POV Хикару
— Неужели тебя совершенно не убеждает наша игра, Хару? — Не похоже на реальность. Вы не похожи на геев. — Ох, как же грубо и жестоко, ты совершенно ничего не понимаешь. Мы ведь не играем, да, Каору? — улыбаюсь и притягиваю брата к себе за талию. Наклоняюсь к его губам и тихо шепчу, чтобы никто не услышал: — Надо будет повторить сегодня наш урок. Может даже романтики добавим, — как же мне нравится, когда ты краснеешь и отводишь взгляд. Замечаю, что за нами наблюдает не только Хару, но и наши восхищенные клиентки и продолжаю свою игру. — Я же с тобой сплю? Чтобы тебе не снились кошмары. — Ну что ты такое говоришь, Хикару... При всех... так стыдно... — в твоем взгляде ни доли стыда, бесстыжий братец. Снова слышу восторженные крики наших фанаток, а я уже смотрю на твои губы и замечаю, насколько же они соблазнительно красные... Так бы и укусил. — Ах, мы все в который раз убеждаемся, насколько бывает прекрасна братская любовь! Но где же ваша темная сторона?! Где же страсть, охватывающая разум?! Где же огонь в пылких сердцах?! Как же это запретно, любовь близнецов! — снова Ренге. Замечаю взгляд Хару — он такой безразличный, но как только она смотрит на Каору, он становится заинтересованным и даже веселым. Я выпускаю из своих "братских" объятий Каору, а Хару подходит к нам и тихо говорит моему близнецу: — Может спрячешь шею? У тебя засос видно. — эти слова заставляют меня усмехнуться, а моего "стеснительного" брата покраснеть. Замечаю, что наши фанатки переключились на Хани, который объясняет насколько важны тортики. — Хару, мы хотим, чтобы ты пришла к нам в гости! — поймав ее удивленный и вопросительный взгляд, мы лишь хитро переглянулись с Каору и встали над ней в нашу коронную позу. — Ты не знала? Это перепосвящение из нашей любимой игрушки в нашу любимую куклу. — И где здесь разница? Кукла тоже игрушка. — Конечно же разница есть! Кукла все же поконкретней, к тому же кукла красивее звучит. — она отрицательно машет головой, но мы знаем, что все равно рано или поздно уговорим ее, ведь мы так просто не отстаем. К тому же как-то скучно. — У нас будет много вкусной еды. — видно, что она уже колеблется. — И конечно же мраморный тунец. Правда же, Каору? — А разве можно без него? — подыгрывает мне брат, и мы смотрим на Хару. Вот она уже соглашается и вздыхает. — Замечательно, сегодня в семь у нас. — это обещает быть ой как интересно. Думаю она развеет нашу скуку... Даже весело от того, что можно будет позабавиться. Жду не дождусь вечера!* * * Вечер. В особняке Хитачин. * * *
"И где же наша игрушка? Неужели она так хочет испортить нам наш праздник? Или желает подогреть наш интерес? Это становится все интереснее! Но еще немного, и я не сдержусь перед желанием вновь коснуться сахарных уст брата. Это даже подогревает желание, бьющееся во мне, словно лев в клетке... Ах, игрушка изъявила желание мне позвонить? Да неужели." — Хикару, кто это тебе звонит? — Хару. Неужели ревнуешь? — хитро бросаю взгляд, а он мастерски играет роль застенчивого благородного юноши. — Как ты мог такое подумать, Хикару? — подходит ко мне и бережно проводит ладонями по щекам. Они такие мягкие, будто перышки или пушок. М~м, Хару, как же ты не вовремя позвонила. — Здесь нет наших фанаток... — делаю спокойное выражение лица, хотя сам готов наброситься на тебя. — Ты прав, братишка. А кого мне ревновать-то? Тебя к Хару или Хару к тебе? Ах да, совсем забыл, за твинцест горят в Аду, так что... Да как ты смеешь звонить нашей игрушке? — Игрушки... Игрушки... Черная Магия везде! Самые лучшие атрибуты черной магии в нашем клубе Черной Магии. Игрушки и куклы в центре внимания! Черной магии нет равных, купите куклу Вуду, и ваш соперник будет пове~ержен!..*загробный голос*
— А как он здесь оказался? — бросаю взгляд на "черного мага" и хитро поглядываю на Каору. "Помнится, он свет не любит... Так, так, так, где тут мой фонарик был" — пока я думал, где же мой фонарик, Каору среагировал быстрее и достал свой. В итоге "черный маг", как и обычно, убегает с криками: "Изверги, нелюди, бесчеловечные, садисты", и прочее, а мы просто стоим и улыбаемся. "Странно, но ведь Хару стала нам уже не игрушкой или куклой — она единственный человек, который вошел в наш мир и является его полноценной частью. В конце концов, она может различать нас, видит наши чувства, и мы к ней тянемся. Это не то чтобы пугает, просто как-то заставляет грустить. Потому что я совершенно не хочу, чтобы Каору отдалялся, но и из-за своего "хочу" не желаю испортить отношения Каору и Хару. Она ведь помогает ему многое осознать, но мне кажется, что он отдаляется от меня. Хотя... это не важно. У меня есть он, а я есть у него. Вот и все." Все же решаю ответить на звонок. — Да? Хару, ты где? — слушаю ее оправдания и стою с непроницаемым лицом, а самому так и хочется улыбаться. После краткого монолога девушки я кладу трубку. — И? — в моих глазах искорки, а тот лишь улыбается так же. В его глазах плещется заинтересованность и начинают бегать чертики. Это начинает заводить... — Она приедет через несколько часов, а пока... Почему бы нам не сходить и не принять ванну? — вижу в твоих глазах азарт — в моих тоже самое. Ты молча, с улыбкой, направляешься в ванну, а я уже тихо продумываю следующие шаги. Как ни странно, я старший брат и, конечно же, должен позаботиться о младшем, но когда кто-то непослушный, его наказывают... "Так, надо кое-что прихватить с собой..." — посетила вдруг меня шальная мысль, и я решил подчиниться мимолетной прихоти. — Все. Идем? — мы входим в просторную ванну, выложенную кремово-шоколадной плиткой. В нос сразу бьет аромат разных эфирных масел, отчего эффект, как от опиума. Сначала ты наслаждаешься, а потом понимаешь, что у тебя болит голова от смешанных запахов, и ты желаешь вдохнуть глоток свежего воздуха, но, чувствую, мне воздух сегодня понадобится не из-за масел... Минут десять мы честно уделили внимание обычному купанию, но после того, как он "нечаянно" потерся об меня, я все-таки не сдержался. Беру его лицо ладонями и прижимаюсь губами к его. Ох, какие же сладкие. А ты обнимаешь меня и приоткрываешь непослушные уста. Проникаю в него языком и тщательно обследую каждый миллиметр твоего рта, как путешественник изучает новый, ранее неизвестный, материк или остров. А ты, конечно же, мой ангел, краснеешь. Иногда поражаюсь твоему умению краснеть в любой ситуации! Хоть в тебе сейчас ни капли смущения, твои щеки алеют, а вот твой язык, который так и норовит сплестись с моим, противоречит словам "стеснение" или "стыд". Но, дабы не дать свободу этому "ангелу" с наклонностями садиста, я не даю властвовать ему в поцелуе и прохожусь по ровным рядам зубов. Неохотно, но ты все же соглашаешься и более не пытаешься захватить власть, а я жду момента. "О, ангелочек, зря ты закрыл глаза." Мне хватает пары секунд, чтобы нацепить на тебя миленький ошейник, который я заказал, между прочим, специально для тебя у одного ювелира. Шипы из белого золота, а кожа, так и вовсе крокодила. Для тебя все самое лучшее, братишка. Отрываюсь от тебя, а ты удивленно на меня смотришь. Ах да, мы ведь раньше совсем не играли с тобой. — И кто-то говорит, что я шалю? — бросает слегка недовольный взгляд на меня. — Ах, Хикару, неужели я так провинился? Чем же? О, Хикару, — его мастерству нет равных. Так быстро переключиться на роль беззащитной овечки... Ох, беззащитный ты мой. Что ж, я тоже люблю играть. — Но Каору, как же мне быть? Я, как старший брат, оберегаю тебя, а ты желаешь бросить меня? Разве я игрушка? О, Каору. — Прости, Хикару. Я не хотел оскорбить твои чувства! — пока он самым милым и невинным голосом шепчет мне в губы, моя рука спускается с его плеч по груди вниз. Провожу, легонько коснувшись сосков, по груди, по прессу и спускаюсь к самому чувствительному месту моего брата. Он издает тихий стон и это, если честно, безумно возбуждает. Особенно, когда он так улыбается... Ах, мой невинный ангел. Провожу рукой по всему стволу и плотным кольцом сжимаю его член, а он так постанывает, что низ живота уже начинает неприятно ныть. Ох, ангел, ты мне потом все вернешь. Чувствую, как твоя рука накрывает мою, желая хоть как-то увеличить скорость моих движений. "Вот ты и попался, негодник." — Ай-яй-яй! Младший братик не хочет слушаться старшего? Придется ему помочь в послушании... — я улыбаюсь, а он выжидающе смотрит мне в глаза. Так, я их где-то здесь клал... Ага, нашел. Неистово впиваюсь в его медовые уста и терзаю их. Он вновь хочет обнять меня за шею, но я ловко перехватываю его руку. О, похоже он почувствовал обжигающий холод на запястье. Завожу за спину обе руки и там же скрепляю вторую руку. Не прерываю поцелуй, а ты возмущенно кусаешь мой язык. Пришлось оторваться. — Шутишь что ли? — выдыхаешь мне в губы, причем так возбуждающе, что низ живота стал ныть еще сильнее, кровь уже, словно, кипела от страсти, охватившей все тело и держащей разум в своих объятиях, которые обволакивают все иные мысли туманом. Ведь все остальное не важно. Сейчас есть страсть, а о остальном вспомним позже. — Ангел мой, ты же у нас проницательный... Не становись чертенком, а то придется наказать... — Если я чертенок, ты ты демон! Такой же жаркий, страстный и никогда не знаешь, какой пакости ждать еще. — вроде сказал уныло, зато какие нотки проскальзывают. Ух! — Не мучай меня... Я ведь твой... Близнец... О Хикару! — не могу тебя мучить, когда ты так играешь. Я просто таю и уже сомневаюсь в том, что это я демон-то. Сам соблазнитель еще тот. Все-таки даю ему шанс насладиться, а то совсем расстроится. Пробегаю пальцами по головке, а потом провожу рукой по все длине члена, а из твоих губ вырывается полустон, полувздох. Плотным кольцом обхватываю твою плоть и начинаю медленно двигать рукой, а ты уже молишь меня взглядом не останавливаться. Двигаю рукой все быстрее, а ты стонешь все громче и громче. И только твоя душа и тело готовятся насладиться столь сладостным моментом и взорваться столь желанным фейерверком, как чувствуешь лишь темноту и легкую боль. Да, прерывать такой момент жестоко, но все же... — Мы же близнецы... Нельзя же одного оставить... — выдыхаю ему в ухо и, направляя свою плоть в тебя и, приподнимая за бедра, насаживаю на себя. Медленно чувствую, как практически без сопротивлений встречает меня твое тело, а ты, резко наклоняясь к моей шее, легонько кусаешь ее, желая облегчить себе дискомфорт. Мне остается немного постанывать. — Хикару... М~м... Ты жесток! — хитро улыбаюсь и чувствую нескончаемое удовольствие от того, что вновь полностью в тебе, что ты только мой. Немного помедлив, начинаю двигаться, сначала не спеша, желая облегчить твои "страдания", потом немного быстрее, чтобы наоборот помучить тебя. Но от твоего тихого шепота и мольбы на ухо я просто срываюсь, словно пес с цепи и, возможно, несколько грубо вдалбливаюсь в твое тело, а ты так поешь мне на ухо, что у меня скоро звезды и искры перед глазами плясать будут. Обхватываю твой член одной рукой и возобновляю быстрые движения рукой, а ты, уже совершенно не сдерживаясь, кусаешь мне плечи. Пара секунд такого ритма, и я кончаю в тебя, стараясь войти максимально глубоко, а ты вслед за мной отправляешься в мир эйфории. Тяжело дышу и выхожу из тебя, а в глазах все еще яркие огни. — Придется снова купаться, — как бы между прочим произносит Каору. Отцепляю наручники и вычеркиваю из списка: "Можно попробовать, нужно воспользоваться". — Ангел мой, сейчас сделаем, — через пятнадцать минут я заворачиваю его в махровое полотенце и отношу в спальню, хотя ноги самого не так уж и держат. Мне хватает пары секунд, чтобы уснуть после того, как моя голова коснулась подушки, но перед этим слышу пару слов: — А почему я ангел..?Конец POV Хикару
Хару наконец добралась до особняка Хитачин, и стала было думать над причиной ее прибытия, как горничные братьев Хитачин затащили ее в дом. Поведав о том, что Хару придется подождать пару часов, они ушли. А Хару только сидела и смотрела на еду, оставленную предварительно слугами и думала, что она все же не испытает на себе так называемый переход с игрушки в куклу. Но... — Ах да, Господа Хикару и Каору пожелали, чтобы мы вас переодели... — и тут-то она поняла, что Ад только начинается и что еда не стоила таких усилий...