Как трудно сказать "Спасибо"

В его лаборатории теперь почти всегда горел свет и вкусно пахло. В морозильной камере больше не было давно заледеневших остатков немногочисленных обедов. Теперь, если Штейн хотел найти шприцы или зажимы, их не нужно было искать по всему дому, все приборы на удивление мирно лежали в медицинском шкафчике. И нельзя сказать, что ему это не нравилось. Правда, порой ему становилось немного стыдно. Штейн все так же курил, катался на стульях, которые часто ломались, проводил вскрытия в неожиданных местах, записывал формулы на салфетках и клочках бумаги. Но теперь последствий этого не оставалось. Мари каким-то волшебным образом успевала все убрать, добыть новые стулья, проветрить комнаты, собрать все его записи. И ему хотелось отблагодарить ее. Правда, первые попытки были не очень удачными. Профессор как-то попросил ее помочь при вскрытии. Сам он был увлечен процессом, старался все подробно рассказывать. И не сразу заметил исчезновение напарницы. Если судить по звукам, доносившимся из ванной комнаты, Мари идею не оценила. Следующая попытка была связана с приготовлением ужина. Первая часть, с разделкой курицы, прошла просто блестяще. А потом кулинарный опыт профессора пополнился золотым правилом – не начинать работу на компьютере, если начал готовить. К приходу Мари все комнаты погрузились в черный дым, а не в столь привычный белесый сигаретный туман. Сам Штейн в перепачканной сажей халате тушил угольки на противне. Коса Смерти лишь вздохнула, выгнала Штейна с кухни и начала уборку. С тех пор Франкен старался не усердствовать в домашнем хозяйстве. И хотя в душе все равно осталось странное желание отблагодарить, теперь он просто сухо кивал в ответ или вовсе не замечал, принимая все как должное. Но сегодня Франкен долго раскачивался на стуле, придумывая способ отблагодарить девушку. Просто сказать спасибо? Нет, он никогда не умел благодарить вот так, глаза в глаза. И потом - это лишь слова. Подарить цветы? Штейн мог ошибаться, но Мари точно несколько… кхмм… преувеличит значение такого подношения. И вообще, откуда ему знать, как это принято у нормальных людей? Итак, что у него получается лучше всего, что он умеет? Сражаться? Не то. Он поднял руку, чтобы подкрутить болт. Швы на рукаве халата… Швы. Штейн широко улыбнулся. Тем вечером Мари с беспокойством смотрела на дверь комнаты, за которой несколько часов назад скрылся Штейн. Ее Повелитель даже не обратил внимание на приветствие, когда она вернулась из Академии. Коса Смерти прислушивалась, ожидая услышать привычный звон металла или уловить хоть какое-то движение. Но было подозрительно тихо. Мари ушла спать, так и не дождавшись Франкена, но долго лежала с открытыми глазами, перебирая в уме все возможные варианты. В предрассветных сумерках профессор тихо проскользнул в комнату Мари. На миг задумался, прикидывая что-то в уме, и аккуратно посадил на ее подушку лохматого, сшитого из разных кусочков ткани, немного взъерошенного медвежонка. У его мордочки было забавное сосредоточенное выражение, а один из таких неряшливых швов проходил рядом с правым глазом. Потом он снова занялся работой с привычным выражением вселенской скуки на лице, но его губы все же дрогнули в улыбке, когда Штейн услышал радостный крик Мари.