Никогда не пей

- Чика-кун!!! – девочка с непонятным цветом волос запыхалась от бега. - Чего тебе, шестерка? - Сегодня же мы собирались пойти к Бекка-сама. Он вечером устраивает вечеринку. Будет бесплатная еда! - Что-то нет настроения. Идите без меня… Мичиру удивлено и несколько обеспокоенно вскинула брови, но ничего не сказала. - Сито-кун, ты ничего не заметил? – разговор между контрактором и страной девочкой происходил уже после того, как все наелись и спокойно попивали, кто чай, кто «Фанту», а кто-то какой-то алкоголь. Синеволосый парень обвел взглядом комнату. - Да-а-а… ты права. Еда осталась, а значит его нет… Очень странно… Он не заболел? - Вроде нет… - девушка покраснела – А может, он влюбился? Брюнет искренне рассмеялся. - Ах-ха-ха! Да он давно уже влюблен… В деньги! - Наверное, ты прав… А в это время объект разговоров шел по улице и со злостью пинал все, что попадалось ему на пути. «Ну и идиот! Вот же вляпался!». В общем, история такая. На днях наш жадный герой разорился на поход в клуб. Он всю ночь там тусил, а под утро нашел, или скорее подцепил, себе девушку и эта парочка направилась в отель. Веселый рассвет сменился замечательным утром. Затем все шикарно закончилось, подарив Чика богатый сексуальный опыт. Через пару часов после того, как девушка уехала, ему предстоял разбор полетов у Бекка. Там же был и Сито. И, о Чудо, что почувствовал наш герой! Парень со злостью стиснул руки в карманах настолько сильно, что коротко остриженные ногти впились в ладони. Акацуке сплюнул и поддел ногой жестяную банку “Pepsi” Сделав еще несколько шагов, он остановился напротив какой-то лавочки, достал сигареты и нервно закурил. В окне дома напротив зажегся свет. Заколыхалась занавеска, и появился силуэт девушки. Чика порывисто вздохнул, выпустил струйку сизого дыма и продолжил наблюдение. Тем временем девушка в окне сняла халат и распустила волосы. Тяжелые пряди упали на плечи. Парень был вне себя от раздражения. Его мужское достоинство явно нуждалось в удовлетворении. В конце концов, блондин встал, затянулся едким дымом, последний раз взглянул на окно и пошел дальше, стараясь остудить себя. «Слава Богу! Дома». «Наконец-то! Неужели мы добрались!». Мичиру поправила свою ношу в виде пьяного Сито и представила, как избавиться от него. Правда, была еще мысль бросить его здесь, во дворе общежития, но девушка вовремя вспомнила, что благодаря нему и Чика она вообще живет. Спустя полчаса (!) Кита стояла перед дверью спальни Акацуке. До двери комнаты Тичибана было еще как до Плутона. Внезапно девушку осенило. - Чика-кун!... – она постучала в дверь, но в ответом была тишина. «Ну и хорошо! Неизвестно, где его носит, а я хочу отдохнуть от этого ?:%;!:;, надеюсь, они меня не убьют, когда все раскроется». Мичиру приоткрыла дверь и огляделась. Никого. Она тихонько втянула парня в спальню, бросила на постель и с облегчением вздохнула. Кита подпрыгнула, когда брюнет зашевелился, и быстренько вылетела из комнаты. Пока спальня Чика заселялась вновь, хозяин стоял на заднем дворе и думал о чем-то своем. Его успокаивало это место. Ветер свистел в ветвях старых деревьев, листья тихо шуршали, а холодные плиты каменных надгробий успокаивали возбужденный мозг.. Все казалось декорацией к какому-то ужастику, но являлось правдой. В течение практически всего года он напрягал свою память, пытаясь вспомнить обстоятельства роковой аварии и то, как он заключал этот проклятый договор. Но последствия этого всего он ощущал чересчур хорошо. Вот уже почти год он с Сито связан одой цепью… …Причем, в прямом смысле. Постояв еще несколько минут, Чика понял, что пора в постель. - Какого черта?! – Акацуки бешено взирал на напарника, свернувшегося у него на кровати клубочком, который, кстати, даже не буркнул. Блондин подошел к Сито, взял его за ворот рубашки и подарил звонкую оплеуху. Брюнет разлепил глаза и мило улыбнулся. Чика ошарашено смотрел на происходящее… - Ты че, совсем опух?! Убирайся, скотина!... – только сейчас парень учуял, что от друга несет спиртным. – Бля! - Чика-кун (тот, к кому обращались, насторожился)! Ты такой миленький (просто офигел)! Можно я тебя чмокну, а (вообще выпал в осадок)? - Ты, кретин! В каком месте твои мозги? - Симасай! – Сито состроил жалостливую мордочку и невинно глядел в глаза друга. Хорошо, что он был пьяным, иначе бы увидел там такОе! Чика сидел и тупо хлопал глазами. Брюнет же воспользовался моментом и счастливо прижался губами к губам Акацуке. А парень, чьи мозги не поспевали за реальностью, не мог воспротивиться этому, как не мог воспротивиться и тому, что произошло в следующее мгновение. Сито повалил парня на простыни, обвил его шею руками и еще сильнее прижался к, и без того, расплющенным губам. Наконец Акацуке вернул возможность шевелить серым веществом… Пока блондин, лежа под Сито, совершал магический ритуальный танец, который, по его мнению, должен помочь ему выбраться, пьяные мозги Сито осчастливили своего хозяина. Он искренне был доволен тем, что ему наконец-то удалось кого-то чмокнуть. Да еще и как! В то время, когда охотник наслаждался своей победой, его жертва думала, как повернуть игру в свои ворота. Внезапно Сита ослабил объятия, освободил губы и уставился на блондина. - Ну, чего тебе? Наигрался?... - Неа… Тут уже решил поиграть Чика. Тичибана, не ожидавший активных действий со стороны «жертвы», в мгновение ока оказался под блондином. Сито так и пялился на него, пьяно и влюблено… - Хватит на меня так смотреть, убью, нафиг! Чика жадно, со злостью впился губами и зубами в приоткрытый рот парня. «Черт! Это не должно произойти! Хотя, почему бы и нет?! Он же пьяный, все равно ничего не будет помнить». Внезапно Сито почувствовал металлический привкус, поцелуй стал диким. «Он как всегда в своем репертуаре». Акацуки жадно втягивал кровь из прокушенной губы. Тем временем брюнет начал стаскивать с Чика майку. «Я что, вместе с кровью выпил весь его мозг?». но останавливать его не стал, а наоборот, сорвал с парня рубашку. Бедные оторванные пуговицы застучали по полу. Блондину надоело целовать распухшие губы, и он спустился к нежной коже шеи. Его язык чертил дорожки на бледной коже, а руки расстегивали ремень на брюках. Спустя несколько мгновений бедра Сито ничего не стесняло. Чика провел руками вдоль тела, остановился на плоском животе, оставив несколько поцелуев, прокусил кожу, отчего Сито вскрикнул, и хотел было матюгнуться, но блондин предусмотрительно закрыл его рот поцелуем. Чита целовал парня до тех пор, пока боль не успокоилась и он не начал стонать от удовольствия. Еще б ему не застонать, когда руки блондина ласкали и подготавливали гениталии Сито к дальнейшему! Пока парочка целовалась, ранка на животе у парня затянулась, а кровь собралась в объемную капельку. Акацуки спустился к ней, собрал темно-красную жидкость на язык и накрыл уже восставший член напарника. Он медленно водил языком от головки до основания, оставляя красные дорожки. Затем он полностью втянул его в себя. Через несколько минут Сита обильно кончил в рот Чика. Вкус спермы смешался с привкусом крови. Капельки светло-розовой жидкости остались на губах Акацуке. Блондин, сидя на коленях, виновато посмотрел на Сито, который расслабленный дышал тяжело и часто. Он приподнялся и слизал светлые капельки с губ любовника, а затем подарил долгий поцелуй, настолько долгий, что брюнет успел расстегнуть и стянуть до колен брюки и трусы Чика. Тичибана повалил парня на постель и стянул одежду окончательно. Потом он вдруг резко встал, снял с постели покрывало и бросил его на пол. - Иди ко мне… - хриплый голос принадлежал Сито ложащегося на этот плед. Чика по-кошачьи сполз с постели и устроился радом с другом. Тичибана нежно провел рукой вдоль стройного тела блондина. Взгляд стал осмысленным, пьяная пелена спала. «черт возьми! Он трезвый!» Чика пытался вырваться из цепких рук брюнета, но он внезапно оседлал его и заглушил всю нецензурную ругань, льющуюся из его рта. - Ты, ублюдок! Ты что делаешь? Убью, нафиг! Отпусти! - О, бедненький, неужели тебе не нравится? – Парень опустил голову и провел языком по соску, аккуратно сжал его зубами и втянул в себя. Чика вздрогнул и застонал – это выдавало всю правду. Уделив внимание одному соску, Сито переключился на другой, тем самым мучая друга и доводя его до исступления. - Хватит! Прекрати! - Ты против, киккаке? Тичибана прикоснулся к плоскому животу, к уже восставшему и окаменевшему члену и поцеловал головку. - Еще рано… Лучше сядь… - Акацуки был согласен абсолютно на все. Он послушно сел и ждал. Сито подполз к Чика сзади, нагнул его, проведя рукой по гладкой, влажной коже. Внезапно блондин ощутил прикосновения к гладкой коже заднего прохода. Сито раздвинул ягодицы и смочил анал слюной. Язык медленно проникал вглубь ануса, заставляя дрожать и корчиться от удовольствия Чика. Постепенно проход привыкал к этому и стал сам расширяться. Внезапно Акацуки почувствовал сильный толчок и резкую боль. Так же резко все прекратилось. Акацуки привыкал к чему-то большому и пульсирующему внутри. Чика застонал, а Сито положил свои пальцы в рот любовника. Блондин жадно начал их сосать. Другой рукой Тичибана провел рукой по ягодице напарника. Он медленно вынул член из зада любовника и смазал его слюной со своих пальцев. Следующий толчок был уже мене болезненней. Пока Сито был занят ан6алом, Чика стимулировал свой фаллос. Этот продолжалось довольно долго, комната наполнилась криками, стонами, проклятиями… Спустя продолжительное время все закончилось. Они кон6чили одновременно, как настоящие любовники.. упав, обессиленные, они лежали рядом. Рядом и уснули. - Чика! Чика, твою мать, проснись! – Тичибана стоял над парнем и пытался дозваться его. - О! Сито-кун… - но брюнет быстренько прервал его. – Нам надо поговорить!... Блондин протер сонные глаза. Мысли возвращались туда, где они должны быть, в голову. Да-а-а… его голова была еще не способна принять этих «гостей». - Полностью согласен… - промямлил он после минутного молчания. - Это не должно повториться! Никогда! Опять минута молчания. Не, он не тормозит, у него просто перезагрузка… часто мальчик «виснет»… - Еще раз припрешься ко мне пьяный и полезешь целоваться – убью нафиг! – и Чтка набросился на Сито с кулаками. Через несколько минут «битвы» они все-таки решили, что их ночное общение не должно продолжаться. Они расстались. Навсегда. Ну, точнее настолько, насколько позволяли их руки.