Плёнка

Голодные игры - это как спектакль. Под конец нужно обязательно сократить количество актёров для идеально неидеальной концовки. Голодные игры - это когда прятки, как в детстве, только по-настоящему. Голодные игры - это когда не выживают. Мы считали отблески чужих портретов на небе, молясь каждый вечер не найти среди них близких, пока это небо не рухнуло. Это небо не стало нам защитой, а только клеткой человекообразных, потерявших жизнь, чтобы выжить. Люди - это звери, только сильнее, умнее и ещё более дикие. Особенно когда их запирают ради потехи в ящик для пантомимы. Просто. Главное. Выжить. Не смотря на то, что мы уже давно мертвы внутри, наверное, после первого выстрела в себе подобную тварь. Старательно привязывали к себе людей, чтобы оборвать все нитки. Цепями, канатами, считали дни от восхода до заката, измеряя их потерями. - Надо было съесть тогда на арене эти чертовы ягоды. Тогда всё бы было правильно. Мы стали теми, кого боялись в детстве. Кого презирали и от кого шарахались по углам родного дистрикта. Главное - стать тем самым последним, в чьи планы не входит кого-то спасать, а тем более любить. - Перестань чувствовать ко мне жалость, и тогда мы сможем стать друзьями. Мы надеялись на спасение, но получили лишь выживание. Мы почти сломались под тяжестью того самого грёбанного неба, на которое до сих пор боимся смотреть. Мы боимся испугаться не за себя. Нам теперь осталось только притворяться до конца наших дней. Притворяться, что мы вместе. Что мы живы. Мы настолько хорошо играем, что сами почти поверили в своё "люблю". - Отдыхай, детка, ты заслужила. - Всего лишь убив людей. Пламя, которое должно было согреть, сжигало изнутри, губя всё человеческое, что осталось в испещренном шрамами, как мозаикой, теле. Мы боролись за то, чего никогда не получим. Свобода - иллюзия, которой мы возрождаем в своей плоти частичку того самого огня, частичку веры. - Я чувствую надежду. Мы сами себе выбрали судьбу, за которую нам заплатят только синяками и побоями. Мы сами себя наградили мешками лжи на усталых плечах, кошмарами по ночам, тоннами ненависти к чему-то, о чем сами не догадывались. Мы сами на себя обрушили это небо и ловили его по кусочкам, как первый снег. Мы сами себя сломали. - Когда я выросту, стану добровольцем. Как ты. Проснись. Камера. Мотор. Счастье.