Между разных миров

      Появлению Поттера Северус удивился. До этого момента в умение трудного подростка сотрудничать он не верил. Похоже слизерин и жизнь смогли вправить мальчишке мозги или у Люциуса неожиданно открылся неординарный педагогический талант. В последнее верилось ещё меньше, чем в поттеровскую возможность развития.       Не меньше поразился Северус, когда увидел принесенную Гарри книгу.       — Что это? — спросил он.       — Посмотрите сами, сэр. Думаю вы поймете лучше, чем я смогу объяснить, как бы не хотел это сделать.       Мальчишка выглядел подавленным, поэтому Северус решил заглянуть в книгу. Много времени, чтобы понять причину поттеровских метаний ему не понадобилось.       — Это не самое худшее, — любезно сообщило национальное достояние. — Медея сказала у кого диадема, но её саму пугает происходящее. Как её уничтожить я не знаю, и не знаю, думали вы об этом или нет. Морриган может быть предельно опасна.       Северус не хотел в этом признаваться, но ситуация ему льстила. Таким Гарри он никогда не видел, и этот серьёзный, нахмуренный молодой мужчина нравился ему больше инфантильного опрометчивого подростка.       — Я не узнаю вас, мистер Поттер. Пытаетесь спланировать всё наперед.       — В аврорате привычку сначала делать, а потом думать быстро выбивают, — понял иронию герой. — Мой наставник в первый же день сообщил, что победить Тёмного Лорда — это хорошо, но звёзды ему не нужны, как и ещё одна Нимфадора Тонкс, времена не те. Я его тогда возненавидел, но сейчас понял почему он так поступал. Жаль мало довелось поучиться.       — Кто взялся за ваше образование? — поинтересовался Северус.       Он никогда не задумывался над тем, что случится после победы Света над Тьмой. Было понятно, что ему в этом мире места нет, да и Поттеру тоже. Не для того его свиньёй на убой растили. Как оказалось, место нашлось и даже толковые специалисты готовые помочь подыскались.       — Ричард Хадсон, — ответил Гарри. — Вы знакомы?       Почему самый невыносимый из всех его наставников решил поговорить на отвлеченные темы, Гарри не понимал.       — Учились вместе. Гриффиндорец до мозга костей, — кивнул мастер зелий.       Поттер рассмеялся. Ещё одно напоминание о том, что день сумасшедший — ему комфортно и легко со Снейпом.       — Лучше посмотрите книгу. Я обещал отдать переводящий камень завтра вечером. В оригинале она на латыни, — сменил тему герой.       — Я смогу сделать реплику и перевести, — заверил Снейп.       После чего извлек камень и протянул его своему ученику.       — Что вас так напугало в происходящем?       — Медея разве что не плакала, когда рассказывала мне о своих предчувствиях. Она запутала себя настолько насколько могла. Да и без этого общение с крестражами — сомнительное удовольствие. Джини дневник заставил творить жуткие вещи, медальон рассорил нас с Роном. На что способна диадема изначально бывшая уникальным артефактом?       — Мы найдем способ её уничтожить, пусть это и займёт какое-то время, -ответил Северус.       Происходящие на его факультете события не нравились декану от слова совсем. Было гораздо удобнее, когда полем действий была гриффиндорская башня, а ему оставалось лишь приглядывать за Поттером. Теперь Поттер приглядывал за собой сам, и за другими старался. За факультетом следил Альтаир Малфой в обмен на собственную неприкосновенность, что подарило мастеру зелий несколько спокойных лет, в которые он порядком расслабился.       Зато теперь объявились крестражи и языческие богини. Как там говорится, если где-то что-то убыло, где-то что-то прибыло? Смирившись с неизбежным, Северус попрощался со спокойствием и исследовательской деятельностью, и принялся расспрашивать Гарри о добытой им информации. В результате о Темных метках профессор забыл до следующего вечера. Другие проблемы были важнее и актуальнее. Он забыл бы о них и на гораздо больший срок не обнаружь, вернувшись в свои апартаменты, странную гостью.       На его рабочем столе сидела женщина, лениво перебирая бумаги, дожидаясь его. Длинные черные волосы ниспадали ниже бедер, но ни они, ни рукава средневекового платья, ни тяжелый плащ, казалось, не мешали ей.       Незнакомка выглядела так, словно постоянно здесь бывала, и в её визите нет ничего удивительного. Когда входная дверь хлопнула, она перевела взгляд на декана слизерина. Глаза у неё оказались ядовито-зелеными.       — Вы долго, — сообщила она.       После чего грациозно спрыгнула на ноги и сделала пару шагов навстречу Северусу. Странная женщина оказалась немногим ниже его ростом.       — Кто вы? — спросил профессор, нащупывая волшебную палочку.       — Вы знаете, только боитесь признать очевидное.       Языческая богиня смотрела так, словно они много лет были любовниками, но от звучания её голоса и взгляда Северусу становилось жутко и пробирал озноб. Это при том, что он давно не был наивным школьником, напротив являлся чёрным магом и опытным шпионом! Женщина улыбнулась змеиной, но не угрожающей улыбкой, после чего нашла где сесть.       То, чего не удавалось сделать Дамблдору и Волдеморту, она исполнила с легкостью. Укрепив ментальные щиты и сбросив оцепенение, Северус шагнул ей на встречу. Кем бы она ни являлась к нему она пришла с миром. Уж это он чувствовал безошибочно.       Поняв, что он больше её не боится, Морриган погрустнела. Похоже, производить подобное впечатление было её излюбленной забавой.       — Вижу, вы добрались до магии моего брата. Резво движетесь, пусть и не в ту сторону, — сказала она.       Северусу потребовалось мгновение, чтобы понять о чём речь. Темные метки. Магия, разработанная сыном Салазара Слизерина, о котором никто ничего не слышал.       — Память о нашем семействе изводили долго и старательно. Моя маманька в этом деле была не последней из тех, кто приложил руку, — заявила Морриган, вновь прочитав его мысли.       — Ты знаешь, как от неё избавиться? — спросил он о метке.       Много лет мастер зелий старался избавиться от клейма и искал способ, одновременно боясь преуспеть однажды.       — Нет. В связующей магии я не разбираюсь, — сообщила богиня.       Поняв, что это не всё и эту тему она подняла не случайно, профессор Снейп не стал её перебивать, давая сформулировать мысль до конца.       — Мой брат, говоря понятным тебе языком, был демонологом. И магия подобная этой предназначалась для удержания им подобных созданий, и не предполагает, что чары будут снимать. Но я могу очистить твою метку, снизив связь с наложившим её. Тоже самое не повредило бы сделать твоему другу, но здесь сложнее.       — У Люциуса нет метки, — непонятно зачем возразил Северус.       Эта женщина, не замечавшая его ментальной блокады, знала слишком многое. Такого не должно было быть. Морриган снисходительно улыбнулась, прежде чем ответить.       — Я не просто так упомянула, кем был мой брат. Эта магия связывает не тела, а души.       Это знание было страшным, пусть его и нельзя было назвать неожиданным.       — О чем ты хотела поговорить? — спросил Северус.       Он ненавидел, когда кто-то водил его за нос и играл в кошки-мышки, и позволять ей делать это он не собирался.       — Имблок приближается, — ответила Морриган. — Я смогу погрузить замок в обрядную ночь, но мне потребуется твоя помощь, чтобы всё прошло, как должно.       — Чего ты хочешь?       — Очищения, движения, возрождения, — загадочно начала богиня. — Неужели тебе неизвестна суть праздника? Неужели ты никогда не чувствовал витков колеса года?       Морриган поднялась на ноги и зашагала к нему, то ли насмехаясь, то ли удивляясь.       Чем дольше она находилась рядом, тем проще Северусу было терпеть её взгляд и тем сильнее менялось её поведение. Великая госпожа ворон прощупывала с кем имеет дело и, похоже, разочаровывалась.       Северуса мало заботило её мнение. В это время он создавал собственное. За тягу к таинствам он уже давно и горько поплатился, и убедился, что это не его путь.       Морриган отступила и словно пошла к выходу. Обернувшись напоследок, она добавила.       — Твой рационализм доведёт тебя до могилы, но познавать мир иначе ты не начнёшь. Увидимся, волшебник. Готовься к обряду. Очищение в любом случае тебе не повредит.       Её черный плащ ещё махнул напоследок, но Северус понял, что разговор завершен, а их сотрудничество отменяется.       По доброте душевной богиня его выручит в этот раз, но на большее рассчитывать не приходится. Понять бы ещё, что она имела в виду, говоря о Люциусе, к милости высших сил к своей персоне, профессор был непривычен, да и не нуждался в таковой.

***

      К удивлению мастера зелий контакты с потусторонним миром на этом не закончились. На следующий день, он обнаружил дочь основателя Хогвартса развалившейся поперёк своей постели. Ведьма любовалась скрывающим мысли кулоном, и ничуть не смущалась сползшей с согнутой в колене ноги юбки.       — Можешь не волноваться, твоя защита не такая уж дырявая, сегодня мне будет сложнее читать твои мысли.       — И чем это вызвано? — дал выход недовольству Северус.       — Сегодня я более жива, чем вчера, — как ни в чем, ни бывало, заявила богиня, принимая сидячие положение. — Лодан разбудил меня раньше срока, и мне придётся приложить не мало усилий, чтобы не воскреснуть окончательно.       — Говоришь так, словно это ничего не стоит.       Средневековая ведунья выглядела сегодня человечнее и моложе вчерашнего. Высокие скулы и линия подбородка казались привлекательными, а не пугающими. Зеленые глаза выглядели просто зелеными, опушенными густыми ресницами. Так иногда случалось с женщинам, если однажды они забывали нанести макияж.       — Для мастера смерти не столь уж невыполнимо. Проблема в том, что я не могу прийти одна и ещё не исполнила ключевое условие возрождения, — нахмурилась богиня, но поняв, что забылась, поспешила сменить тему. — Я уже говорила, что твой материализм отвратителен?       Подметив капризные нотки в её голосе, Северус расслабился. Если говорить с Богами он был не обучен, то с женщинами вполне.       — Не Мерлин, прошу простить.       Морриган после этого замечания развеселилась, разве что не расхохоталась.       — Нашел с кем сравнивать.       — Отчего же, — возразил Северус. — Прежде чем насмехаться, попробовала бы объяснить, что здесь такого забавного.       — Я не насмехаюсь, — отозвалась гостья, падая на спину. — Просто не понимаю вашего отношения.       — Ну, его, а не твоё имя осталось в истории, — заметил Северус.       — Просто кто-то заигрывал с христианской церковью, а кто-то нет, — отозвалась Морриган. — К тому же я женщина, что по их мнению и вовсе неприемлемо.       Его насмешка её не задела. Вместо этого она смотрела в висящий над кроватью полог и думала, что рассказать и как лучше объясниться.       — У нас своеобразные отношения, а ещё мы знакомы с пяти лет и это тоже накладывает отпечаток. Кстати, сначала мне показалось, что вы похожи.       Даже при наличии оговорки сравнение польстило, но декан слизерина продолжил разговор.       — И что случилось после?       — Я поняла, как ты мыслишь, — пожала плечами богиня. — Твой мир состоит из логических цепочек. Это дает бесконечную возможность познания, но делает тебя рабом стеклянной башни твоего восприятия.       — Кем же тогда был Мерлин? — поинтересовался Северус.       — Он гордец, не знающий чувства меры, — сказала Морриган так, словно говорила о живом человеке. — И он мой муж, насколько это возможно, — добавила она тише.       Северус растерялся. Во-первых, говорить о великих следует лишь с теми, для кого они такие же идолы, иначе позолота прилипает к пальцам. А что ещё хуже возникает отвратительное чувство, словно ты подглядываешь в замочную скважину и видишь то, чего не должно видеть.       — Как долго ты собираешься торчать здесь? — спросил он.       — До Имблока тебе придётся терпеть моё общество, а дальше посмотрим, — ответила Великая госпожа ворон.       Северус не мог сказать, что рад этому факту, но и расстроенным себя не чувствовал. Если она объяснит по-человечески, а не будет изъясняться загадками, чего же хочет во время скорого действа будет замечательно. Получится сделать всё возможное, чтобы обошлось без лишних происшествий. А не то сомнений как в благоразумии, так и в системе ценностей леди Морриган у профессора Снейпа было в избытке.