Демоны Дерека

Лес всегда живет своей жизнью. Особенно старый лес, где уже в двухстах-трехстах ярдах от опушки глохнут звуки работающих моторов машин с трассы, ветви смыкаются над головой, пропуская рассеянный свет, и ты остаешься один на один с иным, непривычным миром. Чуждая современному человеку жизнь. Человеку. Не оборотню. Дерек здесь дома. Влажный и мягкий валежник едва пружинит под ногами, скрывая передвижения грациозного и смертельно быстрого хищника в людском обличии. Лишь редкое похрустывание сухих веток и возмущенный клекот вспугнутых птиц отмечает вехи его пути. Дерека ведет сквозь лес знакомый до помутнения сознания аромат – тонкая нотка молока, дорожной пыли, машинного масла и имбиря… И скрытого за их тонкой паутинкой запаха кожи самого Стилински. Стайлза. Клетчатая рубашка, привносящая уют обыденности даже в их экстремальные приключения, короткий ежик волос, подвижное лицо, мягкие даже на первый взгляд губы, выстреливающие сто слов в минуту… Пальцы привычно сжимаются в бесполезном поиске ощущения гладкой, чуть скользкой после лакросса кожи. Что понадобилось сверхактивному подростку в вечернее время за городом? Не хочется об этом думать. Мальчишка расскажет сам. И получит приказ убраться подальше от него, Дерека. Запереться в доме шерифа. И щедро насыпать на подоконник и порог комнаты рябинового порошка. Волк возмущенно взрыкивает, ему не нравятся предлагаемые правила. Что может быть естественнее укуса и подчинения слабого подростка? Слаще исполненного желания? Поставить на четвереньки, прикусить за загривок, отмечая победу, и вломиться в узкое и горячее нутро. Прогнуть под себя. Стать для него альфой. Дерек привычно рычит на зверя, загоняет его в глубины разума. И волк, недобро ворча, сворачивается, опускает голову на лапы. Он следит. Ждет своего лунного часа. С каждым днем сдерживать его становится все сложнее. Практически невозможно, если Стайлз крутится под носом, дразня и искушая. Как сейчас. Тропа выводит Дерека к заброшенной лесопилке, около которой и обнаруживается до боли знакомый джип с хозяином внутри. Он распахивает скрипящую старушку-дверь и скользит внутрь. Стайлз отшатывается, сильно ударившись плечом. Боль и испуг не мешают ему нащупать ручку со своей стороны, но, увидев, кто пожаловал, он обмякает в кресле, выпустив недовольно-облегченное «уф». Кровь отливает от его лица, и на фоне крахмально-белой кожи родинки приковывают к себе все внимание, складываясь в замысловатый узор. Чарующий узор, к которому добавлялся глухой набат ударов сердца. Волк издает вой. Он требует подмять под себя мальчишку, провести носом по ежику волос, чихнуть от щекотки, обнюхать, ловя ту терпкую нотку страха и возбуждения. Согнуть. Подчинить. Дерек щерит клыки и негромко рычит. - Чувак, я понял, ты решил избавиться от шерифа, подкинув ему мой труп, - частит Стайлз, кивая в сторону старого здания. – Гениальный план, одним выстрелом – двух зайцев. То есть броском! - Что вы здесь делаете? – Дереку с трудом удается протолкнуть через горло тот комок из звуков, который там застрял. Пальцы пульсируют от боли – когти приходится втягивать ежесекундно. Стайлз настороженно косится на его руки: - Скотт решил провести полнолуние вдали от дома и Эллисон. Ты же знаешь, папочка Аржент не очень любит лохматиков и встречает их картечью. А картечь в совокупности с аконитом дает чудные результаты. Даже Дитону необходимо очень много времени для извлечения пуль. Слишком много. Дерек привычно отключается от словесного потока. Главное уже сказано. И в нем есть и правда, и ложь одновременно. Эх, дядя бы точно разобрался бы в хитросплетении слов Стилински. - Пусто, здесь никто не появлялся уже пару недель, - из пролома показывается голова Скотта. Стайлз инстинктивно отодвигается от подобравшегося и ощерившего клыки Дерека, в защитном жесте вскидывает ладони: - Надо же убедиться, что бомжи или любители экстрима не станут обедом для вышедшего на ночную пробежку волка. Каннибализм осуждается. Вот парочку кабанчиков или оленей... Ауч! Дерек проигрывает зверю и впечатывает Стайлза лбом в руль, прислушиваясь, с опаской прислушиваясь, не хрустнет ли кость. Снаружи предупреждающе рычит Скотт, и волк довольно облизывается, требуя продолжения игры. Он не тронет его, сейчас не тронет, но вот проучить непокорного омегу – одно удовольствие. - Ты озверел совсем! - вяло возмущается Стилински, ничуть не удивленный поведением оборотня, уже не раз прикладывавшего его о различные поверхности. - Полуночные прогулки Скотта - мое дело. Твое – сидеть дома, - заявляет Дерек, скользнув угрожающим взглядом по замершему около машины МакКолу. – Или ты передумал относительно укуса? Он не ждет ответа и вываливается из машины. Протестующий скрип режет уши. Скотт дергается, было, но приглашающе-угрожающий рык альфы заставляет его замереть и опустить глаза, выражая покорность. Дерек скрывается среди кустов. Двое подростков еще долго смотрят ему вслед. Контролировать зверя с приближением полнолуния становится все труднее. И с каждой истекающей минутой он только отчетливее понимает – в этот раз проигрыш неминуем. Если только не окопаться в подвале с тяжелыми цепями и металлической обивкой в пару дюймов толщиной. Только одна проблема - нельзя бросать новообращенных бет на произвол судьбы. Ни у Айзека, ни у Эрики все еще нет якоря, а значит, он обязан за ними проследить. Это шах. До мата остается два дня. Сорок часов и двадцать две минуты до полнолуния. Пальцы непроизвольно сжимаются в кулак и впечатываются в дерево. Дерек рассеянно следит, как ссадины образуют уродливые шрамы, истончающиеся и исчезающие на глазах. Полминуты, и на костяшках вновь гладкая кожа. Лес тихо шумит. В кронах деревьев слышится возня птиц, где-то совсем рядом обгрызает кору дерева заяц, нервно подергивающий ушами и скребущий лапами. В полумиле кормятся подножным кормом три оленя. Олениха и два молодых олененка. Семья… Которой у него самого почти не осталось. Дерек абсолютно точно может указать тот момент, когда глухое раздражение на вездесущего подростка сменилось твердым желанием сделать его своим. Те томительные минуты в бассейне под злым и выжидающим взглядом канимы. Редкие мгновения полной беспомощности. Опасная тварь. И хрупкие, слабые человеческие руки, не дающие жизни оборваться. Надежность, упорство, отчаянная решимость сражаться за жизнь чужака, вовлекшего школьников в вихрь опасных приключений. Ум. Наблюдательность. Умение найти выход из, казалось бы, безнадежного положения. Только благодаря Стайлзу МакКолл все еще вне стаи и даже имеет шансы со временем основать свою собственную. И тогда Стилински будет потерян для Дерека окончательно. Волк недовольно рычит, огрызаясь на саму мысль о потере вожделенной добычи. Он тоже хочет Стайлза в стаю. Им обоим не хватает ощущения семейного тепла, пусть и понимаемого по-разному. Зверь видит только один путь приручения, через подчинение и обращение. Дерек понимает, что так нельзя. Потому что там, за пределами леса, чуждое волку общество. Цивилизация. Твердые понятия о свободе личности и праве на выбор. Там грозный шериф и отец Стайлза. Охотники, стоящие на границе между миром зверя и миром людей. Там сосредоточие жизни не его Стайлза. Несколько недель Дерек упорно пытался создать из Айзека, Бойда и Эрики стаю. И с каждым днем все отчетливее понимал, что искал в новых бетах не то. И не так. Навязанные извне идеи упорно не приживались. Беты существовали сами по себе, рядом, но по отдельности. Или… Стайлз единственный. Неповторимый. Тот, кого предки уважительно называли парой. До полнолуния остается сорок часов и восемнадцать минут. *** - Хей, Дерек, надо поговорить. Мы знаем, что канима - это Джексон и придумали, как его поймать, но нужна твоя помощь, чувак, - Стилински даже не пытается проявить вежливость. Глаза подростка горят идеей, а губы беспрестанно двигаются, не поспевая за катящимися горохом словами. Руки изображают в воздухе сложные пассы. Взбудораженный Стайлз - то еще испытание для взвинченного и нервного Дерека. Его волк рычит и рвется с поводка. Сейчас, когда до полнолуния чуть больше шести часов, ясно, что якорь сорван. Тяжелые воспоминания об утраченной семье никогда не возобладают над шансом приобрести новую. Его волк останется один на один с луной. И Стайлзом. Беспечным как новорожденный щенок Стайлзом. Если ничего не предпринять. Волк возьмет свое. Жестко, больно. Унизительно. И завтра вместо такого недоступного, но дружелюбного подростка он получит озверевшего, опасного в желании мести волчонка. Подвал. Стая, оставшаяся на ночь без альфы и якорей. Стайлз. Зверь. - Ты там уснул? Дерек Хейл, Бэтмен вызывает хмурого волка. Ауч! Стилински неожиданно оказывается в захвате. Жесткие пальцы ерошат волосы на затылке и плотно обхватывают шею. Отросшие когти царапают кожу, и он чувствует, как по груди течет первая горячая капля. Шершавый язык обводит ухо и ввинчивается в него. - Дерек, - неуверенно, хриплым голосом зовет Стайлз, инстинктивно откидывая голову на дверь, в которую его впечатало сильное тело. Ноздри забивает запах возбуждения. «Гормоны, верные друзья соблазнителя», - мелькает шальная мысль в голове альфы. - Стайлз, я… - Дерек не знает, как ему объяснить необходимость принуждения к сексу. Меньшим злом? Вынужденной мерой? Во рту появляется железный привкус собственной крови. Практически признание вины. - Тсссс. Ты слишком выразительно прикладывал меня о разные твердые поверхности, чтобы не сделать интересных выводов. Не хочу в свой первый раз быть трахнутым на грязном полу, - заявляет это невыносимое создание в свойственной ему манере. – Грязь, микробы, щепки в спине. Фу. Дерек немного отступает, неуверенно вглядываясь в его лицо. - Ты понимаешь, что сейчас происходит? – немного растерянно уточняет он. - Природа хорошо посмеялась над Хейлами. Одним дала кучу мускулов, другим – мозги. Нет, вот ты подумай… - Питер, - констатирует Дерек. - Ну да, твой дядя. Неупокоенный Питер Хейл, черт бы его побрал. А ты трус, если не в состоянии сам подойти и объяснить проблему. Волк, как ни странно, полностью согласен с подростком и сейчас нетерпеливо подрыкивает, требуя продолжения. Стайлз обеспокоено заглядывает в глаза Дерека. Шумное дыхание и яркие пятна на щеках выдают его смущение. - Что? – Дерек с удовольствием вдыхает его запах, облизывает солоноватую, явно недавно выскобленную кожу. Стайлз неловко обнимает его за плечи и наклоняется к самому уху: - Я подготовился. Дерек едва сдерживает улыбку, подхватывает Стайлза и легко поднимает его в воздух. Парень ненадолго замирает, потом обвивает ногами торс и удобнее устраивается на руках. Впервые за последний месяц волк и Дерек едины. *** В вечернем кафе за отдельным столиком сидит мужчина. Горячая чашка кофе перед ним почти не тронута, и официанты с некоторым удивлением наблюдают за довольной улыбкой, скользящей по его губам. Питер доволен. В конце концов, он тоже хочет семью.