99 Problems

Это была суббота, середине декабря — стояло пятнадцатое число, и за окном Лоуренс уже припорошило снегом. До рождественских каникул оставалось меньше двух недель, и вся Старшая школа Лоуренса разделилась на два лагеря: одни во всю готовились к предстоящим экзаменационным тестам, другие предпочли просто игнорировать оставшиеся учебные дни и делать вид, что в школу они ходят исключительно ради приличия. Как это было ни странно, Кас подключился к первому лагерю, в то время как Дин и все его друзья — ко второму, что сам Кас нашел ни капли не неожиданным поворотом событий. Дин вообще не терпел заниматься уроками. Кас усвоил это уже давным-давно, но всю полноту его нелюбви к геометрии заметил лишь тогда, когда взялся помогать с подготовкой к контрольным, которые должны были настигнуть их в двадцатых числах. Пока Кас с учебниками и конспектами сидел на кровати Дина, стараясь решить данные на дом задания, Дин просто валялся под боком и играл в какую-то глупую игру на мобильнике. Игра была совершенно бессмысленной и к тому же издавала раздражающие мультяшные звуки. Кас возненавидел ее спустя три минуты и взялся было прекратить пытки, но Дин оказался проворнее. Всего чуть-чуть, но так оно и было, и в итоге Касу пришлось долго усыплять его бдительность, чтобы в конце концов выхватить его небольшой раскладной Самсунг. — Я тебе помочь пытаюсь, вообще-то, — заметил Кас, когда Дин скрестил руки на груди, уставившись в потолок. — Да ради бога, ты как всегда, — только и протянул Дин, испустив тяжелый вздох самого несчастного мученика за всю историю человечества. Кастиэль не ответил и только хмыкнул его меланхолии. Большую часть времени после уроков Дин теперь либо спал, либо зависал вместе с Касом в новой компании, словно дружил с ними всегда. Джо рассказывала, что их родители и правда давно приятельствовали, но Дин общался с ней только в детстве. Затем с ним что-то случилось, и он связался с Кроули и Бенни, а там и Аластар нарисовался. Теперь Дин даже меньше прогуливал уроки и взялся учить биологию для поступления в медицинский колледж. Кастиэль был рад помочь ему; всего пару месяцев назад, явившись в школу, именно это он пообещал Дину — помочь. После того, как облил его грязью и отлупил пару раз, конечно. Но ни одна история любви не начинается просто, верно? Кастиэль хмыкнул себе под нос, когда поймал себя на мысли об их «истории любви». Странно было о таком думать. В памяти еще были свежи первые дни их знакомства: и то, как Дин намеренно опрокинул на его рубашку поднос с едой в кафетерии, и то, как Бальтазар рассказал ему слушок про Аластара, и то, как они с Дином потом разодрались прямо на уроке... какой же урок тогда был? Кастиэль уже и помнил толком. Хорошо он знал только одно: их встреча точно уж была не романтичной. Не то, о чем рассказывают внукам. — О чем задумался? — проговорил Дин, щелкнул пальцами у его лица. Кас поднял глаза от конспекта, написанного ровным почерком. — О наших внуках, — отозвался он честно. Дин широко и искренне усмехнулся. — Чур ты читаешь на ночь, а то я детские сказки только слушать люблю, — заявил он. Кастиэль неопределенно пожал плечами. — Не знаю, не знаю, — сказал он. — Может, я ослепну к тому времени? Откуда тебе знать? Стану старым и слепым, вот умора будет. — Я все равно буду тебя любить, — фыркнул Дин крайне несерьезным голосом. Кастиэль не ответил — слышать от Дина о любви оказалось странно и необычно. О любви они никогда не говорили, тем более о той, что была между ними. Кастиэль до сих пор был не уверен, была ли она вообще. То есть, он мог сказать, что Дин крайне приятен ему, что он с удовольствием провел бы рядом с ним всю свою жизнь, а еще в постели ему нет равных (Кас, разумеется, не знал наверняка, так как ему было не с чем сравнивать, но он почему-то был уверен в этом на интуитивном уровне) — но разве не это ли любовь? Кас понятия не имел — он никогда прежде ее не испытывал. Раньше он надеялся, что опознает ее моментально — в конце концов, человеку нужно всего четыре минуты общения, чтобы влюбиться — но реальность оказалась сложнее. — Так что ты там рассказывал? — оборвал молчание Дин, и только тогда Кас понял, что все это время смотрел ему в глаза. От этого ему стало стыдно перед ним — мало ли что Дин мог надумать за это время — и потому мгновенно перестроился на привычный лад. — Что ты лентяй, — улыбнулся Кас и вернулся к объяснению теории. Но объяснить все толком ему не удалось. Дин, ссылаясь на скорое возвращение своих родителей, сказал, что должен вернуться домой к ужину, иначе мама расстроится. Кас предложил ему прийти еще и ближе к ночи, но тот как-то неопределенно пожал плечами, стаскивая с крючка свою куртку. Кастиэль даже испугался на пару мгновений — того, что Дин действительно стал вести себя так необычно из-за их недавнего разговора. Господи, внуки! Надо было такое сморозить! Кастиэль изо всех сил сдерживал себя, чтобы не вдарить по собственному лбу. Что, если он спугнул Дина? Что, если Дин не намеревался строить с ним сколько-нибудь долгих отношений? Вот дурак он, дурак, дурак, дурак... На следующий день Дин не появился на уроках. Кас узнал об этом на биологии, которую Дин перестал пропускать где-то месяц назад. Адам и Джо едва ли сдержали его желание резко сорваться с места и отправиться на поиски Дина. Его вдруг ужасно испугало то, что Дин мог снова связаться с Бенни или Кроули, или, что приводило Каса в настоящий праведный ужас, — с Аластаром. Ведь Аластар не требовал серьезных отношений и явно не плел чушь про внуков. Кас не знал, стоило ли ему отправлять СМС. Хочет ли Дин его видеть или слышать, или читать то, что он напишет? Но, встретив Сэма во дворе его школы на ланче, Кастиэль узнал, что Дин всего-навсего проспал, а затем решил просто не ходить. Воодушевившись, Кас набрал ему короткое сообщение: «С тобой все хорошо?», ответ на которое пришел приблизительно спустя несколько долгих душераздирающих минут: «Здоров как бык, просто болт забил». Кастиэль надеялся, что его облегченный вздох не был чересчур красноречивым. Однако Дин продолжил избегать его. Это стало очевидным уже на следующий день. Он ловко маневрировал в толпе студентов, заполонивших на переменах коридор, а на уроках пересел куда-то совсем уж далеко, так, чтобы Кас не мог до него дозваться. Все это его, естественно, нервировало. Пару раз он пытался перехватить Дина в кафетерии, еще несколько раз заходил к нему домой, но все бесполезно — его нигде не было. Он словно предугадывал места, где Кас появится, и мгновенно либо исчезал оттуда, либо обходил их стороной. Чарли рассказывала, что несколько раз его видела за школой, пока он курил, но потом Дин словно растворился, даже ее не заметив. — Это я виноват, — сделал вывод Кастиэль, когда они сидели в «Доме у дороги», на этот раз без Дина. Джо поджала губы, с сочувствием на него глядя. — Ты тут ни при чем, Кас, — заверила она его, отпивая из своей стеклянной бутылки колу. Кас покачал головой. — Может, у него случилось чего. Просто не хочет говорить. Такие люди, как Дин, довольно замкнутые, на самом деле. И к тому же... — А я вам говорил, что он мудак, — безапелляционно отрезал Бальтазар, сидя по правую руку от Кастиэля. Тот кинул одновременно и враждебный, и грустный взгляд на друга. — Бальт... — и предупреждающе, и умоляюще начал он, но Бальтазар перебил его. — А что? Или хочешь сказать, у него ПМС? — хмыкнул он. Кастиэль сжал в руках свою бутылку. — Я просил тебя не говорить так о нем, — с нажимом, но все еще мягко напомнил Кастиэль. Бальтазар собирался было ответить, но вмешался Адам: — Внатуре, Бальт, кончай. Дин нормальный парень, зря ты о нем так. — Разумеется, — пожал плечами Бальтазар. Кастиэль бросил на Адама благодарный взгляд. Все-таки он никогда не сможет понять причину ненависти Бальта к Дину. Дин был хорошим и милым парнем, к тому же отлично разбирался в современной культуре (чем обаял и Джо, и Чарли), и в целом был приятен в общении. В конце концов, Кас не полюбил бы его, если бы он был плохим человеком. От мысли, что он признался себе в этом, Каса пробрала дрожь. Он чуть было не сотрясся всем телом. Любить оказалось странно... Кастиэль на всякий случай прислушался к себе, пытался понять, не прогадал ли, но сердце его по-прежнему отзывалось яркими быстрыми толчками на мысли о Дине. Любить Дина, наверное, еще более странно. Он надеялся, у него будет такая возможность. Когда Кас возвращался домой, он проходил мимо дома Дина, и какая-то его часть рвалась зайти и поговорить — он видел, что окна его комнаты светятся, плюс ко всему Мэри должна была быть дома, так что Каса никто не выгнал бы. Но, постояв несколько минут на тротуаре перед его домом, он почему-то передумал. Хотелось, чтобы Дин сам пришел к нему, когда понял бы, что сам желает этого, желает объясниться и поговорить — или не рассказывать ничего, а просто вернуться, потому как Кас с легкостью смог бы сделать вид, что ничего не произошло. Ведь ничего и не было, верно? В пятницу пропадает Бальтазар, а еще через два дня Кас, Чарли, Джо, Адам и Чак собрались в Доме у дороге, чтобы найти способ его отыскать. Чак долго выслушивал предложение друзей, но когда все замолчали, с невозмутимым видом подкинул идею просто позвонить Аластару. Все знали, что Аластар был именно тем парнем, которому стоило звонить, если студенты пропадали на несколько дней, поскольку именно он устраивал самые шумные вечеринки, с каких порою не вылезали неделю-другую. Да и Бальтазар общался с ним раньше, потому сомнений не возникло. Но дозвониться Аластару не удалось — по крайней мере с первого раза — потому было решено попробовать еще спустя какое-то время. Кастиэль, несомненно, переживал за приятеля и изо всех сил надеялся, что с ним на самом деле все в порядке. Поддержки, однако, ему ждать было не откуда — Дин продолжал вести себя крайне странно, даже на СМС отвечал либо долго, либо односложно. Кастиэль всерьез начинал переживать ближе к субботе. Дин позвал его погулять в воскресенье. Он набрал ему короткое сообщение: «Ты пойдешь со мной гулять», и там даже не стояло вопросительного знака. Кастиэль почти моментально набрал: «Хорошо», а уже через минуту жалел об этом — все выглядело так, будто он медитировал на этот гребанный телефон, только и дожидаясь, когда он, черт подери, запиликает. Они договорились увидеться в том самом парке, у того самого фонаря, на той же самой скамье. Дин написал: «7 часов», хотя Кас готов был сорваться хоть сразу. Он все думал, к чему такая неожиданность: вдруг Дин решил с ним расстаться? То есть, не то чтобы Кас был уверен, что у них были полноценные отношения, но что-то ведь между ними было, и терять это что-то вдруг оказалось страшно. Он только-только привыкал к мысли, что любит Дина, как тот вдруг решил все разрушить. Кастиэль пришел раньше семи. Естественное, он пришел раньше. Он вышел из дома в шесть, боясь опоздать, а к парку явился к половине. Он собирался просидеть там битый час, придумывая сотню реплик и отговорок, чтобы Дин его не бросал, но, как оказалось, Дин уже и сам был там. Он сидел под оголенным деревом, нервно стуча носком кеда по асфальту, объятый слабым свечением фонаря, стоявшего неподалеку. В тот вечер шел снег. Кастиэль почему-то не решался подойти. Он стоял, глубоко спрятав руки в карманы куртки. Даже холод пропал для него. Дин поднял голову, криво и неловко улыбнулся, взглянув на него. Кастиэль только сейчас заметил, что все это время стоял на месте. — Привет, — опомнился Дин, поднялся со скамьи, неловко сунул руки в карманы. — Здравствуй, Дин, — нашелся Кас, подошел ближе, не зная, обнять или руку пожать. Дин тоже замешкался. Он кивнул в сторону аллеи и коротко поинтересовался: — Пройдемся или будет задницы морозить? — и попытался изобразить улыбку, но получилось у него хреново, и Каса это еще больше испугало. Он громко сглотнул. — Конечно. В итоге они отправились молча бродить по парку. Кастиэль с каждым шагом переживал все больше. Он понятия не имел, что сподвигло Дина на все происходящее, но задавать этот вопрос не хотелось — вдруг он разрушил бы что-то важное. — Слушай, я хотел сказать, — начал было Дин. Он закусил нижнюю губу изнутри, сосредоточенно смотря себе под ноги. Кастиэль напрягся всем телом, сжал кулаки в карманах. — То есть... я... Не знаю, как начать, и вообще я не спец в таких делах... Кастиэль поджал губы. — Ты меня бросаешь или что? — перебил он и сразу же прикусил язык. Дин остановился. — Что? — нахмурился он. — Нет! Черт, какого хрена ты все время думаешь, что я собираюсь бросить тебя? — он несмело улыбнулся. Кастиэль понуро пожал плечами. — Или ты... ты расстаться хочешь? — Нет, — мигом отозвался Кастиэль, даже не раздумывая. Дин кивнул. — Окей, тогда позволь, я продолжу? — фыркнул он, на что Кас только кивнул. — Ну, я к тому, что... Слушай, мне кажется... — Он обернулся к парку, словно боялся смотреть Касу в глаза. — Мне кажется, я тебя люблю. Повисло молчание. Кастиэль посмотрел на него странными глазами сумасшедшего человека. Где-то спустя минуту тишины Дин вдруг хлопнул себя по лбу — да так, что Кас чуть было не вздрогнул от неожиданности. — Черт, прости, — сказал он самым виноватым голосом. — Не надо было тебе этого говорить... Вот дерьмо, прости, Кас, забудь, ладно? Вот дерьмо. Дин отвернулся, закрывая глаза руками и все повторяя: «Вот дерьмо, прости», а Кастиэль просто стоял, тупо смотря на него. Наконец он подал голос: — Кажется? — все, что удалось ему сказать. Он не смог выдавить усмешку, придавая ситуации комичности, хотя очень хотелось — надо было, но губы онемели. Дин обернулся. — Нет, то есть, я хотел сказать, что люблю тебя, просто... — Он захлопнул рот так, что клацнули зубы. — Блять. Забудь. Давай забудем, а? Я наговорил всякого... бля. Кастиэль хотел расхохотаться, потому что выглядел сейчас крайне тупо. Он просто стоял и пялился на парня, которого любил, и который только что признался ему в любви. Нужно было что-то ответить, сказать, что он тоже испытывает все это, что он хочет читать сказки их с Дином внукам — как бы по-идиотски и сентиментально это ни звучало — но он просто стоял, смотря на него, как последний истукан. — Дин, я... — едва он разлепил губы, чтобы наконец ответить, как заорал мобильник. Кастиэль виновато нащупал его в кармане. — Прости, ладно? Прости, я сейчас. — Он выхватил свой сотовый. На дисплее значилось «Джо». — Кас? Дуй к нам, Бальт нашелся, черт его дери! — заявила она и, не дав ответить, бросила трубку. Кастиэль перевел взгляд с телефона на Дина, продолжающего куда-то пялиться и, видимо, корить себя за все сказанное. — Дин, прости, там Бальтазар, он... Я сейчас должен уйти, — сказал он с крайней степенью вины. Дин понимающе кивнул. — Я к тебе сегодня зайду, ладно? Дин потерянно кивнул, смотря, как Кас бегом удаляется все дальше и дальше.