Проклятые шнурки!

За окнами дворца в Эреборе взорвался очередной фейерверк, и Бильбо вздрогнул, передернув плечами. Он любил фантастические огненные шоу Гэндальфа, но, сидя в темноте, так приятно было немного бояться вспыхивающего в ночном небе пламени! Как будто пролетел мимо еще один Смауг - только этот дракон был создан искусными руками доброго волшебника и никому не причинил бы вреда. - Любуешься? - Торин подошел так тихо, что Бильбо больше удивился, чем испугался. Обычно гномы топали как... как мумаки, вот! - Любуюсь, - признался хоббит. - Очень у него красиво получаются все эти огненные цветы. - Ну так повод есть, - кивнул Король-под-Горой. - У тебя сегодня день рождения, на дворе - отличная теплая осень, даже листья на деревьях еще не желтеют... И к тому же ты сегодня отлично повеселился. Припомнив сегодняшний пир, когда его буквально заставили осушить целую пинту невероятно вкусного гномьего пива, Бильбо улыбнулся. День рождения своего лучшего друга и почти уже собрата гномы праздновали с размахом - наверное, потому, что в последнее время у них было маловато праздников, надо было восстанавливать королевство и пытаться ликвидировать последствия пребывания тут дракона... - Точно не хочешь вернуться к гостям пока что? - уточнил Торин, приблизившись к хоббиту и приобняв его за плечи. Тот мотнул головой: - Позже. Не хочу, чтобы Двалин опять сунул мне в руки пинту пива и сказал, что если я ее всю не выпью, то нанесу ему смертельное оскорбление! Дурак я, что ли, Двалина обижать? Он меня в два раза шире и на две головы выше... Хм... Торин, что ты там делаешь? - А как ты думаешь? - усмехнулся король. - Пытаюсь овладеть своей собственностью, пока оная собственность от меня не сбежала. Ох, Бильбо, наконец-то у нас выдалась свободная минута вдали от любопытных глаз, не лишай меня удовольствия сделать нам обоим приятно! На лице хоббита расплылась подозрительно довольная ухмылка. - Хорошо, делай, - разрешил он. - Только раздевать меня будешь сам. Я устал и несколько пьян, так что... - Отлично, - глаза у Короля-под-Горой вспыхнули жутковатым алым отблеском. Кажется, предложение самому разоблачить любимого ему пришлось по душе. Обычно Бильбо не доверял ему свою одежду - после того случая, когда распалившийся гном в их первый раз напрочь оторвал ему все пуговки с жилетки. То, что Бильбо смягчился в этом отношении, о многом говорило. Торин охотно прижал полурослика к стенке. В этой полутемной комнате, освещаемой только отблесками пламени из камина у стены, они были одни, остальные находились на празднике - и можно было не спеша насладиться друг другом. Бильбо молчал, только тихонько посапывал и по-прежнему коварно улыбался. Причину его странного поведения король гномов понял, только потянувшись к его груди. Оказывается, обычный на вид камзольчик оказался завязанным на многочисленные шнурочки и петельки! На мгновение Торин замер, но расплывающаяся на мордашке хоббита довольная ухмылка его подстегнула, и король с энтузиазмом вцепился в скрывающие от него вожделенную добычу завязки. И понял, что переоценил свои силы! Упрямые шнурочки путались под его толстыми пальцами, развязывались только для того, чтобы завязаться по-другому, и переплетались между собой. Торин, сам носивший праздничные камзолы, не мог понять, как можно было умудриться завязать простые вроде бы петли таким образом, чтобы превратить себя в ходячую ловушку для охваченного любовным томлением партнера! - Что, сдаешься? - задорно, как-то по-мальчишески усмехнулся хоббит, наблюдая за его мучениями. - И не мечтай! - рыкнул король, вернувшись к своему сизифову труду. Ему уже стало интересно, сумеет ли он все-таки распутать все эти проклятущие шнурки и снять с хоббита камзол? Они оба как-то незаметно опустились на колени. Бильбо, будто поддразнивая любовника, обнял его одной рукой за шею, а вторую опустил к его паху. У Торина штаны расстегивались не в пример легче, но хоббит предпочел просто залезть рукой под ремень и начать гладить напряженный член. Торин бессильно выругался. Каждое движение теплой, мягкой ладони, чуть-чуть шершавой и удивительно крепкой для такого маленького существа, приближало его к устойчивой эрекции. Еще немного - и он перестанет себя контролировать! - Ты рискуешь своим нарядным костюмом! - сквозь зубы процедил он. - Останови меня, - предложил полурослик, нагло продолжая возбуждать его. - Ох ты, что тут у нас... Кончик пальца остановился на дырочке уретры - и король глухо вскрикнул. Проклятье, это уж слишком! Решительно отстранив от себя искусителя, он наклонился к его груди, распутывая упрямые узелки лент и шнурков уже зубами. Алый камзол Бильбо был праздничным, очень дорогим, расшитым золотыми нитями и украшенным таким количеством бантов, что хоббит шутил, что похож в нем на торт с розочками. Впрочем, Торину нравилось - а это было для Бильбо главным. Распутав первый узел, король почувствовал себя триумфатором. Как будто на поле боя победил, честное слово! Ощущение торжества было точно такое же, во всяком случае. Он с азартом штурмовал каждый узелок, и пока его зубы были заняты, Бильбо игрался с его волосами, перебирая темные пряди и тихо, напоказ, постанывая от нетерпения. На самом деле он спокойно мог сдерживаться почти что так же долго, как и сам гном, но вот это почти просительное хныканье, беспомощное и жалобное, почти сводило Торина с ума. У него появлялось двоякое желание защитить этого "бедняжку" - и в то же время растерзать его на части, чтобы запросил пощады. Верх камзола поддался стараниям гнома, и обнажились светлые ключицы и слегка загорелая грудь. Торин, не удержавшись от того, чтобы облизнуться, припал к потемневшему соску, яростно посасывая его и даже прикусив зубами. Бильбо тихо простонал - уже непритворно. Ласки сосков он любил, даже очень - почти так же, как когда король отсасывал ему, обездвиживая и пригвождая к кровати одними ладонями. Битва с камзолом длилась еще несколько минут. За это время Торин успел повертеть своего любовника во все стороны, пытаясь сдернуть с него упрямую вещицу, остатками сознания удерживаясь от того, чтобы просто не разорвать охраняющую целостность хоббичьей шкурки вещь. Когда несчастный камзол сдался и полетел на пол - в изрядно помятом состоянии - Бильбо насмешливо поздравил гнома с победой. И тут же поплатился за это увесистым шлепком по заднице. Ладонь у Торина всегда была тяжелой... Впрочем, бил он не больно, и Бильбо немедленно попросил еще. Торин с удовольствием прошелся парой шлепков по круглой попе и грубовато смял половинки ягодиц в руках, заставив хоббита тихо зашипеть. Но когда Торин взялся за штаны, то обнаружил... все те же ленточки! Бильбо, как будто издеваясь, нацепил сегодня не свои обычные бриджи, а полагающиеся по этикету бархатные штаны, туго обтягивающие его задок и создающие весьма привлекательную картину, но, к сожалению, с трудом снимающиеся. С уст измученного короля сорвалось самое настоящее рычание, изрядно повеселившее коварного хоббита. Пока Торин бился насмерть со штанами своего возлюбленного, он, уже не в силах удержаться, гладил его напрягающийся член сквозь ткань и одновременно другой рукой дрочил себе, понимая, что еще немного - и он просто уничтожит что-нибудь. Желательно - всю одежду на свете. Бильбо, и сам сгорающий от желания, в конце концов сжалился над ним и вылез из штанов, развязав их лично. Торин даже не стал раздеваться - не до того было! Он только бросил на пол ремень, распутал трясущимися руками ширинку - и, наскоро смочив слюной задний проход хоббита, толкнулся в него. К счастью, полурослик уже не раз занимался с ним любовью и был достаточно растянут, чтобы без боли принять в себя немалых размеров член партнера. Бильбо поплатился за упрямство своей одежды сполна! Торин трахал его в полную силу, почти распластав по ковру, бесцеремонно дергая округлые бедра на себя и приподнимая задницу хоббита в воздух. Впрочем, тот был не против - все, что он мог, собственно, - это кричать от удовольствия и просить еще, уже не притворяясь равнодушным. А потом - только кричать. Кончил Бильбо первым, перепачкав живот себе и королю - и Торин из последних сил вытащил из него разбухший, почти болящий от напряжения член, с воплем облегчения проливаясь на его грудь, свободную от проклятущего камзола и бантиков! Чуть позже, когда они лежали рядом, приходя в себя после сокрушительного удовольствия и почти задремав, Бильбо пробормотал: - Ты такой сосредоточенный, молчишь... Неужели обиделся? - Нет, - нехотя признался король. - Я просто составляю мысленно проект нового указа, чтобы обязать тебя королевским приказом не надевать никакой одежды, пока мы наедине. - Идея хороша, только трудновыполнима, - заметил хоббит. - Я замерзну. - Тогда хотя бы не надевай эти ленточки! - сердито попросил Торин. - С тобой свихнуться можно, Бэггинс! - За это ты меня и любишь, - сонно сощурился Бильбо и тихо вздохнул, глядя на затихающий за окном салют: - Такой подарок на день рождения мне нравится даже больше, чем та рассада в горшочках, которую ты мне преподнес...