Liebe besiegt alles

И вот я просыпаюсь утром и понимаю, что меня ограбили: деньги, вещи - все было на месте, но чего-то не хватало внутри меня. Ты понимаешь, о чем я? Тут вообще кто-нибудь понимает, о чем я? (с)

Виктор Крам родился в январе 1976 года. Всю жизнь он считал себя самым обычным парнем, не видя повода в своей популярности. Он всегда отвечал своим фанаткам, бережливо храня каждый клочок пергамента, исписанного хрупкими женскими ручками. Виктор был хорошим человеком, получавшим нагоняй от собственного молодого человека, который невесть как затесался в жизнь выпускника Дурмстранга. - Я люблю тебя, Викторюшка. Всем сердцем, - Рон зачитывал свое любимое письмо. - Прекрати! Они же девушки, - Виктор вновь попытался вырвать письмо из цепких рук своего возлюбленного. - А вот и не прекращу! - Рон ловко ускользнул из объятий Крама. - Я мечтаю очутиться в твоих объятиях, раствориться в них, почувствовать тепло твоих губ… - Рон! Рональд Билиус Уизли! - Скажи ещё, что эти девчонки тебе дороже меня, - Уизли резко остановился. - Больше тебя я никого не люблю, - болгарин выхватил письмо и засунул его в карман брюк. - Оно и видно. Рон недовольно фыркнул и, резко развернувшись, вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Виктор остался сидеть один над грудой писем, в сотый раз понимая, насколько Тишо был прав, говоря о том, что все беды от недостатка интимной жизни. Крам уже в который раз пожалел, что ударил своего сокурсника тогда. Нет, Крам не был агрессивным человеком, но, когда дело доходило до Рона, он менялся на глазах. Виктор слыл рассудительным человеком с холодной головой, чьи советы непременно спасали всю игру, но вид раздетого выпускника Хогвартса срывал ему крышу. Болгарин знал, что так дело продолжаться не могло, но всё ещё держался. Рон закрылся в комнате и наотрез отказался выходить. Виктор махнул на эту затею рукой, так как понимал, что Уизли был весьма своеобразным человеком. Он никогда не делал то, чего не хотел, но, к глубокому сожалению рыжего сорванца, не всегда всё шло, как он хотел. К завтраку Уизли также не спустился, поэтому, позавтракав в одиночестве, Виктор ушел на тренировку. В такие дни только изнуряющие полеты спасали ловца сборной Болгарии. Димитров не щадил никого, потому что "все свои любови надо оставлять как можно дальше от поля. Здесь я вам сопли разводить не позволю". И действительно, Василий не жалел ни женщин, ни детей. - Крам! - закричал Димитров, послав в сторону замешкавшегося Виктора квоффл. - Василий, ты совсем поехал? - Лев неодобрительно посмотрел на капитана. - У меня ваши девки уже в печенках сидят! Сиськи мять дома будете, а тут, будьте добры, играйте на все сто процентов или уходите. А ты, Крам, забудь, что ты мировая звезда. Здесь ты обычный ловец, который может вылететь из команды. Я понятно объясняю? - Понятно, - кивнул Виктор. Желания ругаться у него не было. Ему вполне хватало одного взбалмошного рыжего прохвоста. Остаток тренировки прошел без споров. Все безукоризненно слушались капитана, понимая, что если сам Крам молчит, то и им бы не помешало. А Виктор просто был обеспокоен поведением своего Рона, который уже вторую неделю вел себя из рук вон плохо, ставя сурового болгарина в тупиковое положение. Он просто не знал, как быть. - Виктор, нет желания перекусить где-нибудь? - Клара поймала Виктора возле раздевалки. - Не против. Я жутко голоден, - улыбнулся Крам. - Встретимся через десять минут. Виктор всегда любил вкусно покушать и сладко поспать. Многим даже казалось, что в третьем пункте у Крама значился "жаркий секс", но это было не так. Болгарин был девственником. Впрочем, как и Рон. Порой Виктору казалось, что все их ссоры именно из-за отсутствия интимной близости. Рон был заботливым парнем, поэтому Крам всегда был чисто одет, вкусно накормлен. Уизли, к всеобщему удивлению, отлично готовил. Любимым блюдом у болгарина был гювеч*. Каким-то чудом Рон виртуозно научился его готовить, навсегда покорив сердце Виктора. А оно, впрочем, уже давно было им занято, хоть Уизли в это отчаянно не верил. - Шопский* салат и эспрессо, - коротко отрезал Виктор и откинулся на спинку стула. - Черный чай и пахлаву, будьте добры, - быстро проговорила Клара, не открывая меню. - Десертиками балуетесь? - ухмыльнувшись, спросил Крам. - Как не есть-то, когда вкусно? - И то верно. Рассказывай, зачем позвала? - Ты какой-то нервный в последнее время. Не хочешь рассказать, что случилось? - А должен? - Обязан, - девушка звонко засмеялась. - Ну, не думаю, что ты поймешь. - Ты сначала расскажи, а там видно будет. Я же девушка не глупая. Да и не скажу никому я. - Ох, - выдохнул Виктор. - Лучше не лезть в эти дебри. - Влюбился небось? Крам многозначительно вздохнул и отвернулся. Клара всё поняла без слов, потому что обмануть такую женщину было практически невозможно. Она видела всех насквозь, знала, на что давить. Иванова, довольная своим попаданием, подвинула к себе блюдце с пахлавой. Виктор молча ковырял вилкой свой салат, понимая, насколько он промахнулся, согласившись на встречу с Кларой. - Здравствуйте, Виктор, - неожиданно раздалось над ухом знаменитого ловца. - Вы знакомы, Вик? - Иванова не скрывала улыбки. - Не утруждайтесь, Крам. Девушка, я его фанат. Виктор узнал этот голос. Рона нельзя было ни с кем спутать. Болгарин покрылся крупными каплями пота. - Рон, погоди! - Виктор бросился было за Уизли, но Клара его остановила. - Останься. Поистерит и перестанет. Не первый раз же, - девушка легонько дотронулась до руки Крама. - Что же теперь будет… - болгарин осел и схватился за голову. - Успокойся, дорогуша, - голос Клары звучал так по-доброму, что Виктор невольно стал успокаиваться. - Это он? - Он. Боль моя головная. - Красивый, что сказать. - Расскажешь теперь всем? - А нужно? - Меня же из команды выкинут, если узнают, осмеют. И что самое страшное, это его коснется. Что с ним будет? - Я давно догадывалась, так что, будь уверен, сохраню твою тайну. Жуй свой салат, а я пока тебе расскажу, как себя вести с этим строптивым юнцом. Виктор внимательно посмотрел на Клару, ловя каждое её слово. Помощь болгарину была нужна как никогда. *** - И что ты делаешь? - Виктор облокотился на стену. - Собираюсь, не видишь? - Рон быстро складывал вещи в чемодан. - Ты думаешь, я тебя просто так выпущу? - Я не спрошу вас, Виктор Крам. - Послушай меня сюда, - болгарин схватил Уизли за плечо и, повернув его к себе, быстро перевел руку ближе к шее Рона, вцепившись в воротник рубашки рыжего сорванца. - Хватит трахать мои нервы. Я тебе не тряпка половая! Сейчас ты закроешь свой рот и выслушаешь меня. - А что если не выслушаю? - огрызнулся Уизли. - Я заставлю тебя слушать, - Виктор резко притянул Рона к себе. - Не смей со мной шутить. - Решил вести себя как мужик? - Заткнись, - Крам сошел на рычание. Он не знал, как такая тактика могла улучшить их отношения, но остановиться уже не мог. Виктор слишком долго терпел. Клара посоветовала болгарину быть более напористым. Она подозревала, что причиной их частых ссор было терпение Виктора, которое не знало границ. Иванова не могла сдерживать улыбки, слушая истории из повседневной жизни своего друга. Девушка четко поняла, что быть ласковым с таким рыжим ревнивцем просто нельзя. А нервы - штука шаткая. Особенно когда ты гордый мужчина, не привыкший никому подчиняться, а уж тем более плясать под чью-то дудку. Рону Уизли позволялось многое. Он буквально играл на натянутых нервах Виктора, ревнуя его ко всем. Никто из друзей Крама не мог позволить себе такой вольности, понимая всю сложность характера знаменитого ловца. Рон сдался, чувствуя накал страстей между ними. Тихий и спокойный Виктор превратился в необузданного и агрессивного человека, который грозился вот-вот сорваться. Они пили кофе на кухне в кромешной тишине. Вокруг валялись вещи Рона, которые, с легкой руки Крама, были вытащены из сумки. - Рональд Билиус Уизли, что это было? - Крам заговорил первым. - По-моему, это я должен спросить, - Рон говорил тихо, но внятно, четко проговаривая каждое слово. - А ты не думал, что вся проблема в том, что я навсегда останусь Уизли? У всех этих девчонок прав и шансов на тебя меньше, чем у меня. - Что за бред ты несешь? - Я даже не твой любовник, Мерлин тебя подери. Так, мальчик-горничная. Знаешь, Вик, меня это не устраивает. Я готовлю тебе, убираюсь, стираю, а что из этого? Мы просто спим вместе. Просто спим. Ты даже целуешь меня нечасто. А когда ты мне нормально улыбался? Зато читая письма этих фанаток, ты улыбки не скрываешь. - Я даже не думал… - начал было Крам. - А может, проблема и в этом. Ты только подумал, - Рон покачал головой и встал. - Я устал, Виктор. Сейчас я иду спать. Исповедей больше не намечается. Но учти, я все равно уйду. Как бы сильно я тебя не любил. Без меня тебе будет проще дышать. Может, перестанешь бояться. Виктор молча смотрел вслед уходящему гриффиндорцу. Болгарин знал, что Рон не шутил, но от этого становилось ещё труднее. Крам винил во всем рыжего сорванца, не понимая, что дело не только в нем. Ему было проще винить в своих бедах кого угодно, только не себя. Виктор сидел на кухне почти до трех ночи. Он пил Мавруд*, не понимая, что ему делать дальше. Крам долго решал, идти ли ему спать наверх, к Рону, или остаться внизу, устроившись на диване. Болгарин не мог предугадать, как отреагирует Уизли на его появление. А Рон бы ничего не сказал, потому что привык ко всему, что делал Крам. Терпеть вошло у рыжего сорванца в привычку. Он жил с Виктором уже почти три года, время привыкнуть было. Рон переехал в Болгарию сразу после окончания войны. Молли, мать рыжего семейства, ругалась с сыном, просила его остаться, но влюбленного юношу было уже не остановить. Ему исполнилось восемнадцать, ему хотелось любить. Любовь - самая непонятная вещь на Земле. Рон знал это наверняка, но что делать с этой информацией понятия не имел. За все года, проведенные вместе с Виктором, Уизли так и не смог понять, как пробудить в сердце болгарина такую страсть, которая бы не только сорвала крышу Краму, но и с них обоих одежду. Рон даже порой думал, что он был единственным человеком, которого тяготила девственность. Виктор уснул в зале, прямо перед камином с бутылкой в руке. Рон спустился неслышно. Он покачал головой, глядя на спящего болгарина. Гриффиндорец хоть и казался дерзким и недоступным, засыпать один не мог. Уизли сел рядом с Виктором и легонько дотронулся до его щеки. Крам поморщился и улыбнулся. Он был пьян, но тем милее становился. - Глупый ты у меня, - прошептал Рон и осторожно лег рядом. - Я не глупый, - пробурчал Виктор. Он не спал, а внимательно слушал. К тому же, он был слегка пьян. - Ты пахнешь молоком. - Наверное, потому что я пил его перед сном? - Быть может, - Крам прижал к себе обнаженного гриффиндорца. - В чем наша проблема, Вик? Мы молоды. Тебе двадцать пять, мне двадцать один. В чем проблема? Почему мы живем как друзья, а не как любовники? - Я боюсь. Боюсь сделать тебе больно, Рон. - Мерлин, ты боишься за меня? - улыбнулся Уизли, уткнувшись носом в грудь своего любовника. - Я не хочу тебя потерять, потому что не понимаю, как жить без тебя. Это странно, но я в свои двадцать пять не могу понять, почему можно жить без стольких людей, а без одного нельзя. - Мне хочется быть с тобой. - Какой же дурак, - тихо засмеялся Виктор. - Какой же я дурак… - Мы оба дураки, - Рон нежно поцеловал Крама в шею. - Но разве поздно всё поменять? - Думаешь, никогда не поздно? - руки болгарина в мгновение ока оказались на заднице гриффиндорца. - Скажу даже больше, сейчас самое время, - промурчал Уизли, скользнув рукой в штаны уже тяжело дышащего Виктора. Реальность быстро ушла на второй план. Рон забыл обо всем, извиваясь в сильных руках известного ловца, стонал и умолял не останавливаться. Звериная страсть захлестнула их обоих, заставляя делать то, на что оба парня не решались столько лет. *** Рон проснулся после полудня в спальне. Он тяжело выдохнул, грустно подумав, что это всё ему приснилось. Но боль в районе пятой точки тотчас дала понять, что ничего ему не привиделось. Виктор сидел рядом, читая книгу. Заметив, что Рон проснулся, Крам улыбнулся. - Ты как? - спросил болгарин, дотронувшись до щеки рыжего парня. - Весьма странно, - честно ответил Рон. - Но не буду врать, это было волшебно. - Как же я переживал… - Видишь, ради этой волшебной ночи мне пришлось порядком подорвать нам обоим нервы. - Насколько же вы коварны, Рональд. - Уизли? - Тебе настолько не нравится твоя фамилия? - вздохнул Виктор. - Меня скорее напрягает то, что я никогда не стану для тебя кем-то. Я не рожу тебе детей, не познакомлюсь с твоими родителями, не скажу "да" у алтаря. Это грустно, не находишь? - Если ты станешь Рональдом Крамом, ты успокоишься? - Думаю, тут и твои связи не помогут, - покачал головой Рон. - Ох, ты недооцениваешь мои связи. К тому же, есть одна дама, которая уж очень озабочена нашими отношениями. Ты как раз видел её вчера. - Вы же играете в одной команде. Как ты мог ей сказать? - Легко и просто. И я собираюсь написать маме. Пусть она знает, что ты есть. А потом и команде расскажу. Примут они это или нет - их дело. - Ты с ума сошел? - Кто знает. А пока, ты голоден? Виктор не пошел на тренировку ни в тот день, ни на следующий, ни даже через неделю. Он и подумать не мог, что ему могло настолько понравиться днями не вылазить из кровати. Василий рвал и метал, пытаясь вырвать Крама из дома, но Клара вовремя сориентировалась, корректно объяснив ситуацию. Димитров смирился, но обещал спустить со своего ловца три шкуры, чтобы неповадно было. - Я дома, - закричал Виктор. - Ты где был? - Рон встретил болгарина в одном фартуке. Он уже привык ходить нагим. - Да кое-что оформлял. А ты, я смотрю, готов меня благодарить. - Есть за что? - Есть, Рональд Билиус Крам, есть, - усмехнулся Виктор, будучи довольным самим собой. - Как ты меня назвал? - Рональд Билиус Крам. Теперь так будут тебя величать. Ты против? - Что ты сделал? - гриффиндорец удивленно посмотрел на своего возлюбленного. - Догадайся. - Мерлин, ты?.. - Ну, я не Мерлин, конечно же, но если тебе так удобно… - Ох, Вик, - Рон заулыбался. - А где мой законный поцелуй? - Может, ты захочешь чего-то большего? - гриффиндорец одним движением стянул с себя фартук. - Какой же ты обольститель, Рон, - прорычал Крам. - И кстати, пока не забыл, послезавтра мама приезжает. - Что?! Как? - бывший Уизли буквально остолбенел. - Надо же что-то делать! - Пф, завтра ещё весь день. А пока, я хочу получить свое вознаграждение, - болгарин одним движением подхватил шокированного гриффиндорца на руки и, игнорируя всякие протесты, потащил его в спальню. Виктор пообещал себе и одной хитрой девушке брать от жизни отныне всё. На другом конце города Клара, улыбаясь, пила чай в компании своих любимых мужчин, с которыми играла в команде не первый год. Они бурно обсуждали роман своего ловца с англичанином. Их не возмущало то, что Виктор встречается с парнем, они осуждали его лишь потому, что он скрывал это столько лет. Все были рады за семью Крама, помогали ему с оформлением документов и ждали встречи с загадочным обольстителем. Василий и Алексей уже придумывали, что им лучше подарить Рону. Петр, Иван и Лев бурно обсуждали, как их хитрому ловцу удавалось скрывать свой роман столько лет. И только Клара просто улыбалась. За окном светило солнце. ____________________ * Гювеч — запечённое мясо с картофелем, баклажанами, помидорами и другими овощами. Шопский салат считается национальным в Болгарии и там его часто готовят, размещая ингредиенты в следующем порядке: внизу — помидоры, потом — огурцы и сверху — брынза. Белая брынза, зеленые огурцы и красные помидоры — получаются цвета болгарского флага. Мавруд — традиционный болгарский технический сорт красного винограда позднего периода созревания. Является одним из старейших и считается одним из наиболее ценных местных сортов. Изготовленное из этого винограда красное вино также называется Мавруд.