Твой Ужас. Хочу его.

Две недели минуло с наречения Рикуо Третьим главой клана. Напряжение не могло уйти, но вдохнуть спокойно была возможность. Тренировки были изнуряющим, но с достойным отдыхом. Началась школа. Тяжелее всего было контролировать клан, в котором далеко не все разделяли взгляды нового владыки. Но он и не ждал, что все будет просто. Рикуо шел по отполированным доскам на улице. Солнце уже садилось. Ноги еле шевелились. Перебор – вот название сегодняшней ситуации. Занятия, сумасшедшие идеи деятеля из школы, дед… О нет, об этом и вспоминать не хотелось. Парень себе во всем отдавал отчет, но в двенадцать лет вообще-то дурачиться положено. А сегодня его и в хвост и в гриву гоняли с милым садистским оскалом на лице. Всего год… Всего год на то, чтобы стать сильнее. И он станет. Иначе и быть не может. Он улыбался. В его доме никогда не было тихо. А теперь… Жаль, что отца не было рядом… Рикуо замер. На краю досок, свернувшись калачиком, спал Итаку в своем обличии ласки. Стало неожиданно очень тепло. Молодой глава клана опустился рядом. Сегодня была пятница, ёкаи в доме пьянствовали по этому поводу, потому что боевой дух иногда важнее боевых навыков. И вообще, нужно же уметь расслабляться! На улице же было пусто, и солнце почти скрылось за горизонтом. Рикуо запустил пальцы в мягкую шерсть и погладил этого непокорного, дерзкого, напористого, сильного и хамоватого наглеца. Воспоминания… Его учитель, мучитель, насмешник. Его друг… Рикуо вновь улыбнулся, прикрывая кровавые глаза и зарываясь пальцами уже в волосы ёкая, спящего на коленях. Пришла ночь. Так легко подпустить к себе опасность… «- Не оставляй спину открытой! – демон делает выпад. Удар и боль. - Не отпускай Ужас ни на секунду! – яростный крик над ухом, лезвие у горла. - Ты, тупорылый идиот! Ты снова открылся! – брюнет в ярости. Похоже, по ноге стекает кровь. - Я хочу, чтобы Ты признал это! Признай! – его золотые глаза умоляют. Он в бешенстве. Он сам никогда такого не скажет, но то, что появилось внутри, уничтожает. Он никогда не выпьет с ним из чаши Верности. Никогда.» Демон под пальцами открыл глаза. На его лице смешались удивление, ярость и невероятное удовольствие. - Что ты делаешь?! Убери от меня руки! – Итаку яростно отбил пальцы. Рикуо лишь улыбнулся, отклоняясь. Ему не нужно пить с ним из одной чаши. Да, он бессовестный демон. В нем есть этот темный привлекательный яд. И он издевается над милой кусачей лаской. Все правильно. Он околдовал его. Он затуманил разум. Он победил, явившись тогда настолько слабым, что о серьезной драке и речи быть не могло. Для Итаку это было ужасом. Он не мог и не хотел ничего признавать, требуя от Рикуо ответа. Требуя своей неприступностью, своей непокорностью, своей напускной неприязнью, своим мальчишеским гонором. А Нура… О, это действительно ласкало самолюбие. Поначалу было странно, но потом понял - ему нравится. А воспринимать что-либо серьезно в данной ситуации не позволяла разгульная демоническая кровь. Ему нравилось играть с Итаку. Это отвлекало и в итоге стало еще одной причиной для победы, жизни. Рикуо ухмыльнулся и, поймав Итаку за шиворот, выкинул с деревянных досок в сад. - Ты чего творишь?! Жить надоело?! – ласка тут же достал верные серпы. На щеках все еще был виден румянец, и он злился от этого еще больше. А Нуре хотелось тепла. Сегодня Итаку признает, что он часть его парада, его жизни. - Хватит сопротивляться, - тихо и с незаметным наслаждением в голосе проговорил Рикуо, неторопливо ступая босыми ногами по траве. В саду никого нет. Никто не появится. А даже если и появится… Кому есть дело кроме деда, который все равно все поймет. У этого извращенца на лице написано, что он и не такое вытворял и, не дай сотня демонов, вытворяет до сих пор. - Что..? – Итаку оторопел. Его лицо вновь зарделось, - о чем ты..?! Рикуо сделал молниеносный выпад и выбил оружие из рук дерзкого демона. Тот не заставил себя ждать - напал в ответ. Удар, еще удар… Танец, не драка. Неслышимая, плавная, аккуратная. - Ты сам это начал, - Нура соблазнительно улыбнулся, уверенно прижав Итаку к дереву. Пальцы невесомо скользнули под складки кимоно на грудь. Итаку замер, его глаза пожелтели. Ярость готова была рваться наружу, но все лишь потому, что он не мог перенести прилива такого сильного облегчения, счастья. Рикуо, опережая, поймал его пальцами за подбородок, заставляя смотреть в глаза. «- Пожалуйста, идите за мной, - его собственный голос тих и уверен. Он видит, как глаза так близко желтеют. - Я и не требую. - Ты удивительный. - Я хочу тебя.» Конечно, он помнит это. Его ужас был самым неистовым, самым непокорным, но столь ласковым, сильным, верным. Ему не нужно было соблюдать какие-либо формальности, чтобы знать, Итаку его не предаст. Этого никогда не случится. Он ведь принадлежит ему полностью. - Хочу тебя, - тихо в самые губы, не давая ему пошевелиться. Не было в этом прикосновении ни малейшей сентиментальности или детской нежности. Он просто захватил его, ворвался в чужое пространство, подавил. Он сделал это так, будто делал уже много раз. И ему понравилось. Понравилось чувствовать как напряженные руки, сжимающие его одежду, расслабляются. Как чужое дыхание становится горячее. Как прикосновение перестает быть осязаемым фактом и превращается в слабо контролируемое безумие. Рикуо отстранился, чтобы заглянуть в золотые глаза. Сильные пальцы успокаивающе скользнули по темным волосам. Конечно, он никому не скажет, что столь сильный воин пал жертвой желания, влечения, любви. Никто не узнает. Проблема была только в том, что никто не узнает, кроме самого Нуры. Но ему невозможно запретить. Он Повелитель. - Нура… - Итаку шепчет. Это было просто потрясающе. Рикуо прильнул губами к его шее, целуя под изгибом челюсти, потом ниже, еще раз и еще. О да… Впускать в себя демоническую свободу было просто потрясающе. В этом облике он чувствовал себя намного старше. Он чувствовал, что производит на ёкаев неизгладимое впечатление силы. Это была исключительная харизма всего их рода. Так почему ему не вести себя так, как его ощущают? Ведь на самом деле он такой и есть. Да, ему двенадцать, но в его случае возраст весьма относителен. И, в конце концов… Он действительно его хотел. Его тепло было просто потрясающим. Опасным и невероятно приятным. Горячий, неистовый, острый. Рикуо не удержался. Зубы игриво сомкнулись на плече, заставив Итаку вцепиться ему в поясницу. Пальцы быстро стягивали ткань одежды, а ласка забывался и сползал по многолетней сакуре вниз на траву. - Рикуо… прекрати… пожалуйста, - он все же сказал это. Демон приоткрыл кровавые глаза и, скользнув пальцами в волосы Итаку, вновь заглянул ему в глаза. Тот боялся. Боялся, потому что хотел, потому что знал, что это его самая ужасная слабость, что видит ее именно тот, кому он бы ни за что не открылся. Злая шутка? Нет. Предел удовольствия. - Ты мой, Итаку. Я тебя ни за что не отпущу, - он улыбался, читая в золотом взгляде счастье и наслаждение. Обманывай, не обманывай, а из-за неприступности у ласки на лице все написано было. И он был именно этим прекрасен. – Удивительный… - развязывая его одежду до конца, отводя ткань в сторону, касаясь кончиками пальцев, дразня, оценивая, восхищаясь… Он чувствовал его жажду. Собственное кимоно уже скользило на траву, не сдерживаемое поясом. - Я твой на эту ночь. Глаза Итаку расширились. Он не мечтал об этих словах. Он не требовал их. Он всегда хотел только слышать, что нужен Рикуо. Только это… Но Повелитель может многое. Например, оказывать знаки внимания подчиненному - слабая попытка описать то, что сделал Нура. Это нельзя было назвать ни подачкой, ни подарком, вообще ничем… Просто в этот момент Итаку понял, что навечно связан с этим полудемоном-получеловеком. И он рванулся вперед, переворачивая, прижимая Рикуо к земле. Своего возлюбленного, ненавистного ученика-недотепу, оказавшегося воистину великим, сильным. Он их надежда. Он их Предводитель. Все он… Такой смешной, такой безнадежно наивный, такой обворожительный, заразительный, не в меру красивый в осознании собственной силы, решительности. Он… смеялся? Итаку покраснел, упираясь ему в плечи и отстраняясь. Почему он смеется? - Куда ты? Никуда не уйдешь. Не желаю терять ни секунды, - Рикуо молниеносно запустил ему пальцы в волосы и притянул к себе, скользя языком за губы. Наркотик – неподходящее слово. Итаку от наслаждения перестал соображать, понимая, что вновь оказался снизу, понимая, что его терзают огненными прикосновениями везде, где вздумается Повелителю. Рикуо тогда понял, что ловя Итаку в капкан, не смог не покалечить руки. Ему действительно нравилось. Целовать его, ласкать его так, как ему хотелось, чтобы ласкали его, доводить до безумия, чувствовать, как его хамство растоптано, нахальство выкорчевано, дерзость расплавлена. Коснуться его, прижать к себе, улыбнувшись, поймать в ловушку из тепла и причинить боль резким толчком. Глухо выдохнуть от безумного удовольствия и яростной боли отозвавшейся в плечах. Итаку никогда не был тихоней и никогда им не станет, но так он еще прекраснее. Демон под его руками приготовился к продолжению боли, он ждал ее, но нет… Этим Рикуо отличался от них всех. Он дождется, не в угоду себе. Не заставит его терпеть. Он просит, а не требует. Просто порой знает, что его настолько обожают, что не откажут. - Ты… - Итаку скрипит зубами от понимания, что нет ничего лучше этого терпеливого ожидания его разрешения. - Да…? – Рикуо терпит, мягко улыбается. А в голосе - нереальное возбуждение. Ему действительно приятно делать это с Итаку. Он точно никогда об этом не будет жалеть. Плевать, что он недостаточно опытен. Он видит как ему хорошо даже в момент боли. - Бери меня, чертов Рикуо… Бери! – тихое горячее шипение заполнило разум. И Нура продолжил движение навстречу к их общему безумию. Мгновение, другое и ласка начинает стонать. Достаточно громко, чтобы выдать их, ведь здесь столько умелых ёкаев. Но кто посмеет приблизиться к ним в момент столь горячего единения? Нура чувствовал его всем своим существом, ощущал его наслаждение, его неумение дарить тепло. Поэтому обнимал крепко и нежно, целовал обезоруживающе жадно, требовал отдачи, требовал тепла в ответ. И Итаку раскрылся. Для него. Неумело, неуклюже, но он пытался целовать его нежно и мягко, и немного слепо от безумного наслаждения. Так странно было чувствовать все это, поэтому ощущения были самым драгоценными. Неожиданно захотелось, чтобы это никогда не заканчивалось. Слишком приятно, наконец-то тепло. Но, к сожалению, всему есть предел. И вот он кусает его за нижнюю губу и резко вжимает в землю. Выпускает наружу сущность Повелителя, лидера, направляет его, подводит к черте, за которой ждет наслаждение, и подавляет окончательно. Момент. И безумное удовольствие накрывает с головой, топя в темноте на несколько мгновений. Ему казалось, он здесь хозяин и должен доказать это, но все было не так. Итаку давно признал, этим затащив в свои теплые незабываемые сети. Глаза открывать не хотелось, но Рикуо сделал над собой усилие и приподнялся над лаской. Чуть отстранившись, навис над ним. Итаку, тяжело дыша, приоткрыл золотые глаза, затуманенные удовольствием и счастьем. Он смущался, но смотрел на Нура снизу вверх, а потом требовательно заскользил пальцами по изящным скулам. Рикуо удивленно посмотрел на него, а потом, улыбнувшись, наклонился и поцеловал сладкие, пульсирующие жизнью губы. - Еще, - еле слышно, горячо. Черноволосый не желал его отпускать. Нура замер. И покраснел. За все это время он только сейчас понял, что сделал что-то действительно опасное, неприличное и невероятно приятное не только для него. Более того, сделал так, что его не хотели отпускать. Итаку, заметив смущение, нахмурился и усмехнулся. – Сделай другое выражение лица. Ты сам сказал, что ты мой на эту ночь. И раз ты мой сейчас, я не намерен тебя отпускать. - Хах… Меньшего я от тебя и не ожидал, - Рикуо вновь накрыл его губы своими, закрывая глаза и забываясь. Пусть это будет. Одна ночь. Она принадлежит Итаку. Все же он действительно удивительный. Он знал, как напрячь Повелителя, не желая пить с ним из одной чаши. Вредина. Нурарихён все равно получает то, чего желает. А цена… Порой она оказывается больше, чем казалось, но это совершенно не значит, что ему неприятно ее платить. - Рикуо-сама! Рикуо-сама! Рику… - Юки-онна замирает, заглянув за дерево. Рикуо преспокойно спит в свой выходной за сакурой, уткнувшись носом в шею ласки, выглядящей не в меру довольной. Ёкай надула симпатичные губки. Уж больно счастливым был полуоскал животного и удовлетворенным выражение лица Повелителя. И вообще! Почему этот ёкай из Тоно спит вместе с Нурой?! Что за фамильярность?! Быстро вспыхивающая девушка уже приготовилась заморозить наглую ласку, как остановилась, заметив приоткрытые глаза хозяина. Он улыбнулся ей и перевернулся на другой бок, продолжив дрыхнуть. - Это верх наглости, Рикуо-сама!! – от чего-то крайне ревниво запричитала девушка и таки свалила на них обоих глыбу льда. Порой фантазия Юки-онны приводила ее к видениям близким к реальности. И такое бывает… Итаку быстро приподнялся и отбил хвостом лед, показушно зевая и пронзительно смотря на Рикуо. А тот улыбался. Ласка заметил и зарычал. - Мне пора… - молодой наследник попытался приподняться на непослушных ногах. Все тело приятно потяжелело от наслаждения. Было просто потрясающе… Ласка сначала рычал, а когда понял что Рикуо уходит молнией скользнул к нему и повалил на землю, уткнувшись мордой в его кимоно. Парень не слышал его, но по закрытым глазам было видно, что он, вновь растоптав гордыню, просит его остаться, побыть еще. Рикуо улыбнулся и, прислонившись спиной к сакуре, запустил пальцы в шелковую шерсть. Не удивительно, что он такой сильный… Ему всегда мало.