***
Королева сидела в своём кабинете и пыталась сосредоточиться на документах. Французское окно, вопреки соображениям безопасности, было распахнуто, с улицы тянуло чем-то восхитительно цветущим и свежим, майский ветер обдувал затылок над воротником пиджака и создавал абсолютно нерабочую атмосферу. Королевы, в конце концов, тоже люди. Она взглянула на часы на мониторе. 16:39. Задерживаются уже на четыре минуты. Она встала и, массируя веки, вышла на балюстраду, откуда хорошо была видна подъездная дорога, по которой как раз ехал автомобиль. Слава Богу. Эльза бы никому не призналась, но она знала наизусть, сколько времени уходит у Анны, чтобы добраться из любой точки А в любую точку Б из её постоянного маршрута. И начинала по-настоящему переживать, если машина задерживалась. Но корить водителя за медлительность, особенно по пятницам, в любом случае никогда бы не стала. Эльза не любила пятницы. В пятницу погибли родители. В пятницу все уставшие и едут из города, на дорогах много машин и происходит больше ДТП, чем в другие дни недели. Она не любила пятницы и машины. Потому что сейчас Анна пообедает, соберётся и по традиции поедет в клуб, а Эльза останется в одиночестве в резиденции, полной знакомых незнакомцев. Она не могла упрекнуть Анну за то, что раз в неделю та вырывается из душного церемониала и приличий за глотком свежего воздуха и новых… гм, скажем так, «знакомств». Она не жалела о выбранном ей пути. Просто искренне радоваться за Анну отчего-то не удавалось. Эльза покинула кабинет и спустилась вниз, чтобы встретить сестру. Она спустилась в холл, как раз когда Анна вошла. Принцесса приблизилась к сестре, приобняла и чмокнула в щёчку. В будни они виделись лишь по вечерам, зато Анна, несмотря на то, что по пятницам возвращалась домой она уже за полночь, каждую субботу исправно вставала в восемь, чтобы привести себя в порядок и позавтракать с Эльзой – это тоже стало маленькой традицией, и королева каждую неделю утром имела честь наблюдать сонную упрямую мордашку. Они не разговаривали о пятничных вечерах, потому что, во-первых, пятницы Эльза не любила, а во-вторых, одного громкого разговора год назад им уже хватило. Тогда как-то вечером в дверь её кабинета постучал и, едва дождавшись ответа, вошёл начальник охраны, отчего-то покрасневший и нервный. – Ваше Величество, я думаю, вам стоит это увидеть, - он достал флешку и воткнул в удлинитель на столе, продолжая объяснять. – Один из охранников просматривал видео с камер наблюдения, установленных в машинах, увидел это и, поскольку вопрос деликатный, тут же обратился ко мне, я, естественно, - к вам. Точно. В машинах есть камеры. Одна снимает водителя, другая – салон. Чтобы в случае аварии или покушения проще было вести расследование. Эльза открыла папку, в корне был лишь один видеофайл. – Что это? – спросила она, открыв файл, в котором камера снимала пустой салон автомобиля. Начальник охраны не пошевелился и продолжил стоять по ту сторону монитора. – Посмотрите сами, с четвёртой минуты. Эльза нажала на 3:50 и увидела, как на заднее сидение садится какая-то светловолосая девица в мини юбке, а следом через пару секунд – Анна. Брови королевы поползли вверх. Она нажала на 5 минут, и внутри неё всё сжалось: на видео Анна страстно целовала девушку, скользя рукой ей под юбку. Эльза стушевалась, попыталась нажать на паузу, промахнулась, попала куда-то на десятую минуту и увидела, как полуобнажённая незнакомка лежит на спине на сиденье, одна нога согнута в колене, другая лежит на полу, а Анна прижимается губами к её промежности и вытворяет чёрт знает что. Эльза ещё пару раз щёлкнула мышкой, наконец попала по крестику и, судорожно вздохнув, перевела взгляд на охранника, который стоял, вежливо разглядывая потолок. – Это единственная копия, - сказал он. – Все остальные я удалил. Ваше Величество, что прикажете делать? Отключить камеры? Эльза была не в силах что-то подумать, не то, что сказать. Одно дело знать, а другое – видеть своими глазами, поражаясь этой наглости и этой смелости. – Я сама разберусь с этим. Спасибо. - Ответила она, глядя в пустоту. Охранник кивнул и вышел, Эльза ещё какое-то время сидела, укладывая это всё в голове, а затем, зачем-то скопировав файл к себе на компьютер, достала флешку и, зажав её в кулаке, быстрым шагом направилась в спальное крыло. Давно они так не ругались. Анна обвинила Эльзу в слежке, Эльза обвинила Анну в безответственности, Анна – в том, что сестра её не понимает, Эльза – в том, что теперь её прекрасно понимают несколько охранников, Анна смутилась, но они и не думали понижать голос и, в конце концов, Эльза вылетела из спальни сестры, хлопнув дверью. Это был понедельник, а значит, увидятся они снова лишь вечером, когда Анна вернётся с занятий. Весь день Эльза с ужасом ожидала появления в новостях чего-нибудь пикантного, но несчастный охранник не то действительно не оставил себе копию, не то оставил, но для личного пользования, так что Эльза в скором времени увеличила охране жалование. А пока она ждала возвращения Анны из университета, сидела за столом, барабанила пальцами и отчего-то порадовалась, что сохранила видео, потому что флешка во время ссоры полетела в Анну и осталась у неё в комнате. Она, не думая, что делает, открыла его, перемотала, и сердце отчего-то ёкнуло. Незнакомка в машине уж больно походила на неё саму, только сама она никогда так не одевалась и не оденется. Тот же рост, то же телосложение, тот же платиновый оттенок волос, разве что крашеный, та же форма лица и даже скулы такие же, как у них с Анной. К качеству картинки не подкопаешься, видна каждая деталь. Она, стыдясь себя, закрыла видео и посмотрела на часы. Сейчас приедут. Она заранее спустилась в холл, чтобы не упустить Анну, если та не захочет с ней говорить. Но машина подъехала, Анна вышла и, заметив её, уверенным шагом направилась к ней, впрочем, не глядя в глаза. Прежде, чем Эльза заговорила, Анна произнесла: – Прости, что так вышло. Нежное тепло разлилось у неё в груди, она сама чмокнула сестру в щёчку, показывая, что не стыдится и не винит её, и предложила пойти поговорить. Королева начала с того, что Анна взрослый человек, а сама Эльза ей не наседка и следить за моральностью каждого её шага не может и не собирается. Она пояснила, что в автомобиле есть пульт управления бортовым компьютером автомобиля, и попросила в случае повторения ситуации перед её началом выключать запись видео, но по окончании – обязательно включать. И главное условие: автомобиль не должен находиться в движении. Пусть водитель паркуется, где хочет, - только потом можно отключать видео. И, пожалуйста, внимательнее с папарацци. Анну такие условия, вроде бы, устроили, она ещё извинилась и, впервые за сегодня, посмотрела сестре в глаза. Королеву ударило током. Никогда она не видела во взгляде сестры такой искренней вины и сожаления. Ей было действительно жаль, что Эльзе довелось это увидеть. Анна вышла из кабинета, а Эльза осталась неподвижно стоять, где стояла, будто громом поражённая. В голове крутился один простой вопрос: «Почему?». Она пыталась рассуждать логически и зашла в тупик, вернее, пришла к безумному выводу. С тех пор Эльза не могла смотреть на Анну, как прежде. Она вглядывалась в сестру при каждой встрече, в её поведение, ловила взгляды и фразы, а в результате лишь любовалась ей, первое время её тошнило от самой себя, но потом пришло упоение. То упоение, которое испытывает любой любящий человек рядом с предметом любви, открыться которому не хватает смелости. А через какое-то время Эльза стала тайно встречаться с одной девушкой. На одном из награждений выдающихся деятелей страны она в толпе в зале для торжеств зацепилась взглядом за рыжую макушку, с удивлением ещё подумав, что Анна здесь делает, но оставила эту мысль на потом. Потом всё объяснилось само собой, когда на последующем банкете один из награждённых вновь подошёл к королеве, на сей раз со своей семьёй: молодой красавицей женой и милой рыжеволосой дочерью, внешне на пару лет младше её самой. Девушку по злой иронии звали Анной и по злой иронии она абсолютна не была похожа на её сестру. Они вчетвером о чём-то беседовали, Эльза узнала, что девушка тоже учится в Королевском Университете на международных отношениях, тогда она, обращаясь уже к самой девушке, поинтересовалась и совершенно искренне похвалила тему её дипломной работы, а неделю спустя с её родителями связался секретарь королевы и передал приглашение Анне Штеффен на обед и аудиенцию у Её Величества. Анна заметно нервничала, но держалась достойно, впрочем, не скрывая восторженного взгляда. За обедом они разговаривали на отвлечённые темы, королева говорила легко и непринуждённо, приятно удивив девушку, потом они перешли в кабинет, обсудили импортозамещение, отношения с Норвегией, которая вот уже три века не могла простить Эренделлу независимости, похихикали с того самого коллажа с принцессой Анной, а потом Эльза поднялась из-за стола, подошла к девушке и, опираясь руками о подлокотники её кресла, склонилась к ней и поцеловала. – Ваше Величество?.. – только и выдохнула девушка, когда королева отстранилась. – Эльза. – Ваше Величество, – настаивала девушка, - если всё это только ради… – Нет, - Эльза позволила себе перебить её. – Я пообещала тебе протекцию и от слова не отказываюсь. Это не имеет отношения к твоему будущему дипломата. Считай это маленьким приключением. Эльза не знала, что несёт. Разум отключился, она вела себя самоуверенно и смело. Анна поднялась с кресла и поклонилась. – Я подумаю, Ваше Величество. – Через неделю в это же время. Через неделю они опять обедали вместе. Родители Анны наверняка были на седьмом небе от счастья: королева-покровитель – об этом можно было только мечтать. Эльза подумала, были бы они настолько же рады, узнав, что в данный момент их дочь сидит на столе этой самой королевы, запрокинув голову и притягивая Эльзу за волосы к своей груди. И так было проще. Позже, в спальне, глядя, как эта рыжая макушка склоняется меж её раздвинутых ног, проще было не видеть лица и думать, что это сестра, кричать имя и знать, что обманываешь лишь саму себя. Отношения эти закончились так же быстро и легко, как и начались, когда Анну направили на предложенную королевой практику в консульство Эренделла в Норвегии. Они остались весьма довольны друг другом, и Эльза полагала, что произошедшее хоть как-то успокоит её чувства и её влечение к родной сестре, которая продолжала, как ни в чём не бывало, учиться, заниматься детской благотворительностью, а по пятницам ходить в клубы и спать с девушками. Эльза просчиталась. Если раньше она не могла смотреть на Анну, как прежде, то теперь боялась смотреть на неё вообще. Она боялась сорваться.***
Анна всегда делила всех девушек на два типа: все девушки и Эльза. Не потому что сестра. Просто Эльза. Она была всегда, как какое-то божество: порой гневное, порой благосклонное, но в целом весьма милое, доброе и справедливое, и Анна просто подумать не могла о том, что Эльза может испытывать какие-то типично человеческие чувства, эмоции, а, главное, - потребности. Поэтому порой, сама того не зная, говорила и делала вещи, которые говорить и делать не стоит, пока не убедишься, что твоя сестра не испытывает к тебе определённого рода влечение. Сегодня пятница и сегодня за городом они с Эльзой будут присутствовать на ежегодном (аж второй год как!) гала-концерте, проходящем в старинном замке, пару лет назад отреставрированном по последнему слову моды, то есть со стеклопакетами конца восемнадцатого века. Так что после лекций Анна даже не успела сходить в любимую кофейню, а за ней уже заехал водитель, отвёз домой, где она надела заранее заготовленное роскошное вечернее платье – единственное утешение и компенсация за испорченный вечер. Платье было… слишком. С таким вырезом на спине и разрезом на бедре она могла быть достойной спутницей Джеймса Бонда. Она ещё подумала, какое же тогда платье должно быть у Эльзы, но, закончив с причёской и макияжем и спустившись в холл, была порядком удивлена. Эльза была в костюме, более того – не в юбке, как обычно, а в классическом брючном костюме, делавшем её донельзя суровой в представлении Анны. «А вот и Джеймс Бонд», - ещё подумалось ей. Они сели в короткий чёрный лимузин и в сопровождении двух автомобилей охраны выехали. Эльза не любила как-то особенно обставлять кортеж и уж тем более не позволяла перекрывать движение там, где она едет. Во-первых, она была ещё юна, правила лишь два года и политические оппоненты пока что только присматривались к ней, а во-вторых, она на горьком опыте знала, что никакой кортеж не спасёт от многотонного грузовика ночью на закруглении дороги. Она только запоздало подумала, что им с Анной, наверное, не стоило ехать в одной машине, ведь ещё одна такая авария – и из их рода не останется никого. А увидев стройную ножку Анны в разрезе платья, вообще захотела выпрыгнуть на полном ходу или пойти следом пешком. Анна же злилась. Она понимала, что Эльза, наверняка, и сама не в восторге от этих вечеров пафоса, но, к сожалению, короли гораздо больше «должны», нежели «могут». Анну эта мысль не особо грела и спустя пять минут с начала поездки она высказала её сестре. Эльза искренне надеялась, что терпения Анны хватит на подольше. Увы. – Я думала, ты понимаешь, что это важно. – Для кого? В такие минуты Анна начинала вести себя как ребёнок. Вдох. Выдох. – Хотя бы для тех исполнителей, которые сегодня будут перед нами выступать. Мда. Её собственный аргумент тоже особо взрослым не назовёшь. Анна почувствовала это и хмыкнула. – Анна, не злись, пожалуйста. Извини, что тащу тебя туда, но так положено. Я и сама хотела бы отказаться, но что мне делать? – Не ехать! – как будто очевидный факт приходилось объяснять. Эльза ещё раз вздохнула. – Ты не поняла, Анна. Что мне делать? Ну поедешь ты опять в клуб, а что останется делать мне? Загрузить себя бумагами, статистикой, историей? Заставить себя лечь раньше, в кои-то веки не ожидая твоего возвращения? Это стало для Анны откровением. Когда она каждый раз возвращалась домой, она была уверена, что Эльза уже спит. Оказывается… И хоть бы раз… – Ты могла бы хоть раз поехать со мной… Эльза откровенно засмеялась, и Анне стало до слёз обидно. Что такого смешного она сказала? Что плохого было в том, чтобы хоть раз провести время с ней на её, Анны, «поле». Увидеть другую сторону жизни, которую она гордо отвергла, а теперь сокрушается, будто ей нечем заняться. Собой займись! – О, сестрёнка, - голос Эльзы был хрипловат и низок, и за этой хрипотцой скрывалась непонятная горечь, - я боюсь, я буду только мешать тебе, когда ты захочешь уединиться на заднем сидении с новой подружкой. Это было уже по больному. – Тебе что-то не нравится? – Анна не сводила яростного взгляда с сестры. Эльза откинулась на сиденье и устало потёрла переносицу. – Знаешь, Анна, мне всё не нравится. Или как ты это себе представляешь? Что я буду сидеть здесь, - она указала на сидения напротив, - и смотреть, как ты вылизываешь очередную девочку? Анна явно хотела что-то возразить, но Эльза повернулась к ней всем корпусом и предостерегающе подняла ладонь. – Я ещё не закончила. Скажи мне, Анна. Для чего всё это? Я могу понять твою ориентацию, я согласилась принять твои потребности. Но ты как будто преследуешь какую-то цель, ты водишь этих платиновых блондинок одну за другой, одну за одной, зажигаешь с ними на заднем сидении, как будто что-то ищешь, - а для чего? Скажи мне, Анна, чего я не понимаю? Почему я не понимаю? Анна рывком повернулась к сестре, презрительным взглядом окинула её с ног до головы и сквозь зубы прошипела: – Может, потому что ты фригидная идиотка? И в следующую секунду получила пощёчину. Звонкий хлопок ещё звучал у неё в ушах, когда одной рукой Эльза за горло прижала её к спинке сидения, другой сдавила грудь девушки, а язык королевы уже скользил во рту её сестры. Щека горела, глаза жгло от навернувшихся от обиды слёз, а Эльза отстранилась и склонилась к самому уху сестры. – Не смей, слышишь? Не смей!- прошипела она и примкнула губами к шее Анны, запуская руку в разрез платья и скользя пальцами вверх. Она повторила с Анной всё то, что десятки раз видела на том самом видео. Она задрала подол её платья, и, сдвинув трусики, дразнила тонкими пальцами клитор и чувствительные розовые губы, порой приближаясь так близко к самому входу. Она целовала Анну сквозь её стоны, сжимала нежные соски, такие податливые, такие напряжённые. Она соскользнула с сидения и, приблизившись к Анне вплотную, принялась ласкать её языком, вставив во влагалище два пальца и с бешеной скоростью двигая ими. Анна едва не орала, и когда Эльза прикусила зубами клитор, когда скорость стала просто невыносимой, Анна вся изогнулась над сидением в каком-то нечеловеческом крике – и упала обратно, тяжело дыша и дрожа всем телом, как загнанная лошадь. Эльза не могла позволить ей расслабиться. Она ещё не закончила. Королева скинула пиджак, расстегнула рубашку, села рядом и стала расстёгивать брюки. Она стянула их вместе с бельём и томно наблюдавшая за этим принцесса сама села меж её ног и, нежно проведя руками по этим божественным бёдрам, прижалась горячим ртом к влажной розовой коже. Эльза потерялась в ощущениях, она чувствовала себя малолетней пьяной школьницей по сравнению с опытной Анной, которая скользила языком с невероятным знанием и лёгкостью, которые Эльза заменяла напором и интенсивностью. Эти руки, этот язык – они стали всем в том мирке, до которого сузилось плывущее сознание Эльзы. Королева извивалась, сжимая до боли собственные соски, впитывая наэлектризованными нервными окончаниями каждое касание внутри неё, часто дыша, почти задыхаясь, а главное, так легко крича одно единственное имя. Когда Эльза наконец сумела распахнуть глаза, Анна сидела поверх неё, с любовной нежностью поглаживая её по щекам. В глазах у неё был живой интерес и любопытство и, конечно, она была довольна собой. – Я ошибалась, - тихо произнесла она. Эльза вновь блаженно прикрыла глаза и улыбнулась. – Ты просто идиотка.***
Каких трудов им стоило привести себя в порядок – и не описать. Эльза больше всего сокрушалась по поводу пощёчины, о которой напоминало лишь лёгкое покраснение, но, как говорится, осадок остался. Она заламывала руки и жалела вслух, что не обладает какой-нибудь волшебной силой, чтобы наколдовать холодный компресс, на что Анна назвала её Снежной Королевой и сказала, что с такой эмоциональной нестабильностью она не компресс наколдует, а всё королевство заморозит. Эльза обижалась ровно две минуты, потом всё-таки улыбнулась и поцеловала сестру. Спустя пару часов, когда они сидели в первом ряду и слушали воодушевлённое пение очередного артиста, слегка соприкасаясь кончиками пальцев, Эльза сделала себе зарубку на памяти: по возвращении домой первым делом связаться с начальником охраны и забрать у него последнее видео. Оно им с Анной ещё пригодится. А ещё Эльза с лёгким удивлением поняла, что если насчёт пятниц ещё не уверена, то к машинам она уж теперь точно неравнодушна.