99 Problems

Меньше всего Кастиэль ожидал, что ему позвонит Дин. Обычно так бывало, что телефон им был без надобности, они виделись достаточно часто и жили достаточно близко, чтобы, при желании, поговорить с глазу на глаз. Так что его звонок в одиннадцать часов ночи — самое последние, что Кастиэль ожидал. Нет, просто, одиннадцать ночи? Серьезно? Уснув в восемь, он надеялся, что проспит до следующего утра и наконец-то отоспится, однако в двенадцатом часу разразился вопль сотового, и Кас как-то сразу понял, что все планы отменяются. Он чуть было не упал с кровати, чудом не заработал разрыв сердце от страха и лишь благодаря самовоспитанию не наорал на звонившего в первые секунды разговора. — Кас? Конечно же, это был Дин, по-другому и быть не могло. Кастиэль ни с кем не перепутал бы его голос — сам не знал, почему — поэтому тут же забеспокоился. Кас перебрал в голове за пару секунд кучу вариантов, от пожара в доме до Сэма, которому поплохело. Мистер и миссис Винчестер, как и планировали, отправились в Монтану два дня назад и ближайшие три дня не собирались возвращаться. Так что с парнями, сумевшими испортить даже замороженную пиццу, могло случиться все, что только возможно. — Дин? — обеспокоенно отозвался Кастиэль. — Что-то произошло? Что-то с Сэмом? Ты где? Дин заливисто засмеялся. — О боже, я в порядке, не ной ты так, — заплетающимся языком пробормотал он, заставляя Кастиэля нахмуриться. — Ты что, пьяный? — догадался он. Дин замолчал, и Кас предположил, что он уронил телефон. Потому что очевидно, Дин был пьян — у него заплетался язык, и он едва мог выговорить хоть слово. Кас никогда не видел Дина пьяным, более того, он даже не подозревал, что Дин может так пить, но все показания были налицо — Дин был жутко не в себе и кое-как справлялся со своим языком. Кастиэль свалился с кровати и принялся натягивать джинсы. — Я спросил: ты пьяный? — жестче потребовал Кас, уже заранее зная ответ, однако спускать это Дину с рук он не планировал. — Кажется, да, — сдался Дин, тяжело вздохнув, так, будто это Кас был здесь виноватым, а не он. — Кас, забери меня отсюда? — простонал он, словно ребенок. — Вот же черт. Кас, забери меня? Чертовски холодно. Вот дерьмо. Я где-то посеял куртку. Кас? Ты приедешь? Кас, пожалуйста, ты приедешь? Кастиэль уже застегивал пряжку ремня. — Господи милостивый, — прорычал он, справляясь с раздражением и злостью на Дина, клокотавшими в нем. Как можно было так налакаться, чтобы потерять куртку? — Где ты? Ты можешь мне сказать, где ты? — Э-э-э... — пробормотал Дин, потерянно оглядываясь. — Кажется, у парка Перри. Черт его знает. Я не знаю, Кас... — Что ты видишь? — Кас выпрыгнул из комнаты и понесся вниз по лестнице. Михаил, сидящий за телевизором, обернулся на него, но Кастиэль пробежал мимо слишком быстро, так что он не успел ничего спросить. И слава богу, потому что Кас уверен, что Михаил вряд ли был бы счастлив услышать, что он направляется за Дином. Родителей дома не было, они вновь уехали в Миссури, поэтому узнать об этом они не могли бы. И Михаил, конечно же, не отец. Однако какую-то долю вины Кас все равно чувствовал. — Обернись и скажи, что ты видишь. Я должен знать, где ты конкретно. Дин что-то задушенно заворчал, но Кас не смог разобрать за шумом ветра, ударившим в мобильник. Наспех схватив плащ с вешалки, он стремительно выскочил на пустую улицу. Вдалеке завыла соседская собака, с которой Сэм иногда ходил нянчиться из-за отсутствия собственного пса. — Кажется, это Боб-Биллингс-Паркуэй, — с усталым вздохом проговорил Дин, будто до этого разгружал вагоны. Кастиэль шел в сторону Гарвард-Драйв, держа у уха телефон. — На пересечении с Касолд-Драйв. Кас, ты приедешь? Пожалуйста, — захныкал Дин, снова притворяясь маленьким мальчиком. Кас чуть не зарычал от негодования. — Я приеду, боже ты мой, — буркнул он, выходя на Гарвард-Драйв и идя в сторону остановки широкими шагами. — Сиди там и никуда не уходи. Понял меня? Никуда. Дин тяжело вздохнул и проронил нечто едкое вроде «Так точно, господин», Кас не расслышал за шумом ветра. Он раздраженно сбросил вызов и шагом, время от времени переходящим в бег, направился в сторону остановки. Он, честно говоря, не представлял, как доберется до парка Перри в такое время, а быть там ему нужно было за считанные минуты. Шел уже двенадцатый час ночи, и никакие автобусы, конечно же, больше не ходили. На Гарвард-Драйв было пусто, даже в домах свет не горел, и Кас как никогда ощутил себя героем постапокалиптического фильма ужасов. Он, вместо того, чтобы спать в теплой кровати, потащился искать Дина Винчестера — своего неофициального (или официального, черт разберет их отношения) парня, который так напился, что не мог даже до дома дойти. Кас простоял на остановке минут пять, прежде чем понял, что надеяться не на что. Нет, он это и раньше знал, но все-таки в глубине души надеялся на какое-то чудо свыше — вдруг, последний рейс? Вдруг какой-нибудь полуночный водитель? Ведь Кастиэлю в приоритете было добраться до Дина, а остальное — ерунда, он бы явно что-нибудь придумал, на крайний случай позвонил Люциферу, который сейчас шатался где-то без дела. Уходя вечером, Люк сказал, что пойдет на посиделки к Самайну, своему однокласснику, который устраивал нечто вроде вечеринки на всю ночь, как выразился Люцифер, «с выпивкой и дамами». Кас тяжело вздохнул сырой воздух. Холодно, почти середина ноября, а Дин ходил где-то там без куртки, в такую поганую мокрую погоду. Горько выматерившись, Кас в очередной раз решил, что надерет этому придурку задницу, как только будет такая возможность — а такая возможность, видимо, будет только завтра, когда этот кретин протрезвеет. Бить пьяного все-таки дело неблагородное. Недавно прошел дождь, и весь асфальт был в лужах. Воздух — густой и тяжелый, все небо закрыли тучи, словно стальное покрывало, и не было видно ни единой звезды. Кастиэль огляделся — улица была абсолютно пуста, мимо даже бездомной собаки не пробегало. Здесь и в обычное время было малолюдно, сейчас же, когда часы перевалили за одиннадцать вечера, квартал совсем опустел. Спустя еще пять минут безрадостного прозябания времени на остановке, Кастиэль завидел вдалеке большие фары, маячившие в темноте. Через пару секунд к нему подъехал светло-синий автобус с номером двадцать девять на табло. Старик, сидевший за рулем, открыл дверь. — Что, не спится, парень? — доброжелательно усмехнулся он и любезно кивнул: — Садись, подвезу. Кастиэль тут же запрыгнул в автобус, грея руки, и благодарно улыбнулся. Хоть что-то хорошее. — Тебе куда? — участливо поинтересовался старик. Ему на вид было лет пятьдесят, не меньше, с седыми волосами, помутневшими ореховыми глазами и небольшой седой бородой. На голове у него была грязная кепка светло-зеленого оттенка, и он иногда бросал взгляды из-под ее козырька на Кастиэля. Кас со вздохом сказал, что ему просто необходимо попасть к парку Перри, а не спит он до сих пор лишь потому, что друг у него — идиот последний. Настоящий кретин. Хуже и быть не может. Старик рассмеялся и рассказал историю, как он в Ираке на ту же шутку чуть не попался — друг-идиот. Распространенное явление. На автобусе Кас добрался до пересечения Боб-Биллингс-Паркуэй и Касолд-Драйв куда быстрее, чем если бы шел пешком. Минут через пятнадцать он уже вышел на остановку и кивнул водителю в знак благодарности. Тот махнул рукой и закрыл двери автобуса. Пару минут назад он сказал Кастиэлю, что, вообще-то, его смена кончилась двадцать минут назад, и он ехал домой, однако мог ли кинуть одинокого пассажира на дороге в такую погоду? Кас еще раз поблагодарил его от всего сердца. Он огляделся — в округе по-прежнему никого не было. Фонари светили теплым желтым светом, отчего лужи на асфальте были похожи на маленькие фонарики. На противоположной остановке Кас завидел силуэт, развалившийся на скамье на остановке. Он тяжело вздохнул и перебежал пустую дорогу. Дин постарался подняться, но у него ничего не вышло, поэтому, когда Кас подошел к нему, он взглянул на него снизу вверх и глупо улыбнулся. — Вставай, — приказал Кас, не собираясь долго ждать, и дернул Дина на себя. Тот бесформенной массой навалился на него, и Кас едва успел поставить одну ногу назад, чтобы не упасть под весом его тела. Дин, повиснув на шее Кастиэля, довольно посмотрел ему в глаза. — Привет, — пробормотал Дин заплетающимся языком. — Я уж думал, ты не явишься. Кастиэль проигнорировал его нечленораздельную речь и кое-как поставил его на ноги. Он стянул свой плащ. Дин то и дело намеревался уснуть, но Кас не позволял ему этого сделать, каждый раз толкая его в плечо. Закутав Дина, который до этого был в одной футболке с военной раскраской и светло-голубых джинсах, в свой бежевый плащ, Кастиэль сел рядом. Он еще надеялся поймать автобус или попутку, потому что пешком до Андовер-стрит они точно не дошли бы — сейчас Кас мог полностью оценить состояние Дина, и оно было весьма плачевным. Дин, усевшись на скамью рядом с Касом, тут же положил голову ему на плечо и обнял его руку, словно подушку, намереваясь, видимо, лечь спать. Он приятно сопел в его шею, и хоть Кас пару раз старался разбудить его, ничего не выходило. Дин капризно заерзал на скамье. Его зубы стучали друг о друга, отбивая быстрый ритм. — Придурок, — устало, уже без злобы, проговорил Кас, позволяя Дину жаться к себе. — Сам ты, — вяло пробубнил Дин, отмахиваясь от слов Кастиэля, как от назойливой мухи. — Имею право. — Что? Имеешь право? — фыркнул тот, в очередной раз вильнув плечом, чтобы голова Дина соскользнула с него. — Тебя могли забрать копы, ты хоть представляешь? Ты такой придурок, Господи. — Иди к черту, ясно? — без особого энтузиазма пробормотал Дин, возвращая свою голову обратно Касу на плечо. Кастиэль тяжело вздохнул и обнял его за плечи, приближая ближе, позволяя ему жаться к себе. Дин продолжал стучать зубами. — Как мы теперь домой попадем, — с грустью протянул Кас, но Дин уже сопел, плотно к нему прижавшись. Его руки были закутаны в плащ Кастиэля, так что, если у него чесался нос, он терся им о Каса. Кастиэль провел рукой по его волосам, приглаживая их. Дин с удовольствием что-то пробубнил, но не проснулся. Он чуть поворочался, почти съезжая головой Касу на живот, и старался спрятаться от ветра. Кастиэль сам поежился, ощущая, как ноябрьский ветер кусает его руки — плащ он отдал Дину, и сам теперь сидел без него, сражаясь с холодом. Спать на скамейке было не лучшей идеей. В любой момент их могли заметить копы и согнать отсюда, а еще хуже - забрать, и Касу совсем не улыбалось провести ночь в участке. Последней идеей было позвонить Люциферу. Дин в очередной раз просопел что-то себе под нос и зарылся лицом Касу в футболку. Кастиэль вздохнул, понимая, что не может долго на него злиться — нет, правда, вот на этого идиота? — и принялся перебирать в голове все возможные варианты отправления домой. Тащить Дина на себе — чистейшее самоубийство. Им нужно было идти по меньшей мере минут тридцать до Андовер-стрит, и это обычным шагом, а Дин ноги едва передвигал. Так что прогулка сразу отменялась. Денег на такси не было, поэтому у Каса не оставалось выбора. Нужно было звонить Люку. Кастиэль ужасно не хотел этого делать — он еще тогда, в субботу, в день прихода к ним Дина, понял, что Люцифер не то чтобы недолюбливает Дина — просто он против их какого бы то ни было союза. И вряд ли он приедет помогать им, скорее он просто заберет Каса и оставит Дина тут, или же кинет их обоих. Но в итоге они все равно могут остаться на улице, вне зависимости от решения Люка, потому что одного Дина Кас ни за что не бросит. Переборов себя, он достал телефон из кармана джинс и собирался набрать номер Люцифера, как вдалеке завидел огоньки фар. Те все приближались и приближались, и вскоре Кас увидел тот самый автобус номер двадцать девять, подъезжающий к остановке. Он остановился неподалеку, и водитель помахал рукой, зазывая внутрь. Кастиэль расплылся в благодарной улыбке и постарался разбудить Дина. В любом случае, дотащить Дина до автобуса было гораздо легче, чем до дома. Кас усадил его на сиденье и сел рядом; Дин сразу же притерся к нему, и Кастиэль только надеялся, что водитель не подумает о них ничего «такого». Было бы не круто, если бы их высадили из-за... из-за этого. — А это твой друг-идиот? — с пониманием усмехнулся старик, и Кастиэль только согласно кивнул. — Да, сэр, — проговорил он, устало скосив глаза на Дина, обнимающего его руку. — Тот еще придурок. Водитель хрипло рассмеялся, сворачивая на Монтерей-Уэй. Кастиэль высвободил свою руку из объятий Дина и мягко опустил ее ему на спину, поглаживая и позволяя тому греться о себя. Вопреки всему, что сегодня произошло, и всем тем эмоциям, что испытывал Кастиэль — от злости до отчаяния — он не мог не отметить, что Дин ужасно мил, когда спит, даже невинен. Его длинные ресницы подрагивали, отбрасывая тени на скулы, покрытые веснушками, Кас любовался ими почти трепетно, и это подавляло все его раздражение. Старик добродушно довез их до Андовер-стрит, хоть и не должен был, сказав, что «твоего друга-идиота все равно не дотащить». Вообще-то, пару минут назад он рассказал, что должен был отправиться домой еще полчаса назад, сразу, как довез Каса до Боб-Биллингс-Паркуэй, но, смекнув, что парню придется помучиться со своим другом, вернулся — знал, что больше не приедет автобус и тогда его попутчик останется ни с чем. Кастиэль, поблагодарив его, попрощался и отправился в сторону дома Дина, до которого теперь было куда меньше идти. Он закинул руку Дина себе на плечо и приобнял его за талию, чтобы удобней было его поддерживать. Надавив на звонок, Кас стоял на крыльце дома Винчестеров в ожидании Сэма. Дверь открылась незамедлительно: послышались быстрые шаги и вскоре появился Сэм, в пижаме в полоску и с растрепанными волосами. — Кас? — нахмурился он, но Кастиэлю некогда было что-либо объяснять, так что он сразу протащил Дина внутрь и поволок его наверх. Сэм просеменил за ними. Кастиэль дотащил Дина до его комнаты и бережно (бережнее, чем этот засранец заслуживал) уложил на кровать, закидывая туда же его ноги. Сэм все еще стоял рядом, непонимающе пялясь на них. — Какого черта? — все-таки выдал он. — Твой брат безбожно пьян, — хмыкнул Кастиэль, стаскивая с него свой плащ и укрывая поверх одеялом. — Ничего нового, — усмехнулся Сэм. Кастиэль слабо улыбнулся и повернулся к Дину, чтобы стащить его ботинки, носки и джинсы. Пришлось повозиться с пряжкой ремня (она, кстати, была с гравировкой «Канзас» посередине), но в конце концов Касу удалось стянуть с Дина злополучные джинсы. Все это время Сэм стоял рядом, молча наблюдая и пялясь на то, как одноклассник старшего брата, которого тот прежде люто ненавидел и даже упоминать о нем запрещал, раздевает Дина (без всякой задней мысли, что еще более странно и ново) и бережно укрывает одеялом, словно дитя. Так делала мама, когда они оба были еще совсем детьми, и это... ну, странно. Необычно. — Эй, Саманта, ты долго там? — послышался снизу требовательный возглас, и Кастиэль замер, с легкостью узнав в этом голосе голос своего старшего брата. Он обернулся на Сэма и посмотрел на него в ожидании ответа. — А Люцифер здесь что забыл? Сэм смущенно поджал губы и закрыл дверь плотнее, чтобы Дин (который все равно беспробудно спал) не дай бог не услышал. — Мы просто играли в приставку, — виновато сознался он. — Слушай, Кас, не говори Дину, ладно? Люцифер зашел на пару минут, а Дин тут родит, если узнает, что я его впустил, понимаешь? Они же друг друга терпеть не могут. Кому как не тебе это знать. — Сэм с печалью в глазах кивнул в сторону сопящего Дина. — Пожалуйста? Кастиэль тяжело вздохнул (уже черт знает который раз за вечер), — уж точно, кому как не ему знать, какой Дин мог быть скотиной и как он может ненавидеть его брата. После минутного молчания Кастиэль кивнул. В игре на приставке ведь нет ничего плохого, верно? К тому же Кас точно мог сказать, что Люцифер и правда славный малый, и из злости Сэму ни за что не причинит вреда. Сэм в ответ расплылся в благодарной улыбке. — Я пойду скажу, чтоб он заткнулся, — доверительно пробормотал он. — Не волнуйся, он не собирается оставаться. Не хочешь чаю? Или пива? — Ты притащил сюда пиво? — изумился Кас, чуть повысив голос. Сэм смущенно цыкнул. — Нет, конечно! Люк принес себе. Я не пью! — Хм, ну ладно, — благосклонно проговорил Кас. — Тогда нет, спасибо. Я чертовски хочу спать. Сэм улыбнулся с видом «как знаешь» и тактично оставил Каса с братом, направляясь играть в приставку. Кастиэль прямо видел своего восемнадцатилетнего брата, играющего на приставке. Да, с Михаилом он сто лет ничем подобным не занимался. И вообще, когда это Люцифер вел себя с Михаилом так, словно они настоящие братья, а не кошка с собакой? Вероятно, настолько давно, что Кас даже не вспомнит. Он обернулся на спящего Дина, который тихо сопел, наконец-то добравшись до тепла. Кас простоял над ним пару минут, разглядывая его — в эти мгновения Дин был похож на ребенка, такого, какой остался на тех фотографиях в коридоре. Спящий Дин — это нечто, чем можно любоваться целую вечность, и не знай Кас, что людям (даже настолько пьяным) неприятно, когда на них пялятся, простоял бы он над Дином еще уйму времени. Просто так, посмотреть на него. Без всякой задней мысли, без всякой грязи или похоти. Просто посмотреть на него. Но Кастиэль вспомнил, что завтра ему еще в школу (впрочем, как и Дину), и что пора отсюда выметаться. Он наклонился и, поразмыслив пару секунд, оставил на лбу Дина короткий поцелуй. Взяв свой плащ, Кас собрался уходить, но вдруг его схватили за запястье и слабо дернули назад. Кас обернулся на Дина, смотрящего в его глаза своими — уставшими и мутными от алкоголя. Он слабо сжимал пальцы вокруг запястья Каса и тянул его на себя. — Останься, а? — прохрипел он и подвинулся, освобождая достаточно места. Кастиэль пялился на кусок кровати, который Дин для него выделил, не решаясь приземлиться на него. — Кас? — Дин, мне завтра в школу, — начал он, но руку вырывать из захвата не стал, оставаясь все в том же положении. — И тебе тоже. — О, да ладно. Ну, пожалуйста, — протянул Дин. — Я разве хоть раз просил тебя о чем-нибудь? Хоть о чем-нибудь? Кастиэль хмыкнул, немо соглашаясь, что так и есть — Дин ни о чем не просил его ни разу — но все равно не решался согласиться. Правильно ли это? Должны ли они так поступить? Говорит ли в Дине алкоголь? Но Дин ждал, глядя ему в глаза долгим взглядом, никак не размыкая своего захвата. Кас еще раз посмотрел на закрытую дверь. — Ну хочешь, трахни мня? — тихо предложил Дин. — Хочешь? Давай. Трахни меня. Слышишь, Кас? Ни в чем себе не отказывай, черт подери! Кастиэль зло сверкнул на него глазами, но Дин кое-как сел и откинул одеяло, так же упрямо смотря на него. — Чего стоишь? Давай! — повторил он требовательно и развел ноги в стороны, приглашая. Кастиэль закатил глаза. — Ты просто невыносимый придурок, — рыкнул он, но все-таки стянул плащ и сел на кровать. Дин обнял его со спины и присосался к шее в считанные секунды. Кастиэль лягнул его, и тот откинулся на подушку. — А что? — нагло поинтересовался он, когда Кас обернулся. — Ты разве не ради этого тут остался? Кретин. Кас ничего не ответил и на пробу лег рядом с Дином. Он накрыл их одеялом. — Еще раз такое выкинешь — я тебе врежу, — предупредил Кас, но Дин только широко улыбнулся, опустив голову между его головой и плечом. * * * Кастиэль проснулся на следующее утро и понял, что предсказуемо опоздал в школу. Когда он разлепил глаза, электрический будильник, стоящий на тумбе, показывал десять утра. Они с Дином опоздали по меньшей мере на два урока, и миссис Кэмпбелл наверняка открутит им головы, когда они явятся завтра на порог аудитории. Когда Кас проснулся, Дина рядом уже не было. Он пошарил рукой по кровати, но та была пуста, и все одеяло принадлежало ему. Кас прислушался, боясь, что слишком рано согласился остаться, что нужно было уйти, потому как сейчас Дин, вероятно, на трезвую голову мог все обдумать, закрыться от него. Сейчас он просто выставит Каса за дверь, оставив его ни с чем. Ну, или врежет. Или и то, и другое. Одно другому не мешает — с таким парнем, как Дин, нельзя лишаться бдительности. Он слишком тяжело сходился с людьми, и это не могло не печалить. Кастиэль сел на кровати, потянулся и провел рукой по волосам, приглаживая их. В комнате было прохладно — Кас только сейчас заметил, что окно открыто — и ноябрьский ветер пускал мурашки по коже. Плащ Кастиэля комом валялся на полу, рядом с футболкой и джинсами Дина, но он не спешил его поднимать. Поежившись, Кас прислушался, надеясь расслышать шум в доме и понять, где Дин. Встав с кровати, он направился к ванной, переступая через груду одежды на полу, и открыл белую дверцу. Дин сидел на тумбочке напротив раковины и сонно пялился в пол. Его мокрые волосы торчали в разные стороны, белое полотенце висело на шее. Кастиэль оперся о косяк, любуясь Дином в одном нижнем белье — даже в таком состоянии, с похмелья, он был красив, и Кастиэлю ужасно хотелось подойти к нему и обнять, однако Кас не знал, как Дин отнесся к их совместной ночи — даже если ничем, кроме сна, они не занимались. — Привет, — хрипло проговорил Дин, подняв голову, и виновато улыбнулся. Кастиэль хмыкнул и подошел к нему, вклиниваясь между его ног, и положил руки ему на бедра. Дин провел ладонью по его плечу, поджимая губы — он чувствовал вину и смущение. — Ну привет, — с тем же скептическим видом отозвался Кас, и Дин спрятал взгляд. Он смотрел Касу на шею, на живот, на плечи, на подбородок, куда угодно, кроме глаз. Кастиэль понимал, что Дин чувствовал свою вину перед ним — за вчерашнюю ночь, за то, что вытащил его из постели в такое время, за то, что заставил тащиться черт знает куда. Дин, может, засранец, но он не плохой парень — он добрый, и умный, и веселый, и ни за что бы не стал тревожить людей из-за своих прихотей. Кас знал. Он успел узнать. Поэтому он постарался поймать его взгляд, чтобы дать понять, что, в общем-то, не злится — вся злость ушла еще вчера, когда Дин так доверчиво прижался к нему на остановке. Когда доверился и позвонил именно ему, а не кому-то еще. Однако Дин настойчиво прятал глаза, так что у Каса не оставалось другого выбора. Он взял Дина за подбородок и поднял его лицо. — Прости за это, — пробормотал Дин, и его щеки покрылись румянцем. Очевидно, извинения ему давались с большим трудом, и его нельзя было осуждать за это. Кас молчал, надеясь, что Дин еще что-нибудь скажет в свое оправдание, но тот выжидал, бегая глазами по его лицу. — У Бенни был день рождения, так что мы... — решился Дин и тяжело вздохнул. — Прости. Я не должен был звонить тебе. — Он отвел взгляд в сторону, не решаясь видеть реакцию Кастиэля. Кас хмыкнул, глядя, как Дин прячется от него. Он, вероятно, мечтал провалиться сквозь землю или отмотать назад время, чтобы никогда не поднимать чертову трубку и не набирать его злополучный номер. — Ты можешь позвонить мне, когда захочешь, — отозвался Кастиэль, смягчив голос. Дин все еще пялился куда-то влево, не решаясь повернуться. — Единственное, что мне не нравится, — это то, что напиваешься до поросячьего визга. Тебе только семнадцать. — Я тот еще придурок, верно? — усмехнулся Дин, и Кас наконец-то смог поймать его взгляд. Дин ненавязчиво поглаживал стопой его ногу. — Придется привыкать, — пробормотал Кастиэль со смешком. Дин потянулся к нему, намереваясь поцеловать, но Кас успел отвернуться. — Зубы. Дин рассмеялся, отстраняясь от него, и кивнул на шкафчик, висящий на противоположной стене над раковиной. — Возьми, там есть парочка новых щеток. Кастиэль открыл дверцу, на задней стороне которой висело зеркальце, и пробежался глазами по полочкам. Там была пена для бритья, бритва, бутылочки с шампунем и гелем, зубная паста и около четырех зубных щеток в упаковках. Темно-синяя щетка Дина стояла в стаканчике матового оранжевого цвета, и Кас решил выбрать почти такую же. Он взял нежно-голубую щетку и разорвал упаковку. — Так у тебя для таких случаев целая куча щеток? — хмыкнул Кас, взяв мятную пасту и выдавив немного. — Часто бывают гости с ночевкой? Дин ухмыльнулся, наблюдая, как Кастиэль набирает в рот воду из-под крана. — Вообще-то, это все Сэмми, — заявил он, меланхолично виляя ногами в воздухе. — Он помешан на щетках. Закупается ими, как на случай апокалипсиса. Бзик, знаешь. — Интересная отмазка, — рассмеялся Кас, картавя из-за пасты, заполнившей весь рот. Дин закатил глаза, но спорить не стал. Кас прополоскал рот, умылся и пихнул щетку рядом с щеткой Дина, не зная, куда еще ее девать. Он обернулся и, закрыв шкафчик, подошел к Дину, встал между его разведенных бедер и оперся о тумбочку, наклоняясь ближе. Дин улыбнулся и потянулся вперед, наконец-то прижимаясь своими губами к его губам. Кастиэль ощутил привкус мятной пасты и чего-то еще — чего-то от Дина, чего-то, что было лишь у него. Тепло его языка, влажность рта, смесь слюны. Все это было ново и невообразимо приятно — именно для Кастиэля. Он не был уверен, что Дин имел мало опыта в поцелуях, но он — да, однако это не мешало ему наслаждаться практикой. Дин чуть наклонил голову вбок, чтобы можно было прижаться еще плотнее, и оттянул нижнюю губу Кастиэля, мягко посасывая ее. Кас провел ногтями по его голым бедрам, оставляя едва заметные белые полосы. Дин зарылся пальцами в его растрепанные черные волосы, притягивая ближе, мягко укусил за губу, поддразнивая, и погладил языком язык Каса. Он тихо простонал-промычал ему в рот, стон утонул в их тяжелом дыхании. Кастиэль неосознанно повел ладонями вверх и огладил ягодицы Дина, обтянутые тканью боксеров. — Душ, — оторвавшись, просипел Дин, все еще улыбаясь. — Я дам тебе свои вещи. Думаю, будут впору. — Спасибо, — Кастиэль все еще не мог отдышаться, глядя то на блестящие от слюны покрасневшие губы Дина, то в его глаза. — Не за что, — Дин потянулся и еще раз влажно поцеловал его. — Секунду. Он спрыгнул с тумбы и вышел из душевой. Кастиэль облокотился о раковину, переводя дыхание. Он ощутил приятные покалывания внизу живота и понял, что начинает возбуждаться. Кас и проснулся-то уже полувозбужденный — утренняя эрекция, все дела — но сейчас... Он пригладил ладонью волосы, которые Дин растрепал, и поправил джинсы, чтобы те несильно давили на член. Чертов Дин Винчестер. Дин появился спустя минуту, с темно-серыми боксерами, белой футболкой и полотенцем. — Вот, возьми, выбрал кое-что, должно подойти, — смущенно пробормотал Дин. Кастиэль улыбнулся и принял одежду. Дин наклонился, еще раз целуя его, но Кас не позволил ему подойти слишком близко, чтобы он не почувствовал его возбуждение. — Может, составить компанию? — томно предложил Дин; его лицо находилось в пяти дюймах от лица Кастиэля, поэтому тот мог разглядеть каждое созвездие веснушек на его носу, скулах и лбу. — Дин... — запаниковал Кас, и шея его покрылась красными пятнами смущения. Дин рассмеялся, отходя на шаг. — Не парься, я же шучу, — фыркнул он. — Никто на тебя не покушается, умник. Дин еще раз коротко поцеловал его в уголок губ, прежде чем уйти, закрыв за собой дверь.