Жизнь продолжается

Зак вытер руки кухонным полотенцем и вернулся в комнату. Еще пять минут назад ворчащий по поводу закончившегося шампуня Майлз притих, и Заку стало интересно, чем тот так занят. Но в гостиной Майлза не оказалось. Скользнув взглядом по раскрытому журналу, оставленному на диване, сдвинутой стопке дисков, Зак только поморщился. Обычно ему нравился легкий бардак, вошедший в его жизнь вместе с Майлзом, но сегодня это почему-то раздражало. Экран телевизора пошел легкой рябью, Зак обернулся, с удивлением глядя на лежащий на полу ноутбук и провода, тянущиеся от него к задней стенке телевизора. А потом экран мигнул и все недоумение Зака испарилось. Крис. В темных тонах, под потрясающе красивую музыку он шел, смотрел, оборачивался, спускался по лестнице, садился в машину. В костюме, куртке, рубашке, в очках. Он был таким разным, он смотрел и отводил взгляд, прятал глаза за очками. А потом все закончилось и началось заново. Крис, взгляд, глаза, музыка. Зак облизнул пересохшие губы и тяжело сглотнул. Нет, он знал, что Крис теперь "лицо Армани", но эта реклама стала сродни удару под дых. Стильный ролик, выдержанные тона, шикарный, роскошный Пайн. Зак уже был готов пойти и купить этот проклятый парфюм. - Хорош, правда? – талию обвили по-мальчишески тонкие, но сильные руки, к спине прижалась горячая грудь, а шею обожгло дыхание Майлза. – Я тоже не могу оторвать от него глаз. Зак заставил себя расслабиться. Провокатор. - Это плохая идея. И меня его дела не касаются. - Я знаю, - Майлз укусил его за кончик уха. – И мне жаль. Потому что он действительно шикарен. - Это всего лишь реклама. И тебе ли не знать, как можно обработать изображение, - вот только заставить себя не смотреть Зак все равно не мог. Это были глаза Криса. Это был его взгляд. Его почти-улыбка. Но Майлз только отмахнулся от его слов: - Я бы взял себе того, который в сером костюме. Он смотрится в нем, как король мира. И вот этого в куртке. Оу, и этот в очках тоже очень мил, - он шептал, мурлыкал на ухо Заку, а тот никак не мог понять, чего Майлз добивается. Вспышки ревности? - Майлз? - Что? Я всего лишь фантазирую, каково будет содрать с него галстук и связать им его руки. Я бы даже раздевать Пайна не стал, только расстегнул бы рубашку, опрокинул на пол и взял его в себя. А с тем, который в куртке… М-м-м… У стены в ближайшем туалете. Или стеклянном лифте, так, чтобы у всех на виду. Думаю, ему бы тоже понравилось, – Майлз говорил и говорил, а Заку казалось, что все тело налилось свинцом. Ни пошевелиться, ни отступить. Только слушать беспомощно и чувствовать, как растекается возбуждение. Он никогда не жаловался на воображение и описанные Майлзом сцены представлял слишком хорошо. Распластанный Крис, задыхающийся, стонущий. Они с Майлзом смотрелись бы красиво. Внутри полыхнуло ревностью, но Майлз словно только этого и ждал. Погладил по груди, накрыл ладонью выпирающий бугорок. И говорил, говорил: - А тот в очках… Вот его я бы взял. Нацепил бы наручники и втрахивал его в пол, в постель, в диван до тех пор, пока не позабудет свое имя. Зак коротко рыкнул, рванулся из объятий, повернулся и, толчком отправив охнувшего любовника на диван, навалился сверху, сверкая почерневшими глазами. Он мог представить Пайна рядом с Майлзом, эти картины его возбуждали, но одна мысль о том, что кто-то поимеет Криса вывела его из себя. Словно когда-то он решил, что Крис – только его и никто больше не имеет на него права. Красавчик Крис, голубоглазый Крис – в их фансервисе актерская игра едва ли занимала хотя бы десять процентов. Майлз дернулся под ним и расслабился, криво, болезненно улыбаясь: - В чем дело, Зак? Невыносима сама мысль? Что кто-то доберется до его задницы раньше тебя? - Между нами ничего не было и нет, и ты это отлично знаешь, - Зак смотрел тяжело, колюче. - О чем ты очень жалеешь, - яд в своем голосе Майлз и не пытался скрыть. - Это я сказал ему «нет», - Зак поджал губы и отстранился. Сполз на пол и сел, откинувшись спиной на диван и снова устремляя взгляд на рекламу, запущенную в нон-стоп режиме. Крис, Крис и снова Крис. Столько образов, и от каждого захватывает дух. - И об этом ты тоже жалеешь, - Майлз отвернулся. На этот раз в голосе звучали обида и горечь. - Я люблю тебя, - одними губами произнес Зак, и Майлз обреченно кивнул. Зак умел красиво любить и красиво ухаживать. Он ничего не стеснялся, и это нравилось Майлзу. Но между ними всегда был кто-то еще. Крис-мать-его-Пайн. Зак никогда их не сравнивал, старался не упоминать в разговорах, но Майлз всегда чувствовал его присутствие. Тень. Фантом. Он видел Криса в глазах Зака, в его тщательно спрятанных папках в запароленых архивах, в номере телефона и складочке вокруг губ. Он знал, что Зак не лжет и между ним и Крисом ничего не было, но, наверное, лучше бы было. Зак убедился бы, что Пайн ему не подходит, и успокоился. Но вся проблема была в том, что Крис ему подходил. Они уравновешивали друг друга идеально и становились словно одним целым. Как две половинки, нашедшие друг друга. Это чувствовал Зак, молча старающийся игнорировать свою тоску. Это чувствовал Крис, на самом деле до встречи с Заком не имевший тяги к мужчинам и решившийся первым на откровенный разговор. Да, Зак рассказал и о нем, следуя политике честности и доверия, которую сам же и провозгласил. - Это когда-нибудь закончится, Зак. Мы с тобой когда-нибудь закончимся, - глухо произнес Майлз. На экране телевизора Крис снова и снова соблазнял взглядом, завораживал глазами. Зак только выдохнул сквозь стиснутые зубы. Он собирался и все еще собирается связать свою жизнь с Майлзом. Но нельзя начать новое, не закончив старое. Но он не хочет, не может. Он любит Майлза, действительно любит, но Пайн и мысли о нем не желают покидать ни его сердце, ни его голову. Было бы легче, если бы Крис его ненавидел. Но тот, даже услышав резкое, испуганное «нет» в ответ, только виновато улыбнулся. И исчез из его жизни, растворился. Все меньше звонков, меньше писем, переданных приветов и шуточек. Пока все их общение не закончилось совсем. Крис освободил его. От себя и своего чувства. Вот только Зак освободиться так и не сумел. Он откинул голову, выдохнул, почувствовав, как вплетаются пальцы Майлза в его волосы, и закрыл глаза. Музыка заполняла комнату, а Заку казалось, что он слышит шорох песчинок, отсчитывающих время. Но пока песок не закончился, можно пытаться жить.