Господин начальник

Гномы Эребора уже давно обосновались в Синих горах. Нельзя сказать, чтобы такое соседство устраивало хоть одну из сторон, но одни постепенно обживались и приспосабливались, а другие не находили предлога их выдворить. С уходом Траина многое изменилось. Узбад Белегоста был всего на несколько лет старше молодого короля без королевства, и они неплохо ладили. Им удалось заключить много взаимовыгодных соглашений, а поселение на склонах гор здорово расширилось. Одним из новшеств, возникших в связи с укреплением связей с близлежащими людскими селениями, стала тюрьма. Так вышло, что Торин возложил обязанности ее начальника на старого друга и соратника. Двалин не возражал. Он отлично следил за порядком и за тем, чтобы сидельцы поживее отрабатывали свой долг, а не торчали под замком без дела. В людском городке Вел, что в трех часах езды, подходила к концу ярмарка. И так как подопечных у него пока не было, Двалин позволил себе на полдня покинуть пост, чтобы приобрести кое-какие товары. По возвращении он обнаружил нового заключенного. Гном безвольно висел, прикованный железной скобой к стене в первой камере, которую обычно использовали для буйных, чтобы те постоянно были под присмотром. Несколько мгновений Двалин любовался водопадом рыжих волос, ниспадающих до самого пола, а потом отпер камеру и вошел внутрь, чтобы проверить, все ли в порядке с заключенным. Это была его ошибка. Воришка оказался очень ловким. Настолько, что бывалый воин сам не понял, в какой момент вокруг запястья защелкнулся добротный металлический браслет. – Нори, сын Строри, к вашим услугам, господин начальник, – гном глумливо улыбнулся, помахивая ключом, который исхитрился незаметно снять с пояса Двалина. Воин зарычал и рванулся, но оковы были рассчитаны отнюдь не на слабосильных эльфов. Он сам пытался выворотить крепления ломом, когда проверял их надежность. Следовало все же предусмотреть возможность побега и приставлять к заключенным хотя бы двух охранников, а может, и трех, тогда рыжему ни за что не удалось бы проделать этот трюк. – Двалин, сын Фундина, – все же выдавил из себя воин, прожигая насмешника яростным взглядом. – А теперь отопри проклятый замок! – Или что? – глумливо осклабился Нори, сверкая зелеными глазищами. Двалин зарычал и рванулся снова… безрезультатно, только кожу ободрал. Оставалось только порадоваться, что соседние камеры сейчас пустуют – заключенные подняли бы его на смех, а какие слухи бы поползли… лучше было не представлять. – Как вы любезны, господин начальник! – вор ловко подобрался к нему, обшарив карманы и подрезав кошелек прежде, чем гном успел воспротивиться. – Ого, целых три золотых и горсть серебра! Явно издеваясь, рыжий прохвост повесил ключ на соседнюю скобу, прокомментировав: «Чтоб не потерялся!» Нори снова прошелся вокруг Двалина. Тот поворачивался, насколько позволяли оковы, да только это не помешало сыну Строри с неожиданной силой заломить ему свободную руку и прижаться сзади. – Нори видел, как господин начальник смотрел, – сообщил он, обдав щеку незадачливого пленника теплым ветерком дыхания. Двалин почувствовал, что от него пахнет дорогим красным вином, возможно, из запасов Траина. Воин попробовал наступить нахалу на ногу, вывести из равновесия и сгрести за волосы, но не тут-то было. Пнуть верткого, словно уж, воришку оказалось просто невозможно, а как хотелось почувствовать, как гладкие пряди скользят меж пальцев, потом намотать их на кулак и услышать, как мерзавец заскулит, прося пощады. – У меня есть пара неотложных дел, – пропел сын Строри, проворно отскочив. – Но я непременно скоро загляну проведать, не заскучал ли без Нори господин начальник. Он еще на какое-то время задержался, чтобы послушать гневную тираду на кхуздуле. Просто стоял в недосягаемости, неспешно заплетая свои роскошные волнистые волосы в свободную косу толщиной, наверное, с запястье Двалина. Потом отвесил поклон и покинул камеру, оставив сына Фундина беситься и колотить стену. Ключ к свободе висел совсем рядом. Близко-близко, но дотянуться до него было совершенно невозможно. Гном попробовал сбить его ногой, но из этого ничего путного не вышло. Тогда не привыкший сдаваться без боя воин разулся и поочередно использовал оба сапога, как метательные снаряды. Несколько минут спустя ключ по-прежнему висел на скобе, а Двалин бился лбом о стену, проклиная весь род почтенного Строри до седьмого колена. Перепало даже лавочнику - милейшему Дори, и скромному книжнику Ори, к рождению которых рыжий мориец отношения не имел и с которыми сыновей Фундина связывала давняя дружба… и не только. Балин давно уже предлагал любовнику съехаться и жить вчетвером под одной крышей, но старшему Ри было неловко из-за младшего, который был так погружен в свои писульки, что не замечал, какого рода узы связывают брата с советником узбада. Двалин снова взял себя в руки и попробовал действовать хитрее. Сняв ремень, он попробовал заарканить непокорный ключ. Скоба противно скрипнула, грозя, того гляди, защелкнуться, а это было последнее, чего желал от нее гном. – Чтоб тебе облысеть, огненный лобок! – взъерошив ирокез, проорал в пустоту начальник тюрьмы, но вряд ли кто-то мог его услышать. Все прочие ругательства гном уже перебрал и при этом был слишком взбешен, чтобы выдумывать новые. Подтянув штаны, он попробовал снова подпоясаться и был неприятно удивлен, осознав, что снять ремень одной рукой намного проще, чем его надеть. Даже если Двалин пытался придержать пряжку ногой, длины ремня не хватало, чтобы ухватить оба конца. Пришлось бросить это бесполезное занятие и думать дальше, периодически поправляя сползающие штаны. Можно, конечно, было вывернуть содержимое карманов, чтобы они не тянули предмет одежды к земле, но очень уж не хотелось. Несколько раз от души пнув стену и убедившись, что ему самому больно, а вот ей не очень, гном приблизился к заветной скобе, насколько позволяли оковы, и задрал ногу, надеясь ухватить ключ пальцами. Более неудобное и глупое положение Двалин и вообразить не мог, пока не услышал легкие шаги и заливистый хохот юных принцев. – Шалопаи! – рявкнул он, пытаясь принять более солидную позу и одновременно поймать убегающие штаны. – А ну, освободите меня! Кому сказал! Однако мальчишки только пихали друг друга локтями и хихикали. Воин с ужасом услышал, что они намерены привести дядюшек. Ладно бы Торина. Двалин не сомневался – тот тоже от души посмеется, но все же отцепит его и через день-другой забудет об этом инциденте. Но Фрерин… это светловолосое проклятье рода Дарина будет глумиться над ним до старости, изображая сцену у скобы в лицах. Нужно было во что бы то ни стало выбираться, да поживее. Не успел он ничего предпринять, как вновь услышал проворные шаги – воришка возвратился на место преступления. – Неужто совесть замучила? – сощурился воин. – А господин начальник, никак, извелся тут без Нори, – захихикал тот, ухитрившись вогнать сына Фундина в краску весьма плотоядным взглядом. – Гляжу, господин начальник и раздеться уже успел? Двалин понял, что дело плохо, и начал отбиваться с утроенной яростью. Ему удалось врезать Нори локтем так, что тот зашипел, как раскаленный металл в ведре с водой, а потом боднуть, разбив рыжему губу, но не так, чтобы очень сильно. – Только посмей! – тяжело дыша, пропыхтел Двалин, когда рыжий воришка наступил на его спущенные штаны, практически обездвижив. – Я рискну, пожалуй, – промурлыкал тот. – Но господин начальник не находит, что так нам будет не слишком удобно? Нори поудобнее перехватил руку воина. Сын Фундина не выдержал и коротко вскрикнул от острой боли, как будто в сустав нож воткнули. Вор рывком развернул его, что-то щелкнуло, но пленника куда больше заботило, цела ли рука, а не то, что средний из братьев Ри застегнул на нем вторую скобу. Оказалось, сын Строри, как и его единоутробный старший брат Дори, неплохо разбирается в болевых точках. Двалин пошевелил кистью, сжал и разжал кулак и вздрогнул – Нори воспользовался тем, что он отвлекся, и вклинил между его ног колено, не давая снова свести их. – Убью, – выдохнул воин, подавшись вперед. Вор запустил пальцы ему под одежду, настойчиво оглаживая бока, а потом поцеловал. Яростно, глубоко, с привкусом крови, который окончательно лишил начальника тюрьмы остатков здравого смысла. – Мистер Двалин, – раздался веселый голос, и воин понял, что это конец. Средний сын Траина стоял перед решеткой, с любопытством разглядывая получившуюся композицию, и с ехидной ухмылкой накручивал на палец пшеничный локон. Голубые глаза так и сверкали, что не предвещало незадачливому пленнику ничего хорошего. – Фрерин, – взмолился Двалин, радуясь, что надел сегодня длинную рубаху, которая хоть как-то прикрывала срам… крайне некстати поднявшийся. – Да я все понимаю, – он поднял руки несколько вычурным жестом и белозубо ухмыльнулся, перемигнувшись с сыном Строри. – Фили с Кили переполошились, надо же было проверить. Двалин порывисто вздохнул, колеблясь, стоит ли сейчас обзывать принца теми словами, которые вертелись на языке, или лучше вежливо попросить его отогнать обнаглевшего вора. Однако в этот момент Нори сжал его яйца, заставив поперхнуться воздухом. – Ну, не буду вам мешать, – сын Траина развернулся и зашагал к выходу. – Развлекайтесь, я ключ под дверь втолкну. – Фрерин! – протяжно позвал Двалин, еще на что-то надеясь. – Сколько страсти, – промурлыкал воришка, изумрудные глаза которого потемнели от желания. – Нори хочет, чтобы господин начальник так же стонал его имя.