New constellation

18 июня 1996 г. - Сириус, - из камина вышел взволнованный Дамблдор, - Гарри, он не у тебя? - Нет,- я вскочил на ноги и удивленно посмотрел на директора, А должен? - Значит все-таки в Министерстве… -ЧТО? – из моего горла вырвалось рычание,- Какого черта, профессор? - Пророчество,- Дамблдор быстрым шагом двинулся к выходу, но я перегородил ему дорогу,- В чем дело, Сириус? - Я иду с вами! – слишком громко рявкнул я, при этом клацнул зубами и оскалился, чертова собачья натура. - Тебе нельзя соваться в Министерство,- директор прошел мимо меня, но я схватил его за рукав дурацкой мантии, на подобии платья,- Отпусти, Сириус. - Нет, профессор. Там, Гарри…- я вцепился в него еще сильнее, мои нервы были на приделе, хотелось рвать и метать,- Я не могу его там бросить! -Эх… Expelliarmus,- Дамблдор яростно сверкнул глазами, поймав мою палочку, и холоднокровно смотрел, как я поднимаюсь с пола, отброшенный силой обезоруживающего заклинания директора,- Stupefy. Я не позволю, тебе идти на верную смерть, Сириус. Так же я не хочу, что бы Гарри, снова потерял единственного родного человека.       Мой взгляд метал молнии в спину уходящего профессора, но пошевелить какой либо другой частью тела я не мог. Вот старый засранец! Да, что он понимает? Там же Гарри, мать его… А я значит тут валяюсь, загораю. Дух Джеймса порвал бы меня на кусочки, если б мог. Я чувствовал, как с каждой минутой мой пыл утекал, и я сдувался, словно мячик, теряя какую либо надежду, и от этого становилось совсем погано. Так еще этот придурошный домовик маразматик ходит вокруг, да около, злорадствует падла.       Примерно через два часа после ухода директора, где-то снаружи раздался апорационный хлопок, а через пару секунд, резко постучали в дверь. Я с нетерпением смотрел, как Кричер еле шевелясь, шел открывать, так и хотелось всадить ему в зад жалящее проклятие. Через самую долгую минуту в моей жизни, в зал вломился Люпин. Сильно потрепанный, раненый, но живой. Секунду он недоуменно смотрел на меня, распластавшегося на полу, и вдруг истерично захохотал, тут же я понял, что что-то случилось.       Дождавшись пока Ремус все-таки снимет с меня заклинание, я резко подскочил и схватил его за ворот рубашки, да так что швы затрещали от напряжения. - Кто? – встретив его затравленный взгляд, я невольно отшатнулся и упал на колени хватаясь за голову, отчаяние и боль волнами побежали по телу, превращая меня в камень, - Нет… НЕТ… он не мог… - Успокойся. Бродяга,- Люпин рухнул рядом со мной,- Гарри жив. Он снова схлопотал Аваду от змелицего, но опять же остался жив. - Где? – я уж было, облегченно вздохнул, но перехватив напряженный взгляд друга, снова пришел в ярость и зарычал, - Где он, твою мать? - В Мунго,- не выдержав Ремус стукнул кулаком об стену,- В волшебной коме… Дамблдор и целители борются за его жизнь.       Я стал лихорадочно хватать ртом воздух. Гарри. Крестник. В коме. - Были случаи, когда волшебники выходили из комы?- тихо спросил я, глядя на друга, лицо которого скривилось от боли. - Из простой комы были, но не из волшебной,- оборотень удрученно вздохнул и схватил меня за плечо,- Ни кто не выживал, Сириус. - Значит, Гарри будет первым!- рявкнул я , да так что проснулся матушкин портрет. - Надеюсь, Бродяга. 22 июня 1996 г.       Уже четыре дня. Четыре сраных дня, я сижу у кровати крестника. Только он не подает никаких признаков присутствия в нашем мире, разве что дышет, ну еще пикает дурацкий магловский аппарат, который следит за сердцем Гарри.       Что за эти дни только не произошло… Одни статьи о возрождении «Того кого нельзя называть», избранном и обо мне, наделали столько шуму, что остальные происшествия остались в тени. Обо мне были статьи лишь только из-за того, что у больницы караулил целый табун репортеров, которые меня заметили, из-за них пришлось возвращаться домой, и уже в образе Бродяги бежать в больницу. Черт! Ненавижу все это, так хочется свободы, аж жуть.       Почему? Почему Дамблдор не смог защитить его? Почему меня не пустил в Министерство? Рычание вырвалось из моей груди. Мне так надоело в образе собаки… Резко магловский аппарат запищал слишком быстро и пронзительно, от чего мои уши тут же прижались к голове, но спустя пару секунд, до меня дошло, что что-то пошло не так, и я пронзительно залаял. - Заткнись, чертова псина,- в палату заглянул аврор, оставленный министром для охраны крестника, но наконец, услышав пронзительно пищавший аппарат, пулей вылетел назад.       Я же быстро подбежал к койке Гарри и встал на задние лапы, что бы лучше его видеть. Бледно лицо и еле заметное дыхание крестника пугало меня, резко он подскочил и забился в судорогах, а глаза его распахнулись, и я с ужасом отметил, что его зрачки пропал. Я начал лаять еще громче и буквально через пару секунд в палату вбежали целители и Дамблдор, а за ними Люпин, а я тут же, забился в самый дальний угол и очень внимательно следил, за аппаратом.       Когда линия на экране перестала дергаться, а пошла одной чертой, мое сердце замерло и провалилось в пропасть…И я не выдержав завыл… Завыл так как никогда, потому что я снова потерял дорогого мне человека, самого дорогого… Резкие ругательства Люпина и писк аппарата вытащили меня из странного состояния апатии. -Сириус… Я папу видел,- от тихого голоса Гарри, я потерял контроль над собой и перевоплотился в человека, чем очень напугал целителей,- Он тебе привет передавал. - Придурок,- в два шага я преодолел расстояние между углом и койкой, и резко притянул к себе крестника, который тихо охнул от напора, а в это время по моей щеке скатилась одинокая слеза,- Живой блять придурок!