Мой лучший враг

Иногда я пытаюсь мысленно взглянуть на вас обоих, как если бы вы оба стояли рядом, не дальше пары длин крыла от меня. Вы оба: мой повелитель и мой лучший враг. Железный Клюв и Лайэз Кильский. И тогда мне не нравится то, что я вижу. Когда-то вы были похожи в моих глазах — сильнейшие, отважнейшие, лучшие среди своего народа. Ваш поединок был поистине поединком вождей, как в древние времена. Как подобает героям. С единственным, но очень важным отличием: герои погибают в таких поединках. Или меняются настолько, что это можно назвать смертью и новым рождением. Вы — оба — выжили. И вы изменились. Не в том беда, Эзилриб, что ты теперь зовешься иначе. Не в том беда, что мой повелитель в поединке надкусил тебе лапу и иззубрил клюв — ты-то с ним довольно посчитался тогда же, вынудив вечно носить маску и боевые когти. Ты ослабел не только крылом, но и духом. Ты думаешь, что сохранил значимость, что короли Стражей прислушиваются к тебе, но ты не видишь, что не гонят тебя лишь из жалости, да еще, быть может, из уважения к былым подвигам. Ты сохранил лишь толику прежнего величия, Лайэз, подобие былой гордости, ты напоминаешь жалкую тень того героя, каким был когда-то. Но все же ты жаждешь прикончить врага и опрокинуть в небытие его дело. А потому я убью тебя, если нам когда-нибудь доведется сойтись в бою. Убью сразу. И не буду пытаться взять в плен. Если же ты встретишься не со мной, а с Железным Клювом, о Лайэз, не жди такой же милости. За годы, что прошли с ночи вашего поединка, мой повелитель стал жесток и страшен. Он приготовил для тебя и твоих королей особую сеть, чьи нити вспарывают оперение и рассекают кожу до кровавых ран. Он будет счастлив пленить тебя, связать, вывернуть суставы крыльев и ног, вырвать оставшиеся когти. Для него будет радостью выклевать тебе глаза, медленно, по одному, выдернуть перья из твоих крыльев, ощипать тебя до голой кожи — и там, где будут зиять раны от его стальной сети, он будет особенно нетороплив. Железной лапой он вскроет тебе брюхо и грудину, раздробит килевую кость и растерзает внутренности. А потом, если ты все еще будешь жив, ты узнаешь, что мы тоже приручили огонь, потому что мой повелитель сожжет тебя заживо, и твои беспомощные крики будут для него наслаждением. Мне будет жаль, если он сумеет схватить тебя, освежевать и изжарить. Ты был достойным врагом Найры Тито. Я вижу падение моего повелителя и не хочу видеть слабость моего врага. Сделай мне одолжение, Эзилриб, умри раньше.