Одиноко плачет скрипка

Ночь ещё не сдала свои позиции, но утро уже готово вырвать обездвиженный город из объятий крепкого сна. В обволакивающем сонные улицы промозглом тумане слышны волшебные трели ранних весенних пташек. Сквозь молочно-белую лёгкую облачную вуаль виднеется бездонное бледно-голубое небо. Высокий худощавый человек в длинном чёрном пальто, с продолговатым футляром в руке медленно бредёт по серой ленте заасфальтированной дороги сквозь белый саван тумана. Мужчина проходит вдоль фасадов старинных викторианских зданий, сворачивает в пока ещё мёртвый переулок, останавливается на своём привычном месте и, вжимая голову в плечи, глубоко затягивается крепкой сигаретой. Затем распрямляется, слегка выгибается в спине и выпускает изо рта седое облако никотинового дыма. Человек некоторое время вглядывается в окружающую действительность, чтобы ещё раз убедиться в преимуществе предрассветного часа. Город так прекрасен без людей. Никто не нарушает его смиренного покоя. Совсем скоро на улицах Туманного Альбиона появятся первые жители – сонные и угрюмые, и на дороги хлынут тысячи машин. Необъяснимый, едва уловимый запах утренней тишины и весенней прохлады на Картер Лейн сменится ароматом кислой вишни и сдобных булочек. Город оживёт. Затушив сигарету, мужчина достаёт скрипку из старого потрёпанного футляра. Скрипка, вероятно, тоже старая, но выглядит на удивление ново, без единой царапинки. Уличный музыкант очень бережно относится к любимому инструменту. Человек оставляет раскрытый чехол на асфальте и приступает к игре. Совершая резкие уверенные взмахи смычком, он воспроизводит фантастические ноты давно известных мелодий. Его руки – бледные, худощавые, с длинными изящными пальцами – идеальны для профессионального занятия музыкой. Так ему говорили раньше. Может, два года назад, а может, десять – он не помнит. Он вообще ничего не помнит. В его памяти запечатлены только последние два года жизни, словно у него и вовсе не было прошлого. Словно его не существовало. Просто однажды он проснулся с перевязанной головой в небольшом тёмном гостиничном номере. На прикроватной тумбочке лежал свежевыглаженный дорогой костюм цвета мокрого асфальта и новые кожаные ботинки, а на спинке кровати висело чёрное твидовое пальто. Кто привёз его туда и оплатил номер, мужчина так и не узнал. Лишь на выходе из гостиницы ему вручили футляр со скрипкой и сказали, что номер для него оплатили на несколько месяцев вперёд. Кто он, откуда он и что с ним случилось, музыкант не помнил. Много раз он пытался расспросить хозяина гостиницы, администратора и уборщиц, но все как один твердили, что ничего не знают. Также он не помнил, кто научил его так великолепно играть на скрипке. Мужчине ничего не оставалось, кроме как смириться с предложенными условиями проживания. Но если гостиничный номер для него регулярно оплачивался, то о пропитании пришлось задуматься самому. Он нашёл себя в музыке. Музыка стала для него всем. Он слился с ней воедино, образуя жизненно необходимый симбиоз. С тех пор с раннего утра и до поздней ночи по достаточно людному переулку Туманного Альбиона разносится одинокий плач скрипки. Проходящие мимо жители Лондона нередко останавливаются, чтобы послушать одну из божественных мелодий или бросить монеты в вечно раскрытый скрипичный футляр. Иногда с уличным музыкантом кто-нибудь пытается завести беседу. Но он никогда не отвечает на вопросы, не называет своего имени. Не называет, потому что оно ему неизвестно. Но он в любом случае сохранил бы его в тайне ото всех. Музыкант давно понял, что его прошлое должно оставаться в тайне, но почему - он так и не узнал. Иногда, когда становится слишком грустно, он начинает анализировать прохожих. Вот мимо него прошла молодая девушка с ребёнком, которая недавно ушла от мужа и устроилась на работу в ветеринарную клинику. Вот мужчина, который идёт на свидание после тяжёлого трудового дня. Он работает автомехаником. Дедукция - второе хобби одинокого музыканта. * Незаметно подкрался вечер. Мужчина уже вторые сутки ничего не ест, от чего пустой желудок стал всё чаще издавать журчащие звуки, напоминающие о необходимости перекусить. Музыкант упорно игнорирует их. День сегодня выдался на редкость непродуктивным. Заработанных денег хватит не более, чем на чашку горячего кофе. Ну что ж, придётся обойтись этим, так как прибыли сегодня, вероятно, больше не будет. Музыкант доигрывает последнюю мелодию, чтобы после отправиться в самый дешёвый паб. Но тут на противоположной стороне дороги он видит её. Хрупкая невысокая женщина в классическом чёрном платье придерживает побелевшими от холода пальцами накинутую на плечи меховую накидку. Волосы женщины идеально уложены и собраны на затылке. Её глаза горят победных огнём, кошачий взгляд, наполненный невероятной силой, обжигает и обезоруживает. Музыкант не замечает, как переходит к следующей мелодии. Его внимание приковано к таинственной незнакомке, лицо которой кажется ему знакомым. Нет, он точно уверен, что видел её раньше. Только никак не может вспомнить, где и при каких обстоятельствах. Он чувствует, как бешено колотится его сердце и дышать становится всё труднее и труднее. Он видел её! Знает её! Помнит её! Кто она? Ему хочется подойти и спросить, кто, чёрт возьми, она такая и что она делает у него в голове?! Она красива, она ему нравится. Его влечёт к ней. Первый раз за несколько лет ему понравилась девушка. А может быть, первый раз за всю жизнь. Он не помнит. Он ничего не помнит. Ничего и никого. Он помнит лишь её лицо. Незнакомка как будто читает его мысли. Грациозная как лань женщина направляется к музыканту, ступая мягко и осторожно, словно пантера, готовящаяся к нападению. Её вызывающие кроваво-красные губы изогнулись в загадочной фальшивой улыбке. Женщина останавливается в полуметре от музыканта и продолжает смотреть в его глаза. Мужчина терзает скрипку всё быстрее и яростнее. Он ловит себя на мысли, что ему хочется сыграть только для неё, для загадочной незнакомки, очаровавшей его с первого взгляда. С первого ли? Сердце уличного музыканта на мгновение замирает, когда тот понимает, что вместо Моцарта воспроизводит давно забытую мелодию собственного сочинения. А ещё через мгновение скрипка со звоном ударяется об асфальт, когда мужчина чувствует холодное прикосновение нежной руки на своей шее. - Пульс учащённый, зрачки расширены… - шепчет незнакомка, обжигая горячим дыханием мочку уха музыканта. – Любовь не всегда опасный недостаток. Иногда она может вернуть вас к жизни. Собственно, поэтому я здесь. Пришло время вернуться на Бейкер-стрит. …пульс учащённый, зрачки расширены… …химия любви невероятно проста и весьма разрушительна… Фразы бегущий строкой проносятся у него в голове. Он прав. Любовь разрушает. Но любой конец – это начало чего-то нового. Более существенного. Вот и сейчас происходит что-то необъяснимое. Хватило одного прикосновения, одной искры, чтобы устроить пожар в сердце уличного музыканта, чтобы в одно мгновение полностью разрушить всю его прежнюю жизнь. Он вот-вот всё вспомнит. Ожидание весьма томительно. Но прожив в ожидании два года, он сможет подождать ещё немного. Женщина достаёт из сумочки несколько пятидесятифунтовых банкнот и кладёт в раскрытый чехол для скрипки. - Ну что, сегодня вы поужинаете со мной, мистер Холмс?