He's born to mesmer

Это самое чистое чувство в нем. Самое яркое, это то, что горит внутри него. Это разливается по его венам кристальным счастьем, и ему кажется, что он сходит с ума. Ненависть. Ярость. Отчаянье. Он химически нездоров. Он болен. Он ненавидит все вокруг себя. Он хочет разбить колени об асфальт, он хочет истерично смеяться, он хочет громко плакать, он хочет разодрать лица окружающим, он хочет купаться в чужой крови и быть расстрелянным, он хочет взорваться в темноте и нездоровой пылью осесть на юпитер. Он отчаявшийся и сдающийся. Он падает на землю и плачет от бессилия. Он хочет, чтобы кто-нибудь наступил ему на голову, сломал ему пальцы, разодрал кожу на ногах. Он хочет взять ружье и стрелять по витринам магазинов, потому то, что он чувствует - это невыносимо, и каждая секунда такой жизни отзывается зудом в ладонях. Он хочет вырвать себе ногти. Он хочет прострелить голову прохожему. Он умирает, изнутри, где-то между своих потрескавшихся ребер. Ломающиеся кости ноют, и он хочет забиться в угол и плакать, пока не умрет от истерики. Но он почему-то продолжает спокойно идти по серым и улицам и не срывается на крик. Он проходит мимо магазинов, кафе, детских площадок, многоэтажек, подходит к одной из них и заходит внутрь. Поднимается по лестнице на третий этаж и открывает дверь своим ключом. Там его ждет он. Это просто он, не больше. Это просто он, в огромной растянутой футболке и черными спутанными волосами, это просто он и только. Но он такой, что рядом с ним ненависть превращается в спокойствие. В спокойствие, спрятанное только за стенами этой квартиры, где есть он. Он успокаивает. Он очаровывает. Он спасает.