуации, и ему это удалось. Досадно. Дон Кристиан мельком взглянул на своих спутников. Хотелось отправить их за дверь, чтобы дать понять этому толстому хрену, что не он один такой бесстрашный, однако благоразумие велело оставить ребят при себе. Дон Церо так и поступил: направился в сторону Корнео, неприметным жестом остановив подручного и телохранителей. Пусть отойдут подальше, но не теряются из виду. - Приветствую тебя, владелец заводов, шлюх и пароходов, - ровным тоном произнес Церо, равнодушно глядя собеседнику в глаза. – Ты позволишь мне присесть? Не дожидаясь ответа, он выдвинул стул и уселся напротив дона Корнео так, чтобы боковым зрением видеть своих ребят. Имре замер у барной стойки, двое телохранителей сели возле него, третий топтался у двери. - Итак, я здесь, - сказал Церо, изгнав с лица эмоции. - Слушаю тебя внимательно, Корнео. Дон с интересом разглядывал парня. "Нагл. Дерзок. Но нервничает. И свою нервозность и неуверенность маскирует резкостью. Эх, шальная молодость..." Мафиози не спеша отхлебнул из бокала, поймал взглядом официанта и, только подозвав его щелчком пальцев, опустился на стул. - Хм-м... - протянул он, рассматривая непроницаемое лицо напротив. - Все время нашего сотрудничества я пытался представить себе, как ты выглядишь... - Корнео с удовольствием расплылся в лукавой улыбке. И вдруг резко сменил тему: - Что же, мальчики не присоединятся к нашему столу?- он сделал небрежный жест рукой. – Я угощаю. Дон Церо позволил себе усмехнуться. - Нет. Они на работе. Корнео не вызвал у него неприязни, однако опасность сквозила в его жестах, во взгляде и голосе. Старая акула, которая уже знает, каковы на вкус рыбы, люди, обломки кораблей, морские мины, и все ей уже нипочем… Не дать ей сожрать себя – вот первостепенная задача для любого партнера или врага. - Ох, Гайя, - мафиози закатил глаза. - Хорошо, сам-то что будешь? Я не начну говорить о деле, пока мы не выпьем за нашу знаменательную встречу, - Корнео вернул улыбку и обратился к парню, который все это время безмолвным изваянием стоял рядом: - Обойди столы, скажи, чтобы заказывали за мой счет. У меня сегодня праздник, и я невероятно добр. Дон посмотрел на своего гостя: - Воды-то им можно, изверг? - беззлобно поддел он мальчишку. - Закажи, если хочешь, - сказал Руфус-Церо с равнодушным видом. – А я буду то, на что ты меня пригласил. Последние слова можно было понять двояко, но смесь готовности и спокойствия в голосе вице-президента относилась к любому из значений. - Жидкий огонь, - протянул мафиози и небрежно бросил официанту: - Ты все понял. Тот коротко поклонился и растворился в туманном полумраке. А дон всецело переключился на собеседника. - Как там жизнь, в Корпорации? - лениво спросил он прикуривая. Руфус уселся поудобней. - Нормально. Суета, грызня, интриги. Как обычно. - Людской улей, - хохотнул дон, выпуская струю сизого дыма. Руфус кивнул, закурил и сказал: - В улье всегда есть порядок, даже если с виду суета. Там все делают общее дело. В Корпорации сейчас каждый сам за себя. Это называется "бардак". - А как же высокая цель и идеалы? "Все на благо Корпорации…", а?- Корнео смотрел на Руфуса сквозь только что выпущенное дымное кольцо. - Идеалы, Корнео, у каждого свои, - Руфус прищурился и чуть подался вперед. - Тебе ли не знать. Мафиози не ответил, только улыбнулся и, подождав, когда подошедший официант расставит на столе стаканы, начертил в воздухе дымом вопросительный знак. - А второй вопрос? Сколько ваших подчиненных согласны пожертвовать задницей ради Корпорации? Руфус улыбнулся уголками губ: - Это зависит от того, сколько им платят, - почему-то вспомнились Турки. Интересно, они работают за деньги или за идеалы? Руфусу почему-то хотелось, чтобы правильным был второй вариант. - Еще вопросы, дон, или тебе уже наскучили разговоры о погоде? Корнео задумчиво разглядывал этого молодого циника. В нем явно еще оставались сомнения, но они уже проиграли битву трезвости ума и расчетливости. - А разве я хоть раз спросил тебя о погоде?- с мягкой улыбкой поинтересовался он. - Твое здоровье, Руфус, - дон поднял свой стакан, салютуя. Руфус ничего не ответил, только поднял свой стакан, кивнул дону Корнео и сделал глоток. Горло обожгло перцем, аж слезы выступили, но позволить себе закашляться - это значит позорно проиграть маленькую дуэль. К тому же, остроту во вкусе Руфус весьма любил. Корнео сделал большой глоток из своего стакана и, затянувшись сигарой, откинул голову, уставившись на потолок. Он боялся, что не совладает с эмоциями и все испортит. Краем уха он услышал, как Шин-ра сделал еще глоток - доказывал самому себе собственную крутость, и дон решил, что пора преподать первый урок. Он снова затянулся, выпустил дым, чуть скосив рот в сторону, и наклонился над столом. - Урок первый, мой милый подлец. Напрасно ты не обратил внимания на персонал этого заведения, когда высматривал тех, кто мог бы быть моими людьми, - толстяк пристально смотрел в глаза парню и видел, как того настигает понимание, и в уголках глаз скапливается отчаяние. - Оглянись вокруг, видишь, как изменилось это высококультурное общество? - парень повернул голову, и дон испытал удовлетворение от его взлетевших на лоб бровей. Даже не поворачивая голову, Корнео знал, что мальчишка там увидел: едва шевелящиеся тела, с трудом пытающиеся содрать с себя одежду и хватающие воздух распахнутыми ртами. - Не переживай, им хорошо сейчас. Они испытывают тягучее эротическое наслаждение, но устроить тут оргию и помешать нашему разговору им не дает небольшая доза паралитика. Но им понравится наша беседа потому, что они в состоянии воспринимать окружающий мир. Миг, и на мужчину уставились пара злых, но очень красивых голубых глаз. Дон гадал, начало ли уже действовать то, что он приготовил для своего дорогого гостя? По виду не скажешь, но мальчишка почему-то молчит и только глазами сверкает. Мафиози дернул бровью и решил продолжить. - Твоим... эм-м-м... друзьям тоже будет хорошо, они оценят "эйфорию". У них будет фееричный секс с лучшими из моих девочек и сладкая смерть во время оргазма, - толстяк расплылся в радушной улыбке. - Видишь, я ценю статус моих гостей, - он издевательски поклонился. Когда до Руфуса дошло, как глупо он попался, гнев и удивление лишили его дара речи. Не может быть! Ведь стоило ожидать подобного, а он-то наивно верил в "нейтральность" этого ресторана, в то, что здесь хотя бы не будет места столь наглым выходкам… "Надо разогнать эту помойную яму ко всем чертям!" - мысль мелькнула и тут же испарилась, уступая место тревоге. Если дон Корнео сумел подкупить персонал ресторана, значит руки у него развязаны, и… Руфус испуганно взглянул на свой бокал, понюхал коктейль – ядом не пахло, хотя есть ведь отрава без вкуса и запаха. - Сволочь, - прошипел Шин-ра, вскочив и вперив злой взгляд в ухмыляющегося мафиози. – Что ты насыпал мне, старый ублюдок?! Я тебя… А-а-а… - легкие вдруг словно сдавило, Руфус схватился руками за стол, пытаясь вдохнуть, но не смог. По телу разливалась отвратительная сладковатая слабость гипоксии, перед глазами замелькали мушки. "Он меня отравил!" Корнео что-то сказал, но шум в ушах заглушал звуки из внешнего мира. Последнее, что слышал вице-президент, проваливаясь в черноту, это собственное бешеное сердцебиение, сотрясавшее угасающий разум – последний отсчет его существования, а потом все померкло. Дон Кристиан Церо, главарь оружейной мафии, он же Руфус Шин-ра, наследник Корпорации и второе лицо после президента, упал на стол, опрокидывая бокалы и блюда с изысканными закусками, и затих перед своим противником, который так легко одержал над ним блестящую победу. *** Дон восхищенно смотрел на парня. "Как он умудряется так долго сопротивляться наркотику? Такой сильный... И прекрасный в своем гневе". Корнео чуть ли не аплодировал своему противнику. Проследив за тем, как тело затихло перед ним, мафиози негромко свистнул. Спустя пару секунд перед ним выстроился весь персонал, обслуживающий гостей ресторана этой ночью. Дон оглядел каждого и, выдохнув через сжатые зубы, проговорил: - Разместите нашего дорогого гостя, - он направил конец трости на Церо, - с максимальными удобствами. Дальше... - Корнео обвел зал взглядом, - развяжите официантов, но пусть еще поспят, - он бросил короткий взгляд на часы, - часа три. И самое главное, - Дон снова сделал паузу и еще раз внимательно оглядел каждого, - для этого материка вы больше не существуете, это понятно? Вы должны исчезнуть - это приказ, только так я смогу сохранить вам жизнь. Того, кто посчитает мои слова пустым трепом старого маразматика, раскатаю по рельсам лично. И, Ящерица, - перевел он взгляд на стоявшего последним справа парня. Тот мгновенно вскинул посветлевший взгляд на своего хозяина. - Ты дождешься меня, выполнишь последнюю, самую сложную часть твоей работы и... - взгляд Корнео почти просверлил дырку в глазах парня, - тоже исчезнешь. Мальчишка удрученно повесил нос, но кивнул. Дон дождался этого сигнала и, хлопнув по подлокотникам кресла, поднялся. - Тогда за дело, - скомандовал он и отошел к бару. *** Руфус очнулся от резкого света, бьющего в глаза со всех сторон. Тело горело как в лихорадке, взгляд никак не фокусировался, выхватывая только более или менее яркие пятна и вспышки. Очень болели плечи. Покрутив головой, вице-президент попытался понять, где он: в Лайфстриме или же еще нет? Нервы прошило неприятным разрядом, словно током ударило, потом накатила крупная, мучительная дрожь. Руфус даже застонал – настолько невыносимой она ему показалась. Постепенно белое сияние прояснялось: как из тумана небытия проявлялись пространство, время, мысли и ощущения. Когда ясность сознания вернулась к Руфусу, тот сразу все вспомнил – Корнео его отравил какой-то дрянью в ресторане, а теперь он его пленник. "Пленник". Да, вице-президент висел над полом, едва касаясь его пальцами ног, подвешенный к крюку в потолке: его крепко связанные руки затекли под тяжестью тела, плечевые суставы сделались источниками боли, но это не все – Руфус был абсолютно голый. "Какое унижение!" Сначала он как маленький попался к властелину шлюх всея Мидгара, теперь обнаженный и связанный, а что будет дальше? Что с ним будет делать толстая скотина? Пытать? Трахать? Убивать? Или все вместе? От страха в животе образовался липкий холодный комок - довольно привычное состояние для младшего Шин-ры: его хоть и считали бесчувственным и железным, это все были маски. В действительности же перед любым важным делом у Руфуса кишки крутило от страха и волнения, а потому приходилось постоянно совершенствовать искусство владеть собой. Шин-ра пошевелился, вызвав новую волну разных ощущений. Голова еще слегка кружилась. Мутило, но если бы его стошнило от испуга здесь и сейчас - это было бы уже слишком. Позориться дальше Руфус не мог себе позволить. И так уже опустился в собственных глазах ниже нулевой отметки. Так и висел, борясь с испугом и дискомфортом, то проигрывая и поддаваясь панике, то успокаиваясь. Вдруг он вспомнил слова Корнео: "У них будет фееричный секс с лучшими из моих девочек и сладкая смерть во время оргазма…" - Имре, - тихо простонал Руфус, поняв, что верный подручный мог погибнуть. Вновь ярость взметнулась фонтаном, и это наконец-то отрезвило Шин-ру, подстегнуло его, и дало сил для сопротивления. Первое, что сделал Руфус, взяв себя в руки – успокоился. Отдышался, постарался не обращать внимания на смесь слабости, боли и истомы, катавшейся по телу, проморгался, сосредоточил взгляд на стене перед собой и сумел, наконец, унять и гнев, и страх, и остальные эмоции, которые бушевали в душе. Теперь он был готов. Осталось только понять, к чему. *** Корнео так и остался сидеть возле бара. Сидеть и наблюдать с какой пугающей скоростью приходил в себя молодой наследник Корпорации. Вот он зашевелился, застонал от боли в плечах, что заставило дона покачать головой. "Все же надо было использовать макраме, была бы меньшая нагрузка на суставы". Он растоптал сигару в пепельнице и решил про себя: "Ладно, значит не будем затягивать". И в этот момент услышал тихий жалобный стон. Руфус произнес чье-то имя, дон вздернул бровь и нарушил шуршащую ленивыми телодвижениями невольных зрителей тишину: - Имре? Это кто, персональный герой, который должен был спасти твою холеную задницу, но подзадержался в дороге с девочками? Голос дона резанул по ушам, и Руфус поморщился. - Я тебя уничтожу, Корнео, - холодно ответил он, хотя вопроса не расслышал и не понял. – Если понадобится, я и из Лайфстрима тебя достану, клянусь. Молодой Шин-ра выплюнул угрозу, как змея – яд, на полном серьезе. Он был уверен, что Корнео так просто не отделается. Месть не казалась вице-президенту достойным занятием, но за такое он жаждал поквитаться, хоть живой, хоть мертвый. - Проси пощады, дядя, и тогда, быть может, ты сумеешь спасти свою толстую задницу, – добавил молодой Шин-ра и уставился на дона Корнео ледяным взглядом. - У-у-у... - протянул мафиози, выходя на свет, и вздохнул. – Угро-о-озы. Скучно, - он чуть присел и заглянул в глаза Руфусу. На лице дон изобразил вселенскую печаль. - До этого момента ты производил впечатление неглупого парня. Неужели мое угощение так отразилось на твоем умственном развитии? Мальчик мой страстный, зачем же мне кончать тебя? Я такое сокровище и пальцем не трону... Корнео поднял руки вверх, будто решил сдаться: - А-а... - протянул он, будто вспомнив что-то, - не подскажешь старому склеротику, за что именно я должен просить пощады? За то, что помог наладить бизнес некоему засранцу Церо? Или за то, что этот самый засранец решил отхватить кусок и моего бизнеса, в благодарность за помощь, не иначе? А может быть за то, что я из уважения к его криминальному таланту решил взяться проучить его сам лично? Знаешь, детка, что бы с тобой сделали люди, которые назначены Братством решать вот такие случаи, как твой? Мафиози вдруг вытащил из бокового кармана мягко лоснящуюся черную плетку, свернул ее и, рукояткой подперев подбородок пленника, поднял его голову так, чтобы встретиться глазами: - Вот. Вижу, что не знаешь, - он отпустил орудие, и оно тонкой змейкой растянулось до пола. - Так вот, подумай вот о чем. На народном наречии те действия, в которых тебя обвиняют, называются "всех наебал". А если учесть, что по нашим правилам месть осуществляется по принципу "око за око", то... попрощался бы ты, дорогой мой, не только с очком, но и вот с этой аккуратной, красивой игрушкой, - дон чуть отстранился, ловко перевернул плетку в руках и, хитро усмехнувшись, медленно и нежно провел концом рукоятки по всей длине руфусова члена. Вице-президент дернулся от прикосновения и зашипел – боль в плечах на миг стала невыносимой. Однако хуже было то, что Корнео прав, и от этого Руфусу сделалось совсем погано. Два - ноль. Если уже не три. Толстый негодяй раз за разом обставляет его как маленького. Ч-черт, как это досадно! Интуиция говорила Руфусу, что Корнео и вправду не желает его смерти. Уже хорошо. Не убьет, но отвалит на его долю столько извращенных забав, что на сотню лет хватит – станется с него, короля мидгарских борделей... Скосив глаза на плеть, Шин-ра обреченно выдохнул. Все ясно. - Чего ты хочешь, старая сволочь? – устало спросил он и закрыл глаза. – Развлечься? Наказать меня? Покалечить? Дон Корнео счел нужным ответить легкой усмешкой. Руфус вздрогнул. Наркотик, который мафиози всыпал в коктейль, действовал сильнее с каждой минутой. В теле копились истома и жар, боль ощущалась волнами, то сильно, то слабо, но главное – мысли разбегались, соображать было все труднее. К слабости примешивалось нечто, похожее на эротическое возбуждение. "Только этого еще не хватало!" - подумал Руфус, заливаясь краской. - Ты профессионально подошел к делу, дон, - тихо пробормотал он, разглядывая свое тело и пол под ногами. Вырваться отсюда самому сейчас было нереально. Даже путы не снять. Придется терпеть и ждать… Дон пожал плечами в ответ на последнюю реплику, как будто говоря, что странно удивляться его профессиональности. Он неторопливо расправил плеть. - Ты спрашиваешь, чего я хочу? - мафиози взглянул на Шин-ру со смешанным выражением злости и удовлетворения. - Да вот смотрю я, твой ублюдок папаша напихал тебе в голову черти чего, а уважению к старшим обучить позабыл, - Корнео щелкнул плетью в воздухе, будто прицениваясь к качеству. - Собираюсь восполнить этот пробел в твоем воспитании, - ухмыльнулся он, скривив рот. - Вот как… - вице-президент вдруг усмехнулся и уставился на собеседника с каким-то неожиданным злым интересом. – Знаешь, что я скажу тебе, дон? Ты идиот. Ты король в своем мире, но твой мир – лишь песчинка внутри моего. И уж коли ты вылез на пограничье, не будь слепцом, глупцом и трусом – имей мужество посмотреть вдаль и увидеть перспективы, возможности и опасности. Ты отворачиваешься, теряя выгоду, отрицаешь, упуская шансы, перекраиваешь дела и людей на свой лад, лишая себя власти… Ха, да ты похож на ночного тушканчика, случайно вылезшего из норы в жаркий полдень... Позабавившись, Руфус умолк и серьезно сказал, внимательно следя за плетью дона Корнео: - Тебе что булыжники, что алмазы – все одно. Ты – дурак. И еще и вздумал меня учить жи… А-а-а-ай!!! Дон уже наслушался. Он слегка шевельнул кистью, и кожаная змейка впилась в холеное тело, прервав высокоинтеллектуальный словесный понос зарвавшегося мальца. - Ничему ты не учишься, мальчик мой, - расстроено констатировал мафиози и поморщился от резанувшего по ушам вопля. – Ну, ничего, я человек терпеливый, поэтому буду втолковывать тебе нужные понятия вдумчиво и неторопливо, чтоб дошло. Мужчина говорил медленно и спокойно, глядя прямо в глаза корчившемуся от боли изнеженному наследнику Корпорации. Его, похоже, абсолютно не заботило, что тот не способен адекватно воспринимать реальность. Мафиози отвел руку назад посильнее и снова ударил. На мраморной коже Руфуса тут же вздулся пылающий рубец. Дон взмахивал рукой снова и снова, совершая справедливое возмездие за оскорбление его репутации и достоинства, за глумление над его доверием, мстя паршивцу за потерю своих лучших парней. "О-о-о, за это я тебе особо должен", - злорадно думал он, обходя корчащегося на веревках умника. Прицелился и сжал руку сильнее. Кожа на рукоятке жалобно скрипнула. Дон хищно прищурился и чуть повернул кисть при ударе. Плеть взвилась рассерженной коброй, крепко обвила бедро на сгибе, ровно на два пальца левее паха, и прижалась жгучим поцелуем к нежной поверхности лобка. Корнео на этот раз не стал ждать, пока давление ослабнет, и дернул плеть на себя, сдирая кожу и навсегда впечатывая свою метку в тело Руфуса Шин-ры. Вице-президента прежде никто никогда не порол. Он много слышал, много видел, иногда приказывал, но ни разу еще сам плетей не получал. Представления Руфуса о том, каково оно, попали мимо цели – реальные ощущения от порки не имели с ними ничего общего. Намного больнее, намного глубже, намного горячее и… приятнее? Нет, молодой Шин-ра, конечно, кричал в голос, нимало этого не стесняясь – сдержаться он просто физически не мог. Вот только под конец порки он уже не мог полностью отделить в ощущениях боль от удовольствия, а удовольствие от боли. Действие наркотика, не иначе. Последние удары дона Корнео он вынес как в бреду, едва не отключился от избытка чувств, но вот то незабываемое чувство, когда порка прекратилась… О-о-о, момент наслаждения был поистине прекрасен: эйфория, блаженство - Руфус искренне получил удовольствие, чем был сильно удивлен. Странно, но ситуация, когда его, обнаженного и связанного, выпорол его главный конкурент, возбуждала. Главное, чтобы дон Корнео не заметил этого. "Не хватало еще мне контроль над собственным телом потерять!" Руфус, закрыв глаза, хватал ртом воздух и приходил в себя после пережитых ощущений. Теперь ему уже не было страшно, а любопытство и желание стремительно заливали мозги… "Лишь бы не поддаться! Держись. Он именно этого от тебя и ждет! - приказывал себе Руфус. - Ты сможешь!" Конечно, он сможет, он же Шин-ра! И пока вице-президент пытался внушить себе матрицу правильного поведения, мироощущение его потихоньку шаталось, переворачивалось и вскоре развалилось на куски, увлекая молодого Шин-ру в пучину новых, доселе неизвестных ему приключений. Так Руфус, или дон Церо - как угодно – попался в паутину дона Корнео, запутался и увяз в ней окончательно и бесповоротно. Теперь же его участь всецело зависела лишь от желания паука. Дон опустил руки и направился к бару. Выдрав зубами пробку из какой-то бутылки, он надолго присосался прямо к горлышку. Опустошив емкость почти на половину, мафиози немного пришел в себя и взглянул на этикетку. "Банорское белое, - с облегчением выдохнул он. - Прямо дар богов". Сзади донесся протяжный стон, завершился всхлипом, и дальше дон расслышал тяжелое прерывистое дыхание. "Проклятье! - ругнулся про себя Корнео. - Я все-таки перестарался". Раскаяние уже протянуло было свое щупальце, когда мужчина увидел отражение в зеркальной стене бара. Руфус корчился на веревках, как червь, голову он то запрокидывал назад, то ронял на грудь, и постоянно в каком-то исступлении облизывал опухшие потемневшие губы... Дон опешил. Если бы он не знал, что происходило с телом этого мальчишки пару минут назад, то решил бы, что тот имеет в данный момент лучший минет в своей жизни. Мафиози медленно развернулся и скользнул взглядом по телу своего пленника. "Знатно я его отделал", - ухмыльнулся он, и тут взгляд его наткнулся на налитый кровью, до предела эрегированный половой орган парня. Брови Корнео вскарабкались высоко на лоб. - Да тебе понравилось, чертов ты извращенец! - удивленно воскликнул он, невольно повысив голос. В ответ раздался приглушенный безумный смешок. "Ифритовы ягодицы, надеюсь он не тронулся умом", - толстяк поискал глазами вход в бар, не нашел и, подтянувшись на руках, перемахнул через барную стойку. То, что он искал, обнаружилось сразу, а заодно и кое-что еще. Руфус сам не заметил, как перестал адекватно соображать – сознание было напрочь забито неестественной доминантой возбуждения, сконцентрировалось на желании, которое билось в шаге от развязки, но не могло достичь ее, отчего было почти мучительным. Тело, так бессовестно предавшее его, вообще не слушалось голоса разума, силы воли или чего-то там еще: оно просто хотело удовлетворения низменных потребностей, о существовании которых Руфус даже не подозревал. - А-а-о-о-о... - услышал Шин-ра свой собственный стон, такой тягучий и липкий, и завелся еще сильнее. От стыда за свое поведение можно было бы провалиться сквозь землю, но и это чувство казалось приятным до невозможного. Корнео зашел за спину мучимого желанием пленника и вывалил свои находки на стол, бурча под нос: - Ладно, бесстыжая морда, есть много способов заставить тебя скулить и запомнить этот урок если и не навсегда, то надолго. Он как раз выбирал подходящее орудие для продолжения пыток, когда его настиг невероятно манящий, практически животный стон. У мальчишки даже голос изменился. Это был низкий, вибрирующий звук, дрожью чужого желания отдающийся в ушах. Дон сверкнул глазами и сделал свой выбор. Он вернулся к извивавшемуся пленнику, держа руки за спиной. - Что, мой сладкий, плавишься? – впрочем, это был риторический вопрос. В ответ раздалось только мычание, и тело отчаянно задергалось. Дон понизил голос до полушепота: - Хочешь освежиться? - Корнео протянул руку к Руфусу и, держа в длинных серебряных щипцах кусочек льда, стал вырисовывать узоры на его груди. Парень резко втянул воздух и, запрокинув голову, снова облизал губы. По телу его волной прошла мелкая дрожь. Корнео криво улыбнулся. Он взял свежий кусок льда и вытянувшись вверх, погладил им губы мучимого жаждой. Бедный Шин-ра попытался схватить живительный кусочек влаги, но так легко облегчить ему жизнь не было в планах мафиози. Толстяк немного отвел руку так, чтобы лед только слегка касался острым углом нижней губы пленника. - Ух ты, какой шустрый, - веселился Корнео. - Извини, детка, но все в этом мире нужно заслужить. Меня все не отпускает один вопрос, - растягивая гласные, почти пропел мучитель, - ты уже говорил мне, что уберешь свои загребущие лапы из моей части Мидгара, или позабыл сказать? - Дон, будто случайно разжал щипцы, и лед полетел вниз, задев возбужденный сосок Руфуса. - Ой... - он виновато заглянул в затуманенные глаза. Парень явно находился на пороге другой вселенной. Он всхлипнул, когда острый уголок чиркнул по чувствительной коже. Действительно, Руфус был так занят своими ощущениями, что с трудом понял смысл сказанного. Точнее, не понял вообще: слишком трудно было сознанию продираться через бушующее море похоти и наркотического дурмана. Все, на что хватило силы воли, это лишь короткий вопрос. - Что? - У-у-у, да ты даже не слушаешь меня, бессовестный мальчишка, - притворно оскорбился мафиози. - Это был в корне неправильный ответ! - он с трудом удерживал смех в уголках губ. - За это будешь наказан. Покинутая плетка была рада снова взяться за дело. С удовольствием прозвучав рассеченным воздухом, она с любовью обняла разгоряченное тело. Вокруг талии вспыхнул след этой неистовой страсти. - А-а-а-ай!!! Руфус выдохнул воздух вместе с мыслью, которую думал. Мафиози нарочно не давал ему сосредоточиться: одурманил наркотиком, сбивал с толку всеми возможными способами, раздувал пожар эмоций, в котором, как известно, любой разум сразу же сгорает дотла. - Б-больно… Зараза… - вякнул Шин-ра, когда Корнео перестал хлестать его. А потом добавил, задыхаясь и нечеловеческим усилием возвращая себе остатки здравомыслия: - Отпусти меня, и я… отдам тебе казино нижнего города. О большем… не проси. Дон пристально смотрел в глаза парню, курил сигару и молчал. Отложив плеть, он зашел за спину Руфусу и выбрал кусок льда побольше. "Фееричный паразит. Делает мне одолжение тем, что, наконец, следует изначальным условиям соглашения", - раздумывал он между тем. Зажав кусок льда щипцами и оглядев его со всех сторон, мафиози провел им по всей длине только что вздувшегося рубца и остановился в точке, где он перпендикулярно пересекал позвоночник. Мужчина отстраненно наблюдал за тем, как порозовевшие струйки воды стекают по спине его жертвы, лаская горячую кожу, и пропадают между ягодицами, заставляя их инстинктивно сжиматься. - Я не помню, чтобы о чем-то просил тебя, - проговорил он неспешно и заскользил льдинкой вниз по позвоночнику. - Все, о чем шла речь с моей стороны, это о том, что ты нарушил условия сотрудничества, и мне очень любопытно, как ты собираешься исправлять ситуацию. До сих пор я не услышал ни одной достойной идеи, - мафиози будто размышлял вслух. Обойдя справа, он приблизил губы к уху парня и почти промурлыкал: - Может, предложишь мне наконец что-то интересное? Руфус не мог предложить – он опять боролся с волнами жара и холода, раздиравшими его изнутри. Он понял, что его первый вариант дона не устроил. Ну и плевать, пусть делает, что хочет, лишь бы… лишь бы сделал то, чего так хочется Руфусу… О-о-о… В следующий миг сознание затопило чувство вины и злости на себя: нельзя так малодушно слить Корнео свое богатство, свое дело, нельзя, а надо держаться, но об этом можно подумать потом, а сейчас хочется лишь получить разрядку и избавиться от этого кошмара. "Нет! Не смей!" Руфус тряхнул головой, собираясь с мыслями. - Хорошо-о-о… Казино Нижнего города… Оружие для твоих за полцены. Три… миллиона гилей в качестве извинения. Сотрудничай со мной… М-м-м-м... Причиной хаоса, царившего во внутреннем мире вице-президента, был, конечно же, Корнео. Он рисовал с помощью льда сужающиеся круги вокруг левого соска Шин-ры и веселился, слушая звуки, издаваемые пленным. - Ты просто бальзам на мое сердце, милый Кристиан,- звучал его низкий грубый голос с неправильными модуляциями. - За хорошее поведение ты, несомненно, достоин подарка. Дорогого подарка, детка, - хохотнул мафиози, уточняя. - Сейчас его для тебя приготовят. Уловив краем глаза сигналы своего подручного, дон выбросил изрядно подтаявшую льдинку и, зацепив щипцами член мальчишки, оттянул вниз крайнюю плоть. Остальное Ящерица проделал почти мгновенно. Поддев складку кожицы и пронзив уздечку, тут же вдел небольшую штангу из золотого титана и защелкнул на конце набалдашник. - А-а-а! О-о-о… Капли крови смешивались на полу с белесой тягучей жидкостью. - М-м-м... Какой бессовестный сластолюбец, - хохотнул было дон, наблюдая за разрядкой, которую получало руфусово тело, в ответ на болезненный прокол. Вдоволь насладиться реакцией пленника им помешал сигнал мобильника, означавший, что у Корнео возникли проблемы во владениях. Мафиози чертыхнулся, и, шепнув что-то на ухо своему помощнику, выскочил через черный ход. Уже мчась в машине, он получил от Ящерицы сообщение, что все сделано, приглашение находится на видном месте, гость оставлен один, но так, чтобы смог выпутаться сам, и с грустью фраза о том, что он был бы счастлив остаться и помогать своему названному отцу и дальше, но из уважения постарается исчезнуть как можно качественней. Корнео вздохнул, покачал головой и ответил одной фразой: "Ты поможешь мне, только оставшись в живых, малыш". Отправив послание, Дон откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Он старался отвлечься от всего происшедшего и набраться сил, чтобы встретить новые неприятности. *** Руфус брёл по широкому проспекту Восьмого сектора, пошатываясь и натыкаясь на прохожих, словно пьяный. Вечер, конец рабочего дня для многих мидгарцев, пробки на дорогах, спешащие домой люди, огни и сверкающие витрины магазинов, которые уже ждут покупателей и их денежки… Денежки. Молодой Шин-ра с трудом соображал, зрение его туманилось, боль в плечевых суставах, в спине, бёдрах и пораненном члене становилась сильнее с каждым шагом, рубашка и бельё наверняка испачкались кровью, но всё это имело мало значения. Денежки свои он всё же сохранил. Это было главное – жив, здоров, относительно невредим, по-прежнему богат и, в общем-то, силён. Из минусов: потеря своих лучших телохранителей и подручного, хотя Руфусу и не верилось до конца, что Имре погиб. Еще – потеря казино в Нижнем городе, неустойка в три миллиона, неудобные условия сделки с Корнео, но это было вполне терпимо. В отличие от эмоционального потрясения, унижения и извращенного удовольствия, которые он пережил... Что делать с ними - не понятно. Руфус остановился и прислонился к кирпичной стене дома – приступ бешеного сердцебиения накатил внезапной слабостью, чуть ноги не подкосились. Как ему удалось выбраться из "Звездного неба" и добраться до центра Верхнего Мидгара, Шин-ра не знал. Корнео куда-то исчез, его помощник крутился какое-то время возле Руфуса, потом тоже исчез. Дальше следовал провал в памяти, в котором скрылась дорога от ресторана до Восьмого сектора. Сколько она заняла времени, не известно. Вновь осознавать происходящее Руфус стал только тогда, когда вышел на проспект, ведший к Шин-ра Билдингу. "Нужно скорее домой, - стучало в висках, - пока никто не видит и не знает". Вице-президент достал из кармана помятый платок, вытер пот со лба и прикрыл глаза. Надо было ехать на такси, так проще, вот только портмоне Руфус найти не мог. В карманах пусто, часов на руке нет. Наверное, его, неадекватного и потерявшего память, обобрали в трущобах Нижнего Города… Шин-ра вздохнул, просунул указательный палец за ремень брюк, аккуратно раскрыл маленькую дырку в изнанке пояса, подцепил ногтем спрятанную там крупную купюру – заначку на непредвиденный случай – вытащил её и направился к стоящему неподалёку такси.