Save my soul

Подвал снова огласили отчаянные пронзительные вопли, болезненно резавшие слух. Лицо Жерара оставалось бесстрастно-мрачным. Он давно уже привык к крикам и мольбам о пощаде. - Что-нибудь ещё сообщишь? - поинтересовался Фернандес. Привязанный к железному стулу парень, весь дрожа, только тяжело и прерывисто дышал. С разбитых молотком пальцев на подлокотник стекала кровь, капая на пол. Жерар, пожав плечами, взял с металлического стола измазанный липкой субстанцией инструмент и повертел его в руках. - Можешь продолжать молчать, - равнодушно сказал синеволосый и замахнулся. Пленник зажмурился. Тупой наконечник молотка с силой опустился на изуродованные пальцы, раздробив хрупкие кости. Пойманный революционер взвыл, как подстреленное животное, забившись в кресле и засучив ногами. Из крепко закрытых глаз потекли слёзы. Жерар, не меняясь в лице, ударил ещё раз, заставив парня завопить громче. На железном подлокотнике распласталось страшное кровавое месиво. Из ран торчали желтовато-белые обломки. - Что-нибудь новое расскажешь? - совершенно спокойно задал вопрос солдат. Иногда он напоминал робота. Бессердечную машину для убийств. - Я с-сказал всё, что знал, - проскулил пленник, изо всех сил избегая смотреть на то, что осталось от его пальцев. - Тебя зовут Хибики и ты никакого отношения к вооруженному восстанию не имеешь, просто прячешься, потому что "Тартарос" тебе не нравится, - повторил показания рыжеволосого парня Фернандес. - И ты понятия не имеешь, кто эти ребята с пушками и кто их лидер. Так? Хибики энергично затряс головой, тщетно сдерживая слёзы. Жерар внимательно посмотрел на него сверху вниз и о чём-то задумался. - Знаешь, на чём ты прокололся? - после долгой паузы спросил он. - Ты сразу же начал говорить, что ничего не знаешь о восстании. Я тебя о нём даже не спрашивал. Значит, тебе об этой группе экстремистов что-то известно. Хибики в ужасе распахнул глаза, чем окончательно себя выдал. Этот симпатичный рыжеволосый парнишка явно не был ни прирожденным солдатом, ни партизаном, ни шпионом. Поэтому и попался. Просто человек, который очень хотел бы вернуть всё, как было. Видимо, от безысходности примкнувший к революционерам. И так нелепо угодивший в плен. - Это неправда! - взяв себя в руки, заявил Хибики. Видимо, решил держаться до последнего. Жерар, хмыкнув, покачал головой. - Это не первый допрос, который я провожу, - хрипловато произнёс он. - И тебя я насквозь вижу. Давай выкладывай, что знаешь. - Не скажу! - повысил голос паренёк, видимо, принуждая себя молчать. Должно быть, ему там оказывали большое доверие. Или у него там друзья. Может быть, девушка. Или кто-то из родственников. - Я предлагал, - Жерар снова передернул плечами и крепко схватил Хибики за запястье левой руки, привычным движением отвязав её от кресла. Фернандес чувствовал, как по телу пленника пробегает дрожь, как напрягаются мышцы. Рука начинала неметь от сильного давления. Тупая боль в изуродованных пальцах многократно усилилась, как будто они снова встретились с молотком. Вся спина была мокрой от холодного пота. Хибики вжался в железную спинку, словно надеясь просочиться сквозь неё. - Говори давай, - настойчиво повторил Жерар, медленно выворачивая руку пленника. Хибики, как заворожённый, смотрел на окровавленные обрубки пальцев, мысленно молясь, чтобы этот инквизитор не тронул открытых ран. А он запросто может. И глазом не моргнет. Разве человек может так спокойно калечить другого? Это не человек. Это психопат, это больной! - Расскажи всё, что знаешь, ты, щенок! - вдруг потеряв терпение, глухо прорычал Жерар. Он придавил локоть Хибики к подлокотнику, другой рукой крепко сжимая запястье. И резко дёрнул на себя, с хрустом вырвав кисть из сустава. Хибики пронзительно завопил и заскрёб здоровыми пальцами по металлу. Его затошнило от безумной боли. Кажется, вот-вот потеряет сознание. Тёмный подвал закружился, все цвета слились в одну полосу... К реальности его вернул сильный удар в нос, из которого тут же потекла кровь. Пленник, всхлипнув, поднял взгляд на своего мучителя. В глазах читалась лютая ненависть вперемешку с жутким страданием. - Ничего я тебе не скажу, - прохрипел он. - Можешь сразу убить меня, я ни слова не скажу, хоть все кости переломай! Чтоб только ты, бездушная гребаная сука, сдох вместе со мной, Дьявол бы тебе кишки выпустил! Да ты сам и есть Дьявол! - Дар красноречия открылся? - мрачно поинтересовался Жерар, скрестив на груди руки. Хибики потратил последние силы на этот словесный взрыв. Бледно-зелёное, покрытое испариной лицо выглядело мёртвым. Весь дрожа, как от сильного холода, он опустил голову, ожидая, что будет дальше. Он понимал, что весь находится во власти синеволосого психа со странным шрамом на лице. И едва ли выйдет из этих рук живым. Жерар внезапно схватил его за волосы, вынуждая поднять голову. Парень с неприкрытым ужасом уставился на него. - Ты думаешь, я Дьявол? - прошипел Фернандес, склоняясь к самому уху Хибики. - Ты должен благодарить Бога, судьбу - или во что ты там веришь - что ты здесь именно со мной. Внезапно в подвальную дверь кто-то заколотил. Солдат отошёл от ничего не понимающего пленника и снова взял в руки молоток. - Кто ещё там? - грубо спросил он. В холодную темноту вошёл Кобра и вытаращился на железный стул. Потом перевел взгляд на Жерара. - А чё ты делаешь? - спросил он. - Не видно разве? - приподнял брови синеволосый. - Я думал, тебя сместили. У нас же этим сучка Босса занимается! - растерянно сказал молодой солдат. - Хочешь выпустить её из клетки, чтобы она переубивала всех нас? - с иронией поинтересовался Фернандес. - Я вполне в состоянии её заменить, пока не вернулся хозяин с поводком. Кобра почему-то с опаской покосился на молоток в руках Жерара. Как будто ожидал, что Фернандес нападёт. - Тут... Это... - солдат замялся, - тебя, в общем, Босс вызывает. Подкрепление нужно. Возглавишь третий отряд - и вперёд. - Эти ребята настолько сильны? - хмыкнул Фернандес и обратился к Хибики: - Слышишь, не можем справиться. Радуйся. Пленник не ответил. Он, кажется, уже потерял сознание или был настолько близок к этому, что не мог говорить. - Ну ты идёшь? - поторопил Кобра, переминаясь с ноги на ногу. Жерар посмотрел на него и вдруг странно усмехнулся. - Собирайся. Идёшь со мной. - Чё?! - возмущённо завопил солдат, чуть ли не запрыгав на месте и не затопав ногами. - Я вообще-то за охрану шлюшки отвечаю! - Люси охраняет целый взвод. Назначишь нового начальника охраны и пойдёшь со мной, - заявил Фернандес, явно наслаждаясь реакцией напарника. - Но я не из третьего отряда! И вообще, с какого хрена? Ты мне начальник, что ли? - не слишком уверенно начал отговариваться Кобра. - Подумай получше и ответь, начальник я тебе или нет, - угрожающе понизил голос Жерар, подбросив молоток и ловко поймав его. - Собираюсь, сволочь! - сразу же уступил Кобра. - Вообще охренел! Сам-то идёшь вообще? - Закончу с этим - и выйду. Пошёл вон, - скомандовал Фернандес, схватив Хибики за шею. Голова пойманного безвольно запрокинулась назад. Потоптавшись на пороге, Кобра пробубнил какое-то не слишком лестное прилагательное в адрес самопровозглашенного босса и покинул помещение. Дверь с лязгом захлопнулась. Люси задумчиво ела сочную, спелую вишню, выплёвывая косточки прямо на пол. Сладкий сок, стекавший по губам, был чем-то похож на кровь. Горло снова сжал сильный спазм. Тело дёрнулось, как от удара током. Ей срочно нужно кого-нибудь потрогать. Убить... Как же хочется убить! Проще простого. Позвать в комнату кого-то из солдат, прижать к стене и впиться в него зубами, прокусить сонную артерию и пить кровь, крепко держа его за руки, пока он будет биться, задыхаться и умирать... Глубокий вдох. Пауза. Медленный выдох. Голова закружилась. Нет, никаких напрасных жертв. Сейчас нет нужды никого убивать. Значит, из-за этой демонской прихоти никто не умрёт. Люси тяжело вздохнула, массируя пульсирующие виски. Первые дни было легче. Можно было читать глупые книжки и делать из них журавликов. Можно было дольше спать и больше есть, смотреть и пересматривать фильмы, чтобы избавиться от навязчивых галлюцинаций. В крайнем случае помогала ледяная вода и родной металл спрятанной в пиджаке подвески. Можно было пробовать упражнения из раскопанного среди завалов дешёвых книженций, журналов и брошюрок руководства для занятий йогой. Учиться медитировать. Пока не началась ломка. Люси отчаянным усилием подавила поднимающуюся жажду и отложила хрустальную миску с вишней на тумбочку. Ни в коем случае нельзя давать себе волю. Иначе потом больше не остановишься. Раньше Люси спокойно могла месяцами обходиться без прикосновений. Она научилась себя сдерживать. Убийства случались по неосторожности, а не по желанию Хартфилии. А Стинг заставил её пытать и убивать чуть ли не каждый день. Он научил её контролировать силу. Но не желание. О нет, наоборот. Желание вырвалось за все разумные пределы. Стинг подсадил её на этот наркотик. И Люси не была уверена, не зашла ли слишком далеко. За ту грань, где начинается точка невозврата. Даже если она сумеет освободить Роуга и девочек, если сможет вывести их с военной базы, выберется ли она сама? Окажется на воле - и снова захочется причинять людям боль, чувствовать кожей пальцев их дрожь и судороги, слышать их крики... Снова захочется всадить в вену отравленную иглу. Потому что Стинг был прав. Люси Хартфилия - монстр по сути. И теперь, когда она наконец-то это признала, её сущность больше не отступит. Уже не позволит ей притворяться человеком. Теперь даже Роуг не сможет это отрицать. Мысли снова и снова возвращались к Роугу. Люси была уверена, что он жив. Стинг бы точно сообщил ей, если бы убил своего соперника. И вообще, наверняка потащил бы смотреть на казнь. Значит, Чени точно жив. Вопрос, в каком он состоянии. Сколько у него осталось конечностей? Глаз? Целых костей? Сошёл ли он с ума от боли? Люси прикусила губу. Вокруг сердца обвивалась колючая проволока. От мыслей о Роуге всегда хотелось плакать. Но и желание лишать людей жизни отступало, стоило девушке представить себе смелого темноволосого парня с удивительными красными глазами, его улыбку и протянутую руку... В дверь робко поскреблись. Венди пришла. Наверное, обед принесла. Или ужин. Люси не видела смысла следить за временем. А за окном постоянно плыли серые тучи, которые стёрли грань между временем суток. Если темно - значит, ночь. А какая разница, если можно включить свет? Какая разница? Есть одно бесконечное "сейчас". - Здравствуйте, миссис Эвклиф, - пискнула синеволосая девочка, прошмыгнув в комнату с подносом. - Я Люси, - устало отозвалась девушка. - Пока ещё Хартфилия. - Простите, - Венди покраснела, поставила еду на кровать, засуетилась, запуталась в ногах и рухнула на ковёр. И тогда Люси вдруг почувствовала исходившие от ребёнка волны страха и человеческого тепла. Хартфилии захотелось зарычать, как хищнику. Жертва. Это жертва. Её можно убить... Венди попыталась встать, но дрожащие ноги снова подкосились. Ей рассказывали столько страшных историй про Миссис-Убийцу-Эвклиф... А что если это чудовище в облике красивой девушки захочет вместо человеческой еды полакомиться своей официанткой?! - Поднимайся, - раздался голос Хартфилии прямо над ней. Тень загородила свет от лампы, и Венди инстинктивно сжалась. - Вставай. - Голос Люси звучал мягко. Она протянула девочке обмотанную наволочкой от подушки руку, и Венди, робко подняв голову, схватилась за неё и всё-таки утвердилась на ногах. - С-спасибо, - промямлила она, пятясь к двери. - Не бойся меня, - Люси немного грустно улыбнулась ей. - Я не трогаю маленьких ангелочков. Венди, стесняясь, нерешительно улыбнулась и поспешила в коридор. Хартфилия несколько секунд смотрела на закрывшуюся за ней дверь. Ей снова удалось подавить силу своего проклятия. Но долго ли так будет продолжаться? - Я не хочу быть монстром, - негромко произнесла Люси. - Я хочу быть человеком. Стинг вернулся через неделю. Вылазка не принесла никаких успехов. Они не натолкнулись ни на одну сволочь с оружием. Вообще ни на одну сволочь. Прибывшее подкрепление во главе с Жераром тоже ничем не помогло. Они прочесали все близлежащие районы, сожгли несколько домов, но так никого и не обнаружили. Взбешенный Босс расстрелял двоих солдат, обвинив их в попытке сбежать, и до полусмерти избил Кобру, которому было приказано сторожить Люси. Солдат клялся, что его на задание вытащил Жерар. Стинг для порядка пересчитал рёбра и Фернандесу, но даже это его не успокоило. Нужно было что-то посущественнее, чем фонтаны крови и мёртвые тела, вопли Кобры и упрямое молчание Жерара. Поэтому по возвращении Эвклиф первым делом направился в медпункт. Роуг был без сознания. Он не шевелясь лежал на койке и не реагировал на происходящее. - Что с ним? - разочарованно поинтересовался Стинг. - Не выдержал. В обморок упал, - отозвалась Кагура, бросая сигарету в пепельницу. - И чего же он не выдержал? - полюбопытствовал Эвклиф. Медсестра молча протянула ему рентгеновские снимки, запечатлевшие сломанные кости в обеих ногах. - Вот это уже интереснее, - похвалил Босс, подходя к пациенту и отбрасывая в сторону одеяло. Хотел полюбоваться на то, как выглядят нанесенные врагу увечья. - А почему всё замотано? - возмутился Босс. Ноги и руки Роуга были обёрнуты бинтами. - Представьте, каково ему будет снимать эти повязки, - равнодушно пожала плечами Кагура. - Я заставлю его самостоятельно разбинтовывать ноги. А с рук сдёрнута кожа. Наверное, забавно будет отдирать от них бинт, который я полью соляным раствором. - А ты быстро учишься, детка! - одобрительно покивав головой, похвалил Стинг и широко улыбнулся. - Ладно, продолжай в том же духе, пойду к Люси. - Да, Босс. Когда вы собираетесь с ним покончить? - спросила медсестра. - Ещё не решил, - отозвался Стинг. - Страдающий Роуг нравится мне куда больше мёртвого, так что нескоро. И, подмигнув Кагуре на прощание, Босс в приподнятом состоянии духа покинул медпункт. Настроение улучшалось с огромной скоростью. Жаль только, что Чени был без сознания. Медсестра, странно улыбнувшись, подошла к Роугу и осторожно откинула волосы с его лба. Люси перечитывала очередную книжку, насмехаясь над главной героиней, которая никак не могла выбрать между богатым стариком и не очень богатым извращенцем, когда в дверь её комнаты громко и настойчиво постучались. - Чёрт, - вполголоса выругалась Хартфилия. Явился - не запылился. - Привет, солнышко! - бодро поздоровался Стинг, сияя от счастья. То ли рад её видеть, то ли победил революционеров. И всех уже казнил. - Ты вернулся! - Люси мастерски изобразила радость. - Как всё прошло? Промелькнувшая в его глазах звериная ярость заставила Хартфилию отступить на шаг назад. - Давай не будем о работе, она уже во где, - беззаботно сказал блондин, проведя пальцем по горлу. - Прогуляемся? - С радостью, - нежно улыбнулась Люси, грациозно подавая ему руку. - Никто тебя не обижал? - спросил Стинг по дороге. - Что ты, они меня до чёртиков боятся, - усмехнулась девушка. - Разве что чуть меньше, чем тебя. - Внушать подчинённым страх - это правильно, - о чём-то задумавшись и засмотревшись на китайскую вазу у стены, произнёс Босс. - Я рад, что у тебя здесь всё хорошо было. - Только по тебе скучала, - протянула Хартфилия. Стинг повернулся к ней, нехорошо прищурив синие глаза. - А это мы сейчас исправим, - ухмыляясь, заявил он. И тогда Люси чуть ли не впервые по-настоящему порадовалась своему проклятию. Ядовитая кожа в какой-то степени дарила ей неприкосновенность. Стинг привёл девушку в ту самую уютную комнатку с пастельно-салатовыми обоями и цветами в горшках. Это милое местечко напоминало уголок парка. Пожалуй, самое симпатичное место на всей базе. Стинг уселся на диван, увлекая за собой Люси, положив руку ей на талию. - А ты скучал по мне? - кокетливо спросила девушка, прижимаясь к нему. - Спрашиваешь, - фыркнул Стинг. - Постоянно мечтал к тебе вернуться. - И я ждала, когда же ты снова постучишь в мою дверь, - промурлыкала Люси и вдруг, вывернувшись из объятий, обеими руками надавила на плечи Эвклифу, опрокинув его на спину. Стинг удивлённо приподнял бровь и кривовато улыбнулся в предвкушении. Кажется, ему всё же удалось приручить дикого зверя. Можешь от горя бегать по стенам на сломанных ногах, Роуг. И плакать мыльным раствором. Ты проиграл, щенок. Ты полностью, окончательно и бесповоротно проиграл. Люси уселась сверху, улыбнувшись и слегка закусив нижнюю губу. Она принялась осторожно поглаживать Стинга по груди и животу, вычерчивая пальцами непонятные узоры и слегка ёрзая на его бёдрах. - Вижу, что скучала, - хрипловато произнёс Босс, чувствуя сильное, горячее возбуждение. И почему у него нет иммунитета? Почему он не может взять её на этом диване, здесь и сейчас?! - Лежи и получай удовольствие, - протянула девушка, продолжая ёрзать и слегка царапать его. Она почувствовала, как в её промежность упирается его член, и чуть заметно усмехнулась. Сейчас она может действительно вить из него верёвки, как однажды выразилась Ангел. Он сделает всё, что она скажет. - Ты настоящая ведьма, - простонал Стинг, прикрывая глаза. - Ещё какая. Я действительно умею колдовать, - Люси, улыбаясь, пересела на его колени и продолжила поглаживать его живот, преувеличенно медленно спускаясь всё ниже. Эвклиф, забыв обо всём на свете, тихо постанывал и называл Хартфилию то чертовкой, то богиней. Её пальцы коснулись самого низа живота, заставив Стинга дёрнуться, как от электрического разряда. Он весь изнывал от возбуждения, сгорая от желания сорвать с Люси одежду и крепко прижать её к себе, притянуть поближе и... Ладонь девушки накрыла его напряжённый член. Хартфилия, чуть насмешливо усмехаясь, продолжила дразнить и щекотать его, заставляя вздрагивать, стонать, шипеть и с восхищением ругаться сквозь зубы. Сейчас он абсолютно беззащитен. Она запросто может резко вцепиться ему в глотку прямо сейчас и разодрать ногтями. И Великий и Ужасный Босс не успеет защититься. Прекрасный шанс. Но нельзя действовать неосмотрительно. Не останавливаясь, Люси внимательно прислушалась. В последнее время её чувства обострились, как у хищника. Возможно, эффект от частого использования дара. Шаги в коридоре. Чьё-то дыхание за стеной. Там даже не один человек. Замечательно. Свита всегда таскается за своим Королём. Он ни на секунду не забывает об осторожности. Если она убьёт его, то едва ли успеет скрыться. Не сейчас. Слишком опасно. Наклонившись, Хартфилия слабо коснулась губами металлической застёжки- "молнии" и распрямилась. - А продолжение завтра, - объявила она, озорно подмигнув Стингу. - И не мечтай! - заявил тот, легко спрыгивая с дивана. - Ты уже разбудила во мне монстра. - Завтра - значит, завтра. - Люси погрозила ему пальцем. - Зато у тебя будет стимул ждать завтрашний день. - Ну ты и ведьма, - выдохнул Стинг, у которого от удовольствия подкашивались ноги. - Да, я знаю, как нужно колдовать, - Люси театрально сверкнула карими глазами и рассмеялась. - До завтра, малыш. И выскользнула в коридор, не слушая недовольных возгласов. Подумать только. Он действительно не может возразить ей решительно. По стенам стояли охранники Босса. Люси, презрительно окинув их взглядом, гордо прошествовала мимо. Все здесь, собаки. Только жизнь усложняют. В голове вдруг промелькнула ярко-красная тревожная мысль, что, возможно, Люси зря играет с огнём и пытается демонстрировать свою власть над Боссом. Но Хартфилия не зацепилась за эту мысль. Нужно было срочно принять душ. - Я думал, что проснусь инвалидом! - поделился с медсестрой Роуг, с наслаждением потягиваясь. От долгого лежания конечности затекли. - Что это с моими ногами? И руками? Темноволосый озадаченно поднял глаза на Кагуру, предполагая худшее. Странно, но он ничего не чувствовал. Может быть, действие обезболивающего? Но зачем ей давать ему обезболивающее, да ещё и снотворное? - Размотай, посмотри, - пожала плечами врач. Роуг не без опаски взялся за бинты на ногах. Вскоре он избавился от повязок. Остался только гипс на руке с поврежденной костью. Ещё более странно. Когда это Кагура успела заменить носовой платок на гипс? - Слушай, я не понимаю, - честно признался Роуг. - Зачем ты меня усыпила и наложила повязки на абсолютно здоровые части тела? - Мне так захотелось, - пожала плечами Кагура. - Развлекаюсь я так, понимаешь?