В первый раз, когда я...

В первый раз… Я услышала его имя, когда мне было девять. Я стояла на платформе у Хогвартс Экспресса, не сводя глаз с поезда и отчаянно желая оказаться там, внутри. В прошлом году я точно также провожала Джеймса, а сейчас уезжает и Альбус. Теперь дома оставалась только я, как всегда последняя. Надо ли добавлять, что чувствовала я себя немножко неудачницей. Именно тогда я услышала слова дяди Рона. Он говорил что-то насчет мальчика, стоявшего неподалеку с семьей, и что Роза ни в коем случае не должна и заговаривать с ним. Пока тетя Гермиона отчитывала мужа, моя кузина бросила на мальчишку оценивающий взгляд. Я тогда едва сдержала усмешку. Ясно, что теперь просто из-за слов отца Роза сделает все, чтобы с этим мальчиком подружиться. Та еще бунтарка. Конечно, я проследила за ее взглядом, но увидела, что Скорпиус не замечал ни пристального внимания кузины, ни слов моего дяди. Кажется, он вообще ничего вокруг себя не видел. Он выглядел таким же несчастным, как и я. Тогда я еще подумала, вот странно: мне плохо от того, что еще целых два года я не смогу попасть в Хогвартс. А он едет туда уже сейчас, он должен быть в восторге! Как Джеймс в прошлом году, или как Альбус сейчас. Я собралась подойти к нему и рассказать, как же ему повезло. Но меня остановил Хьюго, начав говорить о том, что я не должна грустить, и скоро обязательно наступит мой черед. Отвлекшись, я отвернулась от того мальчика с серыми глазами. А после позабыла о нем, захваченная собственными волнениями.

***

Во второй раз… Я услышала его имя посреди ссоры родителей. По сути, из-за него-то они и ссорились. Отец с мамой ругались так редко, что мне очень хотелось узнать, в чем же сейчас дело. Спрятавшись на лестнице, я вытащила удлинитель ушей, подарок Фреда на рождество, и начала тихо слушать. Оказалось, в своих письмах Альбус упоминал какого-то своего нового друга, говорил, что тому очень одиноко отмечать одному праздники, и может, будет здорово пригласить его на Рождество. — Мне абсолютно все равно, одиноко мальчику или нет, Гарри, — опасно тихим голосом произнесла мама. — Ребенок с такими генами не может оказаться хорошим. — Прекрати, Джинн. Ты не можешь быть настроена против одиннадцатилетнего ребенка. — Он — Слизеринец! — Как и наш сын. — Да, и поверь, это меня радует не меньше, — чуть повышая голос, откликнулась мама. — Честно говоря, я даже не могу в это поверить! Да, ты сказал ему решить, какой факультет ему больше по душе, но выбрать Слизерин? Ничего хорошего из этого и выйти не может. — Они не все так плохи, — вздохнув, ответил отец. — Уверен, Ал прекрасно понимает, что делает. — Не все так плохи? — маме потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться. — Это я должна тебе напоминать, как на моем шестом курсе, все они были готовы пытать нечистокровных? Или как ни один из них не встал на защиту Хогвартса? — Но и на сторону Пожирателей никто из них не встал. Джинни, я знаю, это тяжело, но за что мы тогда боролись? Разве не за возможность жить в мире, в котором все равны? И где ни к кому не относятся с предубеждением? Целую долгую минуту мама молчала, а потом я услышала ее тихий вздох. — Гарри ты иногда так наивен. Неужели ты и правда веришь, что взращенные веками традиции и предубеждения, могут просто испариться после твоей победы? — Даже путешествие в десятки тысяч миль, — сказал папа, и в его голосе послышалась улыбка, — начинается с одного маленького шага. Давай сделаем этот шаг, Джинни? — Красивые слова, — мама произнесла это намного спокойнее. — Может, в этом и вправду что-то есть. — Они принадлежали одному старому магглу, — рассмеялся папа. — Но если ты хочешь думать… — Хочу, — перебила его мама, и раздались какие-то странные звуки, кажется она поцеловала папу. — Потом очень велики шансы, что Малфои его вообще к нам не отпустят. Так что думаю, в приглашении в гости нет ничего страшного. В итоге мама ошиблась. Вскоре Ал прислал сову, написав, что Скорпиус с радостью принял приглашение и проведет с нами Рождество. Папа удивился сильнее всех, он по правде думал, что мальчик ни за что не сможет приехать. (После, годы спустя, я узнала, что Скорпиус сказал Драко, что дружба с Поттерами была бы очень хороша для восстановления их положения в обществе, и именно эти слова повлияли на Малфоя, заставив его отправить сына в дом когда-то злейшего врага).

***

В третий раз… Я услышала его имя, когда была ему представлена. Он только прибыл в наш дом посреди зимы, и мама расспрашивала его о путешествии, когда я вбежала в кухню, но, столкнувшись с ним, остановилась как вкопанная. Всю свою жизнь я была окружена рыжеволосыми родственниками (разной степени рыжести), темноволосым папой и братьями, блондинками в моем окружении были только тетя Флер и Виктория, хоть я и видела их редко. Но даже у них не было таких светлых волос. Может, именно поэтому Скорпиус меня тогда так шокировал. Он был пятном в моем окружении. С волосами почти белыми и такими длинными, что лезли в глаза и бледной кожей, он казался чем-то посторонним на нашей кухне. Слишком уж был непохож на всех вокруг. Обернувшись ко мне, застывшей на пороге, он взглянул мне прямо в глаза. Без улыбки. Но и без малейших следов неприязни. Просто очень серьезно. Его глаза оказались цвета ртути — такого жидкого вещества, который магглы кладут в свои термометры (дедушка показывал мне один однажды). Такие очень серые глаза, почти серебряные. — Это моя сестренка Лили, — легко улыбаясь, представил меня Альбус. — Через пару лет она тоже пойдет в Хогвартс. — Привет, Лили, — он улыбнулся мне. Странной полуулыбкой, сделавшей его глаза на тон светлее. А что я ответила? Вконец смутившись, я с тихим визгом спряталась за мамино платье. Когда мама, смеясь, гладила меня по голове, я услышала голос брата. — Ну да, эт странно. Ладно, Скорп, идем, я покажу тебе свою комнату. Прошло немало времени, прежде чем я вообще смогла говорить при нем. Но даже тогда, нет-нет да и смораживала какую-нибудь глупость.