Бабочка

       Над маленьким городком сгущались вечерние сумерки. Люди торопливо шагали по улицам, спеша поскорее прийти в свои маленькие душные бетонные коробки, где их ждет семья, такая родная и любимая. В головах мысли лишь о вкусном ужине и возможности поскорее улечься в кровать, чтобы завтра вновь идти на ненавистную работу. И никто, абсолютно никто не задумывается о маленькой девочке, что сидит и смотрит на них с высоты одиннадцатого этажа, где располагается ее небольшая, но светлая, полностью стерильная, потому и ненавистная палата. Она сидела и размышляла о том, как же эти люди похожи на суетливых муравьев, которые только и делают, что работают, даже не пытаясь получить хоть что-нибудь интересное от жизни. Все идут и идут...        Ненавистные капельницы, горькие таблетки – как же все это осточертело маленькой девочке, что попала сюда еще во младенчестве, с тяжелой, неизлечимой болезнью. Кто знает почему она все еще жива... Хотя она уже понимала, что ее срок близок. Девочка знала, что скоро постоянные припадки уже закончатся, но что будет дальше? «Наверное дальше - свобода», - думалось ей. Она грустно посмотрела на своего единственного друга - бабочку, крылья которой слегка подрагивали. Из-за тусклого свечения ночника крылья ее казались прозрачно-желтого цвета. Бабочка сидела на палочке, что лежала на дне банки, и, казалось, смотрела на девочку печальными глазами. Несчастное создание также осознавало, что это ее последний день, и ей уже не познать радостей свободного полета с такими же как она, не покружить больше над клумбами цветов, впитавших в себя всю гадость этого мира. Эта бабочка напоминала девочке себя, так же запертая в стеклянной банке, никогда не видавшая ничего, кроме обыденного серого пейзажа за окном, не познавшая ни маленьких радостей жизни, ни больших, таких как дружба, или, к примеру, любовь... Да, любовь. Именно этого теплого чувства так не хватало девочке на протяжение всей ее недолгой жизни, что она провела в стенах злосчастной больницы...

***

       ...Осколки разбитой банки, вперемешку с землей, были раскиданы по всей комнате. Через распахнутое окно в комнату дул слабый ветерок, развевая светлые волосы маленькой девочки, стоявшей на подоконнике в одной сорочке. Она с надеждой смотрела вслед бабочке, улетавшей прочь от этого душного плена, где она провела почти всю свою коротенькую жизнь. Бабочка, радуясь столь долгожданной свободе, все летела и летела вперед, навстречу бледному диску луны. Она упорно взмахивала своими большими крыльями... И вдруг все оборвалось. И свобода, и ветер, до этого так беспощадно бивший по крыльям, внезапно все это закончилось. Бесчувственное тело бабочки плавно заскользило по воздуху, прекрасные крылья рассыпались легким пеплом, а на глаза девочки, наблюдавшей все это, наворачивались слезы. «Это ли значит свобода?» - теперь ее занимал лишь этот вопрос, - «Рассыпаться, как только почувствуешь то, что многие зовут счастьем...». Маленькая девочка еще долго стояла на подоконнике своей палаты, которая теперь стала еще ненавистнее. Она жаждала лишь одного - наконец освободиться из душных оков этого мира. В голове крутилась единственная строчка из какой-то песни, услышанной по радио:        -Свобода придет к ним лишь со смертью...- шепотом пропела она эту фразу, и, развернувшись, последний раз оглядела свою палату: белые стены, больничная кровать, и осколки банки, снова напомнившие о единственном друге, который уже никогда не вернется. Отбросив сожаления, девочка шагнула в пустоту, спиной вперед. Ветер подхватил почти невесомое тело, и, казалось, этот полет длился вечность. Девочка видела мириады звезд, раскинувшихся на бескрайнем синем небе. Завывание ветра в ушах было будто голоса этих звезд, зовущих к себе, напевающих какие-то мелодии... И она в последний раз протянула руки к небу, как бы соглашаясь пойти в их прелестное царство. Счастливая улыбка, слеза, умчавшаяся куда-то ввысь... «Так вот ты какая, Свобода...»