О полыньях, лиловых плащах и пнях

     Ноги потихоньку сводило от холода. Пальцы не слушались, и края полыньи, вместо того, чтобы стать хоть какой-то опорой, вероломно обламывались.      Скинуть бы сапоги хотя бы! Это помогло бы вылезти, но, намокшая, кожа не поддастся. Арно в который раз вспомнил старую сказку о лягушке, которая барахталась в кувшине и взбила сметану в масло – а ведь он так и не выяснил, сама её написала мать или ей эту сказку тоже рассказывали в детстве…      Синие ногти Савиньяка заскребли по льду. Собрав последние силы, он резко вытолкнул тело вперед, шлёпнувшись на лед животом, как большая рыба. Спасен? Лёд так не думал, треснув и обвалившись обратно в воду вместе с обессиленным виконтом.      Над рекой горестно завывал ветер, колючие кусочки льда больно мели по лицу. Глаза застилало пеленой, руки двигались всё тяжелее. Арно с каким-то странным мстительным удовольствием подумал, что случись теперь на реке полковник Придд, ему не удастся так лихо, как обычно, переправиться по льду. Хоть какая-то польза от этой огромной полыньи!      Нет, разумеется, провалившийся под лед теньент не должен в последние минуты думать о враге и предателе. Арно запоздало решил, что для такого случая стоило бы приберечь молитву какую. Он-то надеялся, что Савиньяк действительно может погибнуть только в бою…      Над красным от крови краем что-то затемнело. Залиловело. Кэртиана что, сочла мысли последним желанием и решила поглумиться?      Придд – или только морок, или найери, принявшая облик Придда, – ступал мягко, по-кошачьи. Остановившись, он склонился над полыньей, внимательно заглядывая в лицо Арно. Савиньяку на какой-то момент показалось, что на голове у герцога – остроконечная корона.      Пара секунд глаза в глаза. Затем Придд молча поднялся, развернулся и скрылся из виду.      Разумеется, теперь он уйдёт и ничего не расскажет ни генералу Ариго, ни матери, ни братьям. Кошкин предатель! Арно со злостью снова рванулся на лёд, но руки больше не слушались. Плюхнувшись обратно, он едва не ушел под воду с головой, чудом удержавшись на плаву.      В ладонь ткнулось что-то твёрдое, расцарапавшее остатки ещё не стесанной об острый лед кожи. Что-то вроде корня или копья? Арно неуклюже обнял деревяшку, кое-как прижав ее локтями к груди. Вода стала отступать, или это он двигался? Арно не запомнил.      Ноги мерзли. Между пальцев ощутимо дуло. Мерзло всё. Чьи-то руки шарили по груди, расправляясь с мокрыми пуговицами. Неужели Придд ему действительно привиделся, и теперь его банально грабят?      Грабитель тем временем закончил с мундиром и занялся мокрыми бриджами, без особых церемоний стягивая их вместе с бельём. Ему что, нужна не одежда? Арно обнаружил, что немного может двигать руками, и, прикинув, где у обидчика голова, вынес вперед кулак. Мародёр ругнулся спрутьим голосом, схватившись за глаз, однако тут же перехватил Арно поперек тела, прижимая руки, и расслабил мокрые веревки, когда-то бывшие лентами на рубашке.      - Мокрая одежда не помощник на таком холоде! – прошипели виконту прямо в ухо.      С опешившего Арно стянули остатки одежды и принялись энергично растирать бока. Валентин, щуря глаз, довольно жестко прошелся ладонями в перчатках по груди, плечам, больно сжал бедра и особое внимание уделил рукам. Его собственная ладонь метнулась к шее, распуская ворот зимнего плаща. Сделав подсечку под колени, Придд ловко уронил Арно на торчащий из-под снега широченный пень. Савиньяк попытался отогнать мысль о том, что Придду тоже может быть нужна не одежда, как недостойную норда. В кожу на бедрах впились мелкие куски дерева.      По воздуху заполоскало. Сдернув наконец широченный плащ, Придд ловко завернул в него виконта. Поймав того за высунувшиеся пятки, он почти до боли вывернул Сэ ноги, заставив притянуть колени к груди, и подоткнул плащ снизу.      - Сидите здесь.      Как будто у Арно был выбор! Его вытащили из воды и, кажется, решили не дать умереть от холода, но как!      Ветер трепал волосы и раскачивал его собственный плащ на каких-то голых ветках. С плаща всё еще бежало. Придд скрылся. Создатель, армейские мундиры, конечно, теплые, но, судя по всему, суровыми зимами Придда грел-таки плащ. Или любовь к Родине. Арно стало совестно.      Вернулся Валентин с охапкой валежника. Уронив деревяшки недалеко от пня и его закутанного всадника, он щелкнул пару раз огнивом на мелкие веточки. Судя по лицу, недовольному больше обычного, огонь разгораться не желал.      Клац. Клац. Клац. Каждый новый щелчок съедал приддово спокойствие. Воистину, зажигать огонь и хранить его от ветра одновременно – как хлопок одной ладонью.      Босыми ногами в снег – мало удовольствия. Придерживая плащ на плечах, что напоминало сурового древнего агмского воина, Арно упал на колени рядом и обернул ладонями тонкие веточки. Валентин как-то назвал виконта. Кажется, неприлично. Арно сделал вид, что не расслышал: огонь наконец занялся. В зрачках заплясали языки пламени, в колени вонзилась тысяча игл, воздух поплыл. Савиньяка сгребли в охапку и снова усадили на пень. Придд собрал одежду Арно, выжимая остатки воды, и развесил вокруг костра.      - Герцог? – позвал Арно.      - Да?      - Зачем вы полезли в воду?      - Я полагал вас, Арно, умнее. Ваши следы вели к полынье, там же обнаружились и вы. Мой долг требовал вытащить вас.      - Стало быть, вас вел только долг?      - Слишком много болтаете, - Валентин приблизился к пню, садясь между корней и перехватывая Арно за пояс.      - И всё же? – и не отбиться, руки плотно примотаны к телу тяжелым плащом.      - Замолчите, - устало сказал Придд, насильно устраивая виконта между коленей.      Вопреки ожиданиям, вблизи герцог оказался не таким, как казался раньше. Горячий. На лбу испарина. Дыхание тяжелое. Убедившись, что Арно успокоился, Валентин запустил руку за пазуху и вытащил маленькую фляжку.      - Пейте, - горлышко у самых губ.      - Там что, яд? – поинтересовался Арно, принюхиваясь.      - В своём роде. Яд – это самое логичное, что можно вам дать, решив вас вернуть в ряды армии Талига. Касера.      Горло обожгло, покусанные губы тоже. Отняв у Арно фляжку, Валентин допил вторую половину.      - Герцог, зачем столько всего? Не проще ли было добраться сначала до ставки?      - До ставки слишком далеко, вы рискуете не дожить в таком виде. Я был без коня, вашего не вижу тоже.      Арно и сам знал, что Кан сейчас в теплом деннике. Сэ с удовольствием поменялся бы с ним местами, но жеребца было жалко.      - Что с вашей рукой?      Арно уставился на порезанную ладонь. Когда кровь снова успела пойти?      - Касеры у вас не осталось?      - Человеческая слюна обеззараживает не хуже касеры, - Валентин бесстрастно поднёс ладонь Арно к губам и пару раз щекотно провел языком. У Арно загорелись уши, хотя не исключено, что всему виной таки касера. Закончив быть кровопийцей, Валентин вытащил отчаянно лиловый платок и ловко перевязал руку, не забыв спрятать её под плащ.      - Надеюсь, тепла костра хватит, чтобы высушить ваши вещи. Хотелось бы вас поскорее одеть.      - Вас не устраивает?      - Простите? – Валентин аж поперхнулся. – Я намерен вернуть вам имущество, а себе – плащ.      - Я могу хоть сейчас его вернуть! – взбрыкнул Арно.      - Не можете, - ухмыльнулся Валентин. – Только когда ваш можно будет носить, а не рыбу в реке вылавливать.      Арно помолчал. Пару минут, не больше.      - Герцог?      - Да?      - Спасибо вам.