Permanent

Это поистине страшно, узнавать о неизлечимой болезни любимого человека. Весь окружающий мир, просто в одночасье рушится, и это очень страшно, и кажется что сердце тоже вот-вот остановится, но оно почему-то продолжает стучать… Размеренно, тихо, распространяя по телу неприятную боль. Горькое отчаяние и холод. Он умирает, и все это понимают. Близкие друзья никак не могут поверить в реальность признанного диагноза парня. Это убивает не только парня, но и его друзей и близких. Хочется верить, что выход есть, и Хэйл понимает, что есть возможность, все исправить, но подействует ли она на парня. Сможет ли спасти его? Сможет ли это помочь, хотя бы оттянуть тот день, когда мир потеряет Стайлза Стилински навсегда. Это страшно, и Хэйл не боится признать собственной слабости. Вся стая понимает как тяжело альфе, и Стайлз это тоже понимает. Поэтому просит его остаться, когда тот появляется в оконном проеме. И Хэйл остается, сторожа его зыбкий болезненный сон, и до самого утра, стараясь помочь, хотя бы простым присутствием, но это ничтожно мало… Когда парню становится хуже, и боль разъедает его словно изнутри, Дерек старается помочь, забирая боль, задыхаясь от нее, готовый умереть прямо здесь и сейчас, только бы мальчишке стало легче, и когда дрожащее тело замирает, Хэйл позволяет себе убрать руку, чувствуя неприятный привкус во рту. Чужая боль отвратительна, но он готов терпеть столько, сколько понадобиться… Однако это не спасает на долго. Уже на следующий день Стилински забирают в больницу. Мать Скотта с печальным взглядом, и поджатыми губами сообщает, что ему осталось совсем немного, и это рвет все нити. Это конец, и он неизбежен. Хэйл постепенно впадает в отчаяние, но… но это ничего уже не исправит. Смерть безжалостна и неумолима, как не крути, и Дерек это понимает. Когда волк входит в палату, последним из всех, его охватывает страх. Страх понимания, что вот совсем скоро все закончится, и если он не попытается сейчас же его спасти, то возможно упустит этот шанс на всю жизнь. Стайлз такой хрупкий беззащитный на чертовой больничной постели. Он не должен быть здесь… никак не должен. Осторожно взяв за руку, Хэйл выдохнул, и стал тянуть его боль, его болезнь сильнее и сильнее, вспоминая все только самое хорошее, что их связывало с парнем, жалея о том, что так и не успел сказать самых главных слов. Но как бы волк не старался, больное сердце юноши не желало бороться. Чертов упертый Стилински… Он словно намеренно не желал отдавать свою болезнь волку. Как бы он не старался, все было тщетно. Попытка оказалась провальной, и мальчишке не стало лучше. Он продолжал угасать на руках волка. Постепенно замедлилось его дыхание, постепенно стали холоднее руки, и в последний раз сердце подало признак жизни, замирая навечно… Герой ушел как и должен был уйти. Гордо, не сваливая не на кого обоз своей нерастраченной боли, никому не перекладывая на плечи свою болезнь. Он до самого конца оставался именно тем Стайлзом Стилински, которого так любил одинокий волк. Хэйл гордился им. Гордился тем, что мог любить этого храброго мальчишку, и будет гордится тем, что его зверь останется верным только ему одному, и рано или поздно придет день, когда они снова увидятся, и именно тогда он скажет все, что не успел сказать сейчас…