Кот Баскервилей. Спэшл.

(Примечание автора: Это спэшл к фанфику “Кот Баскервилей” http://ficbook.net/readfic/169979 . Если читать по порядку, то он идет после 10-й главы (Лучше наркотика). Спасибо за внимание^^) Шерлокот валялся на диване, радостно помахивая хвостом в воздухе. В руках он держал игрушечную мышку набитую кошачьей мятой – она ввела его в странное состояние, некоторые фанатики назвали бы место, где сейчас разумом находился Шерлок – нирвана. Он абсолютно забыл о времени и пространстве и просто вдыхал этот божественный запах, заставляющий мурчать, вибрировать и чувствовать мурашки волнами прокатывающиеся по спине от шеи до пояса и ниже. Разум его плавал в райском наслаждении, он закатил глаза, на лице играла благоговейная улыбка. За всем этим, очень тихо, наблюдал Джон. За две недели его сосед превратился в кота. Джон был не против, ведь Шерлок остался тем же самым гениальным детективом, только у него в несколько раз улучшилось зрение, сменились понятия о вкусах и привычки, на голове выросли очень милые, цвета воронова крыла, под стать кудрям, ушки и длинный гладкий, как у гепарда, черный хвост. Про ушки Джон узнал вчера. Про существование хвоста - только сегодня. Эти два дня доводили его несколько раз до шокового состояния, и один раз он чуть не хватил сердечный приступ, когда вечером к ним в гости заглянул инспектор Лестрейд. Так что сейчас, после ухода Грега (кстати, спасибо ему за подаренную игрушку), Джон просто сидел в кресле и наблюдал за Шерлокотом. Сосед был очень увлечен, так что Джон мог не стыдясь разглядывать его. Каждую ночь, вот уже на протяжении полугода, Уотсон мечтал о своем соседе. Сказать, что между ними ничего не было, значит быть слепым и наивным человеком, но все же, доктору этого уже не хватало. Больше чем друзья – меньше чем любовники. Джон метался в панике. Так сложно было завести себе друга (и не просто друга, а очень преданного друга!) и так сложно было сделать первый шаг. Но вот, случилось нечто невероятное – Шерлок превратился в кота. Джон всю жизнь питал любовь к этим божьим созданиям. Они были своенравны, но, не смотря на характер, преданы хозяину: любили его, дарили тепло, ласку, делили пополам горе и счастье. Раньше, до службы у него было несколько котов и кошка, но их пришлось отдать в приют, потому что Гарриет не любила животных, а больше отдать их было некому. “Время двенадцать ночи. Надо бы лечь спать” – подумал Уотсон и пошел на кухню за ночной порцией валерьянки. Он принимал её уже достаточно давно, так что сильно не задумывался о последствиях – просто, на автомате, налил в стакан воды и полез за пузырьком в верхний ящик тумбочки. Поднеся пузырек как можно ближе к глазам (в комнате было темно) он начал отсчитывать капли в стакан: один, два, три, четы….черт! промахнувшись, он вылил изрядное количество валерьянки на любимый джемпер. Капли бусинами скатились до самых штанов и быстро впитались в ткань. Шепча проклятия, Джон быстро прошел в гостиную за полотенцем, что бы вытереться. Шерлока почему-то на диване не было, но Джон не обратил внимание. Встав у дивана и подняв полотенце, он начал стирать валерьянку, не понимая, что ещё сильнее втирает её в одежду. Откуда то из темноты дальнего угла за диваном проступил силуэт соседа. В полутьме комнаты его было почти не видно, только глаза по-кошачьи сверкали, отражая тусклый свет лампы. Заворожено следя за рукой Джона, Шерлокот подкрался сзади и опустил холодные, паучьи длинные пальцы на полотенце. Отобрав его, он поднял полотенце и прижал к лицу, глубоко вдыхая дурманящий запах. Полотенца было мало, оно впитало только часть валерьянки, что Шерлока совсем не устраивало. Откинув его в сторону, Шерлок крутанул соседа к себе лицом и уткнулся носом в грудь – именно туда, куда упала первая капля. Руки по-хозяйски начали шарить сверху вниз, цепляясь пальцами за мягкий джемпер, проникая под него. Запах…этот божественный запах корня валерьяны смешивался с каким-то немного пряным духом молока, домашнего шампуня сделанного на яйцах и сливках, и кедром. Так пах Джон. Только сейчас Холмс осознал, что больше всего на свете любит именно этот запах. Руки Шерлокота уже давно гуляли под джемпером, по голой груди соседа. Хвост обвил его ноги а ушки подрагивали в предвкушении, как это бывает у котов перед началом охоты. Джон совсем не сопротивлялся – наоборот, он запрокинул голову назад и откровенно получал удовольствие от происходящего, иногда издавая возбуждающие тихие стоны. Шерлок медленно сполз, встав на колени и уткнувшись лицом в область паха, туда, куда скатилась последняя капля валерьянки. Здесь пахло иначе – здесь было возбуждение, страсть – насыщенный, дурманящий голову… Запах Джона был восхитительным. Посмотрев вверх, Шерлок поймал внимательный взгляд Уотсона. Тот наблюдал. В глазах горело желание, страсть и надежда на продолжение. Поднявшись с колен, Холмс медленно стянул джемпер и припал к ключице Джона. Загорелая кожа блестела в свете лампы. Втянув носом воздух, Шерлок в полной мере оценил, как восхитительно пахнет его личный блоггер. Прижавшись на секунду к Джону всем телом и обвив хвостом чужую спину, показывая насколько он возбужден, Шерлок толкнул его на диван. Джон, как плюшевый мишка, беспрекословно плюхнулся на подушку, продолжая заворожено смотреть на друга. Руки на его груди – такие теплые, такие жадные. Глаза – такие холодные льдистые, а сейчас горящие неведомым огнем, изучали его сверху вниз. Ресницы, черные, очерчивающие контур прекрасных глаз – такие длинные, сейчас закрылись. Голова Шерлока уткнулась в грудь Джона, вызвав новые невероятные ощущения. Тепло распространилось из самой глубины сердца к кончикам пальцев. Внизу живота приятно тянуло, и не только потому, что ему в пах лицом уткнулся Шерлок, но и потому что возбуждение волнами растекающееся по телу, сейчас начало концентрироваться в одном месте. Джон опустил взгляд вниз, Шерлок поднял вверх. Между ними пробежала искра напряжения. Глаза соседа желали, просили гораздо большего, чем мог позволить вообразить себе Джон в данный момент. Не теряя зрительный контакт, Шерлокот изящно поднялся с колен, стянул с покорного Джона джемпер и прижался всем телом. Его хвост…. Этот хвост делал все что хотел. Он изучал спину доктора, приятно щекоча бока и поглаживая позвоночник. А потом его толкнули. И Джон не сопротивлялся. Он чувствовал, что между ними теперь существует что-то большее, чем просто дружба. И имя этому была любовь. Шерлок отошел на пару шагов назад, стянул с себя халат, вновь оголяя восхитительную спину, улыбнулся хищной улыбкой и стянул с себя пижамные штаны. Джон потерял счет времени, забыл как дышать, забыл как слушать, забыл как смотреть. Перед ним стоял Аполлон во плоти. Белоснежная кожа, прекрасно сложенный торс, изящные длинные ноги, худые руки и улыбка – улыбка затмевающая небо, солнце, звезды и луну одновременно. Хвост изгибался за его спиной, гипнотизируя Уотсона. Уши как корона торчали над кудрями, завершая нереальный образ Холмса. Шерлок что-то сказал, но Джон его не услышал. Развернувшись, тот быстро вышел из комнаты. Уотсон готов был ждать того столько, сколько потребуется. Он замер как статуя, как человек заглянувший в глаза Медузы Горгоны и превратившийся в камень. Холмс не заставил его ожидать слишком долго. Он что-то сжимал в руках, но Уотсону было все равно. Шерлок понимал, что на объятиях и поцелуях они не остановятся, так что решил сходить за презервативами. Джон, он сейчас был готов на все, но травмировать его Холмсу абсолютно не хотелось, так что он сам все сделает. Сделает и не пожалеет об этом. Тем более Джон заслужил это…. То есть не заслужил. Он всегда столько всего делал для Шерлока, так что это самое малое, что тот мог подарить ему в благодарность. Подойдя вплотную к Джону, Шерлокот наклонился и впился губами в страстном поцелуе, параллельно устраиваясь у друга на коленях. Стянув штаны с соседа он впился губами в ключицу, покусывая и облизывая языком. Видимо на кожу тоже попало немного валерьянки, потому что Шерлокот не мог оторваться от груди Джона. Он облизывал буквально каждый миллиметр кожи, покусывая и целуя. Кстати, у Шерлока немного отросли передние клыки, так что он невольно прокусил кожу Джона и пару раз его поцарапал. Доктор нежился в объятиях и бесконечных поцелуях, по-свойски обнимая друга за бедра. Шерлок обхватил горячую плоть, мучительно медленно двигая рукой. Джон издал стон наслаждения, прогибаясь назад и запрокидывая голову. “Ещё немного и он кончит” – понял Шерлок. Разорвав клыками упаковку, детектив вытащил презерватив и натянул на член доктора. Джон испуганно поднял голову со спинки дивана и уставился на Шерлока. Снова прильнув к губам соседа, Шерлок приподнялся и, медленно массируя вход пальцами, насадился на восставшее возбуждение Джона. Это было гораздо больнее, нежели он думал. Шерлок зашипел, его хвост распушился, став в два раза больше. Привыкнув, Шерлок громко заурчал, заглянув в расширившиеся до черноты зрачки Джона, он понял, что соседу сейчас хорошо, как никогда. Вибрируя как кот и изгибаясь на коленях Уотсона, Шерлок начал потихоньку двигаться – вверх, вниз, вверх, вниз… Больно, это было больно. Но потом он наклонился к Джону за очередным поцелуем, сползая вниз и попадая в нужную точку. Задев простату, у Шерлока в мозгу взорвалась пара фейерверков, северное сияние затмило глаза, а чувства были такими, что ни с кошачьей мятой, ни с валерьянкой не сравнить. Издав громкий стон, Шерлок начал двигаться в два раза быстрее. Мяуканье пополам с эротическими стонами разнеслись по квартире. Остатки разума подсказали Холмсу, что надо бы быть потише, а то перебудят весь дом. Нашарив рукой за спиной Джона что-то круглое и мягкое, Шерлок заткнул себе этим рот. Это оказался один из клубков “подаренных” ему Мориарти. Продолжая стонать, но уже не так громко, Шерлок двигался, пока Джон не кончил внутри него. Через пару секунд Шерлокот тоже сдался. Издавая утробный мявк больше похожий на львиный рык, Шерлок кончил на грудь Джона. Они потеряли слишком много сил, так что Холмс просто повалился на Уотсона и пролежал так минут десять, восстанавливаясь. Когда он поднял голову, Джон уже спал, со счастливой улыбкой на лице. Шерлок мурлыкнул, нежно поцеловал Джона в губы, так чтобы тот не проснулся, слез с него, вытер полотенцем, принес одеяло с подушками, уложил друга горизонтально и сам лег рядом. Этот день он будет помнить ещё долго, и судя по расслабленному выражению лица доктора, Джон тоже запомнит этот день навсегда.