***
А Момои знала. Она вообще много чего знала, что неудивительно, и более половины информации она никому не рассказывала. Ну, например, насколько Дай-тян проблемная личность. Он боится и боится многого, но так тщеславно пытается скрыть это ото всех, что ей становится смешно и жалко его. Он как ребенок. Потерянный, напуганный мощью собственной силы. Он хочет быть лучшим, и в то же время боится этого. Момо знает. Но никому не говорит. Лишь наблюдает и делает собственные выводы. Дикий, сложный, надменный. Трудно с ним. Момо не знает - чувствует, что совсем скоро Аомине её «задушит». Она может раствориться в нём. Так и пролетит и без того не слишком длинная человеческая жизнь. Но его нельзя оставлять. Ни в коем случае. Он не сможет один. Кто будет монотонно, словно давно на "отлично" выученный урок, ворчать на него, чтобы пришёл на тренировку? Кто будет готовить ему еду ровно на два дня (и плевать, что её готовкой недолго отравиться - он почему-то ест), чтобы по окончании столь ничтожного срока снова прийти в маленькую, уже захламленную новым мусором квартиру и вновь на двое суток запасти провиант? А после вновь прибираться, при этом покрикивая и беспрестанно повторяя, что такой неряха никогда не найдёт себе девушку, и никакая популярность баскетболиста ему не поможет. Кто будет упорно тащить его на матчи Сейрин, потому что великолепно знает, что он хочет пойти, но добровольно никогда не согласится и уже точно не признается в этом? Поэтому его настолько легко отлавливать. Она единственная знала, что он – ребенок. Большой ребенок, так умело вошедший в роль самоуверенного баскетболиста. Она знала про него все. Таких, как Аомине, много. Таким по жизни везет, хоть везение им в принципе не требуется. Сацуки всегда умела умерить его пыл. Она никогда не подчинялась ему, как бы он ни стремился к этому на чисто подсознательном, инстинктивном уровне, потому что привык доминировать. Однако именно Момои управляла им. Мягко, вкрадчиво, так по-женски, если честно. А если Сацуки оставит его… Он зачахнет. От собственного бессилия и в то же время от собственной силы. Правда, несмотря на все её познания о его сущности, девушка не смогла бы ответить на вопрос «Кто такой Аомине Дайки?» Слишком неоднозначная он личность, чтобы судить с полной уверенностью.***
- Так, я не поняла, где тебя вновь черти носят? На том конце трубки раздался заспанный голос, намеренно растягивающий слова: - Фи, ну что за слова, Сацуки, ты же девушка. - Ты где? - На крыше. - Опять спишь?! - Спал. До определённого момента. - У тебя совесть есть? Все собрались, только тебя и ждут! Хочу тебе напомнить, так, между прочим, что не далее как пять дней назад мы проиграли Сейрин. Ну, мотивирует? - На что? - На тренировку! - Пока не ахти, но ты постарайся, распиши мне все последствия моего отсутствия на этом скучном мероприятии и, возможно, я таки соблаговолю и… - Чтоб через пятнадцать минут был на площадке! - а это уже слышится голос явно недовольного тренера. Сброшенный вызов явно означал протест со стороны бомбардира команды. - Вот говнюк, - с чувством ругнулся мужчина и хмуро протянул телефон Момои. Девушка, вздохнув, кинула мобильный в сумку и выжидающе взглянула на тренера. - Иди, найди его, - хмуро буркнул он, отворачиваясь к другим, явно не удивлённым происходящим членам команды. - И привести на тренировку? - И вправь мозги! Видите ли, тренировки его напрягают! Девушка кивнула, желая закатить глаза и стукнуться пару раз головой о любую твёрдую поверхность. Впрочем, ещё больше ей хотелось сжать пальцами смуглую шею и хорошенько приложить Дайки головой об стол. Интересно, это можно будет обозначить как мероприятие под названием «Вправь мозги Аомине Дайки»? Спрашивать Момо не решилась. Кивнув ребятам, которые, в свою очередь, жалостливо взглянули на неё, девушка накинула привычную зеленую кофту и, поправив сумку-почтальонку, выбежала из спортзала.***
- Всем привет, я тут, и без удивления, - равнодушным тоном быстро проговорил Дайки, входя в раздевалку. Встретив на себе недоуменные взгляды, обладатели которых сейчас устроили себе небольшую передышку, парень хмыкнул и бросил сумку на скамейку, сев рядом: - Ну, как дела? - Т-ты… - Вакамацу беспардонно ткнул в его сторону пальцем и возмущенно подскочил, предварительно поперхнувшись водой, которую пил из бутылки. Эта самая емкость сейчас очень подозрительно дрожала в его руках, и Дайки подумал, что тренировки и впрямь очень утомительны. Одно дело - не выкладываясь на полную, просто бегать с мячом по залу, другое - выслушивать мнение о себе от таких вот недалеких сокомандников. - Момои все-таки нашла тебя, - со своей обыкновенной улыбкой утвердительно сказал капитан, вздохнув про себя с облегчением. Цены их менеджеру нет. - А? - Дайки недоуменно взглянул на него. - Вообще-то, я решил проявить инициативу. Он хмыкнул и добавил: - Мне уйти и подождать, пока Сацуки меня найдет? - Нет-нет, просто странно, - Шоичи чуть приподнял брови. - Она ушла в самом начале тренировки - тренер попросил найти тебя. Уже около часа прошло, может, стоит позвонить ей? - он непроизвольно кинул взгляд за окно. На дворе середина осени, достаточно темно. Сейчас шесть вечера, тренировка будет продолжаться до семи. Может быть, менеджер сама подойдет, чтобы объясниться с тренером? - Ушла меня искать? Это что-то новенькое, - Аомине потянулся, зевнув. - Впрочем, лестно, лестно. Позвонить? Ну, вперёд. Если звонить буду я, то разговор, точнее, её монолог по поводу её же мнения о моей прекрасной персоне, затянется на достаточно продолжительное время. А это как-то не с руки. Однако его настроение тут же понизило планку. Что-то гаденько стало на душе. Момо - вечная искательница приключений на свою пятую точку. Обычно по окончании тренировки кто-нибудь из команды провожал её до дома, а порой и сам Дайки заходил за ней, ловя на себе недовольные, но красноречивые взгляды сокомандников. Вот, мол, на тренировку ему прийти влом, а девушку проводить до дома - не влом. Подержав мобильный у уха около минуты, капитан нахмурился: - Не берёт трубку. Дайки ещё раз взглянул за окно. Гадкое чувство усилилось. Схватив сумку, он молча вышел из раздевалки. Оставшийся основной состав Тоо гробовым молчанием проводили его, впрочем, не скрывая раздраженных взглядов. - Больной на всю голову. Захотел - пришёл, захотел - ушёл. Даром что талантливый баскетболист, - тот самый белобрысый хмыкнул, закатив глаза. - Вечно ему всё прощается. - И ты сам ответил, почему к нему такое отношение, - Шоичи пожал плечами, поправив очки. - Но на будущее: старайся не нарываться. - Да понял я, понял, - парень отмахнулся и залпом выпил полбутылки воды.***
Момо изо всех сил старалась сдержать чисто истерическое желание заверещать, тем самым обозлив нападавших. - Ой, ребята, как хорошо, что вы подошли, чтобы оказать помощь несчастной девушке, - всплеснув руками, неестественно высоким голосом воскликнула она. Саму передёрнуло от явной фальши в голосе. Страшно ей, страшно. Знает же, что паниковать в любой ситуации - дело последнее и неблагодарное. Если снесёт крышу от страха - всё. Сама себе медвежью услугу и оказала. Сейчас она никак не может сохранить ясность рассудка. Ладони резко вспотели, лоб покрылся испариной. Да ещё и, как на грех, один из двух уличных фонарей перегорел, и вокруг - ни души. Что, правда, неудивительно, иначе бы Момо никогда в жизни не подумала искать Аомине за школой - он ведь любит отлёживаться там, где народу как можно меньше. Их было трое. С хорошо развитой мускулатурой, ростом примерно около метра восемьдесят каждый. Но это уже издержки работы менеджером баскетбольной команды. Нормальная напуганная девушка первым делом учуяла бы запах перегара, а также заметила похотливые и нагловатые взгляды, направленные на её голые и, увы, чуть дрожащие коленки, которые школьная юбка ничуть не прикрывала, а Момо отметила рост и физические данные. Нормально, ничего не скажешь. А делать-то что? Дальше косить под дурочку? Бегает Момои так себе, выносливости у неё никакой нет, физической силы - тоже. Только и есть, что наблюдательность да неплохая соображалка. Вот только страшно. Страшно, черт возьми, и ничего с этим поделать не может, мозг отказывается работать, придумывать что-нибудь дельное. - Помощь? И чем же вам помочь, милая леди? «Отойди метров на пять и этих с собой забери!» - А я заблудилась, - вновь несколько истеричный смешок. Почему-то тут же в голове всплыло, что до угла школы бегом пять метров, а потом до проезжей части ещё около десяти. Достаточно близко, даже слышны звуки автомобилей, разговоры людей. А она как будто от целого мира оторвана. И в голове - каша. Правда, говорить что-то более-менее связное ей удаётся. Удивительно просто. - Заблуди-и-илась? Как славно. Мы вот с друзьями тоже, - один из парней хмыкнул, вновь окинув взглядом. - Ну что, красавица, будем искать дорогу вместе? Тебе куда? Момо показалось, что язык стал свинцовым. Она вдруг представила себя со стороны - растерянная, испуганная, с вытаращенными глазами и какой-то жалкой нервной улыбкой на губах. Ужасное зрелище. - Ей со мной, - хриплый голос не сразу дошёл до её слуха. Именно поэтому она вздрогнула, как будто ее окатили ледяной водой, когда чья-то рука по-хозяйски легла на плечо. А голос тем временем продолжал: - Прости, что задержался. Давно ждешь? Я был на тренировке. Последняя фраза вызвала сомнения в определении обладателя сего голоса, но вот этот хриплый низкий тембр, высокий рост, аромат яблок... Дайки просто обожает яблоки. - А, да ничего. Пустяки, - промямлила она, вцепившись, как в спасательный круг, в его ветровку. Троица напряженно разглядывала её неожиданного спасителя. - Что-то морда у тебя больно знакомая, - протянул один из них, смутно припоминая, где видел этого высокого смуглого парня. - Вот как? Если хочешь, чтобы и твоя рожа оставалась знакомой для твоих друзей и прочих близких людей - драпай-ка ты отсюда по-хорошему и это быдло, - парень кивком показал на остальных, - с собой забери. Момо смотрела прямо перед собой, так и не поднимая головы на Дайки. Больше всего на свете ей хотелось бы оказаться в каком-нибудь другом месте, главное - подальше отсюда. А потом высказать этому оболтусу всё, что она о нём думает. - Эй, ты кого быдлом назвал?! За базаром следи! - доселе молчавший парень впервые заговорил. - И вообще, мы девку первые нашли, себе ищи сам! Последующие действия пробудили у Сацуки до сей поры дремавший инстинкт самосохранения. Она как будто сбросила с себя странные оковы оцепенения, когда один из троицы схватил её за запястье и притянул к себе на непозволительно близкое расстояние. Аомине, кажется, был удивлен не в меньшей степени, чем Момо. Иначе как объяснить то, что его ладонь, вроде так твёрдо и уверено лежащая у неё на плече, вдруг словно растворилась во мраке и холоде осеннего вечера? У Сацуки из груди вырвался вскрик, а руки заработали ещё быстрее, чем мозг, и почти мгновенно она принялась расцарапывать лицо наглецу. Все события дальше превратились в какую-то быструю перемотку. Она сама не поняла, кто и как именно зарядил ей по лицу кулаком (или локтём?), но осознала это лишь тогда, когда из носа хлынула кровь, и губы будто онемели. Автоматически Сацуки отошла на пару шагов назад, неуверенно коснулась лица, с ужасом ощущая под пальцами что-то липкое, со стальным запахом. Ошарашенно подняла растерянный взгляд на картину перед ней. Один лежит на земле, два других напали на Дайки. Маты, ругань, звуки ударов, отхаркиваемой крови… Момои с ужасом разобрала в этом клубке из человеческих тел яростное лицо Аомине. В памяти вдруг всплыло давно накрепко заученное правило: спортсменам нельзя участвовать в драках! На подгибающихся ногах она невероятно быстро приблизилась к парням, попутно подняв небольшой камень с земли. Довольно увесистый, но кость сломать не должен. Почти не целясь, девушка швырнула камень, лишь после этого сообразив, что может попасть в Аомине. Но обошлось. Попала кому-то из нападавших в спину. Парень рухнул наземь, предварительно отхаркнув кровь и ругнувшись. Дайки уже абсолютно спокойно, что называется, с полпинка разобрался со вторым. Момо отдышалась. На смену злости пришла дрожь, потом истерика и финальная стадия - слезы.***
- Не рыдай, Сацуки, ты выглядишь отвратительно, когда плачешь. Слезы тебе не идут, - Дайки сказал это на ходу, взял её за запястье и практически потащил за собой. А Момо все никак не могла остановиться, мешая слезы с кровью. - Будто плач может кому-то быть к лицу-у-у, - почти провыла она, захлебываясь в рыданиях. Момои совершенно не понимала, куда Аомине её ведёт, но не волновалась. Напряжение всего каких-то пятнадцати-двадцати минут требовало выхода в виде благородного женского номера - истерики. И Сацуки отрывалась на полную катушку. Сначала что-то тихо бормотала себе под нос, потом вцепилась в его ветровку, отказываясь дальше идти, говорила что-то о том, что они, верно, убили тех троих придурков. - Ты идиотка, что ли? - Аомине, наконец, остановился и развернул её к себе лицом. Тут же вздрогнул, почувствовал, как прервалось его дыхание. Лицо Сацуки было в кровавых подтеках, слезы не очень-то хорошо смывали их, а намечающийся фингал красочно довершал картину. Сам Дайки не мог вспомнить в своей жизни ни одну полноценную драку, где бы он, как истинный мужик, получил кулаком в глаз, а потом еще около месяца ходил в школу, гордо демонстрируя свидетельство своей собственной глупости. И потому ему казалось просто нереальным, чтобы вдруг девчонка, Сацуки, его Сацуки, заполучила подобное "богатство". - Ох, чёрт, - пробормотал он, судорожно оглянувшись. Они не так далеко отошли от школы, даже на тротуар не вышли. Но если завернуть за угол, то, вроде, можно наткнуться на аптеку. Дайки попытался вытереть кровь рукавом ветровки, но Сацуки издала мучительный крик и тут же отшатнулась, впрочем, не выпуская из цепких пальцев край его одежды. - Больно, да? - Нет, щекотно, - прошипела девушка, глядя на него с нескрываемым раздражением. И это была завершающая стадия под названием «Во всем виноват тот, кто попался под горячую руку». - Ты кретин, Дайки! Вот это было удивительно. Парень не мог припомнить случая, когда бы Момо назвала его полным именем без дурацкого суффикса. - Ах, прости, пожалуйста, надо было не вмешиваться и дать им тебя изнасиловать, что-то я сглупил, - процедил Аомине, вновь хватая её за руку. Надо срочно найти место, где можно было бы помочь ей. От его слов Сацуки вновь зашлась в рыданиях. Вести её по освещенной местности в таком состоянии было ну никак нельзя. Потом фиг докажешь, что это не он ей фингал поставил. Аомине думал недолго. Повел Момо в школьный двор, на ходу вспоминая, что у него в спортивной сумке. Открыл, чтобы удостовериться. Так и есть - полбутылки воды без газа и сменная чистая футболка. Усадив девушку на скамейку, он принялся смачивать край футболки водой, искоса поглядывая на Сацуки. Теперь она только изредка всхлипывала, размазывая остатки слез и тем самым усложняя ему работу. - Что-то у нас с тобой всё не как у людей, - буркнул Дайки, аккуратно вскидывая её голову за подбородок. - Ты о чём? - Сацуки непонимающе посмотрела на него одним глазом. Второй уже благополучно «заплыл». - По всем законам жанра, это моё мужественное лицо сейчас должен украшать «фонарь». А вот, поди же ты, ни царапины. - Ну и радуйся. Аомине осторожно дотронулся краем футболки до рассечённой брови девушки, вытирая кровавые разводы. - Как? Позор мне. Не смог уберечь девушку, да и шрамы украшают только мужчин. Сами по себе слова Дайки были ироничны, но Момо с удивлением поняла, что друг говорит абсолютно серьезно. - Да ладно тебе, - уже успокоившись, Момои постаралась, как обычно, беспечно пожать плечами, но, почувствовав острую боль от прикосновения мокрой ткани к месту удара, вскрикнула. - Ой-ой, больно же! Аккуратно! - Терпи. Будь мужиком, а не тряпкой, - Аомине хмыкнул. - Я девушка! - Тем более. Как говорят, «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт». Момо лишь цокнула языком, промолчав. Переспорить Аомине ей никогда не удавалось. В словесных перепалках он постоянно одерживал победу. Да что уж там, Дайки во всех случаях одерживал победу. Истерика понемногу начала отходить на второй план, освободив место разуму. Теперь Сацуки могла спокойно поразмыслить над произошедшем. Как-то случайно она вспомнила, что сумку обронила там, позади школы, где-то в кустах. Потеряла существенно немного: сотовый, кошелёк с мелочёвкой и конспект по истории Японии на завтра. В сравнении с нежелательной и страшной потерей девственности такие убытки вызвали у Момо нервную улыбку. - Чего лыбу давишь? - Аомине уже заканчивал вытирать кровь с её лица. - На нервной почве, - Момои прикрыла здоровый глаз, прикусив губу. - А помнишь, как я в детском саду тебя защитила? Ну, тогда ещё наш одногруппник в тебя кинул ведёрком с песком и попал в глаза. От неожиданности ты заплакал, а я треснула ему кулаком в лицо. Ну, помнишь? - Чего-о-о? - Дайки возмущенно уставился на подругу. - Это я то заплакал? Тебе показалось, просто пытался песок из глаз убрать! - Ну да, ну да! - Момо хихикнула. - Только уж что-то громко ты это делал, все воспитатели сбежались на твой рёв. - Не было такого! - Было! - Не было! Я с двух лет не плакал! Момо усмехнулась. Эта уверенность и буквально ослиная упертость всегда раздражали её. Но… Во взгляде Сацуки Аомине вдруг заметил странный экзальтированный блеск. В глазах цвета сакуры появились непонятные ему нежность и спокойствие. - Ты, в сущности, такой глупый, Дай-тян, - девушка встала со скамьи, отряхнула юбку. - Вроде, вымахал под два метра, в ширину тоже не хиленький, а вот по разуму ещё сущее дитя. Девушка с присущим ей пафосом повернулась и собралась идти домой в полной уверенности, что он немедля направиться за ней. - Глупый? Сущее дитя? Это не я в мини-юбке по тёмным местам шарахаюсь, - донеслось ей в спину. Момо почувствовала, как дернулся здоровый глаз. - Ты кретин, Аомине! Я тебя искала! - Тебя никто не просил меня искать, - парень пожал плечами и прошёл рядом с остановившейся в возмущение девушки, мимоходом накинув ей на голову капюшон и потянув за собой. - Как это - никто? - Момо покорно шла рядом с ним, все ещё не умолкая. - Меня тренер попросил! - Во-о-т, ещё один показатель того, что не стоит слушать тренера. Я, к примеру, не слушаю и в неприятности, как видишь, не попадаю. - Это ты ещё не знаешь, что будет завтра, когда придешь на тренировку, - проворчала девушка, уже вполне успокоившись. Странно, вроде, она все ещё чувствует раздражение, но рядом с Аомине на неё накатывает спокойствие и уверенность. - А кто сказал, что я приду? - Дайки удивлённо воззрился на неё. - Я! - Не авторитет. - Потащу, если надо, - пригрозила девушка. - Ага, восемьдесят с лишним килограмм живого веса. Ну, вперед, дерзай. - Ты кретин, - нелогично буркнула Сацуки, надувшись. - Ты - дура. - Козёл. - Коза, - равнодушно бросил Дайки, прикидывая, успеет ли эта ферма их до дома Момои довести. - Петух! - Курица. - Баран! - Овца - Ты… - Сацуки даже подпрыгнула. - Да ты просто свинья! - Вообще-то, свинья женского пола, - Дайки не преминул блеснуть нехитрыми знаниями. Мол, вот, я школу прогуливаю регулярно, а тебя на ошибке подловить могу. - Свинтус! - Момои не успокаивалась. - Хрюшка. - Хряк! Аомине помолчал. Больше у него не осталось знаний - ни хитрых, ни нехитрых. - Видишь, как мы идеально подходим друг другу, - задумчиво протянул он. Момо даже опешила. - В каком это смысле? - В прямом. Хряк - хрюшка, петух - курица… Момои цокнула языком. Опять он придуривается. Да, у каждого тараканы, конечно, персональные, но вот как бы тараканы Аомине не были заразны. - А если серьезно, - что-то в спокойном, даже равнодушном голосе друга заставило Момои вздрогнуть и поднять на него голову. - То я и правда так считаю. Так что если к тридцати годам не обзаведусь более-менее достойной девушкой - веду под венец тебя. - Класс. За что же мне наказание-то такое? - Момо дурашливо хлопнула себя ладонями по щекам, ойкнула, поморщившись. - А меня ты в расчёт не берешь? Я все-таки девушка видная и… - Ага, ещё бы ты была не видной. С таким-то фонарём под глазом! - Дайки даже хрюкнул, после чего откровенно заржал. Примерно минуты две Сацуки без толку гналась за ним с его же спортивной сумкой наперевес. Уже успокоившись, молодые люди продолжили путь. Для этого им пришлось выйти на освещенный людный проспект. Сацуки мигом натянула капюшон чуть ли не до носа. - Вновь к обсуждению серьёзного вопроса, - парень продолжил с абсолютно бесстрастным видом, словно не получил по кумполу пару минут назад. - Будешь замужем - не беда, разведешься. - Ой, Дай-тян, прекрати, - Момо поморщилась. Почему-то его дурашливость начала надоедать и напрягать. Что-то уж слишком серьезно он говорил, не похоже на его обычные подначки. - Хотя, ты права. Жена из тебя аховая будет, ты же готовишь, как будто для заключенных особо строгого режима, - отвратительно, - Аомине вспомнил недавно приготовленную овсяную кашу на молоке, подгоревшую и пересоленную. Сацуки прикусила губу, успокаивая себя тем, что не всегда вокруг будет много людей, и уж тогда-то она выдаст ему по полной. До дома Момои они дошли молча. Остановились возле калитки, но почему-то никто не сделал ни шагу. - С тобой зайти, объяснить? - Не надо, - Момо пожала плечами. Слушать причитания её матери - занятие не для несдержанных личностей. - Ну, тогда я пошёл, - Дайки повернулся к ней спиной и зашагал прочь, но вдруг, словно что-то вспомнив, обернулся, пройдя уже порядком пятнадцати шагов. Сацуки все также стояла возле калитки, смотря на него. - Ты все-таки подумай насчёт «под венец» и так далее. Получилось достаточно громко. Ещё не ночь, людей на улице достаточно, даже в переулках меж частных домов. - Хорошо, - Момои рассмеялась и, махнув ему рукой, открыла калитку ключом и зашла во двор. Кто такой Аомине Дайки? Просто напыщенный дурак, но Сацуки точно знает, что никогда не сможет его оставить. Сама зачахнет.