Тень луны

— Что, так и будем с тобою, как брат с сестрою? — Почти стихи. — Я очень талантлив, — улыбнулся Зевран. Он обнял Каллиан и сунул пальцы ей под ремень. Каллиан подставила выпяченные губы, но когда Зевран наклонился к ней, отвернулась. — Очень смешно, — похвалил Зевран, разбирая ее волосы и заправляя их за уши. — Мне нравится эта шутка. Вернее, нравилась. Первые десять раз просто ужасно. — Я люблю Алистера, — Каллиан сузила глаза. — А ты... — А я — что? — Зевран развел руки, отчего Каллиан чуть не свалилась с дерева. — Я ничего. Я всего лишь ужасно обаятелен. Дело в тебе, — он ткнул ее пальцем в грудь. — Ты всегда делаешь то, что хочешь. — По-твоему, я хочу тебя? — Каллиан приподняла бровь. — С моей стороны было бы наглостью утверждать подобное, — Зевран подвинулся к ней поближе, ловко балансируя на древесном стволе. — Но ты сама это сказала. Алистер — хороший человек и наследник трона. Звучит лучше, чем наемный убийца, которого самого вот-вот должны убить. Но мы слишком похожи, чтобы не тянуться друг к другу. Разве ты со мной не согласна? — Чем это мы похожи? Ты сын шлюхи и дровосека, — обсекла его Каллиан. — Так и есть, — Зевран улыбался, но глаза его смотрели холодно. — А ты шлюха и дочь наемницы. И как это влияет на цену рыбы? Каллиан отвесила Зеврану свирепую затрещину, но он перехватил ее руку. Единственное, что Зевран не учел — то, что вторая рука осталась свободной. — Ну бей же меня, бей, — Зевран притянул Каллиан к себе; его щека наливалась кровью. — Если хочешь — даже кусай, привяжи к кровати и утыкай свечами, пусть меня жжет расплавленным воском. Но дело-то не во мне. — Похожи... Тоже мне, похожи. Ты эльф и я эльф, — ноздри Каллиан раздувались, — вот и все сходство. — Этого вполне достаточно, — возразил Зевран. — Особенно если речь идет о таком эльфе как ты и таком эльфе как я. Брось, ты же любишь секс. Только себе в этом не признаешься. Стоит посмотреть, как виляют твои бедра... Во сколько ты дала сорвать свою розочку — в тринадцать, в четырнадцать? Или даже раньше? — В восемнадцать, — Каллиан надменно вздернула подбородок. — С мужем после свадьбы. — Врешь, — Зевран цокнул языком. — Сама рассказывала, что люди сорвали свадьбу и убили твоего мужа. А еще у тебя на животе шрам, я заметил его, когда ты мылась... — Ты поглядывал! — взвизгнула Каллиан, но Зевран играючи, почти нежно заломил ей руку. — Нет, я просто оказался поблизости, — объяснил он. — Пожалуйста, не дергайся и не затрудняй мое и без того непростое положение. Судя по виду шрама, все случилось лет этак шесть назад. Тебе тогда как раз сравнялось тринадцать, может, чуть больше. Так чей это был ребенок? — Не твое дело, — сказала Каллиан. Теперь она дышала ровней и смотрела на Зеврана не мигая. — А теперь отпусти меня или тебе не поздоровится. — Как скажешь, моя госпожа, — Зевран шутливо отдернул руку и перекинул ногу через дерево, оседлав его. — Думаешь, если я тебе двину, уцепишься за него ногами и не свалишься в воду? — проворчала Каллиан, растирая запястье. — Не знаю, просто надоело сидеть в одной позе, — Зевран пожал плечами. Сощурившись, он посмотрел на закатное солнце. — Но искупаться было бы неплохо. День был жаркий, так что вода сейчас как парное молоко. Каллиан сложила руки на груди и отвернулась. Зевран почесал болячку на локте, положил ладони на колени, посмотрел по сторонам. Он ждал, не зная, долго ли прождет. Для того чтобы ждать нужно терпение, которое у него как раз заканчивалось. Иногда Зевран спрашивал себя — зачем мне это нужно, расплывчато отвечая — пусть будет. Конечно, врал. Даже себе не мог не врать. «Пусть будет. Пусть ты будешь у меня. Потому что я смогу присмотреть за тобой лучше других. Зачем ты Алистеру — для красоты? Я могу дать то, чего тебе по-настоящему не хватает: свободу. И себя заодно. Стоит только захотеть, даже уговаривать не придется... Так захоти ты уже, дикарка, захоти!» — А сколько было лет тебе, когда сорвали твою... розочку? — спросила Каллиан с плохо скрываемым любопытством. — Не помню, — соврал Зевран. — Двенадцать, может меньше. — Это был мужчина или женщина? Зевран хмыкнул: — Тебе важно, чтобы это была женщина? — Честно говоря мне все равно, — Каллиан посмотрела на него искоса. — Просто... просто интересно. — Женщина. Я был очень энергичным ребенком, — усмехнулся Зевран. — Но уверяю тебя, мужчин потом было не меньше. — Ты ужасен, — Каллиан скорчила рожицу. — А кем был тот, от кого остался шрам? — Зевран пробежался пальцами по животу Каллиан, но вопреки ожиданиям она не ударила его по руке. Доспех из тонко выделанный кожи был одновременно и мягким, и твердым на ощупь. Работа долийских мастеров завораживала Зеврана. — Сержант городской стражи. Все стоял на посту, на рынке, из наших ворот его хорошо было видать, — Каллиан улыбнулась. — Стражник и человек. Хороший человек. Ребенок бы все испортил, поэтому я решила... — Ему ты, конечно, ничего не сказала. — Откуда ты знаешь? — напряглась Каллиан. — Я знаю тебя, — Зевран поджал под себя ногу. — «Я решила, что нам так будет лучше» и прочая, прочая. Тебе бы и в голову не пришло спрашивать. Зачем, если ты и сама все отлично знаешь. — Хорошо тебе умничать, сам-то небось не одну брюхатой бросил, — разозлилась Каллиан. — А я что-то не слишком много мужиков встречала, чтобы рвались даже за себя решения принимать, не то что за меня. Может мне и хотелось побыть нежным цветочком, только вместо этого пришлось шипы отращивать — чтобы не затоптали. — Ты очень красивая, когда злишься. — А ты абсолютно отвратителен, когда льстишь. Зевран протянул к Каллиан руки ладонями вверх, показывая, что ничего не замышляет. — Ты совершенно прекрасна, я имел в виду только это, — сказал он, взяв ее за плечи. — Ну посмотри же на меня, не сердись, иначе откуда я возьму вдохновение, чтобы говорить, — Зевран погладил Каллиан по плечам. — На чем я остановился? Ах, да. Сильная и красивая. А еще храбрая, совершенно бессовестная женщина... Почти как мужчина. — По-твоему я похожа на мужика? — нахмурилась Каллиан. — По-моему ты похожа на женщину, которая никому ни в чем не уступит — ни человеку, ни гному, ни мужчине, ни женщине... И уж тем более — другому эльфу. — Ты собираешься меня поцеловать? — прищурилась Каллиан. — Нет, — Зевран отпустил ее и встал, балансируя на древесном стволе. — Ты сама меня поцелуешь, когда захочешь. А я собираюсь предложить искупаться. — Голыми? — притворно возмутилась Каллиан. — Если у тебя где-то спрятан сундук с купальными костюмами, я не буду возражать, — хихикнул Зевран. — Но вообще да, голыми. Или хочешь удивить меня и отказаться, прикинувшись недотрогой? — Не-а, — Каллиан тоже встала, покачиваясь, и растопырила руки, пытаясь удержать равновесие. — Но если ты только попробуешь ко мне приставать... — Я — нет. А ты точно попробуешь. Но немного позже. — Даже и не надейся. Я люблю Алистера, а Алистер любит меня. — Именно поэтому ты идешь купаться со мной, известным развратником. Понимаю. — Когда он станет королем, мы поженимся. — Не хочу вмешиваться в ваши планы на будущее, дорогая, но, хм, ты уверена, что лорды... или банны, или деширы, или кто у вас там... ему это позволят? — Заткнись! Король может все, что захочет. Но вообще-то Алистер не хочет становиться королем. — Может выйти так, что у него не останется выбора. Пререкаясь, они дошли до корней поваленного вяза, чья пожухлая крона наполовину погрузилась в озеро, и спустились на землю. На вечернем небе — чем выше, тем ярче — зажигались звезды, а над рыжим солнцем, почти закатившемся за сосны, можно было видеть бледную тень первой луны, уже вступавшей в свои права.