Отпускаю...

- Джейн, можно тебя на минутку? – я вижу, что Лисбон волнуется, и, кажется, чувствует себя виноватой. Я уже знаю все, что она мне сейчас скажет. От души стараюсь ничем не выдать отчаянного желания придушить ее на месте. Нет, не ее, а Пайка. Его придушить, а ее схватить в охапку и увезти на край света. Но нельзя… -Давай выйдем в парк, как раз ланч. – Пытаюсь говорить спокойно, а в голове на редкость ни одной умной мысли, бардак и хаос. Обреченность какая-то и грусть. Осень играет пестрыми красками, я могу часами любоваться этим переливом угасающей жизни. Я украдкой поглядываю на Лисбон, пытаясь навсегда оставить в своем дворце памяти ее образ. Мы садимся на лавочку в тени большого желтого клена. - Тереза, я знаю, ты хотела мне сообщить, что решила перебраться в Вашингтон с Пайком… Можешь ни о чем не переживать… Я думаю, что твое решение о переезде в Вашингтон совершенно верное… И ни о чем не беспокойся. Я буду хорошим мальчиком. – Говорю медленно, удивляюсь спокойствию своего голоса, хотя душа рвется в клочья. У моей красавицы на ресничках дрожат слезы. - Не плачь, милая, все будет хорошо, время все укроет, залечит. Я прошу тебя лишь об одном – ничего не говори, посиди со мной несколько минут. – Мой голос хриплый, надрывный, еще бы – отпускаю ее, отпускаю навсегда. Ни подколов, ни шуток, все серьезней некуда. Тереза смотрит на меня странным, взволнованным взглядом. Я жестом притягиваю ее, она удобно устраивается у меня на плече, а я утыкаюсь в ее макушку, пытаясь напоследок надышаться, напитаться ею, ее запахом. Мы замираем, как будто мы двое влюбленных, любящих людей, просто вышли на прогулку перед ужином. И лишь изредка пролетающий желтый лист напоминает о реальности происходящего. ****** Тереза, это письмо я написал, так как я осел, неспособный обнажить душу, глядя в глаза. Милая моя принцесса, ты нашла, наконец, своего принца. И ты уезжаешь с ним в Вашингтон. Но ты чувствуешь вину, оставляя здесь, в Остине, все, что связывало нас целых тринадцать лет. Если бы я мог, я заставил бы тебя вообще забыть обо мне и обо всем, что нас когда-либо связывало. Но это не в моих силах. Я очень хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Знаешь, ты стала очень красива. То есть ты и была красива, но сейчас в тебе красота не принцессы, не маленькой храброй девочки, а Королевы, сильной, прекрасной. Прости меня, но я, как мальчишка, каждый раз на миг замираю, как только вижу тебя. Лисбон, кто же ты для меня? Ты мне ближе, чем жена, роднее, чем дочь, ты понимаешь меня лучше, чем мать. Ты часть меня, самая значимая из всей моей никчемной жизни. Ты меня знаешь так, как, может быть, я и сам себя не знаю. Я никогда не смогу сполна отблагодарить тебя за все. Как ждала ты, милая, что мы с тобой будем вместе… Прости. Я просто вовремя понял, что по-настоящему хочу, чтобы ты была счастлива. Со мной это не представляется возможным. Да ты и сама, наверное, это поняла и почувствовала, начав встречаться с Пайком. Черт, он славный парень, он то, что надо, скажет все, как есть, не обманет и не предаст, не то, что я, и он любит тебя. Ты столько лет посвятила своей работе, нашему делу, выкладываясь полностью, не оставляя шанса возникнуть чему-то серьезному. Ты заслужила это, ты будешь с ним счастлива. Не теряй времени, Тереза, ты еще успеешь стать самой прекрасной мамочкой на свете. Прошу тебя, не осуждай меня. Несколько месяцев назад врачи обнаружили у меня опухоль, так что беззубая старость мне точно не грозит. Я вырвал у смерти целый месяц жизни, но теперь победа у нее. Я очень надеюсь, что ты не злишься на меня за то, что я не рассказал тебя об этом. Не убивай, пожалуйста, Эббота и Чо, я заставил их поклясться хранить мою тайну и не сообщать ничего тебе. Я люблю тебя и всегда любил, и если есть все же жизнь после смерти, то я буду любить тебя вечно, ты ведь и сама знаешь это. Пожалуйста, не грусти обо мне, просто живи. ******* Тереза получила это письмо сразу после похорон Джейна из рук Чо, когда вернулась через неделю из Вашингтона. Вернулась, без Пайка, с коротким комментарием "не сложилось". Благо Эббот специально ничего не предпринимал в отношении официального перевода Лисбон, оформив просто отпуск. А еще через неделю Кимбелл Чо стоял у могилы Терезы Лисбон. Шальная пуля, так неудачно отрикошетившая прямо в сердце… По щеке скатилась скупая слеза. Глядя отрешенным взглядом вдаль, он увидел на пустой лавочке под желтым кленом две жемчужно-белые фигуры - мужчина с кудрями и маленькая хрупкая женщина сидели, обнявшись, счастливые и умиротворенные…