Мальчик, который обрел свою надежду.

Хосок был писателем. Он ещё с детства любил писать всякие рассказики, в которых, на тот момент, особого смысла не было. Несмотря на его пристрастие к писанине, школьные сочинения для него были одними из сложнейших задач, с которыми даже к концу школы ему не удалось справиться. Учитель раз за разом повторяла ему, что он полнейшая бездарность и никогда не сможет стать полноценным писателем. Мальчику было тяжело это терпеть. Он ненавидел ограничивать себя какой-то одной темой. Его душа требовала раздолья для фантазии, а её загоняли в жесткие рамки, где шаг влево, шаг вправо – расстрел. Поэтому ему с огромным трудом далось и место в университете. Для этого ему даже пришлось переехать в такой огромный и ещё незнакомый Сеул. Родители у него были хорошие люди, которые во многом поддерживали сына и никогда не заставляли свернуть с выбранного пути. Они понимали, что писать тяжело и вполне могло сложиться так, что книги Хосока бы не продавались, а сам он мог остаться без мелочи в кармане. Однако, это не давало им повода останавливать сына в его стремлениях стать писателем или же хотя бы переводчиком литературных произведений. Его увлекала эта волокита с книжками. Читая их, даже если это был какой-то обычный роман, юноша мог найти для себя много полезного. Будь то варианты поведения в каких-то на первый взгляд обыденных ситуациях, или же то, как ему стоило себя вести, например, с девушкой. Самым забавным было то, что его первые отношения завязались как раз-таки из-за обычной книги. Он оставил томик произведений Вольтера на столе в кафе, а когда вернулся, за ним сидела девушка, аккуратно перелистывающая страницы. - Прости, это мое. Немного смущаясь, произнес парень, не решаясь первым предпринять попытку возвратить книгу. - О, правда? – девушка улыбнулась, ещё раз посмотрела на обложку и после перевела взгляд на Хосока. – А не хочешь задержаться? Я поклонник творчества Вольтера, и мне интересно твое мнение. Кстати, я Им Соын. Улыбаясь уже без того огромного смущения, Хосок все же сел напротив девушки и произнес я Чон Хосок, рад знакомству. Они тогда проболтали почти весь вечер, перепрыгивая с одной темы на другую. Во многом их мнения расходились, но от этого они только с большей внимательностью слушали друг друга. Чону казалось, что это едва ли не единственная девушка из всех, кого он встречал, которая интересуется книгами. Отношения их завязались не так быстро, но зато красиво и именно так, как описывалось в их любимых произведениях. Хосок звал девушку гулять, та не сразу, но соглашалась. Походы в кино, прогулки по парку, разговоры о книгах и обо всем том, что привлекало обоих. Соын, как и остальные, кто знал Хосока, поддержала его в стремлении стать писателем. Сначала, правда, долго расстраивалась, что придется отпустить юношу в Сеул. Был вариант продолжить их отношения, но по обоюдному согласию они решили прекратить. - Оппа, ты же знаешь, что это будет тяжело, - немного грустным голосом прошептала Соын, когда они прощались на вокзале. – Если не получится, то мы с твоими родителями всегда будем ждать тут. Помни это. Девушка улыбнулась своей широкой улыбкой и поцеловала парня, почти сразу отстраняясь. Хосоку было тяжело в её глазах вновь видеть слезы. Квартира, которую юноше подарили родители, находилась в трех остановках от университета, что казалось ему невероятно удобным. Уютная однокомнатная квартирка, которую он иногда делил с приходящим-уходящим Намджуном. Они учились в одном университете, хоть и на разных факультетах. - Ты представляешь, он меня опять выгнал, - каждый раз юноша начинал именно так, вставая в дверях квартиры своего друга. - А выпил ты до или после? - Эээ… Не помню. Хосоку ничего не оставалось, как впускать парня к себе. Специально для таких ситуаций было куплено раскладное кресло, в которое Намджун едва ли влезал. Но выбора, в принципе, не было. Дело было в том, что сожитель, как называл его сам Ким, выгонял парня с поразительной периодичностью, а тому банально было некуда пойти. Хосок как-то решил поинтересоваться на счет этого сожителя. Намджун в ответ странно заулыбался, говоря как-нибудь я вас познакомлю, он замечательный, поверь. Юноша хотел ещё раз спросить, почему его тогда выгоняют, но промолчал. Университет был восхитительным. Никто не ограничивал будущих писателей определенными темами, зато требовали многого. Несмотря на это, Чон на отлично закончил первый семестр, а затем и второй. Когда Хосок учился на втором курсе, он начал работать над своим первым серьёзным произведением ‘Босиком по обочине’. Идея для сюжета пришла совершенно спонтанно, давая парню пищу для размышлений на тему названия и продолжения сюжета. Написав более сотни страниц, он все ещё не знал, кто из всех его героев – главный. Будет ли это парниша-хулиган, который в третьей главе забежал в магазин, быстро, пока никто не видел, схватил свежеиспеченную булку и поспешил скрыться с места преступления. В последующих главах этому оборванцу тоже удосужилось побывать, однако, больше о нем не упоминалось. Может, тогда главной героиней была та девушка, которая словно тонкой нитью связывала собой все главы, появляясь везде. Перечитывая написанные им строки, Хосок с улыбкой понимал, что эта девушка очень напоминала ему его любимую Соын, по которой он так скучал. У неё были такие же длинные и темные волосы, красивые светло-карие глаза, а главное улыбка, которая западала в душу всем людям, которым повезло увидеть её. Чон написал про всех отдельные истории, где каждый побыл бы хоть чуть-чуть, но творцом хода событий, а самое важное - главным героем. Закончил он эту книгу к концу четвертого курса. Первой мыслью было показать кому-то из знакомых, но читающих и наслаждающихся чтением в его окружении было мало. Намджуна он так и не приучил к книгам, а Джин (тот самый сожитель, с которым Хосока познакомили и который оказался далеко не просто сожителем Намджуна) сказал, что название слишком печальное и не предвещает ничего хорошего. Ничего не оставалось сделать, как отправить все это файлом Соын. Девушка, в отличие от своего друга, поступила на юридический, и уже была готова стать полноправным юристом, имеющим даже опыт работы, но все-таки выкрала из своего распорядка дня небольшой кусочек, чтобы посвятить его чтению работы Чона. - Хосок-оппа, это неописуемо здорово! – восхищалась девушка, позвонив Хосоку ночью. Видимо сразу, как дочитала. – Даже на учебе я не могла оторваться, чтобы слушать лектора. А у меня, между прочим, скоро экзамены! - Ах, Соын, ты могла подождать до утра.. - Я тебе тут читаю твою писанину почти четвертые сутки, а ты не хочешь выслушать мнение? - Соын-ааа, время три ночи, - недовольно простонал Чон, падая головой на подушку. - Фи, скучный, - хихикнула девушка, после тяжело вздыхая, продолжила, - Значит, я позвоню тебе ещё раз утром. Доброй ночи, Хосок-оппа! Несмотря на смертельную усталость и желание спать, Чон не смог удержаться от того привычного доброй ночи, Соын-а, которое желал девушке перед сном. Уже все знали, что когда Хосок доучится, то обязательно вернётся в Кванджу и сделает предложение этой девушке. Пожалуй, об этом не догадывалась только сама девушка. Их отношения, несмотря на такое расстояние, все равно были очень близкими и даже встречи один раз в год, не уходящие дальше обычной прогулки по парку, казались чем-то волшебным. Первое, что сказала Хосоку девушка, позвонив с утра, что ему стоит попробовать дать книгу в печать. Юноша так и поступил. Взяв с собой все то, что умудрился накопить за все четыре года учебы, парень отправился в издательство, где его с радостью приняли. Книга тогда не стала особо успешной, но для Чона даже эти проданные триста семнадцать копий были маленькой победой, говорящей о том, что ещё не все потеряно. Последующие работы юноши были более успешны. Люди ему говорили, что ‘Босиком по обочине’ было замечательным началом его деятельности, как писателя. Когда в университете его книга стала популярна, то многие первокурсники, а также и другие курсы интересовались, откуда у парня появилось вдохновение на такую книгу, а более того, почему он писал её так долго. - Все дело в том, - начал как-то он отвечать, - Что большинство из этих историй правда. Я не раз встречался с различными людьми, которые рассказывали мне истории своих жизней, и поражался, что каждый из них в результате получал многое. Я делал записи, а после переносил их в компьютер. Дальше дело было за обработкой и превращением в полноценную книгу, которую люди бы читали. - Неужели все истории заканчивались хорошо, как в твоей книге? – спросила одна первокурсница, которая недоверчивым взглядом смотрела на юношу, словно ожидая момента, где можно подловить его. - Конечно, нет. Но я не сталкивался с таким, когда у человека была бы совсем безвыходная ситуация, и он не мог бы с ней справиться. С того времени он стал своего рода эталоном писательского мастерства четвертого курса. Преподаватели ставили его в пример, хотя самому Хосоку с этого было жутко неудобно. Это повышенное внимание было для него очень непривычным, поэтому он иногда просто сбегал, когда у людей появлялось желание спросить что-то насчет него или на счет его книги. Также и внимание со стороны женской половины университета крайне возросло. Его звали гулять, просили номер телефона, но Хосок всегда удачно придумывал отговорки. Благо с фантазией у него было все отлично. Соын иногда шутила на тему почему бы тебе там девушку не найти, а, оппа?, а Чон, как только мог, передавал свое недовольство через молчание в трубку. Ему не хватало смелости сказать девушке, что он все ещё её любит, поэтому предпочитал не говорить ничего на этот счет. Единственными, кто знали про любовь Хосока и даже готовы были пойти вместе выбирать кольцо для девушки, были Намджун с Джином. Джин, или Сокджин, был вполне отличным юношей, старше Чона и Кима на два года. Сначала Сок удивился, услышав, что эти двое встречаются. - Хосок-и, познакомься, это Джинни. - Фу, не зови меня так. Ким Сокджин, - юноша протянул руку для рукопожатия, - Парень этого идиота. Хосок сначала немного завис, пытаясь понять, в каком именно смысле "парень". - О, ты ему не говорил? – повернулся тот в сторону Намджуна, когда тот, с извиняющейся улыбкой покачал головой из стороны в сторону, говоря таким образом нет. - Эээ, - начал Чон, после, наконец, ответил на жест старшего и широко улыбнулся. – Ничего страшного. Очень рад знакомству. Я Чон Хосок, мне про тебя много рассказывал Намджун. Зато теперь понятно, почему ты его выгонял. Я бы его выпившим тоже отправил куда подальше, но ему идти дальше меня уже было некуда. На это Джин только рассмеялся, обещая, что постарается реже его выгонять. Как оказалось, Сокджин очень интересовался литературой, однако, не всей. Он предпочитал что-то легкое, чтобы просто убить время, но парни все равно быстро нашли общий язык. Узнав, что часто в квартире Хосока почти нет ничего съестного, время от времени Ким заходил к нему с продуктами, чтобы ты совсем с голоду тут не умер. Ты о Соын подумал? Таким образом, у Джина и Намджуна появились ключи от квартиры Чона, и они стали заходить раза в три чаще. Бывало, Хосок мог прийти домой, а в это время у него на кухне сидел старший Ким и спокойно пил чай, читая какую-нибудь из недавно приобретенных парнем книг. После того, как Чон Хосок закончил университет, его жизнь стала на удивление вполне спокойной. Ему не нужно было торопиться к сдаче перевода какого-нибудь текста, или же писать рассказ на двести страниц. Он, когда хотел, тогда и писал, проживая свою жизнь на деньги, вырученные с продажи книг. Его гонорара вполне хватало на мелочи, которые могли понадобиться, включая еду. Он также часто позволял себе зайти в кофейню, которая находилась недалеко от его уже бывшего университета. Там всегда было спокойно, внимательное обслуживание, редко кто шумел, в общем, идеальное место, чтобы сидеть и не торопясь читать новую книгу, совершенно не думая о времени. Официанты уже знали Хосока в лицо - он посещал их минимум раз в две недели - и сразу предлагали ему столик в дальнем углу, откуда можно было иметь возможность наблюдать за всем залом. До этого столика редко, кто доходил. Но, как говорится, редко, да метко. Тогда на улице с утра стояла прохладная погода, и, прогуливаясь по парку, Чон Хосок решил заглянуть как раз в то самое кафе, выбирая уже привычный столик. Он заказал привычный черный кофе без сахара и сел читать книгу, что дал ему Джин. Не следя за временем, он так просидел почти час, ровно до того момента, как его не отвлекла громко хлопнувшая дверь. Зашедший парнишка извинился, после стал осматривать зал кофейни, словно ища кого-то. Резко обернувшись на входную дверь, он прошёл в глубину зала, доходя до столика Хосока и садясь за него. - Хей, не найдется мелочи на кофе молодому и симпатичному парню? Чон даже не сразу понял, что обратились к нему. Он выглянул из-за книги, немного недоверчивым взглядом осматривая сидящего напротив него парня. Джинсы были ‘по-модному’ разорваны в коленях, хотя сам писатель не был в этом уверен. Он бы скорее сказал, что они так износились со временем. Какая-то черная футболка с абстрактным рисунком, поверх которой была надета джинсовка. На руках были кожаные перчатки без пальцев. Глаза юноши были подведены черным карандашом, а на губах играла кошачья улыбка. - Если хочется кофе, то нужно иметь возможность самому купить его, а не выпрашивать у других, - голос Хосока был на удивление резким. - Воу, как грубо. Может, я просто хотел познакомиться? – с усмешкой ответил ему Кот, как успел его про себя назвать Чон, после снова странным взглядом посмотрел на входную дверь. – Ну, так что? - Что? Ты про знакомство или про кофе? – вполне серьёзно спросил его парень, однако, в ответ лишь получил недовольный взгляд. Решив проигнорировать его, Хосок вновь занялся чтением книги. Но из-за постоянных движений рядом, строчки словно скакали по странице, не давая себя прочесть. - Слушай, я не собираюсь покупать тебе кофе, не мог бы ты тогда удалиться? Ты мне мешаешь. - Вроде умные книжки читаешь, а ведёшь себя, - фыркнул парень, но все-таки поднялся с места, смотря в окно кафетерия, после улыбнулся и снова посмотрел на Хосока. – Я, кстати, Шуга. Ты забавный, надеюсь, ещё увидимся. И с той же кошачьей улыбкой юноша ушёл из зала, но на этот раз уже без такого резкого хлопка дверью. Мысли Чона вновь сбивали друг друга с места, потому что этот парень для него был слишком взбалмошным. Слишком непривычным для маленького спокойного мирка Чон Хосока, построенного за все 23 года жизни. Конечно, сам парень тоже был веселым и любил выпить со своими друзьями, но это был совершенно не тот Хосок, который писал книги или же читал их в этом спокойном кафе рядом с его университетом. Юноше иногда казалось, словно у него есть два ‘режима’: серьёзный Хосок, пишущий книги, и тот оболтус Хосок, который может на спор выпивать по две бутылки соджу с Намджуном, попутно разговаривая с Джином про недавно вышедшую книгу Стивена Кинга в новой обложке. Сейчас в нем говорил как раз-таки тот первый Хосок, поэтому он не мог понять поведения этого парнишки, с виду которому было не больше двадцати лет. Продолжить читать книгу он так и не смог, поэтому, допив давно остывший кофе, юноша покинул это место, планируя по дороге домой зайти к Намджуну с Джином. Ребята были заняты просмотром какой-то комедии, поэтому парень присоединился к ним. - Кстати, Хосок, мы уже третью неделю в клуб собираемся, а ты отмазываешься тем, что по ночам к тебе снова начало приходить вдохновение. Мы обязаны пойти, слышишь? - голос Намджуна был слегка упрекающим, на что Чон только улыбнулся. - Ну, если я говорил, что мы пойдем в клуб, то скоро так и будет. Как на счет следующих выходных? - Ким победно улыбнулся, приобнимая Сокджина за плечи. - Джинни, слышишь? Мы наконец-то идем в клуб. - Не понимаю, что тебе там так нравится. - Сама атмосфера, конечно же. - Ага, похоти и разврата. - Ну, Джииинниии. - Господи, Намджун, фу, не называй меня так, сколько раз просить! Хосок с улыбкой наблюдал за парнями. Несмотря на их мелкие споры, они любили друг друга. Чону тоже хотелось подобных отношений, когда твой любимый полностью понимает тебя и всегда готов поддержать. Парень снова вспомнил про Соын, с которой не виделся, казалось, целую вечность. В последнее время от девушки не было почти никаких вестей, так как та была вся в работе и не имела возможности отвечать Хосоку даже на эмэйлы. Вся следующая неделя прошла в каких-то непонятных делах, половину которых Чон даже не помнил. Два дня назад помог Джину в цветочном магазине, сегодня пробегал пол дня в поисках новой толстовки, завтра в планах было сходить в издательство для продления договора. Из-за подобной мелочёвки, юноша совершенно забыл про обещанный Намджуну поход в клуб. - Хей, парень, у тебя есть полчаса, чтобы собраться. Мы с Джином за тобой заедем, - быстро протараторил Ким в трубку, вызывая у Хосока только еле слышное что?. - О, только ты не говори, что ты опять забыл? А я ему напоминал! послышался на заднем фоне голос Сокджина, и Чону ничего не оставалось, как быстро собраться и спуститься вниз, где его уже ждали парни. Всю дорогу до клуба они разговаривали обо всем подряд, заранее планируя, когда будут уходить, потому что уже имели плачевный опыт подобной задержки, когда Джину пришлось уводить совершенно невменяемых друзей. Как и в прошлые разы, парни сразу заказали себе выпить. Так как были выходные, народу было достаточно много, но они все-таки смогли найти себе свободное место, продолжая разговаривать на повседневные темы. В принципе, они только для этого и наведывались иногда в клуб, чтобы просто поболтать и выпить. После, парочка могла вполне оставить Хосока одного, сбежав куда-нибудь в каморку. Юноша не понимал, какое удовольствие может приносить занятие этим в подобном месте. Так случилось и сегодня. Плюс был в том, что Чон Хосок любил находиться в одиночестве. Его не смущала та толпа на танцполе, он научился в каком-то роде наслаждаться подобной атмосферой и, спокойно попивая какой-то коктейль, наблюдать за людьми. Ему даже удалось однажды написать книгу. Про тот огонь, загорающийся здесь. Эта история была популярна, как неудивительно, среди молодежи. Сейчас, наблюдая за людьми, в голову Хосока одна за другой появлялись строчки с описанием всего в этом клубе: бармена, выпивающего, пока никто не видит, мигающей лампочки, которая мигает далеко не из-за того, что так задумано, кошачьей улыбки, что мелькает где-то в толпе, сидящей рядом парочки… Стоп. Кошачья улыбка? Хосок присмотрелся и узнал того парнишку из кафе. Только сейчас он выглядел немного… по-другому. Взъерошенные волосы, слишком сильно подведенные глаза, кожаные штаны, обтягивающие непозволительно худые ноги, белая рубашка. Оторвав взгляд от самого парня, Чон заметил, что Кот был не один. Он прижимался к какому-то мужчине, по виду лет на пятнадцать старше его самого, совершенно не стесняясь. Хотя ими никто особо и не интересовался. Руки взрослого мужчины свободно гуляли по телу парня, а тот, кажется, даже постанывал от этих прикосновений. Хосоку стало внезапно противно от такого зрелища, и единственное, что он смог сделать, это отвести взгляд в другую сторону. Эта толпа больше не вызывала вдохновения, как раньше, а только неприятное чувство неправильности, хотя недавно огонь этих людей вызывал у Чона некий восторг. Желание сбежать из этого клуба было огромным, но они договорились с Джином и Намджуном ехать домой вместе. Допив свой коктейль, Хосоку захотелось чего-то ещё. Он словно сбежал с того места, только чтобы не видеть всего, что творилось перед его глазами. На этот раз Хосок решил ограничиться виски с колой. Намджун часто смеялся над Чоном из-за подобных вещей - ты можешь выпить дохерища всякой дешевой гадости, а потом, состроив из себя интеллигента, заказать виски. Вспомнив эту реплику, Хосок улыбнулся и, взяв свой заказ, хотел идти на свое место, но был остановлен. Он чуть не уронил бокал, наткнувшись на того парня с кошачьей улыбкой. - Когда ты улыбаешься, ты намного милее, знаешь? Голос парня был хриплый, да и сам он был слишком возбужден. Глаза казались какими-то туманными, и Чон догадывался почему. - Дай пройти. - Тебе разве не понравилось то, что ты видел на танцполе? Как я заметил, ты даже не мог оторвать от нас взгляда. - Во всяком случае, мне понравилось это явно меньше, чем твоему другу. Дай пройти уже. Не дождавшись ответа, Хосок прошел мимо парня, едва задев его плечом. Кот же расслабленной походкой пошёл за ним, не переставая довольно улыбаться. Сев за тот же стол, что и Хосок, он не сводил с него взгляда. - Почему вы выбрали красные диванчики? Думаю, вы догадывались, чем здесь обычно занимаются? Хосок недовольно взглянул на парня, но, поймав его игривый взгляд, только фыркнул. Решив игнорировать Шугу, Чон снова перевел взгляд на танцующую толпу. Он чуть не подавился, когда Кот внезапно уселся к нему на колени, после подвинулся ещё ближе, что полностью обескуражило Чона. - Может, тогда не будем нарушать традиции и займемся чем-нибудь поинтересней? – шёпот парня был еле слышен, но хриплый голос делал свое дело. Хосок скинул юношу со своих коленей, а тот только рассмеялся, усаживаясь вновь на диванчик. - Какой строптивый. - усмехнувшись, Кот взял виски парня и сделал глоток, после подходя к Чону ближе и обнимая за талию. - Надеюсь, судьба подкинет нам ещё одну встречу. Случайную или.. - Хосок? - голос Джина был довольно удивленным, хотя рядом с ним стоял довольно улыбающийся Намджун. - Оу, парень, - протянул младший, - Соын изменяем? Хосок оттолкнул от себя Шугу, на что тот только усмехнулся. - До встречи, Хосок, - голос уходящего парнишки был весь пропитан издевкой, что крайне разозлило самого Чона. Единственная фраза, которую он произнес, выйдя из клуба, была я хочу напиться, мать вашу! Утро, как и ожидалось после очередной масштабной попойки с Намджуном, прошло хуже, чем просто в аду. Голова гудела, во рту было сухо, а никто ни воды, ни таблетки подать не мог. По обоям на стенах Хосок определил, что находится в квартире друзей, а значит где-то должен был быть не пивший вчера Джин. - Сокджииин, - голоса у Хосока не было, поэтому он старался напрячь все свои голосовые связки, чтобы его услышали. - О, - послышалось откуда-то из коридора, после чего в дверном проеме появилась голова Джина. – Проснулся? Пошли на кухню, там есть таблетки. За все три года знакомства Джин уже вполне привык к таким внеплановым гулянкам парней, хотя сам алкоголь на дух не переносил. Сейчас он считал, что лучше эти двое будут пить у них, и он сможет проследить, чтобы те ничего не натворили, чем где-то в клубе, а потом ищи их по всему Сеулу. Еле встав с кровати, Чон направился на кухню. - Где… эм… тот? – так и не вспомнив имя друга, Хосок уселся за стол, кладя на него голову. - Ему с утра позвонили с работы и пришлось уехать. Представляю, как ему сейчас плохо, - смешок Джина вызывал у младшего мурашки, поэтому было решено не комментировать эту реплику. Через пару минут перед парнем стоял стакан с водой, а рядом лежало две таблетки. - Я, конечно, не знаю, помнишь ли ты вчерашний вечер, и стоит ли вообще спрашивать на этот счет, но тебе тот парень был знаком или просто все спонтанно? В голове Хосока был полный кошмар, поэтому он, правда, не сразу понял, что от него хотят. Постепенно память возвращалась, и юноша попросил ещё воды. - Знаю – это громко сказано. Я бы предположил, что мы имели возможность пообщаться раньше, но эта встреча в клубе настолько спонтанна, что я все ещё не могу дать точное объяснение, почему какая-то непонятная сила не дала мне его оттолкнуть сразу. - Ты бы знал, как я люблю слушать тебя с попойки. Такое чувство, что книгу читаешь, напичканную всякими литературными примочками. Хосок усмехнулся. Сарказм в голосе Джина можно было уловить даже человеку, переживающему такое страшное похмелье, как он. Надолго парень в квартире друзей задерживаться не стал и уже через пару часов валялся на своей кровати, желая ещё раз заснуть. Даже одежду было снять настолько лень, что тот улегся прямо в ней на диван. Однако сон сняло, как рукой. Хосок заставил себя подняться и переодеться. Снимая брюки, Хосок залез руками в задние карманы, находя в одном из них какую-то салфетку. Он сразу достал её, осматривая. ‘933-ХХХ-ХХХ Позвони мне. Шуга.’ Хосок усмехнулся, кидая салфетку с номером на кофейный столик. Он действительно думает, что я ему позвоню? Кто бы знал, как Чон Хосоку было не по себе, когда спустя какие-то два дня он позвонил тому самому Шуге, приглашая его к себе. В голове не было ни единой мысли, чем он может заняться, а все знакомые испарились, как дым. Намджун пропадал в студии, так как у того была накладка с выходом какой-то песни, Джин уже почти днями жил в своем магазине, не решаясь доверять его недавно нанятому продавцу (он какой-то странный постоянно говорил Ким про него). Примерно такие обстоятельства и вынудили Хосока перерыть полквартиры в поисках той самой салфетки с номером. Отчаявшись, он даже подумал, что выкинул её, хотя и не имел привычки выбрасывать все подряд без разбора. На протяжении всех семи гудков (а он считал!), Чона не оставляла идея бросить это и отключиться, но мысль отпала, когда на том конце послышалось алло. - Я позвонил тебе, ты счастлив? - Не представляешь как, - голос парня сразу повеселел от осознания, кто ему звонит. – Решил принять мое предложение и позаниматься чем-нибудь интересным? - Пожалуйста, не заставляй меня сейчас бросить трубку. Мне просто нечем заняться, а других вариантов с кем можно убить время, у меня нет. Можешь приехать ко мне? - Воу, прям так сразу? - Я отключаюсь. - Ладно-ладно! – Шуга пару раз кашлянул. – Так куда мне приехать? Дорога до дома Хосока заняла около часа, и вскоре он уже стоял на пороге квартиры. - Ты живешь один? – спросил тот сразу, осматривая коридор. – Вещей мало для того, чтобы тут жил кто-то ещё. - Иногда ко мне заглядывают друзья, но в последнее время это случается не так часто. - Друзья? - Намджун и Джин. Ты видел их в клубе. - А, это те, - протянул Кот, проходя по квартире дальше. Первое, что его поразило, это огромный стеллаж с книгами. Он был почти во всю стену, но все равно не мог вместить все, поэтому Хосоку приходилось складывать новые книги рядом в ровные стопки. Часть из полок были совершенно чистыми, из этого Шуга сделал вывод, что их парень читает чаще всего, а возможно, даже перечитывает. Одна из книг привлекла внимание больше других, а после и вся эта полка. - Какая у тебя фамилия? – спросил парень, доставая одну из ряда. - Чон. Я Чон Хосок. И да, ты мог правильно догадаться. Ту, что ты держишь в руках – моя. Как и все остальные. Если быть откровенным, парень не знал, как реагировать. В каком-то смысле ему стало неловко находиться в этой квартире, но он все-таки подавил это чувство внутри себя. Как обычно делал и с другими эмоциями. - Про что пишешь? - Чаще всего работаю в реализме, но несколько раз пробовал писать и что-то фантастическое. Занятный опыт, думаю как-нибудь повторить. - Никогда особо не любил писателей, - голос Шуги показался Хосоку резким, но он ничего не стал отвечать, ожидая, что парень продолжит говорить. Так и случилось. - Они всегда заставляют поверить во что-то нереальное, надеяться, что так потом и будет. Но эта самая реальность далеко не такая. Хуже, чем просто неприятно, встречаться с ней, начитавшись в детстве всяких книжек. После предыдущих встреч, этот парнишка кардинально изменился в глазах Хосока, хоть он и не хотел показывать этого. - У меня есть вкусный чай. Хочешь? На фразу Чона, Шуга чуть заметно кивнул, возвращая книгу обратно на полку. Оставшееся время парни сидели на кухне и просто говорили. Они обсуждали все, хотя в основном свое мнение высказывал Хосок, а другой парень внимательно его слушал, порой добавляя и свои реплики. Чай перезаваривался несколько раз, но это все было просто фоном, дополняющим разговор юношей. Шуга часто с каким-то восхищением смотрел на парня, сидящего напротив него. Его поражало, с какой честностью и серьёзностью он отвечал на, казалось бы, простые вопросы, не требующих подобных ответов. Конечно, сам Чон пытался узнать от своего гостя хоть что-то. Как попал в Сеул, давно ли тут, есть друзья или знакомые, помимо тех, с кем он мог бы пересечься в клубе и как часто он вообще бывал там. Шуга либо просто игнорировал вопросы, либо переводил тему. Было около одиннадцати; Кот уже было собрался идти домой, но Хосок предложил ему остаться. - У меня есть раскладное кресло, на котором спал Намджун, когда его выгоняли из дома. - Джин его выгонял? – юноша рассмеялся. Хосок успел ему рассказать и о своих друзьях. - Было дело, - отдаленно ответил ему тот, направляясь в комнату. – Оно небольшое, но ты, думаю, там точно поместишься. Найдя постельное бельё, которое обычно стелилось Намджуну, Хосок подготовил место для гостя. Он выдал ему свои старые штаны от пижамы и широкую футболку. Я же в них утону! простонал парень, но все равно был отправлен переодеваться. Вышел он минут через десять (Хосок разрешил ему принять душ). Больше они почти не разговаривали. Им было комфортно просто лежать молча и каждому думать о своем. Но Шуга все-таки нарушил эту тишину. - Хосок, можно я тебе кое-что расскажу? – голос парня был совсем-совсем тихий, словно он боялся кого-то разбудить или думал, что Чон уже спал. – Я, наверно, никому подобных вещей ещё не говорил, но ты так открыто мне все рассказал, что мне стало просто не по себе. Да и надоело все держать в себе. На самом деле, я живу в этом городе, наверно, год этак седьмой. Точно не помню уже, - он замолчал, обдумывая, с чего начать. – Раньше я жил в Тэгу, но и там моя жизнь не была чем-то хорошим. Я с детства привык купаться в дерьме, не пытаясь из него выбраться. Даже с родителями не повезло. Мать была шлюхой, а отец пьяницей. Догадываешься, что могло родиться у таких людей? Порой я думаю, что лучше бы эта дура сделала аборт, чем рожать ещё одну такую тварь. Она смылась, когда мне было года три, оставив с человеком, который даже за собой не смог уследить, что уж там говорить про ребенка, который постоянно требует внимания. Конечно, был вариант, что я умру от голода, но я, тупой ребенок, пытался что-то найти поесть. Примерно так прошло мое детство. Тогда я был ещё слишком глуп, чтобы понять в какой жопе я очутился. Вскоре пришла пора, когда все дети моего возраста пошли в школу, а я пошёл работать. Денег почти не было, а детский труд довольно-таки ценен. Ооох, кем мне только не приходилось работать. Не хочу перечислять все, чтобы ещё больше тебя не отпугнуть, но сейчас я то, что ты видел тогда в клубе. Мать, видимо, особенно хорошо постаралась. Если вернуться к моему отцу, то тот не дожил даже до моего совершеннолетия. Сдох из-за передоза какой-то дрянью, а меня отправили в детский дом, где прошли годы с самыми яркими моими воспоминаниями: первое полноценное избиение, первое изнасилование и подобный бред. Мне тогда было лет тринадцать, и я совершенно не знал, как спастись. Меня избивали систематически, пока директору не приспичило меня отправить в другой детдом, который находился, как ты понимаешь, уже в Сеуле. Здесь я был умнее, поэтому стал тем, кто говорит, кого насиловать. Правда, за это мне самому приходилось спать с ‘главарем’. Сейчас вспоминаю, и, знаешь, словно это было не со мной. Я хочу думать, что там был не я. Даже, что тогда в клубе был не я. Мне не хочется заниматься чем-то подобным, но, кажется, я не смогу сбежать из этого мира, куда попал, - Шуга замолчал на секунду. - Что-то я отвлекся. Когда я выпустился, если можно это так сказать, из детского дома, мне дали квартиру, которую я вскоре продал, потому что мне не хватало денег. Пришлось идти по клубам в поисках хоть какого-то заработка, потому что меня без образования никуда не брали. А для тяжелой работы, к примеру, на какой-нибудь стройке - я был слишком слабым. Зато внешность идеальная для того, чтобы продавать себя. Бывают периоды, когда я могу подкопить немного денег, найти дешёвую квартирку, жить там, но потом деньги заканчиваются и приходиться снова идти зарабатывать. Сейчас, к двадцати четырем годам, у меня было столько партнеров, что ни один самый заядлый бабник похвастаться не может, - Шуга усмехнулся, после ненадолго замолчал. Хосок тоже ничего не говорил, пытаясь осмыслить все то, что только что услышал. В каком-то смысле, этот рассказ был одним из тех, что он слышал раньше, только он был без конца. После парень продолжил. – Как бы это банально не звучало, но ты выглядел другим. Даже, когда я стал приставать к тебе, ты меня оттолкнул. Мне стыдно за мое поведение тогда, но я был выпившим. А алкоголь на меня вообще по страшному действует. И, знаешь, мне сейчас не по себе находиться в твоей квартире. Когда ты позвонил, я был безумно рад, и только потом понял, что это как-то неправильно. Наверное, сейчас, будь я на твоем месте - вообще бы выгнал. А скорей всего, изначально даже не звонил, - Хосок услышал всхлип. Шуга пытался все держать в себе, но он слишком давно не рассказывал людям правду о себе. - Иди ко мне, - голос Чона был таким же тихим, и от этого пробирал парня до мурашек. - Хосок, не нужно… - Ляг ко мне, пожалуйста. - Шуга, закусив губу, поднялся с раскладного кресла, и, не торопясь, направился к кровати Хосока. - Точно? - Чон схватил его за руку и уронил на кровать рядом с собой. - Не волнуйся на счет подобных пустяков, - Хосок обнял парня со спины, прижимая к себе. – Все станет лучше, обязательно. Спи спокойно, - парень замолчал, а потом еле слышно добавил хён. - Шуга улыбнулся. - Мин Юнги. - А? - Моё имя – Мин Юнги. - Добрых снов, Юнги-хён. Утром к тому моменту, как Хосок проснулся, в кровати рядом с ним уже никого не было. Сначала парню показалось, что это ему все приснилось, но услышав шум с кухни, улыбнулся. - Доброе утро, - проговорил Чон, заходя на кухню к Шуге. Парень стоял в одной футболке, увидев вошедшего юношу, он сразу потянул её вниз. - О, привет. Прости за мой вид. Просто брюки с меня сваливались. Неудобно было… Черт… - Не волнуйся, - усмехнулся младший, садясь за стол. – Кофе варишь? - Угу, - кивнул Мин с покрасневшим лицом, убирая турку с огня. – Ты же любишь кофе? Я нашёл у тебя его в шкафчике. - Обожаю, - ответил парень, наклонив голову в бок. Внезапно из коридора послышался какой-то голос. - Хосок-и, это я. Шёл мимо и решил заглянуть. Ой.. Взгляд Джина наткнулся на фигуру Шуги, стоявшего рядом с плитой. - Привет, я Джин, - он осмотрел нового парня с головы до ног, после широко улыбнулся. – Рад знакомству. - Ага, я тоже. Я Шуга, - Хосок заметил, как голос юноши изменился. – Я пойду оденусь, пожалуй. - Юнги ушёл с кухни, а Джин сразу быстро подсел к Чону, сверля его внимательным взглядом - Это же тот парень? Я что-то пропустил? Вы ночевали вместе? Хосок, ты же на Соын жениться собирался! - Джин-хён, успокойся. Как собирался, так и собираюсь. Он у меня просто переночевал. Между нами все равно ничего нет. Зачем поднимать такую панику? - Ну, не знаю. Мало ли решил поменять вкусы. - Повторяю, между нами ничего нет. Он мне никто. Хосок перевел взгляд на двери, где в проёме стоял уже Юнги, как-то странно улыбаясь. - Хосок, я уже пойду, наверное. Рад был увидеться. Я могу надеяться на ещё одну встречу? Юноша сразу ушёл, из-за чего Джину стало немного не по себе. - Меня не отпускает мысль, что я, кажется, что-то испортил. - Ты-то нет. Чон смотрел в окно. Он правда не считал хёна виноватым. Только если чуть-чуть. Совсем капельку. Джин заикнулся о том, что в следующий раз перед приходом будет звонить, но придя через несколько дней, только заходя в квартиру, вспомнил, что не позвонил. Все эти дни Хосок почти не выходил из дома, думая, как лучше извиниться перед Юнги. Он был уверен, что тот обиделся, хоть и ни за что не показал бы этого. В конце концов, писатель решился и позвонил ему, предлагая прогуляться. Как и в прошлый раз, они говорили о различных повседневных вещах, но Хосок ощущал ту "стену", что выросла между ними. - Юнги, прости меня за те слова. Просто я не знал, как ещё Джину можно было объяснить элементарные вещи. - Не стоит извиняться, я к этому привык, - Юнги смотрел себе под ноги, пиная какой-то камешек, - Подобное слышать нормально для таких, как я. - Не-не, хён! – Хосок повис на шее старшего, - Ты мой старший хён, хороший хён! Хён купит своему донсэну мороженое? Чон старался состроить милую мордашку, но это вызвало у парня только громкий смех. Взяв младшего за руку, Юнги повел его к ларьку с мороженым. Все оставшееся время они гуляли по парку, смеялись, Хосок рассказывал различные истории из его жизни, о том времени, когда жил в Кванджу с родителями. - Наверное, это так здорово жить с родителями, которые тебя любят. Водят на различные кружки, а после забирают и ведут куда-нибудь в кафе, чтобы накормить чем-нибудь вкусным. - Хочешь как-нибудь съездить к моим родителям со мной? Моя мама очень хорошо относится к моим друзьям. Даже когда она узнала про Намджуна и Сокджина, про их отношения, сначала долго умилялась, а после начала постоянно интересоваться, как у них дела. - Я был бы не против, - Шуга немного смущенно улыбнулся. После того дня Юнги стал часто появляться в доме Хосока, а тот и не был против. Младшему не составило труда подарить хёну ключи от своей квартиры, чтобы тот мог прийти к нему в любое время, не стесняясь. Если к ним заходил Джин, то Юнги старался держаться Чона, почти ничего не говоря. Мин мог прийти ночью и, бесшумно зайдя в квартиру, лечь спать. Если же сам Хосок не спал и писал очередную историю, то Шуга мог сесть где-то рядом, наблюдая за сосредоточенным парнем, который не обращал внимания ни на что. Даже если старший клал голову к нему на плечо, Хосок никак не реагировал. Ему могло быть неудобно, но в голове не было мысли как-то отодвинуться, чтобы Мин отошел. Ему тоже было приятно ощущать это тепло рядом. Чон не раз говорил, что парню пора прекратить зарабатывать деньги тем, что делал он, и пойти учиться. - Я буду стараться, если ты станешь моей.. надеждой? Точно! Май Хоуп! Эти слова вызвали у Хосока улыбку. Он впервые стал чьей-то надеждой. Возможно, надеждой на светлое и счастливое будущее, а это радовало только больше. Когда Юнги приходил, то никогда не звонил, а просто аккуратно открывал дверь и заходил. Поэтому, когда в дверь Хосока кто-то вечером постучал, ему стало как-то не по себе. Когда он впустил, то удивленно уставился на хёна. - Господи, Юнги-я, что с тобой? - Стоило парню перешагнуть порог и закрыть дверь, он сразу сполз по ней вниз. - Заказчику захотелось пожёстче, вот и все, - юноша усмехнулся, от чего разбитая губа неприятно засаднила. Хосок помог Юнги снять куртку и от увиденного начинал приходить в непонятную ярость. Оба запястья старшего были в синяках, на шее, помимо ярких засосов, ещё виднелись ссадины. Он боялся представить, что могло быть с остальным телом юноши. - Тебе помочь сходить в душ? – спросил Чон, протягивая Шуге полотенце и ту широкую футболку, в которой он теперь постоянно спал. - Не нужно, - сухо ответил парень. Пока Юнги принимал душ, Хосок заварил ему чай. Младшего не устраивал такой заработок хёна. У него было в планах отправить его учиться, хоть и с опозданием. Работу можно было бы найти в каком-нибудь кафе официантом, и они бы вполне могли прожить на деньги, вырученные с подобной работы, и гонораров Чона. Последний как раз заканчивал работу над книгой, значит, на ближайшее время деньги у них бы были. От раздумий парня отвлек звонок в дверь. - Хосок-оппа, привет! - Чон удивленным взглядом уставился на вошедшую девушку. - Соын? Ты тут откуда? - Как откуда? Я же отправляла тебе эмайл, что завтра у меня в Сеуле важная встреча, поэтому я поживу у тебя пару дней, - девушка поставила свой маленький чемоданчик, снимая обувь. В этот момент из ванны вышел Юнги, вытирая голову полотенцем. - О, ты не один? Соын, заметив, что из ванны вышла далеко не девушка, как ей показалось на первый взгляд, немного смутилась, не зная, как реагировать. Друг ей не писал, что живет теперь не один. Ещё больше её смутило то, что на нем была одна футболка, которая висела и была размера на три больше, чем нужно. Ещё эти засосы на шее, что она заметила. Кажется, она пришла не вовремя. - Ты не говорил, что живешь с другом. - А я не просто друг, я его парень, - не давая ответить Хосоку, сказал Шуга. В коридоре повисло неловкое молчание. Чон был в остолбенении от того, что сказал парень, а Им просто не знала, как правильнее будет среагировать на подобные слова. - Так, Соын, пройди пожалуйста на кухню, а ты, - Юнги стало не по себе от того взгляда, каким на него посмотрел юноша, - Вали в комнату. Быстро. Что Мина подтолкнуло сказать о том, что он парень Хосока, не знал даже он сам. Эта фраза вырвалась раньше, чем Шуга успел задуматься о своих словах. Просто в какой-то момент внутри забурлила непонятно откуда взявшаяся ревность, но мозг не успел остановить команду, отданную сердцем. Мин Юнги, в принципе, не имел права ревновать. Прежде он не позволял своим чувствам такую вольность, просто он слишком привык думать, что этот парень только его, хотя сам не подходил для чего-то подобного. - Что это сейчас было? – голос Хосока был ещё страшнее, чем его взгляд. Юнги нечего было ответить. - Зачем ты сказал это Соын? Я же тебе про неё говорил! Ты мог понять, что это она, так зачем ты сказал, что ты мой парень?! Ты хоть понимаешь, что ты мог наделать?! - Юнги виновато теребил низ футболки, не имея возможности подобрать хоть какие-то слова, чтобы защитить себя. Он просто хотел сказать это, поэтому сказал. - В общем, ложись спать. Утром поговорим об этом, уже поздно. Оставив парня в комнате одного, Хосок направился на кухню, где его ждала Соын. В первые секунды Юнги не знал, как ему следует поступить. Голова шла кругом, а слезы так и просились политься из глаз. Зачем он сказал эти слова? Почему он не подумал, что может сломать все те хорошие отношения, что были с Хосоком? Он правда стал для Мина своего рода спасением. Человеком, который вселял в него надежду, что ещё не поздно исправиться. Но, кажется, тот Шуга, что сидел внутри Юнги, был слишком эгоистичным, чтобы принять тот факт, что Хосок не будет его полностью. - Прости, что так получилось, - сказал Чон сразу, как зашёл на кухню. – Я не знаю, что на него нашло. Мы не встречаемся, не думай. - Да ладно, оппа, все хорошо, - хихикнула девушка, убрав свой локон волос за ухо, - Я могу все понять. Я же не против, если у тебя будет.. эм.. мальчик? Девушка хихикнула ещё раз, этим заставляя смутиться уже самого Хосока. Он не представлял, как можно объяснить Соын, что тот парень не его бойфренд. Юноша вспомнил случай с Джином и явно не хотел, чтобы все это повторилось ещё раз. - Нет, Соын-а, ты не так все поняла, просто.. - послышался громкий хлопок входной двери. - Только не это. - быстрым шагом, Чон направился в комнату, где, как и ожидалось, старшего уже не было. Ему правда не хотелось в таком состоянии отпускать парня из дома, потому что неизвестно, куда он пойдет и что может с ним случится. - Оппа, расскажи теперь нормально, что произошло. Хосок рассказал. Рассказал все, начиная с их первой встречи в кафе и заканчивая сегодняшним вечером. О том, что просто однажды набрал номер этого парня, а после не смог перестать звонить. Сказал, что очень хотел помочь ему и заставить прекратить заниматься подобными вещами. Рассказал о том, как Юнги доверился ему, а сейчас не отвечал на звонки, хотя Хосок не прекращал звонить. Соын наблюдала за тем, как парень волновался, с какой-то странной улыбкой. - Мне кажется, ты для него стал не просто другом, а чем-то большим. Как и он для тебя. - Конечно, он стал мне хорошим другом. - Нет, оппа, я не про это. Хосок посмотрел на девушку, сжимая в руке телефон, не теряя надежды дозвониться до парня. My Hope пронеслось в голове юноши. Не мог же я в тебя влюбиться? Правда? Как и планировалось, на следующий день Соын отправилась на свою встречу, однако, оказалось, что ей придется задержаться ещё на несколько дней. Когда она расправилась со всеми своими делами, первым делом позвонила Джину и предложила встретиться в кафе. - Соын-а, привет! – парень её крепко обнял при встрече, после предлагая сесть за выбранный им столик. – Ты чего не позвонила, что приезжаешь? Даже Хосок ничего не сказал. - Прости, было много дел, вообще из головы вылетело, - улыбнулась девушка, - но, знаешь, я тебя позвала не для того, чтобы просто поболтать. Что ты можешь рассказать о парне, с которым живет Хосок-оппа? - Шуга? Я с ним почти не знаком. Если мы и встречались с ним у Хосока, то он чаще всего молчал. - У тебя есть его номер? - Да. Как-то мне приходилось дать ему свои ключи от квартиры, поэтому Чон скидывал мне его номер, - Джин достал свой телефон, - А у самого Хосока спросить никак? - Тут дело в другом, - улыбнулась Соын, записывая номер мобильного Юнги. Девушка очень любила Хосока, но поняла она, что эта любовь не выходит за рамки ‘как друга’, только после того, как юноша переехал жить в Сеул. Сейчас, видя волнение Чона из-за этого парнишки, она, наконец, могла успокоиться. Во взгляде, которым парень тогда смотрел в окно, беспокоясь из–за Юнги, было намного больше любви, чем в то время, когда они были вместе. Главное, ей не было обидно, а скорее даже наоборот. Ей безумно хотелось помочь им. Соын понимала, что это я его парень звучало с огромной ревностью. Её удивило, что Хосок не заметил этого, обращая внимание на сами слова, а не то, с какой интонацией они были сказаны. Набрав номер Юнги, девушка мысленно просила всех богов, чтобы телефон был включен. Выдохнуть она нормально смогла только тогда, когда ей ответили. - Слушаю. - Юнги, пожалуйста, не клади трубку. Нам нужно поговорить. - Кто это? - Я Им Соын. Подруга Хосока, - услышав недовольный хмык, девушка быстро проговорила, - Пожалуйста! Поговори со мной. Это важно. - Уже ничего не важно, если это связано с этим человеком. - Нет. Ты лжешь. Это слышно. Встреться со мной, пожалуйста. - А по телефону сказать все нельзя? Единственное, что сейчас волновало Соын, что парень мог просто плюнуть и не прийти. Она догадывалась, как ему было неприятно от произошедшей ситуации, но в этом не была виновата ни она, ни сам Юнги. Просто её глупенький оппа, все ещё не имеющий полного осознания, каково это, когда влюблен по-настоящему, спутал понятия привязанность и любовь. Девушка отлично чувствовала, что Хосок все ещё любит её, хотя на деле это было не так. Просто ему стоило больше обращать внимание на окружающих, не зацикливаясь на своих прежних чувствах. Из мыслей её вывел звук колокольчика, висевшего на двери. Шуга немного потоптался на месте, но, увидев девушку, сразу направился к ней. - У меня не так много времени, поэтому быстрее говори, что хотела, - Юнги сел напротив Соын, недовольным взглядом смотря на собеседницу. - Ну, раз ты хочешь побыстрее с этим закончить, - Им немного улыбнулась, после с глазами полными интереса спросила, - Ты любишь Хосока? Мин, видно, не ожидавший такой резкости, сначала просто уставился на девушку, пытаясь понять, шутит она или нет. - К чему такой вопрос? - Просто, если ты скажешь ‘да’, то все будет куда проще, чем, если ты дашь мне отрицательный ответ. - А все-таки, зачем тебе это? - Понимаешь, - девушка сделала глоток чая, который недавно принесли, - Я довольно долго знаю Хосока. Мы учились с ним в одной старшей школе, только я была в классе на год младше. Думаю, он рассказывал про меня, - Соын с улыбкой посмотрела на сидящего напротив неё парня. – Мне иногда кажется, что я знаю его лучше, чем он сам. Чон Хосок - очень сложный человек. Его сложно понять сразу, осмыслить его действия, потому что он сам не может в них разобраться. Он привык опираться только на опыт, который он получил из книг, всячески игнорируя то, что происходит в жизни. Можно сказать, он застрял в этом книжном мире, где каждый человек, что его окружает – это персонаж. Он может написать историю про каждого, при этом не может написать её же про себя. Ты изначально для него стал кем-то необычным. Ты не вписывался в его рамки среднестатистического человека, как все остальные. Иногда я думаю, что и Джин с Намджуном стали его друзьями по схожим причинам. Ты ему нравишься, и далеко не просто как друг, - Юнги сглотнул, отводя взгляд в сторону. – Конечно, есть небольшой процент, что я неправа. Этого нельзя отрицать. Поэтому, если взять тебя.. Он же тебе тоже небезразличен? Юноша молчал. Он пытался заставить себя думать, что ему это не нужно хотя бы потому, что это было неправильно. Хосок слишком правильный для тебя – эта фраза преследовала парня ещё с их первого полноценного разговора. Он – обычная шлюха, которая продает себя ради денег, хотя и эти деньги жизненно необходимы. Чон Хосок – писатель, человек, которого признало общество. Они, в принципе, не могут быть вместе. - Даже если и небезразличен, то что? – наконец заговорил Юнги после долгого молчания. – Хосок, думаю, тебе также рассказал, кто я и чем я занимаюсь. - И что? - В смысле "и что"? - Такому человеку, как мой оппа, все равно, чем занимаются его близкие. Даже будь ты наркодиллером, он бы постарался тебе помочь. И это не из-за чувства долга или из-за жалости. А потому что правда хочет этого. Думаю, вам бы не помешало поговорить. - И о чем же нам разговаривать? - О ваших отношениях, к примеру? – девушка допила уже остывший чай. – В общем, Юнги-оппа, в данном случае все полностью зависит от тебя. Как минимум, хотя бы отвечай ему на звонки. Он очень волнуется. Больше они не разговаривали, если не считать "пока", которое сказала Соын, когда уходила, оставляя парня наедине с собой. Ему сложно было определиться с тем, как лучше поступить. Стоит ли попытаться получить свое счастье или же лучше убежать, поджав хвост? Юнги не знал. Он собирался вычеркнуть Хосока из своей жизни, если бы ему не позвонила девушка, которая в последствие наполнила его надеждой. В голове было много вариантов развития событий, и парню было сложно выбрать один. Он долго сидел в этом кафе, вспоминая всю свою жизнь и раскладывая её по полочкам. Свое детство, мечты о том времени, когда он станет большим, сможет заниматься музыкой, поможет своему отцу вылечиться от зависимости. Каким он наивным был в десять лет, когда думал о таких вещах. Хотя и сейчас, будучи двадцатичетырехлетним, он иногда думал о том, а что, если бы так и было? Если бы случилось чудо, и все стало хорошо? Не было бы всей этой грязи, в которой мальчику приходилось просто купаться, не имея возможность выбраться. Юнги на секунду закрыл глаза. В тот момент, когда он вышел, на улице было уже темно, а дороги назад не было. Либо сейчас, либо другой возможности уже не будет. Время было уже около двенадцати, когда в квартиру Хосока позвонили. Получилось так, что он почти всю прошлую ночь и сегодняшний день он работал над началом новой книги, поэтому сейчас, в обнимку с кружкой недопитого кофе, он направился к двери. - Кто там? - Хосок, это я, - голос Юнги был слишком тихим. Чон, поставив кружку на полочку в коридоре, сразу открыл дверь, впуская парня внутрь. Он осмотрел кухню и часть комнаты, которую было видно из коридора, переводя взгляд на младшего. - Соын где? - Она сказала, что будет ночевать у подруги. Мол, давно не виделись, - Хосок на секунду замолчал, после продолжил, наблюдая, как старший снимает обувь, - Юнги-хён, кажется, мы тогда немного не так друг друга поняли. Мин недовольным взглядом посмотрел на парня. - Хосок, вот сейчас заткнись, пожалуйста, а. Единственное, о чем я сейчас думаю, это то, что я хочу тебя поцеловать. - схватив за футболку и потянув на себя, парень осторожно коснулся губ Чона своими, другой рукой обнимая его за шею. Углублять поцелуй парень даже и не думал. Это было бы слишком резко для младшего, как предполагал он. Оторвавшись от чужих губ, Мин смотрел только на них. Он боялся посмотреть Хосоку в глаза; опасался его реакции. - Не смей отталкивать меня, - прошептал Юнги, сильнее сжимая в кулаке ткань футболки, - Пожалуйста… - Я и не думал этого делать. - голос Хосока был таким же тихим. Руки аккуратно обвили талию старшего, крепче обнимая. Как бы то ни было, но парню нравилось обнимать Юнги, на губах которого появилась еле заметная улыбка. - Может, чаю попьем? – Мин все же поднял взгляд на юношу, получая в ответ кивок. Как только Юнги снял куртку, он сразу взял младшего за руку, переплетая пальцы. Ему не хотелось даже на секунду отпускать его. Так и держась за руки, они ждали пока заварится чай. В какой-то момент Хосок обнял парня со спины, кладя голову ему на плечо. Все казалось таким правильным, что Чон уже начинал корить себя, что не думал о том, кем ему стал Юнги за этот короткий промежуток времени. Они сблизились очень быстро, но парень не придал этому значения. Они могли болтать часами, обсуждая какую-то мелочь. Даже это юноша, который был всегда крайне внимательным, пропускал мимо себя. Он не замечал очевидных вещей, поэтому сейчас считал себя полным глупцом. Изначально, Хосок не знал, как поступит, если Юнги придет к нему. Все вышло само собой. Они в таком же молчании пили этот самый чай. Старший кормил Чона печеньем, на что тот широко улыбался, откусывая по кусочку лакомство. После Юнги просто уселся на стол напротив Хосока, заставляя того подвинуться к себе на стуле чуть ближе. Он водил пальчиками по его скулам, щекам, большим пальцем очерчивал губы. Смотрел в глаза, словно пытался передать ему все свои мысли, не желая озвучивать их. Ему нравилось молчать. Ему нравилось молчать с Хосоком. Это ощущение тепла рядом согревало его изнутри. Встав из-за стола, Юнги потянул Чона за собой в комнату, выключая свет на кухне. Теперь вся квартира погрузилась в кромешную тьму, еле освещаясь лишь фонарями с улицы. Их пальцы были также переплетены, поэтому, почувствовав чужую руку на своей талии, Юнги улыбнулся. Ему безумно нравилась та нежность, с которой Хосок касался его, словно боясь сделать лишнее движение, хотя сам Юнги мог позволить ему многое. Дойдя до кровати, Мин лег, потянув за собой и младшего, после прижимаясь к нему. В идеале, ему бы хотелось сейчас просто закрыть глаза и уснуть, но он боялся, что может потом проснуться. Проснуться и узнать, что это все сон, которого на самом деле не было. Юнги расстраивала мысль, что в каком-то смысле, все так и будет. Шуге было неловко первым целовать Хосока, но чувствуя, что ему отвечают, эта неловкость пропадала. Первые поцелуи были неуверенными, каждый из парней не знал, как стоит правильнее поступить. Юнги не хотелось делать чего-то такого, что могло отпугнуть младшего, но все же рискнув, он сел на его бедра, вновь целуя. Руки Чона в тотчас легли на талию парня, слегка сжимая её. Все действия были настолько нежными, что Мин не верил, что это происходило с ним, и впервые голова по-настоящему отключалась, полностью доверяясь телу и, конечно же, Хосоку. Как получилось так, что майка Юнги полетела куда-то в сторону, не мог отследить ни один из парней. Все шло своим чередом; постепенно, не торопясь. Словно под какую-то медленную и красивую музыку двигались их тела, не имея права нарушить этот ритм. Все разбавлялось долгими поцелуями, которые с каждым разом становились все протяжнее и глубже. Руки Хосока гуляли по обнаженной спине старшего, заставляя последнего неровно дышать, а иногда и вовсе задыхаться. В какой-то момент они поменялись местами, и уже Хосок нависал сверху, покрывая шею старшего поцелуями. Иногда он просто водил губами от ключиц до ушек и замечал, как начинал выгибаться лежащий под ним парень. Впервые Юнги думал, что так надо. Ему, правда, хотелось отдаться этому парню. Полностью. Без остатка. Сейчас в голове Мина не было и мысли оставлять этого парня, а скорее наоборот, держаться за него как можно крепче только, чтобы не потерять. У него никогда ещё не было надежды, что в его жизни может что-то поменяться. А сейчас она была. Из плоти и крови, и так нежно целующая его в ямку между ключицами, не теряющая эту нежность и в последующих действиях. Для Юнги это все было подобно сказке, где он, пройдя через трудности, получил заслуженный Хэппи Энд с яркими фонариками и громкими фанфарами, звучащими вздохами Хосока в его ушах. Возможно, он его получил незаслуженно, но получил же? К моменту, когда оба парня остались без одежды, они были уже на пределе. Хосок, приобняв старшего за талию, подтянул к себе, целуя, после входя в его тело. Это вызвало у Юнги судорожный стон, и он крепко обнял Чона за шею, стараясь прижаться к нему как можно плотнее. Ему хотелось чувствовать сердцебиение парня. Чтобы оно смешивалось с его сердцем словно в танце, после отдавалось где-то в горле. Он впервые чувствовал, каково это, когда в голове было действительно пусто. Только множество различных чувств и эмоций выбивали из него все новые и новые стоны. Не те, наигранные, а такие, которые выходили даже без его участия. Даже бы если Юнги захотел, он бы не смог замолчать. Он дарил поцелуи Хосоку один за другим, стараясь целовать как можно нежнее, пытаясь хоть так передать все то, что чувствует. Это был один из тех немногих моментов, когда Юнги думал, что теперь ему даже не жалко умереть, но он не хотел оставлять Чона. А самое главное, что эти моменты стали появляться в жизни Мин Юнги только после того, как он встретил этого парня, писателя, коих терпеть не может, потому что они только рушат жизни других своими сказками. Но этот писатель, наоборот, построил ему жизнь, заставляя поверить во что-то светлое. Эта наполненность внутри казалась парню впервые тем, что другие называют быть одним целым. Найти вторую половинку себя всегда людям кажется чем-то нереальным, но Юнги в тот момент так не думал. Он всем своим естеством ощущал, что Хосок тот, кто ему был нужен всю жизнь. Это была не внезапно возникшая мысль, а уже доказанная теория, доказательство которой началось ещё тогда в кафе. - Хей, не найдется мелочи на кофе молодому и симпатичному парню? Юнги бы не подошёл к нему, если бы его что-то не подтолкнуло. Толчки становились все резче, а Хосок уже сам начинал рычать, заставляя старшего стонать только сильнее. Таких стонов не слышал ни один из клиентов Шуги, потому что сейчас это был не тот Шуга, который представал перед теми, кто снимал его и тащил в ближайший приличный отель. Это не тот Шуга, который податливо и громко стонал, только чтобы получить больше денег. И тем более не тот Шуга, который пытался переспать с Хосоком ещё в клубе. Это был Мин Юнги. Парень, который полностью открылся Чону ещё тогда ночью. Юнги, которому было, правда, неприятно, что он никто Хосоку. Юнги, который был готов пойти на все ради этого юноши. Юнги, который полюбил Хосока, хотя перестал верить в любовь уже давным-давно. Хосок наблюдал за спящим парнем с каким-то умилением. Он ему казался нежным котенком, когда спал. Юноша провел по носику Юнги, заставляя того немного сморщиться, что вызвало у младшего широкую улыбку. Непременно, он ему запретит уходить из дома по вечерам и отправит в музыкальное училище, а после заставит Намджуна взять его на работу, потому что Намджун сам этого захочет. Ведь его мальчик безумно талантлив. - О чем ты мечтал? – спросил как-то однажды Хосок, когда они гуляли по набережной. Юнги медлил с ответом. Он закусил губу, смотря себе куда-то в ноги. - Мне всегда хотелось быть музыкантом, - голос Мина был тихий, словно он говорил это себе, не для того, чтобы это ещё кто-то слышал. – Мне всегда хотелось заниматься в музыкальной школе, играть на каком-нибудь инструменте, может быть петь. Было бы, наверно, вообще круто, если бы я смог этим заниматься. Но возможности такой нет. Сейчас Хосок думал, что это вполне реально, и пора об этом позаботиться. Чон вскоре уснул, не чувствуя, что тело рядом начало двигаться. Юнги не хотел уходить, правда. Но оставаться он не имел права. Может быть, потом, через какое-то время, когда все уляжется, он попробует все вернуть, если Хосок его поймет. Мину хотелось порвать со своей прошлой жизнью все связи, и старшего до боли в груди мучил тот факт, что Чон Хосок – это тоже его прошлая жизнь, с которой стоит порвать. Тихо, словно мышка, Шуга собрал свои вещи, а после ушёл. На улице было ещё темно. Отойдя на достаточное расстояние от дома Чона, чтобы не иметь возможности вернуться, Юнги дал свободу своим эмоциям, которые остались в памяти парня только влажными щеками и одной единственной фразой Хосок, прости. Три года спустя. Юнги сидел в кафешке с другом, в которую решили заглянуть после пар. - Нет, ты представляешь, - возмущенно говорил Чонгук, друг парня, - Он заставил меня же остаться после занятия и объясняться, почему это у меня и у Химин похожи тексты. А ничего, что он видел, как эта стерва у меня неделю выпрашивала ей помочь. И, черт возьми, я свою тетрадь нашел у него! Мин только рассмеялся, наблюдая за эмоциями юноши. Они вместе учились на втором курсе музыкального института. Он все-таки смог поступить, хотя изначально его брать отказывались. Юнги несколько раз проходил прослушивание, занимая далеко не последние места, в результате, преподаватели плюнули и приняли его. - Да ладно, не волнуйся, мне кажется, её все равно скоро либо выпрут, либо переведут на вокальное отделение, и вы больше не увидитесь, - после Юнги продолжил спокойно пить свой бабл-ти, с улыбкой наблюдая за другом. Чонгук был одним из немногих, с кем сейчас общался парень, и, как неудивительно, пока единственным, с кем он смог подружиться. Этот парень был младше Шуги на четыре года и знал часть прошлого Юнги, в том числе причину, почему он пошёл учиться так поздно. Ещё, Мин однажды проговорился о том, что был знаком с Чон Хосоком. Как оказалось, это был любимый современный автор Чон Чонгука. - Кстати-кстати, - лицо Чонгука быстро изменилось, и появилась широкая улыбка, - Пошли со мной сегодня в книжный, а? - Ты там бываешь каждую неделю не по разу, зачем? - У Чон Хосока новая книга вышла. Ну, пожалуйста! Я хочу её купить. Юнги усмехнулся. Даже порвав с тобой все связи, ты следуешь за мной, Хосок. С большим нежеланием, но Мин согласился зайти в книжный. Ему также нужна была новая нотная тетрадь, поэтому, зайдя в магазин, он сразу направился в нужный отдел, не смотря на полки с книгами Хосока. Все следующая неделя прошла вполне тихо, но что-то все равно тянуло парня зайти в книжный магазин и посмотреть на новую книгу Хосока. Словно навязчивая идея, которая не давала Мину покоя. В конце концов, плюнув на свои слова о игнорировании всего, что связано с его прошлым, Юнги зашёл в магазинчик рядом с университетом. Первое, на что он обратил внимание, был маленький мальчик с мишкой в руках, изображенный на обложке. Этот мишка смутно напоминал ему того медведя, которого Хосок выиграл в автомате с игрушками. Это уже паранойя какая-то, хмыкнул на это парень, находя взглядом название книги. "Мальчик, который обрел свою надежду" Юнги усмехнулся, переворачивая и смотря на задний переплет, где было фото улыбающегося Хосока с какой-то книгой в руке, а также аннотация к книге. В руке на фото Чон держал "Босиком по обочине", которую Мин сразу узнал. Твоя маленькая победа, с улыбкой подумал юноша, цепляясь взглядом за строчку из аннотации: "Это не просто очередная моя книга, написанная для того, чтобы люди нашли в ней частичку себя. Она написана для определенного человека, а также для меня. Одним утром я лишился того, что для меня было важнее книг. Только понял я это поздно" Глаза неприятно защипало, потому что это было тем, что он боялся услышать, а в данном случае прочитать. Открыв книгу, парень просто листал её, переворачивая иногда сразу страниц по десять. Только одна страница заставила остановиться. Она была почти без текста, с номером триста семнадцать и следующим содержанием. ‘224-XXX-XXX Позвони мне. Твой Хоуп.’ Хмыкнув, Юнги поставил книгу обратно на полку, вскоре покидая магазин. *** - Ты рад, что я позвонил? – кажется, Юнги совсем разучился громко говорить. - на другом конце был слышен тяжелый вздох. - Ты не представляешь насколько. - дальше был смех, вперемешку со всхлипами. Юнги, кажется, тоже плакал. - Юнги-я, я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, Хосок. Куда мне приехать? Я соскучился.