Эволюция сладостей

XVII век, Бавария, Нюрнберг. В модный и экзотический магазин графа Ди, выходящий расписными, непривычными для Европы, дверями на площадь Хаупмаркт, заявляется взмыленный почтальон со срочным поручением. В руках у него огромная коробка пралине. Покрытые глазурью конфеты с нежной миндальной начинкой надолго притягивают к себе графа, только слышавшего о таком чудесном изобретении, но не успевшего его попробовать. Приложенную к подношению записку Ди рвёт на мелкие клочки, а почтальону щедро приплачивает за ожидание. XVIII век, Франция, Версаль. Покой самого удивительно и будоражащего умы двора гостя нарушает экипаж, набитый свежайшими пирожными тирамису. Чудесный аромат кофе и сливок пропитывает малую гостиную, где граф особенно любит пить утренний чай. Ди восхищённо смотрит на редкое, но нашумевшее лакомство. Так много дел и мало времени. Его едва хватает на заботу о питомцах. И совершенно не остаётся, чтобы побаловать себя кондитерским новшеством. Последний кусочек воздушного крема тает на языке, и Ди возвращается к земным делам. Он бегло просматривает присланную с угощением записку, хмурится и ближе к вечеру отсылает слугу с письмом. На хрустящей гербовой бумаге маркиз Ханс Фон Малдавия получает решительный отказ и просьбу более не беспокоить. XIX век, Польша, Торунь. В апартаменты графа посыльные приносят три ящика недавно появившегося в Голландии твёрдого шоколада. Ди сразу отсылает их, но подойти к сладостям не спешит. Их аромат столь же прекрасен и притягателен, но форма настораживает графа. Естественно, он обожает шоколад – напиток, именно божественный напиток. И это новшество его больше расстраивает, чем интригует. Первым к аккуратно и тщательно упакованному шоколаду подходит маленький сын Ди. Мальчишка растёт своенравным, не упускающим случая поддеть отца. За час он уничтожает целый ящик. А Ди не может подобрать слова, чтобы наказание отпрыску выглядело справедливым. Оставшееся ками съедают вместе. В Амстердаме Алекс получает телеграмму с благодарностью, но столь же холодным отказом. XX век проходит для Ди странно. Он ссорится с любимым сыном и забирает на воспитание внука. Теперь его всё чаще зовут Софу, а мир людей летит вперёд с пугающей быстротой. Алекс же устраивает ему затишье, необходимое и долгожданное. Ди даже радуется, когда слышит о его женитьбе. Конечно, не потому, что избранницы маркиза не станет всего через полвека. Но в первой половине XXI столетия Алекс сполна навёрстывает упущенное. После безумного трюка с самоубийством, он смог забыть свою умершую любовь, но с той же лёгкостью припомнил давнее влечение. Подарок этого века оказывается неудачным, бесповоротно неудачным во всех смыслах. Конфеты со вкусом любимого многими людьми и с некоторых пор Алексом, пива заваливают временное прибежище графа в Матале. Тошнотворный запах хмеля в считанные минуты пропитывает всё – любимую обстановку, дорогой шёлк драпировок, милые сердцу безделушки, книги, одежду и самого Ди. Граф в тот же день учится звонить по карточкам в другие страны, чтобы связаться с Финляндией и наорать на маркиза. Под конец получасового монолога он зло шипит в трубку и обрывает разговор. Отделаться от внимания Александра Ди не надеется. В XXII веке Софу Ди перебирается на Луну. В третьей колонии людей замечательный климат, а открывающийся на Землю вид кажется одновременно родным и небывалым, так высоко корабль ками не поднимался. Внук пишет графу редко, но с должным почтением. На его связь с человеком Софу давно махнул рукой, как и дал позволение продлевать Леону Оркотту жизнь. В последнее столетие Софу смирился очень со многим. Когда его уютный блок номер 314C почти до потолка заваливает новомодными сладостями, составленными из земных глубоководных водорослей и особого, венерианского, сорта какао, Ди почти не удивляется. Он выбирается в блок 314D, благоразумно приобретённый на случай, и связывается через коммуникатор с Землёй. - Вы неисправимы! – Говорит он встрёпанному Александру, и очень тихо добавляет. – Вы победили. Когда через минуту перед ним из ярко-голубой вспышки выходит маркиз, Ди жалеет только о том, что не согласился на век раньше. Когда ещё не было телепортации, а значит, хватило бы времени попробовать новую сладость.