Барышня крестьянка наше время

      На другой же день приступила она к исполнению своего плана, поехала покупать себе одежду, с помощью Даши создала себе образ, засадила за свой макияж и прическу своих подруг, и к вечеру все было готово. Лиза примерила обновки и призналась пред зеркалом, что никогда еще так мила самой себе не казалась. Она повторила свою роль, говорила на простолюдином языке, без всякого пафоса, смеялась, закрываясь рукавом, и заслужила полное одобрение Даши и Вики. Но, если быть до конца честной, то Лиза всегда была милой и застенчивой, хотя и немного хитрой.       На другой день, ни свет ни заря, Лиза уже проснулась. Весь дом еще спал. Лиза тихонько нарядилась простушкой, надев на себя легкое платье и балетки, дала помощницам свои наставления касательно дома и отца и вышла на заднее крыльцо ожидать такси, которое отвезёт ее на новую работу. Ей казалось, что этот день будет решающим в ее жизни, от чего же это, она не понимала.       Заря сияла на востоке, и золотые ряды облаков, казалось, ожидали солнца, как царедворцы ожидают государя; ясное небо, утренняя свежесть, роса, ветерок и пение птичек наполняли сердце Лизы младенческой веселостию; боясь какой-нибудь знакомой встречи, она, низко пригнулась на заднем сидении авто и попросила водителя ехать чуть быстрее обычного. Приближаясь к зданию в центре города, Лиза аккуратно вышла из такси и намеревалась пойти в здание. Поднявшись, молоденькая секретарша в строгом сером костюме сказала ожидать ей господина Морозова в холле. Сидя на мягком кожаном диване она принялась ждать Максима Петровича.       Сердце ее сильно билось, само не зная почему; но боязнь, сопровождающая молодые наши проказы, составляет и главную их прелесть. Веселость ее притихла. Мало-помалу предалась она сладкой мечтательности. Она думала… но можно ли с точностью определить, о чем думает двадцатилетняя барышня, практически одна, в холле офисного здания, в восьмом часу весеннего утра? Итак, она сидела задумавшись, как вдруг по всему офису пронеслась пожарная тревога. Лиза испугалась и вздрогнула, все ее тело вдруг окаменело, секретарша уже выбежала из офиса с криками: «Горим, горим». В то же время раздался голос: — Выходим, выходим, быстрее — и молодой человек показался из-за угла. — Девушка, пойдемте — сказал он Лизе, — пожарная тревога, пойдемте быстрее. Лиза еще не успела оправиться от испуга и просто молчала, но потом что-то ее как будто ударило и она все же ответила. — Ой, извините, я не знаю, — сказала она, все еще с диким испугом, — да, да, идемте. Максим Петрович между тем пристально глядел на молодую девушку, а после понял, что она не в состоянии идти, взял ее под руку и вел вниз по лестнице. — Пойдем со мной, а то еще заплутаешь, — сказал он ей, — ты здесь в первый раз?  — Да, спасибо, — отвечала Лиза, — в первый.  — Откуда ты?  — Из Саратова; я пришла устраиваться на работу, на собеседование, а тут такое. А вы?  — Да, такое у нас происходит не часто. — отвечал Максим, все ещё таща девушку за собой — Родился в Москве, а после учился за границей, потом вернулся на Родину работать. Даже будучи в такой ситуации Максиму Петровичу очень хотелось уравнять их отношения. Но Лиза поглядела на него и неожиданно засмеялась. — Это так странно — сказала она, — там наверху пожар, а мы с Вами болтаем как ни в чем не бывало.  — Ну, во-первых, еще не понятно пожар или нет, а, во-вторых почему же странно? Очень даже хорошо.  — Не знаю, мы с Вами еще даже не коллеги.  — Однако ж?  — Просто странно, что такой большой начальник, как вы, беседуете со мной по пустякам, с совершенно неизвестным Вам человеком.       Спустившись вниз, они продолжили диалог, и Максим пригласил ее в кафе неподалеку от офиса, Елизавета согласилась. Они хорошенько отобедали и побеседовали, не забывая смеяться, когда же время показывало, что можно вернуться в офис, Максим Петрович предложил ей пройти собеседование сегодня же, дабы узнать ее способности в финансовом плане, ведь претендовала Елизавета Александровна на должность директора финансов.       С каждой минутой их общения Лиза все больше нравилась Максиму, она не была в его вкусе, но чем-то цепляла явно. Быть может своей естественностью? Ведь Елизавета не была из тех, кто наносит тонны макияжа. Привыкнув не церемониться с хорошенькими девочками, он было хотел обнять ее; но Лиза отпрыгнула от него и приняла вдруг на себя такой строгий и холодный вид, что хотя это и рассмешило Морозова, но удержало его от дальнейших покушений. — Если вы хотите, чтобы мы были и впредь приятелями или хотя бы коллегами — сказала она с важностью, — то не извольте забываться.  — Кто тебя научил этой премудрости? — спросил Максим, расхохотавшись. — Уж не в Саратове ли? Вот какими путями распространяется просвещение! Лиза почувствовала, что вышла было из своей роли, и тотчас поправилась.  — А что думаете? — сказала она, —раз вы большой начальник, то Вам все можно? Так что ли? Однако, — продолжала она, — это не так, не каждая девушка готова повеситься на другого мужчину только из-за того, что он красив и богат. Идите-ка вы, Максим Петрович, в свой кабинет, а я пройду на собеседование, где меня уже наверное заждались. Прошу прощения, если Вас задела, но и вы тоже думайте, прежде чем начинать приставать к девушке, которую знаете пару часов… Лиза хотела удалиться, но Максим удержал ее за руку. — То есть ты считаешь меня красивым?  — Что? — отвечала Лиза, стараясь освободить свои пальцы от руки Морозова, — да пустите же вы; мне на собеседование нужно.  — Ну, Елизавета, теперь ты точно в моей власти, непременно буду ждать тебя в гости в свой кабинет.  — Почему вы так уверенны, что я пройду это собеседование? — возразила с живостью Лиза.  — Потому что перед тем, как ты пришла сюда, твое резюме уже было на моем столе, и хочу сказать, было оно довольно отличным, училась сначала в Москве, после по гранту перевели учиться в Англию, работала с известными компаниями сначала ассистенткой финансового директора, а потом и самим финансовым директором. Да и плюс ко всему, ты очень умная и дерзкая девушка, мне такие нравятся, не пустые, да и есть о чем поговорить, поэтому непременно хочу с тобою опять увидеться. Надеюсь, завтра.  — Ну я когда-нибудь приду к Вам в кабинет, да и то не знаю, вдруг не возьмут? — Лиза мило хлопала ресницами.  — Возьмут, если все-таки хочешь работу. Когда же мне Вас ждать, Елизавета Александровна, в своем кабинете?  — Ой, боюсь, что никогда, но работа мне и в правду нужна. Буду стараться избегать ваш кабинет, Максим Петрович. — Лиза улыбалась, и это обозначало одно, Максим Петрович ей явно понравился, но в таких влюбляться нельзя, и Лизавета это прекрасно знала.  — Удачи тебе на собеседовании, буду с нетерпением ждать нашей новой встречи.  — Да, да. — Будем надеяться, что ты оправдаешь наши надежды, потому что бывший финансист ввел компанию в нехорошее положение, я надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.  — Да, понимаю, наслышана о вашем бывшем директоре, я правда постараюсь. — И да, Лиз, если все так хорошо в твоем резюме как на самом деле, то мы и в правду нуждаемся в тебе.  — Спасибо. Ну я пойду, а то и так уже вогнали в краску. — застеснявшись, Лиза поспешила удалиться, но в голове ее всплыл один вопрос, когда это они успели перейти на «ты»?       Молодые люди расстались. Лиза вошла в кабинет, где ее уже ожидали. Там она уселась и принялась уверенно отвечать на вопросы и задачи нетерпеливой старой женщины, которая принимала ее на работу.       После ей сказали, что ее приняли, и она может приступить к выполнению своих обязанностей уже завтра. Счастью не было предела, не потому что она будет пытаться исполнить свой план, чтобы помирить двух отцов, но и потому что ее приняли на работу, как обычную девушку, не по блату, а потому что она хорошо справилась с задачами, которые ей дали. Это была первая работа, которую она получила не по настоянию отца, да и, в прибавок, она пошла туда, куда сама захотела, ведь холдинг Морозова был одним из самых крупных холдингов во всей стране, и работать в такой фирме было одно удовольствие. Но это ей только казалось.       Придя домой, стол был уже накрыт, ужин готов, и помощницы, уже набеленные и затянутые в рюмочку, нарезывали тоненькие тартинки. Разговаривая с отцом по видеосвязи, папа похвалил ее за хорошо выполненный дизайн дома одного его друга. Да, Лиза была, действительно, умелицей, все, за что бы она не бралась, получалось у нее прекрасно. Наверно поэтому в ее копилке были знания в совершенстве четырех языков и два высших образования. Одно финансовое, потому что так захотел отец, говоря, что художник — это не профессия, а дурь. А другое дизайнер — ведь именно им Лиза и мечтала стать с детства, рисуя очередные картины и проектируя дома с квартирами на компьютере.  — Нет ничего лучше, — сказал с гордостью он, — как видеть, как радуются твои друзья ремонту домов, где твоя дочь выступила дизайнером.       Тут он привел несколько примеров настоящих трудоголиков, которые успевали всем заниматься, почерпнутых из английских журналов, замечая, что все люди, которые занимались разносторонними профессиями, были крайне целеустремленны и здоровы. Лиза его не слушала.       Она в мыслях повторяла все обстоятельства утреннего свидания, весь разговор Лизаветы с молодым начальником, и совесть начинала ее мучить. Напрасно возражала она самой себе, что беседа их не выходила из границ благопристойности, что эта шалость не могла иметь никакого последствия, совесть ее роптала громче ее разума.       Возложенные на нее надежды хорошего финансиста все более беспокоили ее: она совсем потеряла веру в себя и, действительно, боялась подвести такую огромную компанию, прекрасно понимая о том, что ложь может вскрыться, и Максим Петрович поймет, что она и есть дочь заклятого врага отца. Ведь она даже не меняла имя и фамилию, вот дура, говорила она себе. Но, если она завтра не придет, Максим Петрович, прождав ее напрасно, может пойти искать ее по прописке, да она прописана по другому адресу, но все и в правду может вскрыться. Мысль эта ужаснула Лизу, и она, собравшись духом, все-таки решилась на другое утро пойти на работу, оправдывая себя тем, что эта работа — лучшая из тех, что ей могли бы предложить.