На равных

Йоко так и не могла понять, как ей относиться к соседнему императору. И как сам он относится к ней. Порой Шорью бывал совершенно невыносим. Подкалывал, высмеивал – аж у киринов шерсть дыбом вставала, хоть бы и в виде волос. Если бы Йоко не была так не уверена в себе, она бы поняла, что во многом Шорью столь неуклюжим образом выражает ей свою симпатию. А так – юной королеве казалось, что старший товарищ видит её никчёмность и чем учить и направлять – издевается. Всё равно без него было никак не обойтись. И более того – грустно. Хотя только в его отсутствие Йоко могла сочинять достойные ответы. И задумываться о том, насколько в императорскую жизнь не вписывается жизнь личная. При нём же она не только робела – ещё и не до того было. Приходилось напрягать ум и вникать в очень серьёзные проблемы. Почти всегда. Хотя бывало и такое, что Шорью хотелось поговорить с Йоко о том мире, который на время их приютил. Сравнить эпохи – вплоть до мелочей. То, что люди ничуть не изменились, Шорью понимал, а вот приметы времени… – Как же теперь одеваются? – зачем-то спрашивал император. – Мужчины сейчас носят такое, как ты тогда, только по праздникам и торжественным случаям. А на каждый день… – она вдруг ярко представила Шорью, одетого по европейской моде, хихикнула и смущённо, как-то криво улыбнулась. – Ты что это вдруг? – Сложно описать, нарисовала бы, если бы умела. Вот представь, что ты больше не прячешь ноги. А вернее – носишь штаны. – Удобно, наверно. Хотел бы попробовать, когда никто не видит. Может, заодно смог бы сойти за простолюдина… – Кстати, да. Здесь-то не достанешь такой одежды, как там. Ох, как я выделялась в своей школьной форме… – А я видел или нет? – он нахмурился, будто и правда не помнил. – Но хотел бы пройтись с тобой по чужому миру, не бросаясь в глаза его обитателям. – Зачем это тебе? – ей казалось, что он опять её подкалывает. – Просто так. Ради ощущения беззаботности. Подержаться на равных за руки… – Хватит, государь император. Ты опять издеваешься. – Нимало. – Хотел бы держаться за руки на равных – уже бы давно это сделал. А так – значит, не считаешь равной себе! – она выпалила это со злым и пылающим лицом. – Уела, извини. Ты ведь и правда сейчас совершенно права! И нечего мне прикрываться церемониями и этикетом…