***
- Ирка, - Багров позвал девушку. Она посмотрела на Матвея и, поняв, что он уже не в первый раз пытается привлечь её внимание, попыталась улыбнуться. Получилось не очень, поэтому улыбка скорее напоминала оскал. - Да? - Ты уже целые сутки сидишь за этим чёртовым столом, - недовольно начал он, но смягчился, поймав её взгляд. - Я привёз альбомы, которые ты просила забрать у Бабани. Багров очень долго не хотел поддаваться уговорам и ехать к Бабане. К друг другу они относились достаточно холодно, поэтому, дабы не расстраивать Ирку, боялись переобщаться и стать недругами. Но всё же согласился, когда девушка начала сердиться и ворчать. Эту черту характера в Ирке Багров не любил больше всего. - Спасибо, Матвей, - Ирка взяла пакет. На нём были изображены самые банальные фиалки, которые Бабаня просто обожала. Открыв первый фотоальбом, она жадно всмотрелась в фотографию. Здесь одиннадцатилетняя Ирка, сидя на коляске, обижено надула губки. А рядом с ней стоял тощий длинноволосый мальчик, виновато улыбавшийся и что-то державший в правой руке, но Бабаня случайно закрыла краем пальца, когда фотографировала, поэтому выглядывал лишь кончик этого нечто. Сколько Ирка не пыталась вспомнить, но так и не поняла, что же держал в руках Мефодий. Не исключено, что провод от интернета. Казалось, что этого никогда и не было. Вернее было, но будто века назад. Сейчас Ирка бегает по утрам, каждое утро заворожено смотря на длинные ноги. Теперь она всё знает о магах, стражах, валькириях, эйдосах. Теперь она знает, что такое смерть... Ирка был уверена, что вполне спокойна и слёзы кончились ещё ночью. И поэтому очень удивилась, когда на губах появился соленый привкус.***
Эдя, задумчиво покрутив в пальцах сигарету, выкинул её. Взглянув на белоснежный лист, небрежно вырванный из тетради в клетку, он взял его в руки. - Каким корявым был его почерк, так и остался, - зачем-то сказал он, всматриваясь в расплывающийся буквы. - Да, Аня права, надо купить очки. "Привет, Эдька. Пишет это письмо твой любимый племянник. Думаю, ты догадался, что это Меф. Завтра у меня бой с тёмным стражем по имени Джаф. Он довольно силён, если судить по рассказам. Если я, каким-то чудом, выживу, то это письмо ты не получишь. Но если нет... Я пишу тебе не просто так, поэтому не думай, что я давлю на жалость. Я очень тебя прошу позаботиться о маме и о папе, а то он, конечно, хороший, но сам знаешь. И, пожалуйста, не говори ей о том, что меня победил какой-то там Джаф. Скажи, что я женился на Даф и мы уехали в деревню, чтобы растить своих детей в далеке от бессовестных и корыстных людей, или, что выиграл уникальную путёвку на Марс. Да, и ещё не жадничай у тебя всё же семья. Аню не обижай, она и так герой нашей семьи, ведь какие железобетонные нервы надо иметь, чтоб за тебя замуж выйти. В общем, прощай, Эдь. И не вздумай своего сына, а тем более дочь, в мою честь называть. И не расстраивайся сильно. А ещё жалеть меня не вздумай! Я сделал свой выбор." - Выбор он сделал, - беззлобно, но как-то печально сказал Хаврон. - Говорит, чтоб я не расстраивался! Дубина, ты же племянник мой, - он вложил письмо Мефодия в фотоальбом, прям под фото вышеупомянутого Буслаева. Улыбаясь беззубым ртом, он тянулся к ярко-красному новому мячу, отбросив в сторону старый и потёртый. Эдя обожал хвастаться своим малочисленным гостям, что он, такой хозяйственный, хранит семейный фотоальбом. И плевать он хотел на то, что носит дырявые и вонючие носки.