Красное и чёрное. А почему бы..?

По обыкновению тихий дом де Реналей в этот вечер был исполнен шумом. Господин де Реналь расхаживал по комнате, судорожно взмахивая руками в такт своим мыслям. Его жена сидела за столом и, сжимая в руках лист бумаги, горько плакала. Недоверчивый маркиз де Ла-Моль, дабы убедится в благочестивости Жюльена, решил снизойти и отправить письмо в Верьер. В своём прошении он упомянул о грядущей свадьбе, что тяжело ранило госпожу де Реналь. Горячие ручейки слёз неустанно катились по её бледным щёкам, а из груди то и дело вырывались сдавленные всхлипы. В конце концов, господину де Реналю надоело созерцать это жалкое, по его мнению, зрелище и он прикрикнул на жену. Она несколько раз судорожно всхлипнула, но затем, утерев слёзы, решилась поднять взгляд на мужа. Ещё никогда в своей жизни господин де Реналь не был так доволен. Наконец, ему выпал шанс, и ещё какой, отомстить этому выскочке, Сорелю, за то, что тот опорочил честь верьерского мэра. Его уязвлённое самолюбие ликовало, а фантазия рисовала лестные картины, которые на весь Париж «прославляли» де Ла-Моля и его несостоявшегося зятя. Никогда прежде госпожа де Реналь не видела своего мужа таким, как ей показалось, ужасным. Она чувствовала, что он задумал что-то бесчестное по отношению к Жюльену, и сердце её сжималось вдвое сильнее. Она всё ещё любила его. Любила больше всего на свете, хоть и проклинала эту безумную любовь, мучила себя упрёками и угрызениями совести, но любила… - Что же, - произнёс господин де Реналь с какой-то возвышенностью в голосе, - де Ла-Моль хочет узнать, кто таков Жюльен Сорель… Я отвечу ему! – ужас застыл в глазах жены мэра, но она не смела сказать и слова против. Лишь маленькие капельки слёз вновь блеснули в уголках её глаз. – Пиши! – приказным тоном воскликнул мэр, положив перед женой лист чистой белой бумаги, и начал диктовать ей текст письма, которое будет выслано в ответ. Женщина послушно записывала каждое слово мужа, изредка смахивая с длинных ресниц слезинки, дабы они не угодили на бумагу. Господин де Реналь повторял каждое слово, каждое предложение, упиваясь восторгом собственного самолюбия. Фразы, одна хуже другой, рекой лились из его уст, поливая грязью Жюльена. Когда письмо было дописано, господин де Реналь выхватил лист из рук жены, опасаясь, дабы она не уничтожила его сей же момент, и с нескрываемым удовольствием вновь перечёл его. В голове женщины роилась куча мыслей, но ни одна из них не была верной, ни одна не давала ответа на терзавший её душу вопрос. Она не знала, как помочь своему возлюбленному! Тем временем, господин де Реналь запечатал конверт с письмом и спрятал его в ящик стола, заперев тот на ключ. Он бросил ещё один самодовольный взгляд на изнеможённую страданиями жену и нарочито вежливо попросил её удалиться из кабинета. Убитая собственным горем женщина поднялась и спешно покинула комнату, дабы не видеть более этого омерзительного человека. Время тянулось неимоверно медленно. За окном разбушевалась гроза. Госпожа де Реналь сидела на кровати и, обхватив колени руками, исступлённо рыдала. В её памяти проплывали все те счастливые моменты, которые она провела здесь с Жюльеном, смешиваясь с невероятным горем, которое терзало её душу сейчас. Она больше всего на свете хотела, чтобы её возлюбленный был счастлив, но тонкая иголка ревности всё таки покалывала её сердце. Какая-то часть её в те или иные моменты была согласна с мужем и желала этой размолвки между Жюльеном и четой де Ла-Молей, но в следующую секунду она проклинала себя за эти мысли и вновь пыталась придумать выход… За окном раздался раскат грома, заставив женщину встрепенуться. Её, словно, осенило. Да, она не могла быть с Жюльеном, не могла дарить ему счастье, но могла предотвратить эти ужасные события, которые могло повлечь за собой это ужасное письмо. Она поднялась с постели и, твёрдо решив не позволить сломать жизнь возлюбленного, направилась в комнату мужа. Господин де Реналь крепко спал, порой заглушая своим храпом рёв ветра и раскаты грома. Женщина взяла со столика у кровати связку ключей и поспешила покинуть комнату, дабы муж не проснулся и не увидел её здесь. Она выскочила из комнаты и слетела вниз по ступенькам в считанные минуты. Её сердце неистово колотилось, и отдышаться она смогла лишь тогда, когда бессильно упала на кресло в кабинете господина де Реналя. Она быстро нашла подходящий ключ и, открыв ящик дорогого дубового стола, извлекла оттуда конверт. Она осторожно открыла его и, достав свёрнутый пополам лист бумаги, разорвала его в клочья. Этот внезапный приступ ярости сменился слезами беспомощности. Она сама, своими руками, уничтожила призрачный шанс на счастье с Жюльеном… Капельки неустанно барабанили по оконному стеклу пышного особняка. Дождь лил уже который день. Жюльен сидел в кресле и нервно перебирал пальцами складочки свих одежд. Напротив него сидел маркиз де Ла-Моль и что-то увлечённо читал. Новоиспечённый шевалье не смел нарушить сего занятия, но ему уже порядком надоело это томительное ожидание. Он не знал, зачем маркиз вызвал его к себе из Стразбурга и как этот листок бумаги, который так увлечённо читал маркиз, может повлиять на его дальнейшую судьбу. - Признаться, я поражён… - сказал де Ла-Моль, не выражая ничего определённого на своём лице. О, это лицимерие! Жюльен ненавидел его каждой клеточкой свего организма, но вынужден был играть изрядно надоевшую ему роль. Маркиз выдержал достаточную паузу, дабы раскалить интригу, после чего протянул лист Жульену. Тот его неспешно взял и развернул. Он был весь исписан таким знакомым почерком, почерком госпожи де Реналь. Жюльен начал быстро вчитываться в каждую фразу написанную в этом рекомендательном письме. Порой, это было сложно, ведь чернила были полуразмыты слезами написавшей его женщины. Он читал это письмо, осознавая, что никто и никогда не говорил о нём столь хорошо, сколь эта женщина! Каждое слово, каждая буква выражали уважение и нежность к нему. Дочитав письмо, юноша поднял взор на господина де Ла-Моля. Он улыбался. Широкой, доброй улыбкой. Она была так пленительна, что Жюльену даже показалось, что она искренняя. Он не знал как реагировать. Не веря своим глазам, он вновь углубился в строки письма. Лёгкая, пустая улыбка тронула его тонкие уста. А ведь он когда-то любил эту женщину. Казалось, что это было так давно, ибо он совсем забыл те чувства, в отличии от неё. Она помнила всё. Она заливалась слезами, сочиняя каждую строчку этого письма, её пальцы неистово дрожали, когда она сворачивала его, вновь запечатывая в конверт, а охладевшие уста еле шевельнулись, произнеся неслышное: «Будь счастлив…»

***

В просторной аудитории царила тишина. Студенты внимательно слушали рассказ, изредка делая пометки в своих тетрадках. Прозвучал звонок, оповещая всех об окончании лекции, но никто даже не шевельнулся. Все, словно очарованные, слушали своего учителя. Лишь когда книжка, лежащая на преподавательском столе, захлопнулась, все поднялись с мест и, тихо переговариваясь, покинули аудиторию. Тонкие пальца профессора легли на закрытую книгу, повторяя узоры её обложки. - Папа! – громкий детский возглас прервал это увлекательное занятие, заставив профессора встрепенуться. Маленький мальчик, которому на вид было не более пяти лет, нёсся через всю аудиторию, размахивая деревянной саблей. - Поль! – радостно воскликнул мужчина, подхватив на руки мальчика. – Мой милый мальчик! Мужчина тепло улыбнулся, поцеловав висок сына, спрятанный под тёмными кудряшками. - Папа, папа! – неугомонно повторял мальчик, размахивая саблей и треуголкой, которая до тех пор покоилась на его буйной головке. – Смотри, что мне дедушка подарили! - Ух, какой меч! А какой величественный головной убор! – задорно смеясь, сказал профессор, когда сын натянул на пышную тёмную шевелюру отца треуголку. - Он скучал по тебе, - мелодичный женский голос заставил молодого мужчину обернуться. В дверях стояла молодая женщина. Её прекрасные белокурые локоны ниспадали на плечи, прикрытые изысканной шалью. Она мерным шагом проследовала к кафедре. Он мысленно отметил, что всё же в ней ещё осталась капля той королевской гордости, которая в своё время так задорила его воображение. - А его мама? – с едва заметной хитринкой в глазах, вопросил он, свободной рукой притягивая к себе женщину за талию. - Его мама? – она подхватила эту игривость его тона, изобразив удивление, но затем, едва соприкасаясь губами с устами мужчины, шёпотом добавила. – Она не проживёт и секунды без Вас, маркиз де Ла-Верне… Он посадил сына на кафедру и, усмехнувшись, заключил молодую жену в крепкие объятия, втягивая её во сласть страстного поцелуя…