Когда теряешь

Слезы. И выпивка. Нет, не наше коллекционное вино – к нему я не притрагиваюсь, боясь потерять нить, связывающую меня с прошлым. Только соджу – дешёвое пойло с неприятным привкусом, обжигающее горло. Мне плевать, что после такого я долго не смогу петь. Мне плевать, что таким поведением срываю деятельность всей группы, так как уже больше месяца не выхожу из комнаты, только изредка совершая вылазки за новой порцией алкоголя и чего-то съестного. Мне плевать на сочувствующие взгляды мемберов и осуждающие – менеджеров. Мне плевать на толпу фанатов, ждущих моего возвращения и двадцать четыре часа в сутки караулящих под окнами общежития. Мне уже на всё плевать. Я снова вливаю в себя эту горькую жидкость – уже прямо с бутылки – пытаясь залечить ту рану, которая изувечила мою душу. РАНУ, КОТОРУЮ НАНЁС ТЫ, ЧО КЮХЕН! Да вот только не получается никак, почему-то. Больно. До невозможности больно просыпаться и не ощущать тепло твоего тела рядом. Открывать глаза и не видеть твои напротив. Слышать твой голос и осознавать, что это всего лишь запись с того самого злополучного шоу, которую так часто включает Реук. И даже просто пить, осознавая, что ты не остановишь меня. Пустая бутылка разбивается о стену. Что же ты со мной сделал, Кюхен?! Сердце, невыносимо болит сердце... *** Год. Прошёл ровно год с того самого дня, когда этот мир покинули два человека: Чо Кюхен и Ли Сонмин. Ведь я не живой, просто пустая оболочка. И вот этот недочеловек стоит перед твоей могилой первый раз за долгое время, а ты даже этого не знаешь. Тебе ведь нет разницы. Ты там, под метрами земли, совершенно спокоен. Наверное, ты сейчас выглядишь так, будто спишь, как когда-то давно. Так, будто сейчас твои глаза откроются, и ты улыбнешься новому дню. Только на тебе не любимая пижама, а неудобный строгий костюм и саван. Падаю на колени, наплевав на мокрую после дождя землю. Слёзы беспрерывно струятся по щекам, оставляя следы, которые уже никто не вытрет. Не верю. До сих пор не верю, что ты мог так со мной поступить. Неужели ты обманывал, обещая встретить старость вместе? Почему ты оставил меня одного в этой непроглядной тьме? Зачем ты забрал мое сердце с собой? За что ты так со мной? Не могу так больше, уже не хватает ни слез, ни сил продолжать жить дальше. Больше никто не поднимет меня с колен, не прижмёт к себе, не заставит вновь почувствовать себя счастливым, пойти дальше. Никто не скажет «Я люблю тебя», никто не согреет мои холодные пальцы своим дыханием. Никто не будет выпрашивать у меня новую компьютерную игру, не заставит среди ночи бежать в магазин за любимым молоком, а после отогревать, закутав в одеяло. Никто ... Но почему же так трудно поверить в это. Поверить, что кумир миллионов, мечта фанаток, обладатель поистине чарующего голоса, знаменитый на всю страну эвил и мой любимый человек лежит в гробу в этой холодной земле. Я уже больше часа смотрю в одну точку, не двигаясь, стараясь даже не моргать – а вдруг это всё просто сон. Да, так и есть. -Сонмин, нам пора уходить – скоро сюда придут фанаты. Сонмин? Сонмин?! - ... . -Сонмин, ты слышишь меня?! Сонмин, очнись!!! Сонмин, пожалуйста! Прошу тебя, Сонмин, посмотри на меня! – Итук падает на колени рядом со мной. Он плачет. Почему? Наверное, он еще не знает. Думает, что потерю еще одного участника больше не выдержит. Надо его успокоить, сказать, что это всего лишь сон. Чтобы он не волновался так, ведь во сне ничего плохого не может случиться и рано или поздно он закончится. -Сон. Тукки, всего лишь сон. Не плачь, Тукки, это ведь сон. Так, Тукки? -Сонмин ... – его трясет, он плачет, не скрывая слёз. Будто произошло что-то плохое, будто он теряет что-то важное и ничего не может с этим сделать. -Сон. Это ведь сон, Тукки? Скажи, что это сон. Прошу, скажи! Просто сон, так? Тукки! – я срываюсь, хватаю его за воротник и трясу что есть сил, как куклу. Умоляю, пусть он скажет. А он даже не сопротивляется, продолжая ронять слёзы. Не пытается вырваться из безумной хватки, не пытаясь успокоить меня. Значит, нет. -Сон ... пожалуйста ... сон... – я больше не могу. Во мне как будто что-то оборвалось, и в тот же миг наступила темнота. Ничего не вижу. *** -Донхэ, помоги мне отнести его в машину, сам не справлюсь. Итук поднимается с колен, придерживая бессознательного Сонмина, с закрытых глаз которого по-прежнему струились капельки слёз. -Хён, что с ним будет дальше? Что с нами со всеми будет дальше? – Донхэ выглядит как побитый щенок, с грустными, усталыми глазами. -Не знаю, Фиши, не знаю...