Take Me Home

Баки подзывает бармена для очередной порции виски, снова склоняя голову над выпивкой. Ему просто нужно уже уйти домой; этот бар – кусок дерьма в Богом забытом уголке Бруклина – просто пустая трата времени. – Ты потратил все свои обеденные деньги на выпивку? Баки поворачивает голову, взглядом утыкаясь в широкую грудь, обтянутую футболкой до такой степени, что из-под нее выпирают соски. Он ожидает увидеть взрослого мужчину, но лицо парня едва ли выглядит достаточно взрослым, чтобы он мог хоть находиться в этой дыре. Хотя неплохо, если вам нравятся невинные зеленые мальчики с резко очерченными скулами. Баки есть с чем работать. Он покупает этому ребенку выпить; оказывается, его зовут Стив и он аспирант Нью-Йоркского университета. Стив даже не моргает, когда замечает, что левый рукав Баки подвернут, не рассказывает очередную чертову жалостливую историю о том, как, будучи бойскаутом, он вызвался волонтером в больницу для ветеранов войны... ничего такого. – Хочешь, уйдем отсюда, малыш? – «Малыш»? Я тебя умоляю, – Стив фыркает, опрокидывая в себя свою выпивку и даже не морщась. – Но да, давай. Мой дом здесь неподалеку. На этот раз он живет в маленьком четырехэтажном доме без лифта, что объясняет такую идеальную задницу этого мелкого. Один угол комнаты обустроен чертежным столиком рядом с кухонькой размером с почтовую марку; остальная часть охвачена королевских размеров матрасом на полу. – Клево, – говорит Баки. – Он того стоит, – усмехается Стив, пожимая плечами, затем снимает с себя ботинки и стягивает футболку через голову одним плавным движением мышц. Господи. Баки моргает. – Когда это Нью-Йоркский университет начал набор в секцию по боксу? – он отвлекается, наблюдая, как пальцы Стива расстегивают пуговицу на штанах. – Там просто безжалостно играют в футбол, чувак, – Стив стягивает свои джинсы и отбрасывает их, наклоняя голову в сторону Баки. Он такой великолепный, смотрящий на Барнса с веселой улыбкой. – Ты будешь раздеваться или как? – Заткнись, – Баки быстро начинает сбрасывать с себя ботинки и стягивать рубашку. На его теле намного больше шрамов, чем на мелком, не говоря уже про ампутированную руку, но он никогда не жаловался. Стив этого тоже не делает. Его глаза загораются, и он подходит ближе, хватая Баки за бедра и подталкивая в сторону матраса. – Солдаты такие невероятно горячие, – произносит Стив, широко разводя бедра Баки и подбираясь к застежке на его джинсах. – И я не... Я не говорю о вас как о вещах, – искренне добавляет он. – Ты собираешься отсосать мне, так что можешь не париться, – Баки закатывает глаза и немного приподнимает бедра. Сейчас такие дети пошли, Боже. – О, да ну... – начинает было Стив, но его слова прерываются резким хихиканьем. – Что смешного в моем члене? – хмурится Баки, приподнимаясь на локте; ощущения такие, что ещё пара секунд – и он будет готов просто взять и свалить отсюда, сверкая голой задницей и всем остальным. – Нет-нет, – произносит Стив. Усмехается: – Просто мы оба, видимо, хотим быть сверху. – Бог мой, тебе двенадцать, – Барнс закатывает глаза, плюхаясь обратно на постель, протягивая руку и запуская ее в волосы Стива. Его пальцы сжимаются в горсть, и он ухмыляется: – Сейчас. Вернемся к тому, с чего начали. – Отсос. Помню, – Стив фыркает, но позволяет Баки направить его голову, проводит языком по члену Барнса. Его глаза закрыты, веки трепещут, и он выглядит таким чертовски счастливым от того, что находится здесь, что Баки издает едва слышные стоны. – Мм. Да. Вы, военные, всегда сперва хотите получить хорошенький минет. – Боже, ты когда-нибудь заткнешься? – Баки хмурится и дергает прекрасные блондинистые волосы этого мелкого. – Все, чего я хочу – это получить охуенный оргазм, а не послушать истории о твоих случайных связях. – Ты – одна из них, – отмечает Стив, проводя по всей длине члена Баки, затем опуская руку вниз, находя все чувствительные места, пока его большой палец не упирается в яйца. Баки не может сдержать рвущийся наружу стон; у малыша большие руки, просто гигантские, и он трогает Баки везде. Чертовски самодовольный голос Стива добавляет: – И я не думаю, что минет – это всё, чего ты хочешь. – Заткнись, – хрипит Баки. Он чувствует, как его щеки заливает румянец – проклятие, – но его член становится все тверже, и бедра начинают ерзать под давлением на них невероятных пальцев Стива. – Ага-а, – произносит Роджерс. Слышно, как этот мелкий ухмыляется, но, прежде чем Баки успевает сказать хоть слово, тот закидывает его ноги себе на плечи и начинает лизать, просто проводить языком прямо по... – Еб твою мать, ты, мелкий ублюдок! – кричит Баки и дергается, но малыш оказывается даже сильнее, чем выглядит. Он прижимает его бедра рукой, словно каким-то куском арматуры, одаривает его дерзкой ухмылкой, а затем продолжает начатое. Он лижет короткими, быстрыми толчками, обильно смачивая отверстие Баки слюной, пока Барнс не начинает чувствовать, как она обильно стекает ему под задницу. Изо рта Баки вырывается поток ругательств, которые могли бы заставить покраснеть даже моряка, но Стив слишком увлекся, уже начав издавать рычащие голодные звуки и ближе прижимаясь к заднице своего партнера. – Блядь. Проклятье, – стонет Баки, извиваясь под руками Стива, которые, черт возьми, практически обездвижили пол его тела, в то время как язык Роджерса растягивает его анус. Он разрабатывает нежную плоть до тех пор, пока Баки не начинает скулить, пока его бедра не напрягаются до такой степени, что их начинает сводить судорогой. А затем он отстраняется так неожиданно, что Баки до сих пор немного потряхивает. – Если бы я был твоим парнем... – произносит Стив. – Ох, блять, малыш, даже не... – начинает Баки, но Роджерс прерывает его звонким шлепком по бедру. – Если бы я был твоим парнем, – снова произносит он, – я бы только и делал, что играл с тобой пальцами. Заклеивал бы тебе рот, связывал, а затем растягивал бы часами напролет. Баки фыркает и бормочет: – Да пошел ты, – но Стив не прекращает говорить; он еще и натягивает презерватив на свой здоровый член, прямо как у порнозвезды. – Но ты не мой парень, так что... Тебе хватит слюны и смазки на презервативе, – говорит Стив. Он усмехается и проталкивает два пальца в задницу Баки, сгибая их и нажимая прямо на простату. Баки стонет и снова прижимается к матрасу под ним. – Ты не против, Капитан? – Сержант, – огрызается Баки. Он не какой-нибудь проклятый офицер. – Сержант, – вторит ему Стив. Он кивает, начиная трахать его пальцами, наклоняясь ближе и наращивая темп. Баки уже не прижимается к кровати; теперь он высоко выгибается, напрягаясь против нажима Роджерса и хватая того за затылок, чтобы удержать баланс. Стив бормочет себе под нос: – Будем считать, что это твое «да». – Твою мать, просто вставь мне уже, наконец, – чуть ли не рычит Баки. Стив просто смеется над ним. Баки фыркает и перекатывается на колени, зажимая руку Роджерса. Стив не колеблется, практически сразу приставляя свой член к заднему проходу Барнса. Он большой и твердый, не ждущий, пока Баки привыкнет. Он ловит Баки на слове, двигая бедрами быстрыми, короткими толчками, вколачиваясь в него настолько глубоко, насколько возможно. Это словно царапает что-то у него в мозгу, да так, что ему больше ничего не остается, кроме как хныкать и кусать подушку, чтобы заглушить свои стоны. – Да, вот так, – смеется над ним Стив, сам задыхаясь от удовольствия. – Сразу понял, сразу же, как только увидел твою идеальную задницу, обтянутую джинсами. – Я сидел на барном стуле. Моя задница выглядела, как кусок раздавленной сдобы, – говорит Баки. Он не так быстр или колок, каким хотел бы быть, но головка члена Стива скользит прямо по его простате, и Баки сознаёт: большая удача ещё, что ему вообще удаётся пока вставлять реплики между стонами, что из него вырываются. – Невероятно вкусный такой кусочек, – соглашается Стив. Он меняет угол входа, наваливаясь всем телом на спину Баки. От этого его толчки становятся короче, и Баки, как сучка, готов на все, когда Роджерс начинает кусать его шрамы. В мозгу Баки не остается ни единой мысли – лишь удовольствие, перемешанное с болью. Сам он практически никогда не касается себя там; никто никогда не трогал их во время секса. Никто никогда не кусал и не обсасывал их, изучая зубами и языком, в это же время засаживая свой член глубоко в задницу Баки. – Боже, – стонет Баки. – Иисус, Мария и Иосиф. У тебя что, какой-то фетиш на это, мелкий? – Не-а, – фыркает Стив, облизывая кусок ткани в том месте, где крепится его рука. Плоть мертва, вся покрыта рубцами, но Баки до сих пор дрожит. Стив произносит: – Это просто часть тебя, и ты чертовски горяч. Наслаждайся этим, парень. Стив встает обратно на колени, сжимая руками бедра Баки и снова толкаясь в него, шипя. Он делает это снова, и снова, и снова, вытаскивая свой член, пока Баки не начнет молить войти в него, а затем резко вбивается обратно, заставляя его задыхаться в подушку. Барнс даст этому мелкому медаль, когда они закончат. Его член так тверд, каким еще никогда в жизни не был, истекает смазкой, пачкая простыни и живот, но он нихрена не может сделать, находясь в таком положении. Это даже хуже, чем просто быть связанным. Стив, должно быть, умеет читать мысли, или Баки успел сболтнуть что-то, потому что одна из рук мелкого обхватывает его член. Стив сначала даже не дергает рукой – она сама двигается в такт движениям его бедер. Все, что может сейчас делать Баки – просто оставаться в своем нынешнем положении. И он способен на это вечность, если потребуется, если это будет означать, что губы Стива будут касаться его спины, плеч, член Роджерса будет входить в него, а его руки – доводить Баки до пика. Кажется, у Стива слишком хорошая выдержка. Баки чувствует капельки пота, капающие ему на спину; руки Роджерса скользят по потной коже Баки, но его толчки по-прежнему ровны и устойчивы. Стив громко стонет, сжимая пальцы вокруг члена Барнса, начиная в ускоренном темпе двигать рукой вверх-вниз. – Боже, Боже, ты убьешь меня, блядь, – шипит Баки. Стив на это лишь издает невнятное мычание. Баки через плечо смотрит на несвязного чудо-мальчика, на его горящие щеки, взлохмаченные волосы и расширенные зрачки. Он определенно трахнет этого пацана снова. От оргазменной пульсации члена Стива внутри Баки Барнс кончает сам, забрызгивая всю кровать, руки Стива, а также свои собственные живот и грудь. Все переворачивается, потому что член Стива настолько большой, что, просто кончая внутри Баки и задевая простату, он заставляет Барнса испытывать крышесносный оргазм. Стив стонет, изливаясь в него, а затем падает на спину Баки. Позже, обняв рукой Баки за талию, Стив шепчет ему на ухо: – Завтра ты поможешь мне дотащить этого монстра матрасов обратно в спальню, засранец. Баки смеется, отвечая: – Ты сам притащил его сюда, суперсолдат. И вообще, откуда у аспиранта такая огромная королевская кровать? – Заткнись, – Стив кусает его за шею, легко и дразняще. – Ты всегда заставляешь меня делать все для твоих причудливых сексуальных игр. – Ммм, – Баки улыбается в подушку, прижимаясь ближе к теплому телу Роджерса. – Не утрируй, детка. Тебе же нравится. – Да, – соглашается Стив, вздыхая.