Что мне делать этим утром?

      Некоторые думают, что громкие дела, опасные по своей сути, полные адреналина от огромного количества переменных в уравнении, те дела, о которых помнят долго и при этом не скупятся на образы, совершаются наобум. Любой аналитик скажет, что это не так. Лишь по счастливой случайности авторы этих внезапных «блестящих» идей выходят сухими из воды. Впрочем, общеизвестно, что дуракам везет, однако Орихара Изая не считал себя таковым, и потому любил просчитывать свою партию от начала и до конца. Он словно вел бесконечно долгую одновременную партию в шахматы: кто-то из соперников сдавал позиции и покидал поле боя, кто-то передвигал по доске последние фигуры, пытаясь отсрочить неминуемую развязку. Не менялся лишь Изая, вышагивающий вдоль ряда соперников и выстраивающий замысловатый логический рисунок на клетчатом поле. И просыпаясь, каждое утро он спрашивал себя, твердо веря, что эхо вопроса принесет ему божественный ответ и подскажет ходы: - Что мне делать этим утром? - Кофе, - буркнули рядом, не переставая размеренно дышать во сне.       «Что ж, вполне простой и понятный ответ», - слегка коснувшись обесцвеченных волос, Изая аккуратно поднялся с кровати и побрел на кухню, натягивая разбросанную одежду.       Как ни странно, турка и пакетик молотой арабики стояли рядом, даже не пришлось тратить время на поиски. Информатор прислушивался изо всех сил, ведь встречаться с хозяином квартиры совершенно не хотелось. Было... страшно? Пожалуй. После той ночи, когда обессиленный от бесконечной гонки Шизуо устало спросил: «Изая, что тебе надо, в конце концов?», а Изая ответил: «Я хочу тебя. Я хочу нас», прошло полгода. Редко, нерегулярно, внезапно Орихара влезал в квартиру вечного бармена, и район Икебукуро «спал спокойно» - все баталии умещались в четырех стенах. Вопли сменялись стонами и хриплым дыханием, летящие дорожные знаки — рвущейся одеждой, грохот падающих автоматов с газировкой — стуком сшибаемой мебели и банальным скрипом пружин...       Налив ароматный наркотик в чашку, Орихара тихо прикрыл за собой дверь.

***

- Что мне делать этим утром? - Закрой окно, - Хейваджима, не просыпаясь, свернулся калачиком и залез под одеяло с головой.       Действительно, к утру стало прохладно, а ведь ночью окно, через которое залез Изая, дарило приятную свежесть разгоряченным телам. Шизуо любил его властно, сильно, грубо, нежно, страстно, медленно, но каждый раз всепоглощающе — это-то и пугало. С ним Орихара чувствовал себя слабым, а это могло сильно помешать. Он заметил, что стал дольше задерживаться у каждой доски, задумываться о неуместных вещах, хотя считал, что если его желание исполнится и они будут вместе, одной навязчивой идеей станет меньше. «Может, я все же дурак?» - подумалось информатору. Мотнув головой, он аккуратно прикрыл окно...

***

      Снова этот запах — ни с чем не сравнимый запах близкого человека, близкого до общего одеяла и его руки под твоей головой. Изая неохотно открыл глаза, часы показывали пять утра — самое время. О делах совершенно не хотелось думать, растворившись в ощущении этого утра, но традиция требовала. - Что мне делать этим утром? - Останься. Не уходи.       За спиной затаили дыхание и даже убрали с талии руку, давая свободу выбора. Шах и мат? Брюнет криво усмехается и передвигает одну фигуру по клеткам. - Хорошо, - тонкими пальцами возвращает руку обратно.       Партия сыграна. Соперники согласны на ничью. Но только за этой доской