Любовник из склепа

      — Марат, смотри, что я нарыл! — в мою комнату влетел довольный и растрепанный Фрол, махая перед носом какой-то бумагой.       — Да не маши ты, в глазах темнеет, — схватив его за руку, взял лист и стал рассматривать. — Кстати, и тебе доброе утро, — увлеченный своим занятием, поприветствовал я товарища, который уселся на кровать, наблюдая за выражением моего лица.       — Ну как тебе? — тут же поинтересовался Фрол, заметив, что я закончил чтение. — Вот только скажи, что ты и в это не поверишь, — насупился он, заметив мой скептический взгляд.       — Конечно, не поверю, — озвучил я свое мнение. — Мифическое кольцо всевластия, которое на пальце какого-то Князя? Ты сам-то веришь в эту чушь?       — Но это документальные хроники, — указал Фрол на лист, пожелтевший от времени. — И там все описано: кем был этот Князь, как правил, про кольцо, которое и помогало ему во всем, — показывая пальцем на строчки, которые я только что прочел, с жаром попытался убедить меня друг.       — Хорошая сказка на ночь, — хмыкнул я, ни на секунду не поверив в эту чушь. — К тому же я никогда не слышал об этом Князе, ведь в истории он же должен был оставить какой-то след, а его нигде нет, он существует только на этом клочке бумаги.       — Слушай, тебе не Маратом надо было родиться, а Фомой, — всплеснул руками Фрол. — Но ведь это и есть историческая хроника.       — Не убедил, — произнес я, отдавая ему лист. — Мне никогда не попадалось это имя, значит, это не хроника, а чьи-то записки сумасшедшего.       — Я докажу тебе, что это правда! — воскликнул друг, а я только удивленно вздернул бровь.       — Каким образом? Отыщешь тело и привезешь его мне? — спросил я и едва не сел на пол, когда он возразил:       — Нет, ничего подобного я делать не собираюсь, — я уже хотел облегченно выдохнуть, но следующая реплика поразила: — Мы вместе отправимся на поиски клада и кольца всевластия, — выдал друг, я аж закашлялся.       — Ты рехнулся? Я не собираюсь никуда отправляться, у меня вообще отпуск, и я хочу его провести спокойно, не носясь за мифическим существом, которого не существует в природе, — произнес я, но теперь пришла очередь усмехаться другу.       — Боишься, что я окажусь прав? — вот же гаденыш мелкий, решил развести меня на «слабо».       Я пристально посмотрел на друга: растрепанные светло-каштановые волосы, словно никогда не знали расчески; серые глаза блестят, полные азарта и предвкушения; тонкие брови сведены к переносице; среднего размера губы поджаты, ожидая моего ответа; худощавое тело натянуто как струна. И вот как его можно куда-то отпустить одного? Особенно, зная его привычку вечно куда-то влипать.       И это еще хорошо, что рядом почти всегда оказывался я. Пусть и не качок, но дать достойный отпор был в состоянии, так как с детства увлекался восточными единоборствами, уж очень люблю все, что связано с Японией и Китаем. Недаром у меня в роду кого только не было, да и сам я получился смесь бульдога с носорогом: иссиня-черные волосы, едва прикрывающие шею, темно-карие, почти черные раскосые глаза, доставшиеся мне от прабабки-японки, тонкие губы, тонкие, будто выщипанные дуги бровей, черных как смоль, резко очерченные скулы и немного накачанное тело — все это в совокупности девушки называли красивым и, глупые, слетались, как бабочки на огонь, сами же потом об этом жалея, когда очень сильно обжигались.       Да, я не признаю чувств, в любовь не верю. В дружбу — да, так как за единственного друга, Фрола, готов был любому глотку перегрызть, а он, мелкий засранец, этим и пользовался на всю катушку. Потому и влезал, куда его не просят. Как сейчас, например. И где он только этот лист откопал?       — Нет, не боюсь, — озвучил я ответ. — Но, зная, что ты ни перед чем не остановишься и все равно ж поедешь, придется отправляться с тобой, — тяжко вздохнул я, тот аж подпрыгнул от радости и крепко меня обнял.       — Марат, я знал, что согласишься, — довольная улыбка осветила его лицо.       Не успел я и слова вставить на его реплику, как он, схватив принесенную историческую хронику, помахал ею у меня под носом и помчался к выходу, только на ходу бросив:       — Билеты я уже купил, наш самолет вечером, — и пока я не успел в него чем-нибудь запустить, скрылся за дверью.       Пришлось спешно собирать сумку, при этом ругаясь на чем свет стоит. Не люблю я таких спонтанных решений, мне надо, чтобы все было обстоятельно, я привык всегда все планировать заранее, так же как и собираться. Да, я скрупулезен до мозга костей и горжусь этим.       Собрав все необходимое, посмотрел на время, до отлета еще его было полно, потому открыл ноутбук и решил узнать, насколько правдива информация об этом Князе. Введя в поисковик его имя, удивился, когда мне и правда выдало несколько вариантов. Открыв самый первый, принялся читать. Чем больше читал, тем выше ползли вверх брови от удивления. Оказалось, что этот человек действительно существовал, причем он был единственным сыном в семье румынского аристократа, тихий, спокойный ребенок, которого все любили, ценили и уважали. Но когда ему исполнилось двадцать три года, его отца зарезали бунтари, как только вспыхнули восстания, юношу словно подменили.       Поговаривали, что он продал душу дьяволу, так как перемены стали разительные. Теперь от тихого, доброго и наивного ребенка не осталось и следа. Взгляд его стал холодным, циничным, жестоким, так же как и его действия. Он мог свернуть шею, даже не задумываясь; в глаза Князю никто больше не отваживался смотреть, так как можно было просто сойти с ума. Буквально за пару недель он сумел подавить восстание и занять престол. Его боялись и уважали.       Целых тридцать лет правил этот Князь, но что самое поразительное, за все годы он даже не изменился, не постарел, что поражало многих. И только через тридцать лет, ведя распутный образ жизни, его настигла кара одного из отцов обманутой и соблазненной девушки, хотя сам Князь пытался уверить, что он по мальчикам, а девушка лжет, но отец не поверил и, бросив в Князя несколько факелов, от которых тот увернулся, просто снес ему голову, воспользовавшись заминкой.       Естественно, много позже обманутый отец узнал, что был неправ, но оказалось поздно. От свершенной несправедливой кары невиновному, мужчина бросился с обрыва, а Князя так и похоронили в склепе, просто приставив голову к телу. Находились такие, кто пытался снять с пальца невинно убиенного перстень с черным камнем, но никому это не удалось, более того, все пытавшиеся вскоре погибали нелепой смертью.       Оторвавшись от чтения, я задумался. Может, стоит попытаться отговорить Фрола от этой затеи? Что-то она мне совсем не нравится. Сдался ему этот перстень. Зачем ему вообще власть? Хотя мне удалось прочесть об этом кольце еще и то, что оно меняет судьбу, только как можно изменить то, чего не знаешь?       — Ты готов? — пришел за мной друг. — Нам пора.       — Фрол, подойди на минуту, — попросил я, показывая на то, что только что прочел по поводу кольца. — Может, все-таки передумаешь? — попытался сделать попытку переубедить друга, но тот с решительным видом отказался.       — Нет, не передумаю, — категорично заметил он. — Я добуду этот перстень, чего бы мне это ни стоило.       — А для чего он тебе нужен, хотя бы скажешь? — мне стало интересно, зачем же этот странный перстень понадобился другу.       — Не сейчас, может быть, позже, но обещаю, что как только он окажется у меня, все тебе расскажу, — пообещал Фрол.       — Что же, попытаться тебя отговорить я просто обязан был, — пробурчал себе под нос, складывая ноут в сумку и беря ключи и телефон. — Идем, а там посмотрим, что из этой твоей затеи получится, — недовольно произнес я, что заставило Фрола улыбнуться.       — Приключения начинаются! — воскликнул он, подпрыгивая и открывая передо мной дверь.       — Главное, чтобы они не закончились печально для нас обоих, — недовольно произнес я, испытывая неясное волнение.       — Все будет зашибись, — успокоил друг. — Идем уже, и прекращай бубнеть, улыбнись, это же интересно.       Мне бы его уверенность...