Страх

Щелчок пальцами – и вот он очнулся, стоя на коленях и дрожа, сиреневые глаза широко распахнуты. Он смотрел перед собой, где в тенях виднелся на валуне знакомый силуэт. Несведущим людям улыбка второго показалась бы нежной, но знакомые с его соплеменниками могли заметить порочный блеск в аметистовых глазах. Ужас накатил на Хару. – Возбуждает, не правда ли? – Урара соскользнул с каменного трона и неспешно вышел из тьмы. Сначала блондин не понял, что имелось в виду, но потом заметил, что на его коленях лежит что-то тяжелое. Медленно, с опаской перевел он взгляд с собрата на то, что упиралось ему в грудь – и чуть не задохнулся. Темные волосы, темные, остекленевшие глаза… Немигающий, пустой взгляд… Мертв. Хару попытался встряхнуть, разбудить это тело, но руки тряслись и с трудом слушались. – Н-нацуки! Эй, принц, тяжело же… – Хару машинально улыбнулся, но губы его задрожали. В груди кольнуло чувство, людьми называемое беспокойством, Хару встряхнул друга сильнее. – Ну же, принц… А потом память вернулась. Было уже поздно, но Урара уводил его все дальше по скалистым склонам Эносимы. Хару спрашивал его, куда они идут, жаловался, что Урара слишком сильно сжал его запястье и что они опоздают на ужин к Кейт. Но второй инопланетянин молчал, и вскоре Хару сдался. Урара завел его в маленькую пещеру над морем, завертел на месте, пока у Хару не закружилась голова, потом притянул к себе. – Знаешь ли ты… – Что? – Хару потер глаза, чтобы привыкнуть к темноте пещеры. – Каково это – смотреть, как человека охватывает страх? – Но Юки и Нацуки говорили мне, что пугать других нехорошо, – Хару аж заморгал от удивления. Кому захочется делать такие плохие вещи? – О, в отличие от меня, ты еще не видел настоящего страха. – Настоящего… страха? – Хару запутался. Что, бывают еще и разные виды этого чувства? – За этим типом беспокойства очень интересно наблюдать, – ворковал ему в ухо Урара. – Ты мне показывал забавную человеческую штуку – телевизор. Хару вспомнил, как когда-то целый вечер они втроем с Урарой и Юки просидели за комедийным шоу, хохоча без перерыва. Было очень весело. Шепот Урары лился, как гладкий поток по гальке. – Даю слово, этот человеческий страх намного забавнее. А затем Хару ощутил, как по позвоночнику пробежал разряд, и вихор на его макушке встал дыбом. Урара подчинил его волю. Хару дернулся, ухмыльнулся до ушей. В самом деле, любопытно. – Иди, – прошептал Урара и вытолкнул его из пещеры, – найди того, кого хочешь напугать, того, кто обижал тебя, кого бы ты хотел проучить. Что Хару и сделал. Нацуки он нашел, когда тот закрывал семейный ресторан; неделю назад он вернулся из Америки в рыболовное межсезонье. Принц-рыбак напевал под нос какую-то моряцкую песенку, запирая двери. Истеричная усмешка Хару стала еще шире. Он выскочил из-за угла, выхватывая водяной пистолет, и застал Нацуки врасплох. Прежде чем парень успел среагировать, в него угодила струя воды, и он попал под контроль Хару. И они ушли, но сначала инопланетянин прихватил катушку лески со спиннинга, стоявшего у входа. Остальное Хару помнил нечетко; пейзажи сменяли друг друга, пока он бежал, сжимая запястье безучастного Нацуки, как недавно Урара тащил его самого. Подгоняемый адреналином и любопытством, он следовал по тем же парковым тропинкам и камням. Нацуки пришел в себя, только когда его втолкнули в проем в скале. Он споткнулся, схватился за стену, обернулся к пришельцу. Поправил очки на переносице. – Хару? Что ты… Хару развернул тонкую, прочную леску и вздрогнул, услышав собственный нервный смешок сквозь зубы. Он стремительно обошел друга, обернув нейлоновую нить вокруг его шеи, совсем как сам Нацуки, когда закреплял леску, чтобы выловить Урару из моря. И тут Хару начал понимать, какой страх имел в виду его собрат. Беспокойство. Отчаяние. Борьба за жизнь. – Посмотрим, как туго надо потянуть, чтобы сломать принца, – Хару словно издалека слышал свой голос, незнакомый, хриплый и безжизненный. Он сам себя боялся в этот миг. Физической борьбы Хару не запомнил; он видел только пальцы Нацуки, цепляющиеся за тугую леску, слезы отчаяния в стекленеющих глазах, затрудненное дыхание. Он смеялся, как безумный, не замечая, как тонкая нить врезается и в его пальцы, и тянул все сильнее и сильнее. А потом Урара освободил его. Хару упал, дрожа, накрытый коротким приступом амнезии. На смену эйфории пришел ужас. – Адреналин бьет ключом, ага? Хару почти не чувствовал, что Урара касается его плеч. Все его внимание поглощала завораживающая алая жидкость, что текла на его трясущиеся ладони с шеи Нацуки – А теперь, Хару, твоя очередь испытать страх. С этими словами кукловод выскользнул из пещеры, и блондин остался с телом друга на руках. Дрожащие пальцы откинули с лица «принца» темные пряди, сиреневые глаза тщетно высматривали искру жизни в глазах карих. Хару закричал.