Я без тебя скучаю

Он вдавливает педаль газа еще сильнее, рассеяно посматривая на дорогу. Его больше интересуют блики солнечного света, которые пляшут на его кольце, которое ярко отсвечивает лазурным. Он чувствует себя странно, поэтому пытается отключить навязчивый внутренний голос, упорно требующий разъяснить, что собственно происходит. Если бы он знал, то давно ответил бы себе. Он не знает. Он долго терпел. Долго отвлекался на что-то или кого-то другого. Долго как мантру повторял, что так будет лучше. Еще дольше убеждал себя, что это просто минутное наваждение и нужно только посмотреть в шоколадные глаза Елены, чтобы оно прошло. Он смотрел. Оно проходило. На мгновение. А потом он понимал, что это не те глаза, которые он искал. Похожие, но не те. Поэтому он переходил к тяжелой артиллерии, стаканами поглощая приторное виски, но забытье не приходило, сознание услужливо продолжало подбрасывать ему нелепые картинки и сюрреалистические образы, столь странные, что хотелось заливаться истеричным смехом вперемешку со злой бранью. И вот сейчас он предпринимает последнюю попытку вернуть себе хладнокровие и разум, которые, наверное, тоже укатили в Денвер с этим отвратительным, нервным, глупым, истеричным, навязчивым мальчишкой... Мальчишкой с этими чертовыми глазами олененка Бейби и длинными, как будто девичьими, ресницами. Он просто посмотрит на него, убедится, что крошка-Джереми не навлек на свою аппетитную задницу очередную неприятность, возможно даст ему парочку затрещин, одарит его снисходительным взглядом и уверит, что в Мистик-Фоллс без него вполне спокойно и ему не стоит возвращаться. Мысленно повторив свой план, он свернул в проулок и через несколько секунд остановился возле небольшого двухэтажного домика, где временно обитал Джереми Гилберт. Нацепил на лицо фирменную кривоватую усмешку, распахнул дверцу, неспешно прошел к входной двери и нажал на звонок. За дверью послышались шаги, и спустя мгновение дверь открыл светловолосый парень. - Добрый вечер. Вам кого? - Добрый. Меня зовут Деймон. Я приехал повидать Джереми по просьбе его сестры. - Оу, заходите тогда. Я ухожу сейчас. У тетки день рождения, родители уже там. Джереми не захотел ехать и я его понимаю. Я и сам бы не ехал, но у меня выбора нет... - Так где Джереми? - перебил излияния парня Деймон, проходя в дом и окидывая взглядом холл. - Наверху. Поднимитесь, да? Как раз составите ему компанию и сюрприз получится, - лучезарно улыбаясь, произнес парень. Деймон лишь коротко кивнул, не имея желания поддерживать беседу с этим словоохотливым мальчишкой. Когда тот наконец-то ушел, Деймон медленно поднялся наверх... *** Мальчишка сидел на подоконнике, на согнутых коленях белоснежный лист бумаги, испещренный черными штрихами, которые вкупе создавали образ какого-то чудовища из фильмов ужасов. Пальцы, сжимающие карандаш, быстро порхают добавляя нюансы и исправляя неточности. Джереми весь погружен в рисование, поэтому не замечает его присутствия, не слышит шагов, пока он не подходит совсем близко и громко говорит: - Милая зверушка. Карандаш выпадает из пальцев Джереми и с приглушенным стуком падает на пол. На его лице блуждает ехидная улыбка, он изгибает бровь и округлив губы произносит свое излюбленное "упс". Ему нравится наблюдать за шоком, отпечатавшимся на лице Джереми, и он склоняет голову набок, ожидая, когда мальчишка справится с оцепенением. - Деймон? Что случилось? Елена? Дома что-то? - наконец-то спрашивает Джереми, спуская ноги и вставая перед Деймоном. - Ну почему сразу случилось? Я что не могу навестить своего юного друга просто так? - изображая вселенскую обиду интересуется он. - Деймон, я серьезно. - Я тоже серьезно. Ничего не случилось. Все нормально. Я просто решил успокоить нервы твоей сестры и убедиться, что ты в порядке, - устало вздыхая, произносит Деймон, небрежно садясь на край кровати. - Я в порядке. Как видишь. Эммм... ну, спасибо что ли, что приехал. А то я скоро забуду как все вы выглядите, - невнятно пробурчал парень. - Эй, ты только не плачь от умиления, - ворчливо произносит Деймон, пряча за иронией что-то совсем неуместное, ненужное, странное, а Джереми лишь усмехается, уже привыкший к своеобразному юмору вампира. - Выпьешь что-то? Правда, боюсь, здесь нет склада твоего любимого виски, но что-то поискать можно. - Вживаешься в роль заботливой домохозяйки? - Да иди ты! Я же серьезно, - сквозь смех произносит Джереми, осознавая, что, наверное, иногда скучал за этими идиотскими шутками. - Ладно, тащи все что есть. Напьемся и вспомним прошлое. *** Он смотрит на мальчишку что-то увлеченно рассказывающего ему, но не вникает в смысл слов, потому что слишком погружен в созерцание движения его губ и вспыхивающих искорок в тепло-охристых глазах. Деймон чувствует себя паршиво и делает очередной глоток дешевого пойла, которое притащил Джереми. Пора уезжать, но не хочется. А хочется чего-то... кого-то... Джереми. - Деймон?! Ау! Ты что заснул? - окликает его мальчишка, и Деймон дергается перемещая взгляд с губ на глаза. Особо легче не становится, но все же... - Что ты говорил? - О чем ты вообще думаешь? Деймон не отвечает несколько длинных минут, делая большие глотки и решая, что сказать. Быть может он уже пьян, возможно просто сошел с ума или же потерял последние крупицы самоуважения, но он наконец-то произносит, не забывая сдобрить слова ехидной ухмылкой: - Думаю о том, как я скучаю без тебя. Зачем я вообще позволил тебе уехать? - Деймон салютует Джереми почти пустым стаканом и допивает остатки, не смотря на мальчишку, который подозрительно долго молчит и не отвечает на фразу, которую должен был расценить, как насмешку. - Я тоже скучаю по тебе... - шепчет едва слышно этот ребенок, и Деймон понимает, что больше не может и не хочет себя обманывать. *** Завтра он скажет, что был пьян, а сегодня он больше не думает. Он просто целует губы, пахнущие мятным чаем. Не нежно. Потому что он Деймон и не позволяет себе демонстрировать такое примитивное чувство, как нежность. А еще потому что Джереми не девчонка, и он не даст ему ни на секунды забыть с кем он сейчас и что именно его слова пробудили к жизни скрытые желания Деймона. Нет, он целует его так, как мог бы целовать Кэтрин, любящую металлический, кровавый привкус во рту - жестко, сминая плоть губ, прикусывая их до крови, слизывая горячую жидкость, не давая вздохнуть, возразить. Потому что поздно возражать, поздно отказываться. Теперь нужно избавиться от наваждения и способ для них только один. Разорванные вещи летят на пол, пуговицы глухо рассыпаются по полу, но его это не интересует, потому что он обезумел от необходимости иметь прямо сейчас. Зубы смыкаются на шее, но не прокусывают, потому что голод у Деймона совершенно иной и выход ему дать можно лишь одним способом, поэтому он толкает мальчишку в грудь и вот тот уже лежит среди измятых простыней, а Деймон продолжает вырисовывать узоры губами, языком на шее, на коже груди, задевая соски, прикусывая, заставляя Джереми затравленно промычать что-то сквозь зубы. Мальчишке стыдно, но и быть по другому не может. Стыдно и страшно будет завтра и, наверное, еще многие годы, но сегодня об этом нужно забыть и Деймон заставит его забыть. Руки резко стягивают джинсы и он едко усмехается, наблюдая как очаровательно покраснел и смешно зажмурился мальчишка. - Не носишь белье? Любопытно, - шепчет Деймон в ухо Джереми, прикусывая мочку, а потом снова поглощая его губы в поцелуе. Руки тем временем поглаживают напрягшиеся мышцы живота, выводя какие-то древние руны, полукружия, спускаясь все ниже, пока не замирают на возбужденном члене мальчишки. Джереми тяжело дышит, что-то бормочет сквозь искусанные губы, выдыхая мятный воздух в рот Деймона и пытаясь растегнуть ширинку на его брюках. *** Джереми громко кричит, когда Деймон входит в него. Эти грани так размыты. Боль... Наслаждение... Стыд... Наваждение... Он не жалеет. Да это и не нужно. Толчки резкие, грубые, до основания, и Джереми закусывает губы, чтобы не кричать. Деймону не нравится, когда он делает так, поэтому он заменяет зубы мальчишки своими, слизывая языком кровь, руками медленно поглаживая до предела напряженный член Джереми и не забывая двигаться в его теле. Мышцы напряжены, пальцы Джереми впиваются в кожу Деймона на спине, судорожно сжимаясь, когда очередное ленивое поглаживание становится последней каплей, которое приводит к тому, что он изливается просто на руки Деймона, который медленно поднимает их и слизывает семя Джереми со своих пальцев. Это так неправильно, но какое сейчас дело, когда он в последнем толчке кончает просто внутрь этого мальчишки и затихает. *** На улице совсем темно и только слабый отсвет месяца бросает слабый свет на его умиротворенное лицо. Деймон смотрит на него, наблюдая как подрагивают длинные ресницы, выплясывая тенями на щеках Джереми. Деймон знает, что пора уезжать. Еще он знает, что будет скучать и что, наверное, ему не нужно было позволять Джереми уезжать. Сейчас голод удовлетворен и наваждение прошло. Но надолго ли?