Жизнь одного человека

Он сидел на опушке леса и молча смотрел в даль. Там, где то далеко в мире должно быть счастье. А что здесь? Что там, где он? Злоба, пустота? Бред… Он встал и развернулся в сторону небольшого домика. Несколько секунд постоял и медленным шагом направился к нему. Это был обычный лесной домик с навесным проржавелым от времени замком, который еле висел на такой же ржавой металлической скобе. Дверь в доме была перекошена, а окна забиты огромными массивными досками. С виду это было похоже на дом с призраками, но нет.… Через многие годы скитаний он вернулся домой. Многое он повидал в этой жизни, но родной дом на опушке старого леса и детские воспоминания вызвали у него слёзы. С виду это был мужичек невысокого роста, с двухнедельной щетиной и непричесанными волосами, которые небрежно торчали в разные стороны. Одет он был в подранные черные джинсы и не в лучшем состоянии клетчатую рубашку, а на ногах из-под некошеной травы виднелись протертые до дырок старые кеды. Он тем же неспешным шагом подошел к двери, положил руку на дверную ручку: на него нахлынули воспоминания, о том времени, когда это место было райским уголком не только для него, но и для любого человека, который сюда попадал. Он вспоминал, и перед глазами возникали образы лучистых берегов реки, поля что маяли своей зеленью и жаркое, но такое ласковое солнце в голубом синем небе. А какие здесь были грозы, но нет, он их никогда не боялся – он восхищался ими. Вы просто представьте: волшебный взблеск молнии, похож на огромный сияющий клинок, разрезает небеса на куски, и небо рвет свои тучи в клочья, а потом этот божественный гул грома, от которого стынет кровь в жилах и замирает сердце, порой кажется, что мир остановился: все перестает дышать, как будто в ожидании чего то грозного, страшного и необратимого, и лишь дождь бесчувственно продолжал отбивать свой ритм по деревянной крыше. И от воспоминаний невольно покатились слёзы, ведь он побывал во всех точках этой «гнилой» планеты и что с этого? Видел он многое: слёзы, боль, страдание, смерть. Видел счастье других, но не имел своего ни на мгновенье. Имел друзей, но в то же время у него их не было. Это быстрые друзья: они появляются в вашей жизни быстро, но и исчезают так же быстро, оставляя лишь след предательства, а иногда и вовсе ничего не оставляют. И вот после многих годов скитаний он снова один. У него даже была любовь, но и тут ему не суждено.…Но больше всего он ненавидел чувство, который можно назвать попроще: «третий лишний» - это очень дикое чувство тоски и одиночества, и не просто как обычно, а боль изнутри ломает ребра... Адские муки… И вот он один стоит у ворот своего «рая», где уже не искриться солнце яркими лучами, где не играет солнечными зайчиками река, где нет песен птиц, и не манит поле своей зеленой травой. Он остался один в этом мире. Простояв несколько минут на пороге, он все таки толкнул дверь от себя, и сбивая замок на пол - дверь со скрипом открылась. Внутри царила тишина и потемок, лишь иногда слышится звук сквозняка, что гуляет через разбитые стекла. Он оказался внутри своего бывшего «рая». В доме была всего одна комната, но, сколько воспоминаний на в себе таит. Вон там, в дальнем углу комнаты, стоит громадный сундук, за которым он, когда был совсем маленьким мальчишкой, прятался, когда ему было страшно. Раньше в этом сундуке было полно всякой всячины, а сейчас стоит, наверняка пустой и припадает пылью, впрочем как и все в этом доме. Немного ближе к двери стоит небольшой деревянный стол, за которым, по вечерам, когда приходила тётя, они с мамой долго сидели и обсуждали всякие вещи, а он лежал на небольшом самодельном диванчике, который до сих пор стоит в противоположном углу, и слушал, притворяясь, что спит. За все года, что они тут жили, в гости приходила только тётя, а отца он уже и не помнит – он погиб на фронте, когда тот был еще совсем малым. Но все равно было много хорошего , но после смерти матери он остался сиротой. Первое время еще навещала тётя, но вскоре и она умерла. С тех пор он и скитался по миру в поисках, так званного «счастья», но эти поиски так и не увенчались успехом. В этот момент пред ним возник образ его матери. Она смотрела на него своим добрым, но в тоже время строгим и усталым взглядом. У неё были черные длинные волосы, а на лице добрая материнская улыбка. Он посмотрел ей в глаза и в тот же миг упал перед ней на колени, вроде просил прощения за очередную выходку. Она посмотрела на своего сына и по щеке у неё покатилась слеза, и она в тот же миг исчезла… Он еще долго всматривался в место, где только что был образ его матери. Простояв на коленях еще несколько минут, он встал и вышел на улицу. Сел на лавку, что стояла, прямо возле двери и закурил сигарету. К горлу подкатил комок, а из глаз котились слёзы: он все еще не мог поверить, что она больше никогда его не обнимет и что он не увидит такую привычную добрую улыбку, что так часто вспоминал за все эти годы. Из головы никак не мог уйти божественный и красивый образ его матери. На душе становилось тоскливей, а сердце болело так, как будто его разрывали стая голодных волков. На следующий день, оставив записку на столе, он ушел… И больше никто его не видел: ни зверь, ни человек. А в записке было всего несколько предложений: Я ушел, но не от тоски. Я ушел оттого, что люди, которым я помог за всю свою жизнь настолько меня разочаровали, что я просто не вижу смысла находиться в этом жестоком и «гнилом» мире, ведь ни одна душа, получив счастье с моей помощью и поддержкой, так и не сказала «спасибо». Банально? Возможно, но все же…