Не называй меня Деткой...

      POV Юля «В который раз убеждаюсь, что утро - самый поганый момент дня. Да что там, самый поганый момент всей моей жизни. А утро понедельника вовсе заставляет задуматься о самоубийстве.» Вот так оптимистично начался мой день, который, я думаю, будет таким же плохим: моя женская интуиция говорит мне об этом. Вот. Да кого я обманываю. Этот день не может быть не ужасным, ибо его половину я проведу с Маевским. В школе, потом на тренировке, потом еще проект с ним делать... Ах, я же не сказала: меня с этим недоразвитым мачо-шмачо запрягли делать какой-то творческий школьный проект на какой-то там праздник (ну, что поделать, не особо внимательно я слушаю, да), сказали сделать плакат. Правда, я так и не поняла, какого черта сюда меня влепили. Меня, совершенно бездарную личность, у которой слабая «четвёрка» по рисованию. Ну, видимо, этому суждено остаться загадкой. Я со злостью стукнула по будильнику, который пищал, не переставая, уже минут пять. Протерла глаза, прокляла того, кто придумал эту фигню. (то бишь, будильник). Обычное утро, в общем. Умывшись, и окончательно проснувшись, я стала одеваться. Мудрить особо не стала - незачем, и оделась как обычно: еле нацепила сумасшедшее количество кофт (до сих пор не понимаю, зачем я всё это надеваю), колготки, джинсовые шорты и любимые, хоть и старые, кеды. Черт, какие они грязные... Так, ладно, утро надо встречать с оптимизмом и энтузиазмом! (рекламу где-то такую слышала). Я посмотрела в зеркало, попытавшись выдавить из себя улыбку. Не вышло. Хоть за окном и светило солнце/пели птицы/и т.д, и т.п, настроения не было. Ладно, надо пилить в школу. Может, там будет что-то хорошее. Например, Маевский сломает руку... Или Кристина. А лучше, Маевский сломает Кристине руку... Боже, что за хрень приходит ко мне в голову?!

***

По пути в школу я не встретила Сантьяго, с которым мы обычно ходим вместе. Это снизило мое настроение еще на один процент. Хотя, ведь еще остался шанс, что Строгонова сломает руку? Блин, да почему же у меня сегодня такая тяга к переломам? Я зашла в класс. И, знаете, что? Я не опоздала, что удивило многих. Да я и сама офигела, если честно. Но больше всего меня поразило то, что Маевского не было на месте! Маевского! Человека-который-всегда-приходит-раньше-меня. Я улыбнулась (нет, мысли о переломе уже не было, просто было приятно, что я спокойно дождусь начала урока) и прошла к своему месту рядом с Мэлони. Она держала в руке градусник, с опаской его разглядывая, и трогая лоб. Неудивительно, похоже, она опять чем-то заболела. - Привет, Мэл, - поздоровалась я, на что подруга лишь молча кивнула, продолжая рассматривать градусник. Значит, точно заболела. Ох, Мэл. Я достала блокнот, ручку, и учебник по литературе (ну, так, для приличия). Открыв блокнот, я задумалась. Какой день меня не покидает желание написать песню, да такую, чтобы... чтобы прямо... чтобы у Строгоновой ресницы отпали! «Ты ни одной пе-есни не напишешь». Ну-ну, посмотрим!... Эм, вот только о чем писать-то? Но подумать мне не дали, так как резко вырвали из моих рук блокнот. Я вздрогнула, испуганно подняв голову. И, конечно же, передо мной стоял Маевский. Кто же еще помешает мне на приливе вдохновения, как не он?! - Маевский, какого... - я попыталась вырвать у него блокнот, что слабо получалось. Этот идиот же в это время по-идиотски улыбался, в свойственной ему идиотской манере. Как же я его ненавижу! - А ну отдай! Живо! - эх, был бы сейчас здесь Сантьяго... - С каких пор? Что упало - то пропало, - протянул Маевский, листая блокнот с моими небольшими бездарными граффити, вроде смайликов, надписей и так далее. Мне кажется, или они ему нравятся? - Маевский, ты кретин, и это официально доказанный факт! Ты сам спер у меня блокнот, и он вовсе не падал. Поэтому верни его, и ступай к своему розовому чудовищу, - отчеканила я, мельком взглянув на Кристину, которая до этого заливалась хохотом. К слову, ее я тоже ненавижу. - Знаешь, что... - хотел что-то сказать Маевский, но в класс зашел Феликсович. - Так, что здесь происходит? - спросил учитель, привычно картавя. Он бросил суровый взгляд на Маевского, у которого я благополучно выхватила блокнот и, как ни в чем не бывало, села на место. Парень пробурчал что-то вроде «извините» и вернулся к своей барби. Учитель объявил тему урока, и тогда начался ужасно нудный и непрерывный бубнеж. Я вздохнула и, не вслушиваясь в слова Феликсовича, думала лишь о песне, которую я просто обязана написать. Это дело принципа, знаете ли. Но, как назло, в голову ничего не лезло. А когда прозвенел звонок, я смяла лист бумаги, на котором было написано пару бредовых строк, и выбросила его в урну. И где эта Муза, когда она так нужна, м? И, кстати, Сантьяго не появился и на второй урок. И на третий тоже. Ох, неужели он решил бросить меня на растерзание Маевскому и его ярко-розовой болонке?