***
Следующее утро выдалось ужасным для Курта. Все валилось из рук, да и вообще, он вел себя слишком нервно, резко отзывался и всем своим видом показывал, что сейчас не в духе. Трэнт пытался выспросить у него, что случилось, но после довольно грубого ответа отстал и больше парня не трогал. Хаммел уже успел придумать миллион поводов, почему ему и вовсе не стоило слушать Смайта, однако одного угрожающего взгляда того во время завтрака Курту хватило, чтобы снова сунуть свои аргументы куда подальше, но противное чувство вины перед Андерсоном не покидало его. Он так хотел помочь ему, а в ответ Курт просто проигнорирует его предложение. И парень никак не мог найти выход из этой ситуации. На самом деле его удивило то, что наутро академия не гудела о том, что среди них есть неопределенный. Ведь, если бы Курт по-прежнему находился в МакКинли, его бы уже раза три облили чем-то гадким и выкинули в мусорный бак. Конечно, он не ожидал такого в Далтоне, но еще больше он не ожидал того, что Смайт действительно никому не скажет. Что ж, Курт хотя бы мог надеяться, что это так и останется. Мужественно высидев последний урок под испепеляющим взглядом Себастиана, сразу же после звонка Курт поднялся с места и быстро вышел из кабинета. Он на ходу запихнул в свою сумку учебник с блокнотом и пошел в свою комнату, чтобы избежать соблазна посетить хоровую. Хаммел скинул сумку на пол, стянул галстук, и бросил его куда-то на стол. Он вытащил ноутбук и, загрузив систему, включил первый попавшийся плейлист. Ему нужно было отвлечься, а музыка была в этом отличным помощником. Однако судьба явно издевалась над ним, ведь из колонок тут же громко раздался голос, который было просто невозможно путать с чьим-либо еще. Курт открыл весь список песен Андерсона. Парень раздраженно простонал и пнул ногой ножку кровати, что, как он понял мгновением позднее, было не самой лучшей его идеей. "Ты идиот, Хаммел. Просто полнейший идиот", - измывался над ним внутренний голос, пока Курт сидел на кровати, ухватившись за свою стопу и проклиная все, на чем свет стоит.***
Раздался стук в дверь и Курт, глянув на время, крикнул, перекрывая все еще играющий голос Андерсона: - Трэнт, входи. Всю жизнь не стучал, а теперь вот решил, да? – усмехнулся он, поворачивая голову, и так и замер с открытым ртом. Спустя мгновенье он, правда, подорвался на кровати, захлопнул крышку ноутбука, заставку которого просто невозможно было не увидеть, и ошарашено уставился на "гостя". – М-мистер Андерсон? Что вы тут делаете? В голове парня уже шел мысленный подсчет и он с ужасом понимал, что расстояние между ним и преподавателем меньше десяти метров. Он уже представлял то, с каким садистским удовольствием Смайт будет издеваться над ним всю его оставшуюся жизнь. - В данный момент думаю о том, что на моем фото на твоем рабочем столе слишком много фотошопа, - с улыбкой заметил Блейн и сделал шаг вперед. - Я могу войти? Трэнт сказал, его не будет пару часов. Курт опустил голову и мысленно сделал себе на лбу надпись "Убрать все фото Андерсона куда подальше и поставить котиков" красным маркером. Он осознал, что разговор неизбежен, поэтому лишь встал с кровати и переставил ноутбук на стол. Сердце вновь начало биться быстрее, и парень начал нервничать, не зная, куда себя деть. - Да, конечно, проходите, и он ничего мне об этом не говорил, - пожал плечами парень. Ему было стыдно смотреть в глаза Андерсона, и не потому что он был его фанатом и это проявлялось буквально каждую секунду его общения с артистом, но потому, что он подвел его. Обещал прийти, а сам сбежал. Струсил. - Может быть, он решил найти себе дело уже после того, как я спросил номер комнаты, в которой вы живете, - предположил Блейн и прикрыл за собой дверь, проходя в комнату и осматриваясь. - Я удивлен, Курт. Ни единого плаката, ни моей картонной фигуры в полный рост. Должен сказать, что ты не переплюнул даже половины моих фанатов. Повернувшись к Курту лицом, мужчина наклонил голову, тепло улыбаясь в ответ на новую волну смущения ученика. - Это всего лишь общежитие, я не могу перетащить сюда свою комнату, - вдруг осмелел Хаммел и поднял лицо, на котором играла улыбка. – Или вам нравится лицезреть свою картонную копию? - Я лучше воспользуюсь зеркалом. Хотя они и добавляют мне пару дюймов к росту при изготовлении, - Блейн хмыкнул и опустился на кровать Курта, глядя на парня, что все еще стоял. - Присядешь? Курт немного замялся, но, подумав, что это его кровать в конце концов, осторожно опустился на мягкий матрас как можно дальше от Андерсона и выжидающе на него посмотрел. Сейчас должна была быть речь, вроде "Я положился на тебя, но ты меня подвел" или "Я дал тебе второй шанс, но ты не захотел его использовать". На крайний случай всегда было "Ты отнесся ко мне неуважительно, Курт" или что-то в этом духе. Курт готов был услышать что угодно и мысленно подбирал слова извинения, вместе с тем стараясь не пялиться на мужчину, который выглядел сегодня особенно хорошо. - Что произошло, Курт? Я ждал тебя. Брюки вот лучшие надел, - негромко проговорил мужчина и кивнул на свои ноги. Курт бросил взгляд на темно-синие брюки, но тут же снова отвел глаза. Они и правда отлично сидели на Блейне, что уж сказать. Он должен был назвать нормальную причину, по которой не смог прийти на прослушивание. Не мог же он и в самом деле рассказать про злобного Себастиана. - Я… передумал, - попытался соврать он и надеялся, что это звучит хоть немного убедительно. Курт никогда не умел врать, и сейчас это было совершенно ему не на руку. – Просто я никогда не занимался пением, а вы готовите хор на региональные. И я бы только мешал. Лучше найти кого-то действительно хорошего в этом. мальчик неубедительно кивнул и поднял глаза вверх, сталкиваясь глазами с глазами Блейна и осознавая, что во второй раз он соврать уже не сможет. Не глядя в эти глаза. - Но я же говорил, что сначала ты можешь прослушаться только у меня. И я решу, насколько ты хорош. А если есть, что исправить, то, опять же, я могу помочь. Я все-таки не совсем профан в этом деле, Курт. Лучше скажи честно, что помешало тебе прийти? Ты не хочешь быть в хоре? Тебе неприятно мое общество или кого-то из ребят? Курт коротко вздохнул и сжал свое колено. Он мог быть откровенным с Блейном. Может быть, это странно, может быть, это его фангерлинг, но он доверял Андерсону. Он мог ему открыться. - Я хочу, и мне приятно, но… Мистер Андерсон, есть одна причина, из-за которой я перевелся в Далтон, и я просто не хочу, чтобы о ней узнали все. Возможно, здесь не будут относиться ко мне так же, как и в предыдущей школе, но мне не хотелось бы проверять это на собственном опыте. Блейн пододвинулся немного ближе и развернул корпус к Курту, глядя ему в глаза. - Какое она имеет отношение к хору? Голос Блейна вдруг стал чистым бархатом, который обволакивал. Был уверенным и глубоким, проникающим под кожу. Курт молчал некоторое время, обдумывая, может ли он рассказать Андерсону про ссору со Смайтом. Он видел, что назойливость парня не нравится преподавателю. Так же во время их с Куртом разговора, Андерсон сказал, что ему не следует опасаться мнения Себастиана. А еще он не представлял, как может солгать Блейну. Тот словно имел над ним некую власть. - Смайт знает, - произнес наконец Курт. – И он уж точно сделает все возможное, чтобы об этом знала вся академия, если я присоединюсь к Соловьям. - Хорошо, я понимаю, - тихо заметил Блейн, - но... могу я узнать, что это именно за проблема? Неужели все настолько плохо? И откуда тогда об этом знает Себастиан? Прости, если я перехожу границы, просто... Просто мне не нравится мысль о том, что кто-то в Далтоне чувствует себя ущемленным, когда это главное, чего здесь быть не должно. - Я понятия не имею, как узнал Себастиан. То есть, наверное, я веду себя как-то иначе, просто пока еще этого не замечаю, - Курт посмотрел на Андерсона и, подумав, что скорее всего на завтра об этом будут знать все, протянул левую руку и щелкнул замочком далтоновского браслета. Все внутри него в это мгновение сжалось и напряглось, но он уже не собирался идти на попятную. Он уже был готов открыться Блейну. – Я еще не определен и да, это в принципе нормально, но… По сути, я никто. И ничего не могу сделать против нападок других. - Оу, - выдохнул Блейн, удивленно глядя на чистое запястье юноши. - Это многое объясняет, - пробормотал он себе под нос, а затем перевел взгляд обратно к лицу ученика, молча глядя в его глаза пару секунд, прежде чем продолжить. - Зная традиции нашего общества, я должен сделать то же самое для тебя, - заметил он, протянул вперед запястье с браслетом и расстегнул его, демонстрируя Курту аккуратную, изящную букву D, выведенную немного правее крупной вены на запястье мужчины. Курт боялся нарушить этот момент. Он впервые в жизни видел чужую метку, и странное желание прикоснуться к ней вдруг родилось где-то внутри, но он подавил его. Если бы он был сабмиссивом, а Андерсон – его родственной душой, это было бы… Курт не знал, как это было бы. Он лишь читал об этом в книгах, но никогда не мог до конца понять. Побороть волнение было сложно, мысли путались, и пока Курт смотрел на метку, его тело словно… менялось. Непонятным для него образом. - Мистер Андерсон, а… каково это? Что меняется, когда человек получает ее? – негромко спросил юноша, отрывая взгляд от запястья мужчины и поднимая голову. Застегнув браслет, Блейн разрушил эту магию, положил руку на бедро и пожал плечами. - Хм... Не знаю, если честно. Мне кажется, я всегда знал, что буду доминантом. Несмотря на то, что в моей семье это болезненная тема, я не очень волновался перед определением. К тому же, оно произошло достаточно рано, я не успел себе накрутить. Я просто проснулся как-то утром, чувствуя зуд на запястье, и увидел проступающую букву. Наверное, чувство уверенности и спокойствия. Ты, наконец, до конца осознаешь свое место. Несмотря на то, что в последние пятьдесят лет общество старается стереть границы между сабмиссивами и доминантами, они все равно остаются в общении. Не хочу хвастаться, но чем выше сила твоей доминации, тем проще тебе в жизни. Но ты не должен волноваться, Курт. Тебе ведь всего шестнадцать, да? Ты на первом курсе и нет ничего страшного в том, что ты пока не определен. Даже если Себастиан расскажет всем, никто не станет издеваться над тобой. Для этого просто нет повода. Протянув руку, Блейн положил ладонь на плечо парня и легонько сжал в подбадривающем жесте, от которого по телу Курта пробежали легкие приятные мурашки. - Я отличаюсь и это уже отличный повод, - печально усмехнулся Курт. – Есть те, кто уже в шестнадцать встречают родственную душу. А я даже понятия не имею, кто я. Как человек чувствует, что нашел свою родственную душу? А вдруг я вообще пропущу ее потому, что не узнаю? Это же невозможно. Курт даже сам не понимал, почему рассказывает это все мужчине. Фактически, незнакомому человеку. Он сам старался не думать о подобном, скидывая все на обычное волнение из-за определения. Но в некоторые моменты мысли просто накрывали его с головой, и юноша не знал, как с ними справиться. А сидя сейчас рядом с Андерсоном, его преподавателем, парень чувствовал себя непривычно комфортно. Непонятно почему, Курт доверился ему. Он хотел поделиться своими чувствами, мыслями и страхами, спросить о том, что было ему непонятно и незнакомо. Хотел спросить совета. Андерсон был старше его и через многое прошел сам, с ним можно было обсудить темы, которые Курт не хотел поднимать дома, чтобы не приводить к бессмысленным расспросам отца. Курт чувствовал, что именно такого человека не хватало ему. - На этот вопрос я не могу ответить, - ладонь соскользнула с плеча парня, ложась теперь на покрывало между ними. - Я тоже все время думаю о том, что я просто пропустил ее, но ничего не могу поделать. Нет никого на свете, кто мог бы просто взять и привести меня к моей родственной душе и сказать что-то вроде: "Вот, Блейн, это тот самый парень. Теперь вы будете вместе." Андерсон грустно усмехнулся. Курт удивленно приподнял брови, глядя в погрустневшие глаза учителя. Он точно знал, что Андерсон нигде и никогда не упоминал родственную душу или что-либо, хоть как-то связанное с личной жизнью. Но парень думал, что артист просто не хочет ввязывать близкого человека во все это шоу. Он даже не сомневался, что у того есть этот самый близкий человек. Ведь Андерсон казался настолько… счастливым, веселым и невероятно талантливым, по другому и быть не могло. Однако теперь перед ним сидел просто человек, который все еще гнался за своей судьбой, но та никак не хотела ловиться. Глупо было думать, что это давало какой-то шанс Курту, ведь где Блейн, а где Курт, но сердцу было сложно приказывать. - Разве вы ни разу не думали о ком-то так? Не чувствовали всех этих нервов, ударов током и бабочек, о которых все говорят? Прямо… совсем-совсем? – неверяще спросил юноша и, желая хоть как-то поддержать сейчас учителя, неуверенно сжал в руке ладонь мужчины. Он надеялся, что не перешел грань, но так же ощущал желание помочь Андерсону. Ему хотелось быть ближе к этому человеку, который вдруг стал не только знаменитостью и привлекательным мужчиной, а еще и кем-то странно близким и реальным. Блейн опустил глаза на их сцепленные ладони и немного пошевелил пальцами, словно убеждаясь, что рука не онемела. Его взгляд снова скользнул по лицу юноши, но на этот раз медленно, разглядывая каждую черточку лица, мелкие детали. Добравшись до глаз, Блейн приоткрыл рот и вдохнул, расслабляясь. - Нервы и удары током... Да, это очень похоже на твое описание. То, что происходило. Происходит. Но у меня и правда нет родственной души. Я хочу встретить ее. Я верю в то, что это реально. Но пока что я совершенно одинок. Несмотря на удары током, - куда тише добавил он и осторожно перевернул руку так, чтобы скользнуть пальцами по внутренней части ладошки Курта до самых пальцев и замереть, не переплетая их, но и не убирая. Кончики пальцев мужчины подрагивали, и он опустил взгляд на них, словно пытаясь успокоить непослушную часть тела. Курт не успел уловить тот момент, когда все вокруг вдруг поменялось. Однако теперь он будто кожей ощущал эту необычную атмосферу, что витала в воздухе. Доверенности, искренности и… чего-то еще. Чего-то неуловимого, недосказанного, недопонятого, но, Курт чувствовал, чрезвычайно важного. Юноша открыто смотрел в глаза мужчины напротив, не с восхищением или восторгом, как раньше, а только… с желанием узнать. Понять, почему все, что говорил Андерсон, так близко задевало его. Почему сердце замерло от ощущения чужих пальцев в его ладони. Курт никогда не испытывал такого ни с кем и он судорожно пытался найти ответ, что происходит и почему это настолько волнительно, но ему это никак не удавалось. - Мистер Андерсон… - тихо произнес Курт, но, осознав свою ошибку, несмело позвал: - Блейн. Если, если ты чувствуешь это, разве это не значит, что вы встретились? Что он тоже ощущает эти удары? Блейн быстро моргнул, услышав собственное имя из уст Курта, и осторожно двинул рукой, словно собираясь убрать ее, но замер, сдвинув ладонь всего на сантиметр. - Он не ощущает этого. И именно поэтому я боюсь, что лишь выдумываю, - тихо проговорил мужчина и закрыл глаза, сжимая губы. Курт молчал, раздумывая, как вообще родственная душа может не чувствовать ничего по отношению к своей половине. Он мысленно прокручивал всю информацию, что знал на эту тему, когда вдруг одна мысль пронеслась в его голове. Лишь воспоминание, которое тут же начало обрастать другими подмеченными деталями. Курт тихо охнул и случайно сжал руку, переплетая пальцы с Андерсоном. Он удивленно посмотрел сначала на их ладони, а после на лицо учителя. Это была лишь его догадка и ничего более, но он не смог удержаться и не спросить: - И что ты будешь с этим делать? В смысле, можно как-нибудь узнать, родственная душа это или нет? - Ну, в нашем с ним случае, мне остается только ждать, я полагаю, - заметил Блейн, поворачивая голову к Курту. - Я не буду ничего делать, пока не буду уверен, что он мой сабмиссив. Я не поступаю так, - твердо добавил Андерсон, все еще не двигая рукой, сжатой теперь Куртом. Внутри юноши что-то с громким грохотом упало вниз. Возможно, он на мгновенье подумал, что случилось чудо. Возможно, в нем появилась надежда, что он встретил того самого. Возможно, он просто слишком размечтался. В комнате раздался глухой стук и парень как-то слишком резко оглянулся на дверь, одернул свою руку, но успел невесомо провести кончиками пальцев по раскрытой ладони. Он смотрел на то, как Андерсон поднимается с кровати и направляется к выходу, неспособный вымолвить сейчас и слово. Преподаватель открыл дверь, здороваясь с Трэнтом, и, обернувшись, попрощался с сидящим на своем месте юношей. - До свидания, мистер Андерсон, - негромко ответил тот, но дверь в комнату уже закрылась, а на соседнюю кровать плюхнулся Трэнт, веселым голосом рассказывая какую-то историю.