Чанель хочет, хозяин.

http://ficbook.net/readfic/1552524/5265779#part_content - герои, нашедшие продолжение с: С экрана телевизора вещалась запись урока. Обычного школьного урока в начальных классах, урока музыки, если быть точным. Молодой преподаватель что-то спрашивал у детишек, рассуждал с ними о мелодиях, иногда наигрывая. Он чувствовал себя абсолютно счастливым, улыбаясь детям и получая улыбку в ответ. У записи было плохое качество. То ли руки у оператора были кривые, то ли еще что. Но задорный смех практиканта и его игра на пианино слышались отчетливо. Для Чанеля это были самые божественные звуки в мире. Они и еще один – стоны его маленького преподавателя Бена. Чанель мог купить целую планету своему малышу, с радостью отвечая на счастливые улыбки. Он был готов подарить Вселенную, обещать золотые горы. Самая большая радость для господина Пака состояла в одном – это и было смыслом его жизни – сделать Бекхенни счастливее. Если тот грустил (или плакал, что еще хуже), то Чанель зверел. Он не контролировал себя – он мог лишь крушить все вокруг и ломать. Чанель был большим ручным зверем. А что делают со зверьем? Правильно. Сажают на цель. Вот и сейчас Пак был прикован к изголовью кровати цепью, соединенной с широким ошейником на шее. Бекхенни ушел на практику, оставляя его одного со связанными руками и вибрирующим дилдо в худой заднице, пульт от которого лежал рядом с телевизором. Трогать себя Бекхенни запретил, а Чанель был послушным. Но разговора ведь не было, может Пак или нет – подвигать игрушкой внутри и довести себя в одиночестве до анального оргазма. Конечно, он получит наказание, когда Бен вернется и обнаружит белые пятна на темном белье. А Чанелли любит наказания. Ощущение тонкой ладони на его заднице, с садизмом двигающий игрушку Бекхен, не забывая надрачивать себе – это верх паковской мечты. Но, когда Бекхенни насаживается на него, царапая старые шрамы от плети на спине, Чанель превращается в сплошную эрогенную зону. Так, как он, не умеют стонать даже профессиональные бляди. Хотя куда ему до Бекхена, который хоть и «господин», но все же шлюшка со стажем. Шлюшка индивидуально для Чанеля. Маленький садист. __ Чанель кончал в третий раз, не притрагиваясь к себе. Ноги не слушались и разъезжались, а задница уже зудела от неприятных ощущений пластика. Бекхен на экране громко попрощался с детишками, играя последние аккорды, и запись резко прервалась. Тишина не длилась долго. В коридоре открылась дверь, пропуская хозяина квартиры и шикарного мужчины на кровати. Бекхен не торопился. Хотя весь извелся на этой дебильной практике. Пока он объяснял детишкам, как нужно складывать двухзначные цифры, в мозгу мелькали картинки о том, что его Чанелли все-таки ослушался и теперь насаживается на дилдо, а еще сладко стонет. Так, как получается лишь только у Чанеля с его чувственным голосом, срывающим Беку все заслонки в мозгу. - Бекхенни… - еле слышно, с хрипотцой. С желанием принадлежать и иметь. С просьбой и мольбой. Так может только Чанель. Бек нетерпеливо скинул кеды. Ему не хотелось показать Чанелю, что он тоже хочет и ждет того, что началось утром в единственный выходной Пака. Но терпеть было невозможно. Возбужденный, желанный Пак Чанель просто умолял. - Чанелли, я дома… - сладко пропел Бек, проходя в спальню. Даже будучи в полуобморочном состоянии, Чанель мгновенно реагировал на голос, чуть ли не визжа от счастья. Его малыш вернулся. Ой нет! Хозяин! Его маленький, похотливый, как сотня добротных сучек в период течки, хозяин. – Скучал? Чанель ничего не отвечал. Лишь снова отклячивал задницу, как бы намекая… - Ах, тебе больно? Сколько раз ты кончил без меня, негодник? – Бекхен недовольно поморщился. – Я же запретил. - Три, хозяин. Но я клянусь! – Чанель получил пощечину. – Я клянусь, я не трогал себя, хозяин. Я ждал Вас. Бекхен такой ответ совсем не устроил: - Маленькая блядская сука, я же говорил тебе – не смей кончать без меня. За непослушание тебя ждет наказание. Бек говорил сурово. И Чанель все свои силы истратил на то, чтобы не показать свое счастье. Он любил порку от Бекки. Вибратор вытащили из покрасневшей дырочки с громким хлюпающим звуком. Бекхен обвел пальцами сфинктер, просовывая их внутрь, с неудовольствием замечая, что отверстие сильно покраснело. Бек почти забыл, как дышать. Мягкие стеночки сжимали его пальцы, хотя до этого внутри Пака побывала дурацкая игрушка. Но в таком случае, к сожалению, новые анальные шарики и специальный дилдо с пупырышками Бек отмел. Он хотел причинить Чанелю боль, но не такую, чтобы потом возникли проблемы со здоровьем. Он слишком любил этого лопоухого идиота. - На колени. И соси прощение, - тоном, не терпящим возражений, проговорил Бекхен, хватая своего раба за волосы и оттаскивая на пол, предварительно отстегнув поводок. Атласная лента, которой были зафиксированы руки сзади, поддалась, стоило дернуть за один конец. Чанель даже не среагировал на боль, даже не поморщился, только стянул штаны хозяина и принялся прилежно сосать полу возбужденный, но уже истекающий смазкой член. Он не поднимал взгляда, чтобы понять – хорошо Бекхену или нет. Знал, что такая вольность будет много стоить – ему не позволят кончить и за волосы еще оттаскают. Все-таки, Бекки был слишком мстителен за то, что Чанель, даже будучи послушным рабом, всегда драл Бека до синих чертей в глазах. Чанель обводил языком вены, ласкал мошонку пальцами. Он был счастлив. Получал удовольствие посредством унижения, и его переполняло счастье. Он делал хорошо Бекхенни. Только ему. Своему нежному мальчику, который, не стыдясь, показывал все свои желания и мечты. Он хотел трахать паковскую задницу пальцами, нежно и долго, чувствуя узость, он получил это. Он хотел быть господином в их отношениях – он получил. Чанелю ничего не нужно было. Ведь Бекхен благодарил за все извращения в разы лучше. Вся неприязнь Пака окупалась. Но он желал касаться своего мальчика там, где его никто никогда не трогал. Будучи слишком высокого мнения о себе, Чанель никогда бы не позволил трахать себя в задницу. Пусть даже пальцами. Но ради своего малыша он отмел принципы и стал рабом. Только для него. - Где мой любимый костюм горничной? – процедил Бекхен, хватая раба за волосы и заставляя смотреть в глаза. – Где? Чанель судорожно вспоминал, где проклятое коротенькое платьице, в котором раньше щеголял Бекхен, разбавляя их сексуальную жизнь. А сегодня утром Бекки решил, что на младшем оно тоже будет смотреться вполне сносно. Чанель с ужасом вспомнил, что обкончал его в прошлый раз, но постирать так и не позаботился. - Я… Я… - Говори! Не мямли! - Я забыл постирать его, хозяин. Чанель знал, что этой фразой вызвал настоящий гнев хозяина, ведь Бекхенни обладал слабостью к бабским шмоточкам. Особенно, на Чанеле. Особенно, этот чертов костюм горничной. - Я уже был готов простить тебя, - спокойно проговорил Бекхен, толкая Пака на пол и надавливая ногой ему на грудь. – Но ты разозлил меня. Где моя плеть? Чанель нашарил рукой под кроватью, где лежали коробки с «запасами», и нашел нужную вещь практически сразу. - Хозяин отшлепает меня? Накажите меня, пожалуйста. И, клянусь, в следующий раз это не повторится - пока Чанель что-то невнятно бормотал, переворачиваясь на живот, чтобы подставить под удар спину и задницу, Бекхен оставил первый след на боку. - Закрой свой грязный рот, шлюха. Будешь открывать его лишь на уровне моей ширинки. Понял? Непослушная потаскуха. Удары сыпались один за другим. Бекхен с садизмом наблюдал за появляющимися алыми полосами, сквозь свист плетки различая еле слышные стоны удовольствия. Чанель был болен. Он любил боль, особенно, когда её причинял маленький Бен. Боль разливалась по его телу тяжелым свинцом, скапливаясь в паху. Какой же блядью был готов прикидываться Чанни, лишь бы получить свою порцию. Он вилял задницей, призывая бить именно по ней: - Еще! Еще, хозяин! Ударьте меня еще. Чтобы вся моя попка была красной от Ваших ударов. Еще! - Если ты сейчас не закроешь свой рот, опять получишь дилдо в задницу. Я не позволю тебе кончить весь день. Ты меня понял? – такие угрозы были самыми действенными. Чанель заткнулся и теперь приглушенно стонал лишь в ладонь: - Я только хотел сделать Вам приятно. - Слишком много болтаешь! – Бекхен с силой оставил алую полосу поперек худой задницы и остановился, хватая своего раба за загривок. – Тебе-то слишком нравится, сука. Давай-ка сыграем по-другому. Бекхен вытащил из-под кровати большой черный дилдо. Чанель опасливо взглянул на него, но ничего не сказал. Это попросту в него не влезет. Это даже в Бекхенни не влезало. - Х-хозяин? - Если так сильно желаешь порки еще, то докажи мне это. Давай-давай. Чанель только отклячил задницу, делая жалостливый взгляд. Наивный идиот думал – сработает, но получил лишь игрушкой по носу, когда Бек кинул ею в него: - Это все? ЭТОГО МАЛО. Раздвигай ноги и насаживайся. Пак с ужасом осматривал игрушку в своих руках, надеясь, что хозяин шутит. Он даже пытался задобрить его, поцеловал пальчики ноги, но Бекхен был неумолим. - Ты способный мальчик. Давай, малыш, - хищно ухмыльнулся Бекхен. - А смазка, мой повелитель? На такую просьбу старший лишь громко засмеялся, поглаживая своего раба по щеке: - За твое непослушание никакой смазки, мой хороший. Так что пошевеливайся. - Да, мой повелитель. Чанель насаживался сверху. Растянутое колечко сфинктера было воспалено и все еще болело, но Пак игнорировал ноющую боль, направляя в себя головку толстого дилдо. Бекхен, глядя на него, смягчился, присаживаясь рядом и нежно гладя пальцами по щекам и груди: - Давай, Чаннели. Мой послушный мальчик, я знаю, что ты можешь. Разве не хочешь порадовать меня? - Чанель хочет, - говорил Пак, а взгляд был мутным, полным похоти. – Хочет наказания. Он виноват. Хочет хозяина. И его член. Хочет. Хочет порки. Бекхена это умиляло и возбуждало не меньше. Чанель, который в своей обычной жизни был самоуверен и слишком жесток, сейчас открывал свою душу – показывал свое истинное лицо похотливого маленького мальчика, который любил Бекхенни слишком сильно. - Хочешь, чтобы я тебя шлепал? Давай, покажи своему господину, как сильно ты его любишь. Двигайся, малыш. Чанель насаживался сильнее, почти наполовину, задыхаясь от боли и чувства заполненности. В уголках глаз собирались слезы: - О-очень люблю Вас, хозяин. Очень люблю… Бекхен сжалился и накрыл чужой возбужденный член ладонью, надрачивая в такт. Чанель опустился почти до упора, вскрикнул от неожиданности и начал двигаться. Его хозяин ласкал его! Чанеля, грязного и похотливого, с огромным дилдо в узкой заднице. - Мой мальчик, я помогу тебе. Ты заслужил. - Н-нет, - Чанель чувствовал себя недостойным этих прикосновений. Он был слишком совращен. А его нежный Бекхенни ни в чем не виноват. – Чанель грязный. Чанель плохой. Чанель хочет порки. - А Чанель не хочет меня? – нежно спросил Бекхен, свободной рукой касаясь губ своего мальчика и просовывая пальцы ему в рот, которые тот послушно засосал. - Хочет. Чанель всегда Вас хочет, господин. Но… порка… Я… Чанель. Плохой! Бекхен надавил ладошками на грудь, чувствуя, как бешено стучит сердце Пака. Тот лег, перестав насаживаться на игрушку, и поерзал. Пол приятно холодил потную спину. Его хозяин был одет и нависал сверху, чуть приспуская нижнее белье. Он ерзал задницей по животу и члену, вызывая грозный рык. Но Пак не шевелился – было запрещено. Бекхенни мучил его, коварно прикусывая пальчики. - Мм… Мой мальчик такой послушный. Мой мальчик хочет меня? Чанель лишь кивал. - Скажи, как сильно ты меня хочешь? – не унимался Бекхен. Его злость ушла. Осталось лишь возбуждение и желание помучить немного. - Х-хочу, - неуверенно прохрипел Чанель. Все мутнело перед глазами. – Хочу, чтобы Вы… - Говори же, не мямли. Меня бесят твои тупые разговоры. - Хочу быть внутри Вас, хозяин. Бекхена такой ответ вполне устроил. Он мучил Чанеля и себя. Они терялись на грани садизма и мазохизма, смешивая две противоположности в единый коктейль. Какими были сами. Строил из себя невинного девственника-педагога Бекхен, ночью превращаясь в жестокого, не знающего жалости дома*. Притворялся хладнокровным и расчетливым Чанель, скрывая под накрахмаленной рубашкой следы порки и укусы. Он был слабым из-за Бекхена, рядом с Бекхеном, только для Бекхена. Если бы Бекхен приказал ему – Чанель перестал бы умолять, перестал бы преклоняться. Но Бекки нравилось. А Чанелю нравилось делать его счастливым. - Хороший мальчик заслужил войти в меня, - говорил Бекхен, направляя в себя головку, которая тут же уткнулась во что-то твердое. – Ой. Анальная пробка с красивым основанием в виде камня. Подарок, можно сказать. Чанель чуть не подавился воздухом. С этим Бекхен ходил на практику. К маленьким детишкам. - Х-хозяин… - застонал Чанель, завороженно наблюдая, как Бекхен извлекает игрушку из себя и откидывает за ненадобностью. - Твой хозяин очень предусмотрительный, - ухмыльнулся Бекхен, а Пак не сдержался: - Мой хозяин всегда готов принять меня. И на лице отобразилась впервые хищная улыбка. - Что ты себе позволяешь, раб! – взвизгнул от такой наглости Бекхен, дав пощечину младшему. Но член вошел полностью, и Бек замолк, поднимаясь и насаживаясь снова. Он любил быть сверху. Командовать Чанелем даже тогда, когда тот трахал его своим членом. Бекхен сам задавал ритм и сам решал, когда Паку кончить. Он мстительно двигал дилдо в заднице Пака, а тот лишь стонал. Двигаться было запрещено. За это можно было получить. И далеко не в плане секса. Хотя Чанель откровенно мечтал подмять под себя своего хозяина и вгонять член до основания, до выбитого из груди воздуха. - К-кончаю, хозяин… - прошипел Чанель, чувствуя, как дилдо покидает его тело. Пустое чувство. Бекхену, наверное, было приятно чувствовать плоть в себе. Чанель этого чувства не знал – Бекхен боялся. Единственное, пожалуй, чего он боялся. - Сука, моя маленькая шлюшка, - устало прошептал Бекхен в чужие губы, сжимая в кулаке паковские волосы. – Ты хорош, мой мальчик. Порадовал господина. Бекхен испачкал его пресс, и теперь с удовольствием размазывал собственную сперму по чужому телу. - Я кончил в Вас, хозяин. Бекхен лишь фыркнул, отмахиваясь. Он даже не думал вставать, хотя они лежали на полу. Точнее лежал Чанель, а Бекхен все еще был на нем. Все еще с членом внутри. - Почему ты не трахнешь меня, Бекхенни? – хрипло спросил Чанель, считая их ролевую игру законченной. Весь запал пропал. Теперь Бек был похож на уставшего и измученного педагога. - Я боюсь. Чанель поднялся, придерживая своего господина на руках, и уложил его на кровать, стаскивая ранее обконченное одеяло. - Я пойду в душ первым, - сказал младший, кутая Бена. Тот только фыркнул и забавно сморщил носик. – Что такое? - Твоя сперма вытекает из меня. Чанель закатил глаза: когда Бекхен не строил из себя господина и хозяина, впихивая очередную игрушку из личной коллекции в задницу Пака, он был таким ребенком. Вечно чем-то недовольным ребенком. - Хочешь, пойдем в душ вместе? - Хочу, - пробубнил Бен и отшвырнул одеяло в сторону, но даже не сдвинулся с места, желая, чтобы Пак взял его на руки. - Моя грязная шлюшка хочет продолжения после душа? – хихикнул Бек своему парню куда-то в шею, бессовестно лапая. – Хочет еще порки? - Чанелли хочет, хозяин. - Дом - доминант в бдсм-теме. актив.