Безоблачное завтра

Осень смешала все чистые краски, какие существуют на свете, и нанесла их, как на холст, на далекие пространства земли и неба. Я видел сухую листву, она тихо шуршала под моими ногами, разлетаясь по серому асфальту и медленно витая воздухе, словно огромные желтые хлопья овсянки. Теперь конец сентября, и в небе какое-то странное сочетание наивной голубизны облаков и потускневшего сияния солнца.       Я не спеша шел в школу, разгребая эти самые опавшие листья. Они шуршали, ломались под моими ногами, мне казалось, что все вместе они создают некую мелодию осени, описывающую красоты умирающей природы... Сев на лавочку, взгляну на полуопавшие липы, которые сосем недавно дышали зеленью и жарким летом. Я рад, что август ушел так быстро. Не потому что я ненавижу лето, а из-за того, что я больше всего люблю осень. Когда небо утрачивает яркие краски, приобретает оттенок, сравнимый с самыми депрессивными мыслями. Дожди врываются внезапно, разрушая чьи-то планы, порча настроение. Кому-то, но не мне. Мне нравится это время года. Осенью природа отдаёт холоду всё. Постепенно и без остатка.. Нежную зелень листьев, трепетное пение птиц, самые яркие лучи солнца, а взамен? Взамен ничего не просит и ничего не получает. Это равнозначно болезни... Медленной, сладкой, томящей и такой мучительной. Когда сентябрь еще балует температурой, а октябрь уже грубее, но всё очарование бесчувственности и жестокости достаётся ноябрю. Всё вокруг просто болеет и близится к смерти. Чтобы после февраля опять суметь жить. Я люблю осень с её неповторимой жертвенностью. Когда всё, казалось бы, навсегда умирает. Но на самом деле оно умирает, чтобы с новыми силами воскреснуть вновь. Я взглянул на часы— снова опоздал. Снова буду оправдываться и придумывать причину своего опоздания— не скажу ведь я, что засмотрелся на сухую листву? Надо спешить.       Это серое школьное здание не кажется мне таким уютным. Нет, дело не во внешнем виде. Вокруг школы раскинуты зеленые клумбы с цветущими астрами, рядом футбольное поле и теннисный корт, на котором всегда людно, а в пришкольном парке среди аккуратных тенистых лужаек и высоких деревьев разбросаны маленькие уютные лавочки. Но это не делает школу уютней: возможно, я попросту не привык, возможно, мне тут еще и понравится, но пока что я чувствую себя тут чужим. Я новенький. — Прошу прощения, можно войти? — я робко приоткрыл дверь и заглянул в классную комнату. Повисла тишина. Чувствую на себе взгляды, полные безразличия и усталости. Мне кажется, они пожирают меня, не дают свободно дышать, таким взглядом убивают, ранят в самое сердце и ломают кости. Но я стою, я терплю и принимаю на себя удар, я молча жду ответа. — Садись. Никто не спросил, почему я опоздал. Им все равно? Медленно прохожу к единственному свободному месту, кидаю рюкзак и тихо сажусь. Я повернулся к соседу и еле слышно прошептал: — Привет! Его черные волосы колыхнулись, он посмотрел на меня и молча кивнул,снова устремив свой взгляд в окно. Но он вовсе не был погружен в алгебру; его синие, глубокие и утонченные глаза отражали в себе тихие осенние аллеи и сухие листья, серое небо и пустоту.