***
Девушка вышла из такси и тут же натолкнулась на группу одноклассников, которые вышли покурить на улицу. — Ого, Дашка, тебя не узнать, — присвистнул Костя, разглядывая девушку во все глаза. Обычно невзрачная и очень незаметная, Даша сегодня напоминала алый росчерк. Красное, открытое платье, такого же цвета туфли на высоком каблуке и алые губы — все это делало ее просто неузнаваемой и безумно притягательной, — Шикарно выглядишь, — резюмировал он, окинув девушку взглядом с головы до ног. — Спасибо, — тихо ответила она, чувствуя, что краснеет. А потом, вопреки своей привычке вечно смотреть в пол, гордо вскинула голову и, ослепительно улыбнувшись, прошла к входу в клуб. Когда она потянула дверь на себя, кто-то толкнул ее изнутри, и выпускница пошатнулась на высоких каблуках. — Девушка, осторожнее, — услышала она знакомый голос Макса, который поймал ее за талию. Когда она обернулась, он на секунду замер в удивлении, а потом усмехнулся, — а, это ты, Петрова, — его взгляд на мгновение задержался на ярко накрашенных губах девушки, а потом он едва заметно покачал головой, — ты все такой же неувязок. — Что ты тут делаешь? — удивленно прошептала Даша, не понимая, откуда он тут взялся. — Меня любезно пригласили мои выпускницы, — сладко улыбнулся физрук, а в глазах его плясали чертенята. — Это те, которые безумные? — изогнула бровь ученица, вспомнив его сообщение. — Именно, — одними губами ответил Макс, подталкивая ее вперед, — иди уже, Петрова. Внутри клуба, который ее класс снял для того, чтобы незабываемо отметить выпускной, кишел людьми, половину из которых Даша не видела ни разу в жизни: многие позвали друзей или свои вторые половинки. Других учителей девушка не заметила, а это значило, что ребята будут отрываться по полной. Кто-то сразу вручил ей что-то горячительное, и она опрокинула стакан в себя, даже не понимая, что пьет. А потом еще парочку — иначе тупость ее одноклассников повергла бы ее в депрессию. А вот после четвертого или пятого коктейля, она уже вовсю смеялась над плоскими шутками девчонок, которые окружили ее, восхищаясь платьем. А потом заиграла музыка и все ломанулись танцевать, мгновенно разбившись на пары. Еще пара таких же одиноких неудачников, как она, уныло сидели за столами, завистливо поглядывая на тех, кто отрывался на танцполе. Скользнув глазами по толпе, Даша увидела Макса, который о чем-то говорил с Аней, которая напоминала типичную американскую черлидершу — короткое платьице, огромное декольте, и взгляд хищницы, заманивающей жертву в свое логово. Она что-то говорила учителю, но он только смеялся и разводил руками. Обернувшись, он встретился глазами с Дашей и закатил глаза, а руки сложил в молитвенном жесте, словно пытаясь что-то ей сказать. Она пожала плечами, показывая, что не понимает, о чем он, тогда он незаметно поманил ее. Тяжело вздохнув, она направилась к нему. — Максим Валерьевич, ну пожалуйста, — канючила Аня, надувая губы, как обиженный ребенок. — Анна, извини, я не могу, — покачал головой Макс, хватая Дашу за руку, — я уже пообещал Петровой. — Что пообещал? — спросила выпускница, не понимая, что происходит. — Заткнись, Петрова, — грозно прошипел физрук, увлекая ее в сторону танцпола, — потанцуешь со мной. — Я? — растерянно переспросила девушка. — Ты, Петрова, ты, — подтвердил он, разворачивая ее лицом к себе, — скажи, тебя в детстве часто роняли, что ли? — Очень смешно, — нахмурилась Даша. — Да нет, скорее грустно, — усмехнулся учитель, притягивая девушку к себе, — а теперь давай потанцуем. — Но я не умею… — запротестовала девушка, услышав, что заиграло что-то латинское. — Я умею, — отрезал парень, одной рукой сжимая ее талию, а пальцы второй руки переплетая с ее, — заткнись и танцуй, — приказал он, делая первый шаг. Максим был превосходным танцором, поэтому уверенно вел девушку в танце, и подстраивался под нее, словно угадывая каждое движение. — На нас все смотрят, — смущенно выдавила Даша, с трудом поднимая глаза, чтобы посмотреть на него. — Пусть завидуют, — усмехнулся учитель и резко крутанул ее, а потом поймал, прижимая спиной к своей груди. Обе его руки соскользнули ей на бедра, несильно сжимая и направляя ученицу, и одновременно прижимая к себе. Музыка становилась все громче и быстрей, дыхание девушки сбилось к чертовой матери, воздух казался густым и влажным. Тело словно жгло от прикосновений физрука, который то скользил руками по ее телу, то вновь возвращался к ее бедрам, обтянутым алой тканью. Танец давно вышел за грани приличий, голова кружилась то ли от алкоголя, то ли от близости Макса. От его запаха, его прикосновений, его дыхания у нее в волосах. В какой-то момент она просто закрыла глаза и позволила себе делать все, что хочется. Прижиматься своими бедрами к его, прижиматься к нему, а он и не отталкивал, только сильнее притягивая ее к себе. Не осталось ничего, кроме сбившегося уже у обоих дыхания, обжигающих касаний и музыки, которая заставляла сердце биться чаще. Даше хотелось, чтобы этот танец длился вечность, но музыка оборвалась так же резко, как и началась. И она замерла, не зная, что делать дальше. Неожиданно рука физрука скользнула по ее шее, поворачивая ее лицо к его. Он смотрел на нее, смотрел на ее алые губы так, что Даше показалось, что он сейчас ее поцелует. Прямо здесь, на глазах у всех. И ей, впервые в жизни, будет плевать, что про нее подумают и что скажут. Она сама не заметила, как легонько подалась к нему. Еле заметное движение, но этого хватило, чтобы Макс очнулся от наваждения, навеянного танцем. — Спасибо за танец, Петрова, — прошептал он, обжигая дыханием ухо, и отпустил ее. Выпускница замерла на мгновение, чувствуя себя так, словно ее просто использовали. Вспомнив ситуацию с Аней, она сильно укусила губу, злясь, что посмела забыть о том, что она и этот танец просто были предлогом избавиться от назойливого внимания одноклассницы. Разозлившись на себя, на Макса, на дурацкую Аню, она схватила с ближайшего стола бутылку чего-то крепкого и вышла из клуба.***
Макс возвращался домой, чувствуя, как голова немного кружится. Совсем чуть-чуть, но все же ему было стыдно за то, что он пил с учениками, разбивая в прах и без того хлипкую субординацию, царившую между ними. Единственным его оправданием было то, что он больше никогда не увидит никого из них. Ну, кроме Петровой. Которая прямо сейчас сидела на лавочке возле его подъезда. Она сидела боком, привалившись к спинке лавки, и смотрела куда-то в сторону, время от времени отпивая из бутылки, которую держала в руках. — Вспомнишь солнце, вот и лучик, — пробормотал он себе под нос, — Петрова, ты чего тут делаешь? — спросил он, привлекая к себе внимание девушки. — Пью, — ответила она, и словно в подтверждение своих слов, сделала приличный глоток, как определил Макс, текилы. — А другого места для этого не нашлось? — иронично поинтересовался физрук, присаживаясь на краешек лавочки. — А что, мне нельзя пить там, где хочется? — возмутилась девушка. — Петрова, ты уникум. Тебе можно все, — заверил ее Макс, а потом все же спросил еще раз. — Так что ты тут делаешь? — Ну, — девушка покраснела и замялась, а потом, в своей обычной манере выпалила, — мама с папой уехали, а я потеряла ключи. И сумку, — призналась она, роняя голову на грудь, словно признавая свое жалкое положение. — Не было печали, называется. А чего к друзьям не пошла? — поинтересовался физрук. — Нет у меня друзей, ибо я убогое, социопатичное чмо, — призналась Даша. — Ясно, понятно, — кивнул Макс, и забрав у нее бутылку, сделал щедрый глоток, — ну, пойдем ко мне, что ль. Даша попыталась встать, но, учитывая, сколько она выпила, это оказалось не просто. Парню надоело ждать, когда к ней вернется способность стоять на двух ногах, и он просто подхватил ее на руки и потащил в подъезд, радуясь, что бабушка ускакала на дачу вскапывать огород и не увидит повторного явления этого чуда в перьях. Оказавшись в квартире, он прислонил Дашу к стеночке и помог снять туфли. Потом отобрал бутылку, которую она опять тянула к себе, и повел в спальню. Усадив ее на кровать, он стал рыться в поисках полотенца и какой-нибудь одежды для нее. Нашлась только старая, застиранная футболка, но он решил, что она вполне подойдет. — Переодевайся, — он кинул ее девушке в руки. Перехватив ее смущенный взгляд, он спросил — Петрова, что не так? — У меня молния на спине, — пробормотала она, краснея. Макс молча сел на кровать позади нее и расстегнул молнию. Заметив, что выпускница не двигается, он осторожно, едва касаясь, стянул с ее плеч лямки и позволил им соскользнуть вниз. Не удержавшись, он еле ощутимо провел пальцами по гладкой, шелковистой коже спины. Девушка вздрогнула и торопливо натянула на себя футболку. — Ну что, спать? — спросил Макс, отгоняя в сторону пьяные, и такие неуместные мысли. Петрова молча пожала плечами. — Да что с тобой такое? — физрук больше не мог выдерживать этого непонятного молчания и поведения выпускницы. — Ты мной воспользовался, — отчеканила Даша, не оборачиваясь. — Чего?! — поперхнулся парень. — Что ты несешь?! — А что, нет?! — в тон ему ответила бывшая школьница, разворачиваясь к нему, так что теперь их лица едва не соприкасались. — Ты танцевал со мной только чтобы избавиться от Ани! Это и значит использовать! — зло бросила она. Макс впервые не нашел, что ответить, только сейчас в полной мере осознав, что заигрался в пофлиртушки. Он заметил следы размазанной туши, словно Даша терла глаза, и понял, что она плакала. Из-за него. И сейчас в ее глазах стояли слезы, готовые вот-вот сорваться вниз. — Эй, Петрова, — зашептал он, — ты чего? Не реви, дурочка. Я в любом случае станцевал бы с тобой. А Аня — просто предлог, — торопливо объяснял он, мечтая оказаться в другом месте и избежать всех этих выяснений. — Правда? — еле слышно выдохнула девушка. Макс кивнул. А в следующее мгновение Даша подалась вперед и коснулась его губ своими. Легко, невинно, нежно. Ее руки осторожно легли на покатые плечи физрука, а пальцы еле ощутимо погладили шею. Парень застыл на мгновение, словно громом пораженный, а потом его руки скользнули на ее талию. Он притянул ее к себе и поцеловал так, как ему хотелось. Горячо, жадно, влажно. Его язык сплетался с ее, крепкие мужские руки сжимали ее талию, в то время, как Даша проскользнула ладонями под его футболку и водила пальцами по его груди и животу, пробуждая в его теле жар желания. Макс оторвался от ее губ и принялся целовать ее шею, позволяя ей стаскивать с себя футболку. Она отшвырнула ее в сторону, а потом сама поцеловала его, вжимаясь своим телом в его, зарываясь пальцами в его волосы. Когда она прошлась ногтями по его шее, его кожа покрылась мурашками, а сам Макс задышал чаще. Не осознавая уже, что он делает, он повалил ее на кровать, вжимая в матрас своим телом, снова и снова целуя мягкие, податливые губы. — Макс… — Даша неожиданно стала отталкивать парня, — Макс, отпусти, — сдавленно попросила она. — Ммм, Петрова, что не так? — прошептал он, покусывая мочку уха выпускницы, и не желая прекращать. — Меня тошнит, — девушка вздрогнула и поднесла ладонь ко рту, сдерживая алкоголь, который стремился вырваться наружу. Макс чертыхаясь, откатился в сторону. Даша тут же вскочила с кровати, и кинулась в ванную. После этого она кое-как умылась, рухнула в кровать и тут же уснула, оставив физрука наедине с душевными терзаниями и неудовлетворенным желанием.