За ее фальшью.

Он в очередной раз ухмыльнулся, доказывая ей, что она не уйдет сейчас. Таня громко фыркнула, а потом звучно рассмеялась. Глупая, все равно останется, но гордость мешает сказать какие-либо слова. Их взгляды иногда пересекаются, но рыжеволосая моментально отводит глаза. Стесняется. — Ты хотела бы стать птицей? — невзначай спросил он ее. Девушка слегка нахмурилась, досадуя, что Бейбарсов так просто угадал её заветную мечту. — Устроишь? — язвит. Глупая, наивная его светлая. Он молчит, зная, что это просто гордость, не более,— Я всегда хотела стать птицей. Они свободны, это мне в них и нравится. Он смотрит в ее изумрудные глаза, ища ту Таню Гроттер — девочку, которая свободна, но не находит. Она сильно изменилась с их последней встречи. Изменилась не внешне, а внутренне. Стала взрослей. В ее глазах теперь читалось спокойствие, а не вечная страсть к приключениям. А он... он тоже повзрослел. Некогда мальчишеские повадки сменились взрослыми, изменились принципы. Нет тех замашек, лишь ясные мысли. Нет повышенного адреналина в крови, всегда бушующей и шумящей в ушах, есть лишь холодное сердце. Вдруг он заметил недорогое кольцо на безымянном пальце. — Когда свадьба? — Ее не будет, — в ее голосе боль, он чувствует, что что-то случилось, но ничего не говорит, не хочет доставлять большей боли. Она судорожно выдыхает, вытирает слезу. Таня никогда не плачет нельзя, она же сильная. — Прости. Молчит, не хочет делиться. Вдох, выдох... спокойствие. Лишь закушенная губа говорит о волнении. Глеб без слов обнимает. Рад ли он, что с Валенком что-то не так? Возможно, но где-то глубоко в душе. Она всхлипывает. Слабая. Грозная Русская Гротти, когда-то внушающая почти всем уважение и страх, сейчас не знала, что ей делать, кому верить. — Мы... мы расстались. Так будет лучше. Наша встреча - это самый яркий провал... Ха, прямо как в песне. Улыбнулась так, как может только она. Чисто, искренне, светло. Его светлая знает, что не уйдет, пока он ее будет поддерживать. А он... он просто ждал ее всю жизнь. Полюбит, поверит, но пройдет время. За ее фальшью никто не видит чувств, одолевающих ее. Никто. Только он.

Каждый человек, подобно луне, имеет свою неосвещенную сторону, которую он никому не показывает. Марк Твен