«Иногда прикосновение говорит больше, чем самые искренние слова.»
Людмила. Он проснулся, ясно понимая, что должен ее увидеть. Погрузившись целиком и полностью в решение проблем Виолетты, парень даже забыл, как выглядит его любимая. Но сейчас он отчаянно понял, что так больше продолжаться не может. Она нужна ему. Какой бы сукой не была эта крошка, для него она всегда будет лучшей, единственной и любимой. Плевать на мнение тупых чуваков, утверждавших обратное. До него дошло слишком поздно, но Феде будет исправлять отношения с Людмилой, рухнувшие и законченные так глупо, даже не успев начаться, и все из-за непонимания и недостатка свободного времени со стороны итальянца. Через полчаса он на максимальной скорости вбежал в Студию, двери которой были уже открыты. Ученики слонялись по коридору без дела, играли на гитарах или пели. Завидев Макси, Федерико обрадовался и кинулся к приятелю. - Привет, дружище. Не видел Людмилу сегодня? - Если "сегодня" - ключевое слово, то, конечно, видел, - Макси усмехнулся про себя, противная улыбка появилась на губах; он всегда скептически относился к влюбленности Феде и был уверен, что «этот кошмар» скоро закончиться. - Около часа ночи она терлась с Диего у бара «У Кори». Мы с Нати проходили мимо, когда два бугая пытались избавиться от них в связи с их непристойным поведением в "приличном" общественном заведении. Людмила упиралась как могла, даже Диего не мог заставить нашу пьяную малышку покинуть бар, - парень сделал артистическую паузу и добавил: - Неужели она все еще интересует тебя? Федерико лишь кивнул и, развернувшись спиной к приятелю, встал от него подальше. Бар «У Кори». О Господи! Там ежедневно тусовались гопники, шлюхи и наркоманы, а итальянцу не хотелось думать, что, пока он был занят Вилу и ее неизменными поводами для огорчения, Людмила стала одной из трех вышеперечисленных категорий общества. Одно ясно, - в Студии Людмилы нет. Значит она дома. Неудивительно, если она пила алкоголь. Давно она увлекается таким? Единственный выход из этой ситуации, - поговорить, объяснить ей, что так нельзя. Во всяком случае, нужно пытаться помочь ей пережить трудности (а они есть, если девчонка таскается по клубам с сомнительной репутацией и увлекается спиртными напитками). Диего. Его присутствие рядом с ней в баре вызывало горечь, настороженность и ненависть. Конечно, ведь именно он был с ней в тот момент. Он знает, что с ней твориться. Он оберегает и поддерживает ее. А если наоборот? Может, это он притащил отчаявшуюся в жизни Людмилу в это отстойное место для отбросов общества? А она не стала сопротивляться единственному человеку, которому полностью доверяла. И... Федерико замер, когда увидел ее, идущей под руку с Эрнандесом. Замер не потому, что приревновал или типа того (он прекрасно знал, что они близкие друзья), а по причине того, что Людмила очень изменилась. В смысле, реально изменилась. Рокерская куртка-косуха и черные слаксы заменили яркие наряды, на лице ни грамма косметики, волосы чуть растрепанно лежали на плечах. А главное, это ее улыбка. Искренняя, блаженная улыбка. Нежная и трогательная. Теплая. Прекрасная. - Давно она такая? - Примерно месяц. Ты не замечал? Феде вздрогнул, когда на его мысль ответила Камилла. Опять размышления вслух, черт возьми. - Милая, - задумчиво отозвался Федерико, улыбнувшись. - Ой, спасибо, - смущенно ответила Ками. - Да я не о тебе, - отмахнулся итальянец, любуясь Людмилой, общающейся с другом. - О ней. Реакция подруги на его слова удивила парня. Камилла засмеялась в голос, чуть не рыдая. Потом вдруг резко посерьезнела и посмотрела на Феде проницательным взглядом карих умных глаз. - Она сошла с ума, Федерико. От любви к тебе. Говорят знающие люди, что Людмила стала талантливой проституткой, знающей все позы Камасутры, заядлой алкоголичкой и наркоманкой. А еще она довела себя до истощения, и неделю назад ее увозила «Скорая», которую вызвал на дом сеньор, когда его пай-дочурка упала в обморок с голодовки. Гнев и недоверие закипали в Федерико, и он сжал кулаки, боясь сделать что-нибудь такое, о чем потом будет сожалеть. Вспоминались маленькие интрижки Людмилы с каким-либо мальчишкой. Представлялась ее физическая близость с каким-нибудь малолетним пацаном или жирным пиво хлебом, которого дома ждала любящая жена и двое детей, развратником и педофилом. - Она не шлюха. Моя Людмила не могла стать шлюхой и наркоманкой. - Она больше не твоя. Смирись.***
Музыкальные вкусы Людмилы тоже изменились. От чрезмерного курения голос стал более хриплым и менее нежным. Но она все равно отлично справлялась с "COM Queries", умело перебирая пальцами по клавишам фортепиано. - Очень круто, - похвалил Федерико, когда девушка закончила петь и играть, - ты молодец. Людмила подняла взгляд на итальянца и внимательно вгляделась в его лицо, изучая забытые черты любимого лица. Под ее проницательным взглядом Феде почувствовал себя не в свое тарелке. Она же неловкости не ощущала. Она вообще не понимала, что с ним что-то не так. Похмелье давало о себе знать. Глаза закрывались, в висках стучало, мозги не хотели включаться, взгляд не мог ни на чем сосредоточиться, кроме лица Федерико. - Спасибо, - наконец-то ответила Людмила, ослепительно улыбнувшись и выставив напоказ белоснежные зубы. Челюсть не слушалась, но она все равно смогла выдавить из себя. - Хотя мне такое больше не нравится. - Неужели? - Да. Разговор не клеился. Федерико не знал, о чем с ней поговорить, а сама Людмила предпочитала отмалчиваться. Казалось, она настороженно относится к нему, будто ждет его ошибки. - Как ты отнесешься к тому, что я приглашу тебя в кафе после занятий? Милая улыбка сошла с лица девушки, и она посмотрела на него с недоверием и непониманием. - Для чего? Поговорить или поесть? Или все вместе? - Ну, все вместе, наверное, - ответил парень, отчаянно желая вернуть улыбку на ее лицо. - Прости, я не могу, - отрицательно покачала головой Людмила, в глазах промелькнуло сожаление. - На диете. - Иди сюда, - позвал итальянец, протягивая к девушке руки. - Сейчас посмотрим, стоит ли тебе сидеть на диете. Не сказав ни слова против, она сделала пару шагов навстречу парню. Его приятные на ощупь пальцы потянулись к "молнии" на косухе. Людмила чуть не задохнулась его одеколоном, дыхание перехватило. Удивительный аромат его кожи щекотал ноздри и не давал размышлять о том, не накостылять ли Федерико, чтобы руки держал при себе. Сознание подсказывало ей, что надо треснуть наглецу по физиономии, но сердце спорило с ним на этот счет. - Что ты делаешь? - задыхаясь, спросила Людмила, обжигая своим горячим дыханием кожу Федерико. Только тогда он понял, как это выглядит со стороны блондинки, но руку не одернул. - У тебя под курткой ведь есть футболка, правда? - усмехнулся итальянец, чтобы скрыть напряжение и неловкость. - А ты расстегни и узнаешь, - дерзко ответила девушка. Милая улыбка вернулась на лицо, будто освещая его. - Людмила, я серьезно. - Я тоже. Федерико потянул молнию вниз, расстегнув куртку. На Людмиле красовалась серая безразмерная футболка Диего, отчего у итальянца появлялись вопросы, над ответами на которыми думать не хотелось, дабы не травмировать свое влюбленное сердце. Феде помог блондинке снять куртку. Он чуть не вскрикнул, увидев худющие бледные руки любимой девушки. Они действительно были очень тонкими и костлявыми, вены особенно выделялись на кистях цвета снега. - Господи, что ты с собой сотворила? - в ярости воскликнул Федерико, не сдержав кипящих в нем эмоций. Людмила испуганно отступила, в глазах появился некий намек на слезы. Заметив это, он заставил себя успокоиться. - Прости, пожалуйста, - когда она кивнула, неуверенно улыбнувшись, и он добавил: - Почему ты не ешь? - Это вошло в привычку, - пожала худенькими плечами Людмила, натягивая на тело тяжелую куртку с дополнительными железками, добавляющими девушке более рокерский вид. - А с чего началось? - С тех пор, как ты влюбился в Вилу, - просто ответила девушка безразличным голосом. Казалось, ее не волновало ничего. Если раньше это приносило боль, то теперь сердце заполнило равнодушие. Кто-то мог бы утверждать, что такая Людмила Ферро им по вкусу из-за ее дружелюбия, но Федерико понимал, что лучше б она пряталась за холодностью, служившей ей защитой, чем наивно бежала в лапы наркоманов и психобольных. - Я что? Влюбился? В Виолетту? С чего ты взяла? - А разве нет? Что же ты возился с ней, как с маленькой? И снова равнодушие. Никаких эмоций. Его коробило то, что ей неважно. Она спокойно говорила о чувствах, так, будто они беседовали о погоде. - Потому что ты, Людмила, наделала много ошибок. А я их исправлял. Ради нас. - Ради нас? Федерико пугали ее искренность и наивность. Она не хитрила, не дерзила, не плела интриги, говорила често и открыто, не выдумывая стратегий для своих грандиозных планов. Губы она поджала, чтобы скрыть, что нижняя дрожала. - Раве новый способ показать ревность, - это расстроить свое пищеварение, стать анорексичкой, наркоманкой, алкоголичкой и потаскушкой? - Что?! Ее изумление повергло Федерико в шок. Неужели она не в курсе, какие слухи ходят в Студии о предпочтениях и интересах блондиночки? И почему же Людмила так искренне удивилась, если все эти разговоры, - правда? - Я что-то не так сказал? - Ты назвал меня шлюхой, наркоманкой и любительницей спиртного. Ну хорошо, я действительно страдаю тем, что вся еда на этом свете мне противна. Ладно, я обожаю бренди настолько, что пью его каждый день. Но, прости, если разочаровала, не употребляю наркотиков и не трахаюсь с кем попало. Вообще-то я до сих пор девственница. - Я знал, - выдохнул Федерико облегченно, сбрасывая с себя утренний стресс, и подошел к Людмиле ближе. - Послушай, Лу, нам нужно обсудить кое-что очень важное. - Нас? - А есть, что обсуждать? - Тебе виднее. Я без понятия, о чем пойдет речь. - Но ты же догадываешься. - Хватит говорить загадками! Она рассердилась и стала раздраженной, но все еще пыталась держать себя в руках. Став доброй девочкой, Людмила потеряла жестокое, холодное самообладание. Федерико трудно было поверить, что он виновен в анорексии любимой девушки, что его безразличие так больно кололо сердце Снежной Королевы, и единственный способ избавиться от мучений для нее - глотать спиртное. Он многое пропустил в ее жизни. Он не откликнулся на крики помощи. Оставил в тяжелую минуту. Простить себе равнодушие к Людмиле он не мог. - Я нормально говорю. Просто ты не хочешь меня слушать. - О да, конечно. - Я не виню тебя, милая. - Оу, я слышу, - язвительно пробурчала девушка и не менее саркастически добавила: - милый. Федерико не мог держать чувства под замком, когда она на него смотрела. Ее улыбка была лучшей наградой. Ее взгляд напоминал ему, ради чего он живет. Ее губы манили, особенно когда она неосознанно их покусывала. - Увидимся позже, - сказала Людмила, схватив свою сумку с близжайшего стула. После минутной паузы она подумала, что беседа закончена. Федерико с каждой секундой все яснее понимал, что теряет ее. Он не мог себе это позволить. Не осознавая, что делает, он остановил Людмилу, прикоснувшись пальцами к ее руке. Электрический ток прошел по телу, когда ее пальцы коснулись кожи. Он почувствовал ее эмоции, ее душу. Она хотела обнять его, но боялась последующей реакции. Людмила испытывала желание и горечь от потери. Он был нужен ей не меньше, чем она ему. - Я люблю тебя, моя девочка. - Ты даешь себе отчет в своих словах? - Абсолютно. - Тогда я тоже люблю тебя, Федерико. Она снова улыбнулась, отчего мурашки поползли по коже парня. Его пальцы до сих пор обхватывали ее ладонь, даря тепло и надежду. В воздухе витали любовь и понимание того, что они нужны друг другу. Федерико в свое время помог подруге понять, что любовь меняет людей, а Людмила, в свою очередь, на живом примере доказала, что «нужно нести ответственность за того, кого приручил». К убийственной ситуации, в которую попала Ферро, отлично подходила старая поговорка. - Я могу попросить тебя пообещать мне одну вещь? - спросил Федерико, потянув девушку к себе поближе. - Все, что угодно, - прошептала Людмила, скользнув взглядом по губам молодого человека. - Ешь. - Что, прости? - Я хочу, чтобы ты ела. Без пищи человек не может прожить, рано или поздно ты себя погубишь. - Моя смерть меня не пугает. - А меня пугает. Поэтому ты будешь есть. Людмила разозлилась и отступила. Она ненавидела, когда ей помыкают, даже если она понимала, что этот человек прав. Казалось, воздух вокруг наэлектризовался и заискрился от ее гнева. Хоть слова парня и звучали мило и романтично и могли удовлетворить любую девушку, но не разочаровавшуюся в жизни Людмилу. - Послушай, Лу, - сказал Федерико ласковым тоном, возвращая девушку в свои объятия. - Я хочу быть с тобой, целовать тебя, защищать. Как бы банально это не звучало, но ты мне дорога. Очень. И я прошу, - не уходи. Конечно, заставлять тебя против твоей воли я не намерен. Просто если ты испытываешь ко мне теплые чувства, то я предлагаю спасти любовь. А для этого мы должны спасти тебя. Слова прозвучали сами собой, Федерико не пришлось ничего выдумывать. Он поосто озвучивал свои мысли. Да, он мог запудрить ей мозги, но это было невозможным под ее внимательным взглядом. Отвести глаза нельзя. Необходимо, чтобы она увидела все в глазах. Они не будут врать, и она это знает. Она смотрела снизу вверх нежным взглядом карих глаз и улыбалась уголками губ. Тольо сейчас Феде заметил золотистые крапинки по краям радужки. Его снова удивила и рассердила его невнимательность. - У меня есть знакомый диетолог, он подскажет, что делать, - выдохнула Людмила, ее лицо просветлело. В ответ Федерико погладил ее по щеке и, притянув к себе за подбородок, сладко поцеловал. _____________________ Меня приятно впечатлили двенадцать лайков, когда выложила первую часть. Решила не тянуть с продой. Спасибо, что оставляете такие милые отзывы. На самом деле я знаю, что пишу ужасно) Сонечка, я надеюсь, что ты оценишь мои старания <3