В горе и в радости

- И что, теперь так будет всегда? В ответ Юнги лишь кивают, и парень снова обреченно вздыхает. Он сидит со скрещенными ногами и руками, словно всем своим телом пытаясь показать свое недовольство. Ким Сокджин и Ким Намджун встречаются. И прямо сейчас они сидят рядом друг с другом, прямо напротив Юнги, и кормят друг друга с ложечки. Они слишком приторно милые, Мин не может скрыть отвращения и лишь с мольбой в глазах поочередно смотрит на своих друзей. Намджун время от времени поглядывает на старого друга, пытаясь убедить его одним взглядом, чтобы тот не дулся и успокоился, как это давным-давно сделали все остальные их друзья. - Так, - привлекает внимание собравшихся Намджун, - давайте еще раз поднимем бокалы за возвращение нашего Юнги-хена! Да-а! Парни чокаются пластиковыми стаканчиками, и Юнги тоже, показывая натянутую улыбку. Ему ничего не остается, кроме как принять их отношения, тем более, что у него нет больше права на другую реакцию. Потому что именно Юнги был тем, кто сбежал. И он сейчас должен быть только благодарен тому, что друзья приняли его обратно в компанию, как ни в чем не бывало, после трех лет отсутствия. - Ну рассказывай, как там Китай? – Намджун подсаживается к ушедшему из-за стола другу. Точнее бухается рядом на диване, едва не пролив содержимое стаканчика. – Упс. - Китай как Китай, - пожимает плечами Юнги, - с китайцами. Ты рассказывай. - Как будто это был секрет, - усмехается Намджун. Да, Юнги прекрасно знал, что его лучший друг теперь встречается с парнем. Но у остальных было время, чтобы привыкнуть видеть их вместе, привыкнуть не замечать влюбленных взглядов, которыми они то и дело одаривали друг друга. У Юнги не было этого времени. Намджун мечтательно смотрит на своего парня, который в очередной раз чокается с их компанией, недоумевая, как в того может вмещаться столько алкоголя. Сокджин нравится всем его друзьям, что не может не радовать, но только с самым близким другом почему-то сложнее всего. - Ничего не сказал, уехал, - Намджун загибает пальцы, - не звонил, не писал. Я даже подумал, что ты сбежал, убитый горем, потому что был тайно в меня влюблен! - Тьфу на тебя! – Юнги толкает младшего в плечо. – Вообще-то я звонил пару раз. - Пару раз, - акцентирует Ким. Намджун вздыхает, рассматривая банальный пластиковый стаканчик в руках так, словно это некая диковинная вещица. Он отпивает понемногу, шипя и кривясь каждый раз. Юнги видит, как друг собирается с мыслями и не смеет мешать. - Он чудесный, - наконец-то произносит Ким, хотя ему все равно не нравится выбранная фраза. – На самом деле, я должен на коленях перед тобой стоять, за то, что ты помог нам с ним познакомиться. Намджун смотрит абсолютно влюбленными глазами. Конечно же не на Юнги, а на того, кто размахивает руками, пытаясь убедить в чем-то собравшихся за столом. - Третий год одно и то же, - вздыхает Намджун, - когда он уже перестанет бороться с Чангю? Юнги с интересом всматривается в происходящее за столом. А именно в то, как краснеет лицо Сокджина, когда тот пытается противостоять крепкой мускулистой руке. Про себя Мин отмечает, что никогда не стал бы даже пробоваться в армрестлинге, даже если бы его противником был кто-то не настолько сильный, как Сокджин, например, а уж тем более, если это самый главный качок из их компании. Но парень его друга не хочет сдаваться до последнего и бьет кулаком по столу, когда его руку, наконец, заваливают, прижимая костяшками пальцев к столешнице. - Хоть бы раз поддался, ну, - хлопает Намджун по плечу друга, расплываясь в улыбке. Юнги испуганно озирается, не понимая, как мог не заметить перемещение Намджуна по комнате. - А ты ему хоть раз поддался? – дергает бровями бесстыжий Чангю, а остальные заливаются смехом. Намджун только краснеет и выдавливает смущенное «придурки» в адрес друзей. Он понимает, что эти шуточки никогда не прекратятся, но не смеет обижаться. Он более, чем благодарен за то, что они приняли Сокджина, их совсем не дружеские отношения, и что им не нужно скрываться ото всех и вся. Юнги кажется, что со стороны они не выглядят как типичная парочка, потому что его лучший друг за весь вечер не поцеловал Сокджина даже в щеку, не говоря уже о чем-то большем. Он говорит об этом младшему из их компании, парню, с которым Юнги был едва ли знаком, совсем не ожидая, что он тут же повторит его фразу для всех: - Они вообще точно встречаются? Ответом на вопрос следует гул из недовольных голосов, пока все это словесное месиво не перерастает в хор, призывающий единственную в чисто мужской компании парочку поцеловаться. Намджун отмахивается, как и всегда, тем более, что сейчас среди них сидит округливший глаза Мин Юнги, тот, кому такого шока уж точно не пережить, по крайней мере сегодня. - Мы, наверное, увидим, как они целуются, только на их свадьбе! Намджун бросает в Минхена первым, что попадается под руку, в шутку замахивается и заливисто смеется, обнимая Сокджина за талию. Старший, в свою очередь, проводит ладонью по внутренней стороне бедра Джуна, получая за это щипок. Они обмениваются взглядами и, если бы глаза могли говорить вслух, то можно было бы услышать сокджиново «Больно! У меня синяк будет!» и намджуново «Будешь знать. Вот разойдутся ребята, и я тебе покажу, что значит больно» в ответ. - Эй, хватит, - Намджун обращается к друзьям, которые все еще обсуждают поцелуйную тему, - это слишком смущает! Вообще-то мы собрались здесь по другому поводу. - За Юнги! - За хена! Пластиковые стаканчики трещат под крепкими пальцами парней, наполняясь алкоголем и тут же опустошаясь. И это повторяется еще несколько раз, до тех пор, пока кто-то из них не говорит, что пора оставить голубков наедине. Намджун из вежливости пытается удержать друзей еще ненадолго, тряся полупустой бутылкой, но парни настойчиво отказываются, ссылаясь на то, что завтра не выходной, и что, если автобусы перестанут ходить, то на такси у них денег нет. Намджун пытается сказать что-то в ответ, но замолкает, когда получает тычок в бок от Сокджина. - Пусть идут. Намджун даже трезвеет, кажется, и перестает уговаривать о продолжении банкета, потому что Сокджин говорит тем самым голосом, касаясь мочки уха влажными губами. Он вторит старшему, «Приходите еще!», а сам вздыхает с облегчением, когда входная дверь закрывается, а гул за ней сменяется тишиной. Сокджин смотрит с желанием. Его рот слегка приоткрыт, а язык елозит по внутренней стороне щеки, отчего у Намджуна волоски на коже становятся дыбом. Они никогда не целуются при друзьях не только потому, что стесняются, а еще и потому, что боятся, что не смогут остановится. Биение сердца гулом отдается в ушах. Намджун так и не привык к этому чувству за три с лишним года. Он не привык к тому, что теперь тоже студент, к тому, что больше не дружит с Юнги так, как раньше. К тому, что влюблен, он тоже так и не привык. Кажется, что он испытывает это чувство каждый раз заново, потому что Сокджин даже хуже, чем наркотик. По крайне мере Намджуну так кажется. Он всматривается в привычные черты лица, каждый раз находя что-то новое. Сегодня Сокджин немного похотливее обычного, от чего у Намджуна начинает кружиться голова. Старший рывком притягивает его к себе, прижимая как можно ближе к своему телу. Он держит ладони на ягодицах младшего, выгибается, отклоняя голову назад. Прямо за ними стоит выкрашенный в темно синий цвет комод из массива дуба, и Джин думает, что наверняка будет очень удобно на него опираться. - Здесь мы еще этим не занимались. Странно, потому что Намджуну кажется, что больше в этой квартире такого места не существовало. К слову, они почти сразу стали жить вместе в съемной квартире Намджуна, хотя чердак Джина и хранил в себе теплые воспоминания их знакомства. Просто у младшего намного просторнее и отсюда было проще добираться до университета. Особенно важным это было теперь, когда каждое их утро стало начинаться отнюдь не с чашечки кофе. Сокджин вскрикивает и бьет несильно локтем в живот младшему, когда тот входит слишком резко, забывшись из-за алкоголя. Он тут же нашептывает извинения, вспоминая, что с последнего раза прошло уже больше недели, и гладит старшего по животу, почти сразу же спускаясь ладонями ниже. Джин тянет воздух сквозь зубы и на выдохе стонет. Подставляется под немного грубые толчки, зная точно, как выглядит лицо Намджуна в этот момент. Однажды они делали это перед большим зеркалом в примерочной, и тогда Сокджин впервые увидел лицо своего парня, не выражающее ничего, кроме животного желания. И если бы Сокджин был девушкой, то наверняка расстраивался бы из-за недостатка нежности в такой волнующий момент, но, слава Богу, он не был девушкой. И ему до дрожи в коленках нравился именно такой Ким Намджун. Когда Джин уже не может держаться и вскрикивает снова и снова, сбрасывая на пол вещи с комода, в попытках уцепиться за что-нибудь покрепче, Юнги стоит за дверью с трясущими руками. Он сжимает зубы до боли в висках с ужасом понимая, что происходит внутри. Он даже забывает зачем вернулся и быстрым шагом уходит прочь. *** - Я оставил у вас телефон. Юнги звонит Намджуну на следующий день, когда встречается с одним из их общих знакомых, о встрече с которым было договорено заранее. Много кто хотел увидеться с Юнги после его трехлетнего отсутствия, так что можно было выдавать билетики за деньги и неплохо так озолотиться. Если еще и учитывать всех девчонок, которые рыдали в три ручья, узнав, что их потенциальный муж покинул Южную Корею, даже не позволив попрощаться с собой, то и подавно. Для них это было сродни лотерее, и отнюдь не каждой везло приблизиться к Юнги ближе, чем на метр. Намджун говорит, что сейчас он на занятиях, но у Сокджина сегодня выходной и Юнги может прийти за своим телефоном. Ему не очень нравится такая перспектива, но жить без связи в 21-ом веке слишком сложно, да еще и нужно срочно перенести запланированную на вечер встречу, потому что отец просит сходить с ним в сауну. Юнги неуверенно стучит в дверь, понимая, что вряд ли можно услышать стук по кожаной обивке, так что собирается с духом и нажимает на кнопку звонка. Он слышит слабый перелив, разносящийся по квартире, поправляет напоследок одежду и прическу, но не успевает как следует подготовиться. Вместо приветствия, Юнги глотает слюну, стараясь не задерживать взгляд на Сокджине слишком долго. Тот, в свою очередь, радостно приглашает гостя внутрь, и Юнги делает неуверенный шаг вперед, боясь продвинуться вглубь квартиры. - Проходи, - слышится голос Сокджина, удалившегося на поиски гаджета. - Просто подай мне телефон, и я пойду, - тянет в ответ Юнги, - мне лень разуваться. - Ты даже не зайдешь выпить чашечку кофе? К тому времени, как Сокджин возвращается с телефоном в руках, Юнги уже аккуратно составил кеды носками к двери. Джин подходит слишком близко, что Мин едва не ударяется макушкой об его подбородок, выпрямляясь. Он снова про себя отмечает, что Сокджин высокий, и хочет поскорее присесть, чтобы если уж и смотреть на собеседника, задрав голову, то только из-за того, что один из них будет сидеть, а не из-за разницы в росте. Ему все еще не нравится идея с пребыванием в чужой квартире, да еще и один на один с Джином, но еще ему вроде бы как нужно убить время до встречи с отцом. Мин хочет проверить телефон на предмет пропущенных вызовов и сообщений, но хмурится – разрядился. Сокджин любезно предоставляет ему зарядное устройство и возвращается к возне за плитой. Юнги видит такого Сокджина впервые. Такого домашнего, обычного парня, ни разу не напуганного и даже дружелюбного. Не то, чтобы он знал вообще, каким может быть Джин, вообще-то Юнги едва ли помнил бы, как этот парень вообще выглядит, если бы не… - Вы же не заглядывали в мой телефон? Юнги пугается, когда понимает, что вообще-то у него сроду не стояло никакого пароля от лишних глаз, потому что телефон был одной из тех вещей, которые Юнги почти никогда не выпускал из рук. От греха подальше. Но после вчерашнего он серьезно задумывается о блокировке. - Даже если бы мы хотели, он все равно разряжен. – Усмехается Джин. – Да и нам вообще-то не до этого было, знаешь ли. - О-о, - морщится Юнги, - только без подробностей. Потому что ему уже хватило вчерашнего. Он безоговорочно верит, что им было не до его секретов, но все равно немного переживает. И не было бы беды, если бы там была какая-нибудь порнушка, но это была далеко не она, и даже не фотки с голыми бабами. Одна единственная фотография, из-за которой Юнги переживал больше всего на свете, это та самая смазанная фотография Сокджина, которую он сделал давным-давно, чтобы показать Намджуну «занозу в заднице». Юнги ждет, пока кофе немного остынет, и украдкой наблюдает за парнем лучшего друга. Он понимает, что его нифига не отпустило за три года, а скорее наоборот. И если тогда ему хотелось навсегда вычеркнуть Сокджина из своей жизни, потому что принять действительность ему не представлялось возможным, то сейчас ему хочется перечеркнуть все свои старания, наплевать на принципы и сделать Сокджина только своим. Но вместо этого он огрызается: - Давай ты не будешь пытаться подружиться со мной? Сокджин выдает лишь тихое «оу», думая, что для Юнги это было бы слишком быстро. Хотя на деле и прошло больше трех лет, а с их последней встречи, если не считать вчерашнюю, у Джина остались не самые хорошие воспоминания. Джин так и не достает печенье, предложив которое лишь нарвался на грубость, и понимает, что им действительно не стоит пытаться подружиться. Он не прогоняет Юнги только потому что тот все еще вроде бы как друг Намджуна, и в силу своего воспитания ждет, когда он соизволит уйти сам. Долго ждать не приходится, потому что Мин даже не притрагивается к чашке и, тем более, не просит провожать его. *** Теперь Юнги знает, в какой день недели Сокджин остается дома один, и никак не может заставить себя забыть эту информацию. Он каждый день встречается с кем-нибудь из знакомых, так что у него вроде бы даже как есть причина, чтобы напиться. Иногда он рассказывает что-то из произошедшего за три года, кому-нибудь даже рассказывает о своем сексуальном опыте, не делясь особо пикантными подробностями, но некоторые вещи навсегда оставляет при себе. Например, то, что нагнул парочку парней: одного по пьяни, а другого, потому что тот слишком недвусмысленно терся об его бедро в клубе. К слову, второй был немного крупнее Юнги, так что ему даже было немного страшно, не нагнут ли его самого. И он бы, конечно, не дался, если что. Мог бы даже, в случае чего, подать в суд. Почему-то он думает, что Сокджину бы дался, и тут же прячет лицо в ладонях, надавливая указательными пальцами во внутренние уголки глаз. Он приходит в норму где-то через пол минуты, понимая, что изменения в его состоянии даже не были замечены. Девушка, сидящая напротив, имя которой он даже не потрудился запоминать, трещала с кем-то по телефону, увлеченно рассказывая о своем «свидании». Кажется, просто факт встречи с Юнги ее радовал больше, чем присутствие самого парня. Будто это достижение мирового масштаба, о котором немедленно нужно рассказать всем знакомым. Мин наблюдает за девушкой, размышляя, посмотрит ли она в его сторону хоть раз за весь разговор, но, так и не дождавшись, встает и уходит, по-джентельменски оплачивая счет. Завтра среда. И завтра он точно пойдет к Сокджину, чтобы сказать «ладно, давай попробуем дружить». И он даже называет Джина хеном, хотя ему немного непривычно, как и улыбаться. Ему не очень верят и сторонятся, так что Юнги вдруг чувствует, что зря все это затеял и рвет с места. Сокджин переживает, что все испортил и бежит следом, захватывая на ходу ветровку, едва ли не забывая закрыть квартиру на ключ. - Эй, постой! Юнги не ожидает, что старший последует за ним, так что останавливается скорее от неожиданности. - Извини, - Джин пытается заглянуть ему в глаза, - мне просто непривычно, что ты… - Могу быть хорошим? - Типа того. - Ну вот я могу, вроде. Сокджин собирается сказать что-то про то, что они должны постараться поладить, хотя бы ради Намджуна, но пока он формирует свои мысли, Юнги притягивает его за шею и, зажмурившись от страха, впивается в пухлые губы. Сокджин широко распахивает глаза от неожиданности, медлит только потому, что шокирован, но через секунду с силой отталкивает не крупного парня от себя. Все его предположения об необъяснимой неприязни к нему рушатся в один миг, заставляя увидеть ситуацию с новой стороны. Юнги снова пытается приблизиться к Сокджину, но тот отталкивает его с удвоенной силой, и не говоря больше ни слова, уходит быстрым шагом. Юнги его не догоняет, ведь это было бы слишком сопливо, и они не в романтическом кинофильме. Он запускает пальцы в отросшие волосы, сжимает их со злости, и когда на смену приходит разочарование, роняет руки, вскрикивает и пинает воздух. Он садится прямо на тротуаре, опираясь ладонями о холодный шершавый асфальт, и смотрит в небо, надеясь, что оно вот-вот обрушится, закончив его страдания. *** Намджун несколько раз спрашивает у Сокджина, что случилось, но тот продолжает утверждать, что все в порядке, и это заставляет первого насторожиться. Совершенно случайно их сегодня отпустили немного пораньше. Совершенно случайно, он увидел, как его лучший друг и его парень прижимаются друг к другу губами. И пусть он видел потом реакцию Сокджина, как видел и реакцию Юнги, но тот факт, что хен не делится с ним произошедшим, заставляет нервничать. Он незаметно, пока Джин не видит, вытирает губы тыльной стороной ладони после привычного приветственного поцелуя. Он хочет вернуться во времени на час назад и никогда не видеть того, что увидел, но такое если и будет возможным когда-то, то, скорее всего, где-то в третьем тысячелетии. - Как прошел день? – Спрашивает Намджун, когда они уже в постели. - Нормально, - врет Сокджин, закусывая губу, - Юнги заходил. Намджун еле держится, чтобы не сказать, что знает, вовремя прикусывая язык. В принципе, Джин рассказывает ему правду, умалчивая лишь о том, что произошло на улице. Он вдруг думает, что их мог увидеть кто угодно, но не уверен, стоит ли рассказывать все до конца. Они не занимаются любовью, потому что Намджун слишком быстро отворачивается на другой бок, словно они лет двадцать как женатая пара, которым осточертело все, и даже секс друг с другом. Сокджин даже рад, потому что он и не хочет сегодня. Выражение лица Юнги, после того как Джин оттолкнул его, стоит прямо перед глазами, мешая думать о чем-либо другом. Они с Намджуном так и засыпают, даже не прикасаясь друг к другу. *** Спустя несколько дней все вроде бы приходит в норму, а отсутствие новостей от Юнги не слишком их беспокоит. Намджун еще не совсем привык к тому, что его друг вернулся на родину, а Сокджин уж явно был последним человеком, которому хотелось бы увидеться с ним. Беда приходит тогда, когда ее уже перестают ждать, и бьет очень больно. Сокджин обещал Намджуну, что все будет в порядке и он может сходить в продуктовый сам, но именно сегодня он не сдерживает обещание. Три огромных силуэта появляются будто бы из ниоткуда. И пока один бьет в живот, другой ловит Джина сзади и пинает коленом. Третий наблюдает, и Сокджин уже не замечает потом, кто из них куда ударяет. Он старается прикрыть руками хотя бы лицо, потому что дать отпор сразу троим он точно не сможет, но и этого ему не позволяют. Запястья больно сжимают чужие грубые ладони, и один из кулаков спешит познакомиться с челюстью Сокджина. Кровь смешивает со слюной, а у Джина нет сил даже сплюнуть неприятную жижу. Он обмякает в чужих руках, сдаваясь полностью, и тут же падает на асфальт. Он лежит так несколько минут, в окружении рассыпавшихся вокруг мандаринов, прежде чем понимает, что его обидчики уже давно ушли. Собравшись с силами, он приподнимается на локтях, и, еще немного погодя, садится. Раздумывая, собирать мандарины обратно в пакет или поскорее вернуться домой, он не замечает, как возле него возникает знакомая фигура. - Сокджин-хен? Джин сразу понимает, кому принадлежит голос, так что, прежде чем поднять голову, зло сжимает губы. Он смотрит на фальшиво обеспокоенного Юнги исподлобья и качает головой, словно не верит, что все это дерьмо происходит именно с ним. - Чего ты добиваешься? – Сквозь зубы шипит старший. - Кто тебя так? – Не сдается Мин, и тянется к лицу Джина. - Ты думаешь, я идиот? – Парень зло отталкивает худые руки. – Ты типа таким образом хочешь добиться моего внимания или что? Ты слишком плохой способ выбрал, Мин Юнги-щи, и слишком поздно опомнился. У меня уже есть парень, которого я люблю, и, более того, это твой друг, идиота кусок! Проваливай ко всем чертям! Сокджин бросает в младшего мандарином, держась другой рукой за живот, в надежде, что ему хватит сил встать с первого раза, не давая Юнги возможности попытаться проявить никому не нужную и неуместную заботу. К этому времени Намджун уже начинает волноваться, нервно поглядывая на часы и прикидывая в уме, сколько же должен Сокджин бродить по продуктовому, чтобы вот так задержаться. Чувство волнения не покидает его все время, пока старший отсутствует, так что парень не выдерживает и выходит на улицу. Он видит, как в Юнги летит мандарин и спешит к месту драки. Не разбираясь, он хватает когда-то лучшего друга за грудки и бьет изо всех сил кулаком в челюсть. - Сука! Сокджин даже не пытается его остановить, а Юнги терпит, зажмуриваясь то ли о боли, то ли осознания того, что он полный идиот, которому не светит ничего, кроме больнички, если он продолжит в том же духе. Юнги ждет еще удары, но младший сдерживается, и отталкивает его, но не сильно, так что Юнги только слегка пошатывается. Намджун собирает наспех в пакет мандарины, еще некоторые рассыпавшиеся мелочи, помогает Сокджину подняться и оставляет Юнги в одиночестве, даже ничего не сказав напоследок. - Я не рассказал тебе кое-что, - начинает было Сокджин, когда младший усаживает его в мягкое кресло и уже собирается уйти за перекисью и бинтами. - Я знаю, - признается Намджун, понимая, что все его подозрения были напрасными, и что он больше никогда не усомнится в своем парне. - Прости… - Дурак? – Намджун аккуратно берет лицо Джина в свои ладони, заставляя смотреть в глаза. – Это я должен извиняться. Смотри, что с тобой случилось. Сокджин позволяет заботиться о себе, вспоминая их не самое тривиальное знакомство. Он улыбается, несмотря на боль, наблюдая за усердием младшего, посмеивается, когда тот раз за разом роняет баночку с перекисью и еле слышно матерится. Джин словно возвращается на три с лишним года назад, и, кажется, заново влюбляется в Ким Намджуна. Джин тихо шипит, когда младший обнимает его за талию. Он не может уснуть уже второй час, так что слышит, когда Намджун присоединяется к нему под одеялом. Старший не хотел оставлять своего парня ужинать в одиночестве, но тот настаивает, что справится сам, отправляя Джина отдыхать. - Я убью этого придурка, - злится младший вслух, понимая, что его парень все еще не спит. - Поверить не могу, - хрипит Сокджин, - что любовь способна на такое. Позвать дружков, чтобы того, кого ты любишь, избили до полусмерти, чтобы потом был повод позаботиться? - Не забывай, что мы с тобой точно так же познакомились. Сокджину нужно немного больше времени, чем обычно, чтобы развернуться на другой бок. Он корчится от боли и вздыхает с облегчением, когда наконец оказывается лежащим лицом к лицу с Намджуном. - И вовсе не так же. Сокджин не может не улыбнуться, осознавая степень своей влюбленности. Он придвигается ближе и почти невесомо целует губы Намджуна, тут же шикая, притрагиваясь к своим. Младший перехватывает его руку, сжимает чужие пальцы не сильно. Он смотрит куда-то сквозь Сокджина и тот решает не мешать его раздумьям, придвигаясь чуть ближе и утыкаясь лбом в широкую грудь. *** - Ты точно будешь в порядке? - Да-а. - Уверен? - Я не собираюсь никуда выходить, иди уже. Сокджин не очень хочет оставаться один, а отправлять Намджуна на встречу с «лучшим другом» - тем более. Он все еще мысленно подставляет кавычки к словосочетанию «лучший друг», когда думает про Юнги, хотя и прекрасно понимает чувства своего парня. У Сокджина ведь тоже есть лучший друг. Да и оставлять все в подвешенном состоянии еще дольше никак нельзя. Не то, чтобы Джин не был рад, что уже около месяца Мин Юнги не было в их жизни, но если учитывать тот факт, что «я впервые вижу его таким, вообще-то он идиот, но я не думал, что до такой степени», то старший соглашается, чтобы его парень попытался все выяснить и помириться с лучшим другом. - Привет. Они договариваются встретиться в парке, хотя уже довольно холодно для уличных прогулок, но их ждет серьезный мужской разговор, подразумевающий отсутствие лишних ушей. Юнги ждет уже около получаса, приходя заранее, боясь, что если опоздает, то такой возможности ему может больше не подвернуться. Намджун, конечно, довольно отходчивый, но кто знает, что Ким Сокджин сделал с его другом за три года. Вместо приветствия Намджун выдавливает кривоватую улыбку, словно показывая, что настроен более или менее положительно. Он не вынимает рук из карманов, даже когда они садятся на спинку лавочки, собирая недовольные взгляды редких прохожих. Юнги понимает, что от него ждут объяснений, и, хотя он и собирался с мыслями уже очень долго, а все они внезапно превращаются в кашу, заставляя нервничать. Он достает из кармана пачку сигарет, но не успевает прикурить, потому что младший вытаскивает сигарету у него изо рта, но не бросает на землю. Он никогда не был «плохим парнем», а после встречи с Сокджином и вовсе стал почти примерным, завидным женихом. - Ты совсем? Даже будучи подростками мы никогда не курили! Чем ты занимаешься? Неужели все так серьезно? - Отдай, - злится Мин, - не ты их покупал. Намджун больше не затрагивает эту тему, сигарету отдает, но от дыма отмахивается до тех пор, пока Юнги не бросает бычок на землю, получая за это еще минус один к карме. - Знаешь, - начинает наконец-то старший, - я тогда и подумать не мог, чем все это обернется. Юнги рассматривает свои кроссовки, понимая, что не хочет видеть сейчас лицо друга. Он делает долгие паузы между фразами, а Намджун терпеливо ждет и ничего не спрашивает, понимая, что подобного рода вещи даются не так просто. - Сначала я и правда был просто зол на то, что он появился, собирая на себе внимание всего университета. А когда понял, что он привлекает моё внимание совсем в другом смысле, черт, он ведь чертовски красивый был, (Намджун немного злится, ревнует и думает, что прошедшее время здесь не уместно) то разозлился еще сильнее. Я хотел, чтобы он навсегда исчез из моей жизни, и это даже почти произошло. В какой-то момент он перестал собирать на себе томные взгляды, и ты действительно перестал с ним видеться и упоминать о нем, так что я даже почти успокоился. Но когда ты мне позвонил тогда, клянусь, а даже представить не мог, что ты скажешь мне такое, я сначала не мог поверить своим ушам! Я тогда был благодарен всем высшим силам за то предложение стать студентом по обмену. Потому что, если бы я не уехал, то даже не знаю, во что превратил бы наши отношения. Юнги замолкает и ожидает самого плохого, но Намджун, вопреки ожиданиям, ободряюще хлопает его по плечу, заставляя старшего поднять наконец-то голову и вздохнуть с облегчением. Намджун придвигается ближе и слегка обнимает друга за плечи одной рукой. Юнги немного виновато смеется и еще раз убеждается, что у него самый лучший на свете лучший друг. - Но ты все равно задница! – Намджун немного отодвигается. – Я обещаю, что ни за что тебя не прощу, если что-нибудь такое произойдет снова. Юнги хватает сил только на то, чтобы кивнуть. - Он тоже простит тебя, - предугадывает Намджун вопрос старшего, - но не сразу, конечно. Просто не будь таким глупцом, и бросай уже курить. Юнги ничего не обещает, но надеется, что сможет это пережить. *** - Три! Два! Один! С Новым годо-ом! Парни чокаются бокалами (в этот раз действительно бокалами), и отпивают по паре глотков шампанского. Кто-то из парней просит достать наконец-то что-нибудь покрепче, но Сокджин не уверен Минхек это был или Минхен, знает только, что точно кто-то из этих двоих. Похожие имена почему-то делали их похожими во всем, а особенно в любви к выпивке. Чангю достает откуда-то коньяк, и компания вмиг оживляется. И все слишком заняты празднованием, что на воркующих хозяев квартиры никто не обращает внимания. Кроме Юнги, конечно, который почему-то все еще чувствует себя лишним в этой компании, хотя об его секрете никто, кроме их троих, не знал. Никто не обращает внимания на воркующих голубков ровно до того момента, пока они не чокаются бокалами только друг с другом, не отпивают по глотку, и Намджун не тянется к Джину за поцелуем. Он прекрасно знает, какая за этим последует реакция, и оглушающие крики не заставляют себя ждать. Намджун до сих пор не понимает, почему его друзья так счастливы тому, что у него есть, черт возьми, парень, но решает, что нужно уже перестать смущаться. Он слышит лишь подбадривающие крики, будто бы он сделал что-то невероятное, или поцеловался впервые в жизни. Но Сокджин выглядит таким довольным, что кажется будто и правда произошло что-то особенное. Намджун прекрасно понимает, что он не пьяный, и вообще-то уже какое-то время это обдумывал, но все никак не может набраться смелости. Никто больше не обращает на них внимания, хотя они и не дают повода, на часах уже половина третьего ночи, а Намджун все пытается выждать нужный момент. В конце концов, он просто начинает смотреть на веселящегося Сокджина в упор, пока тот не замечает обращенное на себя внимание. Он вздергивает брови и немного наклоняет голову, словно спрашивая, что случилось, и Намджун не может придумать ничего лучше, как просто обнять парня. - Э-эй! - Да хватит уже! - Снимите номер! - Сегодня мы никуда не уйдем и будем пить с вами до утра! Сокджин уже хочет возмутиться, что вообще-то это их квартира, а все остальные только гости, но Намджун не дает ему выбраться из объятий и шепчет на ухо негромко, но четко, чтобы не пришлось повторять: - Давай поженимся. Все вокруг замирают, не понимая, почему эти двое так внезапно притихли. Намджун наконец-то позволяет заглянуть себе в глаза и Сокджин читает в них, что ему не послышалось. Не скрывая восторженной улыбки, он смотрит на озадаченных полупьяных друзей, потом на Намджуна, снова на друзей и снова на Намджуна. - Эй, что происходит? – Не выдерживает Чангю. – Он тебе там что, предложение сделал? - Чего? - Что? - Серьезно?! И, кажется, все счастливы за них даже больше, чем они сами, и только Юнги встает и уходит под шумок на балкон. Ему не удается ускользнуть от внимания Намджуна, который вскоре следует за ним, оставив друзей поздравлять счастливую «невесту». Юнги глубоко затягивается, впуская едкий дым в свои легкие, и почему-то пытается спрятать сигарету, когда слышит звук открывающейся балконной двери, а гул друзей, перемешивающийся с музыкой, становится чуть громче. Он быстро смекает, что Намджун и так все поймет по запаху, так что просто продолжает курить в надежде, что его друг не станет затрагивать больше эту тему. - Ты так и не рассказал ничего про Китай, - нарушает тишину младший, - ты стал совсем тихим. Юнги в ответ лишь пожимает плечами и делает последнюю затяжку, туша окурок в пустой новенькой пепельнице. - Ты даже не хочешь знать, каково это? - Намджун оживляется. – Не то, чтобы я кому-то рассказывал подробности, но вообще парни меня замучили этими вопросами. - О чем ты? - О том, какого это, ну… С парнем. - Зачем мне спрашивать? - Юнги хмурится, и чуть более тихо добавляет: - и без тебя знаю. - Что-о? Я смотрю тебе там в Китае совсем весело было, да, хен? Намджун веселеет, обнимает друга за плечи и всматривается в фейерверки, что так и не переставали вспыхивать то тут, то там. Им немного холодно стоять вот так, но чувство недосказанности висит в воздухе, не позволяя сдвинуться с места. - Так ты будешь моим шафером или нет? - Что? – морщится Юнги, - ты издеваешься? Я еще не настолько… - Эй, - Джун не дает старшему договорить, - мы же не завтра жениться будем, все будет хорошо. - Ладно, я подумаю, - сдается Юнги, - но только если подружкой невесты будет какая-нибудь красотка с третьим размером, лады? - Это уж не я решать буду, - разводит руками Ким, - и мне кажется, что «подружкой» все-таки будет парень. Да и не думаю, что у меня будет право голоса, когда я скажу ему, кто будет шафером с моей стороны. - Ну тогда я пас, - дуется Юнги. – Эй, а что насчет твоей младшей сестры? - Только через мой труп! – Намджун вскидывает брови и машет руками, смеясь. – И у Сокджина нет сестры, если что, - предугадывает следующий вопрос. Когда гул из комнаты становится громче, Юнги оборачивается и пытается рассмотреть, что происходит внутри. Соглашаясь, что армрестлинг, наверное, любимая забава Сокджина на пьянках, он думает, что может быть и поборолся с ним когда-нибудь, ради интереса, а вслух предлагает Намджуну вернуться. - А то уведут твою невесту. - Пока ты здесь, никто на него не позарится. Слова колют Юнги в еще не до конца затянувшуюся рану в сердце, но он не возмущается. Намджун понимает, что сболтнул лишнего, так что спешит исправиться, ободряюще хлопает по плечу, заверяя, что будет и на улице Мина праздник. Когда они возвращаются в комнату, Сокджин разговаривает с кем-то по телефону в дальнем углу, все так же весело размахивая руками и улыбаясь во все тридцать два. Намджун отпивает немного шампанского из бокала, любуясь своим парнем совсем недавно обретшего новый статус, и отрицательно качает головой на предложение «дёрнуть коньячку», на что Юнги, кстати, охотно соглашается. - Тебе привет и поздравления, - говорит Сокджин, когда Намджун подходит, чтобы выяснить с кем так долго треплется его будущий муж. - От кого? – спрашивает младший, когда Джин прощается с кем-то на том конце провода. - Если ты не передумаешь на мне жениться, то от «подружки невесты». Сокджин показывает Намджуну экран мобильника, на котором после сброса вызова все еще красуется имя абонента. ‘Пак Чимин’