Надоедливый медведь

      На войне, как на войне. Здесь чувства особо и не заметны, нет места для сентиментальности, глупых ромашек и розовых соплей. Впрочем, именно здесь и именно сейчас, конкретно на этой войне, было нечто розовое, мелькавшее перед носом у всех подряд. Аккуратное платьице, зонтик и слащавая улыбочка на лице, вкрадчивые синие глаза, искрящиеся добротой… Все прекрасно знали, какое истинное обличье у этого волка в овечьей шкуре…       И ведь действительно, овечьей! Милой и наивной накидке, привлекавшей взгляд глупых и ничего не понимающих людей. Светлые колечки волос то и дело маячили перед взглядом Цумугу, который всем своим грозным видом давал понять, что обязательно помешает этой бестии добиться своего. Но у него не получалось. То и дело хрупкие ладони, ловко размахивающие миленьким зонтиком, отбрасывали мужчину в абсолютно противоположный конец арены. Это невероятно бесило, но Кинагасе пытался снова и снова, стреляя из хорошо оборудованных швейных машинок прямо по ярко выделяющейся из массы розовой цели. - Тебе все равно не достать меня! – в один миг блондинка оказалась прямо позади Цумугу, тыча зонтиком в его спину.       Или не зонтиком? Мужчина заметил блеск фиолетового лезвия.       Совершенно беспардонно откинув свою цель к широкой стене, по которой вмиг расползлась толстая паутина трещин, Нуи подошла, и собралась было вставить лезвие между ног, прямо по тому самому «мягкому месту», но Цумугу ловко увернулся. - Надоедливый медведь… Ты! Безобразный надоедливый медведь, - с беззаботной улыбкой, совсем по-доброму, отозвалась Хариме, - Ты мне мешаешь. Ты мешаешь не только мне, но и госпоже Рагье, - взгляд синего глаза стал грозным, даже устрашающим, но Кинагасе лишь сильнее нахмурил пушистые брови и исподлобья взглянул на оппонентку.       Вдруг случилось нечто невероятное: резкий толчок сзади, словно от взрыва. Кажется, Рюко и Рагье затеяли очень зрелищную битву, которая, несомненно, повлечет за собой много жертв. И не то, чтобы взрыв сильно волновал Нуи и Цумугу… Просто от резкого толчка неподготовленная к этому Хариме подалась вперед, упершись маленькими кулачками в широкую грудь нудиста. И все случилось так, что на одну короткую секунду их губы соприкоснулись. Нуи тут же оттолкнулась от Кинагасе, красиво выгнувшись в прыжке и ступив кукольно-аккуратными туфельками на каменные обломки.       А Цумугу так и остался там, в стене. Он не она, он не сделан из живых нитей, в его сердце бьется кровь, а в теле теснится душа. И этот момент как-то по-особенному отпечатался в голове мужчины. Легкий удар мягких кудрявых хвостиков по лицу, приторно-сладкий запах, мягкие губы… Она не живая. Всего лишь розовая кукла. Но именно эта кукольная красота заворожила Цумугу.       И он бы признался в этом себе, он бы даже наплевал на то, что она кукла. Но не может. Уж слишком агрессивно настроена эта «куколка», и слишком уж сильно она мешает. - Надоедливый медведь должен умереть! – повторила Нуи и обворожительно улыбнулась.       Но Кинагасе не купился, нахально усмехнувшись и прицелившись прямо в нее. - Я буду жить, пока не убью тебя, чертова кукла, - отозвался Цумугу.       Он понимал: нельзя поддаваться этой невинной, на первый взгляд, красоте. Потому что она, эта неестественная красота, эта милая улыбчивая девушка – враг. А враг, как известно, навсегда остается врагом.